– Чего второе не ешь? – усмехнулась Наташа. – Худеешь?
– Ну да, – Галя печально вздохнула. – Но картошку я, вообще—то, люблю. А ты почему не ешь?
– Я эту мерзость терпеть не могу! – Наташа сморщила нос.
– Что же ты любишь? – Галя все—таки зачерпнула ложкой жёлто—коричневую массу. – Попробуй, тут вкусно готовят!
– В ресторане в тысячу раз вкуснее!
Галя пожала плечами и потянула ложку ко рту. Откинувшись на спинку стула, Наташа с усмешкой следила, как она торопливо поедает второе, и вдруг уловила на себе пристальный изучающий взгляд. Она оглянулась и увидела того самого парня с бетонки, который вступился за поверженного ею Стаса. Саша сидел через стол в компании своего друга и еще двух мальчишек. Наташа презрительно сощурилась ему в ответ, но парень не смутился, а нахально подмигнул. Тогда она демонстративно отвернулась. Через мгновение парни за тем столом захохотали.
– Чего ржут? – Галя тоже оглянулась. – А! Опять Сашка со Стасом! Над нами прикалываются, – грустно подытожила она. – Но они со всеми так. Особенно Стас Ледаев. Ну, ты сама видела. Достал уже! Но симпатичный, зараза!
– Ну да, смазливый. – Еще раз осмотрев парней, Наташа уточнила: – Ты уверена, что они над нами прикалываются?
– Угу, – Галя тяжело вздохнула.
Аня, не проронившая за весь обед ни звука, уставилась на Стаса и не сводила с него глаз до тех пор, пока Галя не шикнула на нее. Тогда Аня, словно очнувшись, опустила голову и густо покраснела.
– Говоришь, этого, второго Сашей зовут? – Наташа отломила кусок хлеба и сжала в пальцах мякиш.
– Угу, Сашка Егоров, – Галя вытащила чайной ложечкой сливу из компота. – Такой большой вымахал.
– Большой дурак, – подтвердила Наташа, катая из хлебного мякиша увесистый шарик.
– Галя игриво глянула на собеседницу:
– Что, понравился?
– Очень! – ответила Наташа и, развернувшись, запустила хлебный шарик в мальчишек. – Особенно, когда меня жизни учить пытался!
Она со злорадством проследила, как плотный хлебный комочек перелетел через стол и шмякнулся в тарелку к Стасу, забрызгав борщом всех мальчишек. Они возмущенно загалдели, оглядываясь и выясняя, откуда прилетело, а Наташа, отвернувшись, с невинным видом водила указательным пальцем по верхнему краю стакана с красной окантовкой.
– Ой, – шепотом запереживала Галя, – а ты и вправду не боишься с ними связываться! А твой парень, действительно бандит?!
– Ага! – Наташе польстило неприкрытое восхищение в ее глазах.
– А он какой: бритый, в кожаной куртке и с пистолетом? Да?
– Да.
– Клево! А как его зовут? А он сейчас где? В городе? А он приедет к тебе? – затараторила Галя.
– Много будешь знать, плохо будешь спать! – Наташа собрала стопкой пустые тарелки, водрузила сверху стакан и скомандовала: – Отнеси—ка лучше посуду!
Но Галя вытянула руки с собственными грязными тарелками, показывая, что больше взять не сможет, и ретировалась. За нею торопливо убежала и Анюта. Наташа презрительно хмыкнула, поднялась из—за стола и лениво отправилась относить посуду.
На подходе к стойке она встретила Егорова. Он возвращался, засунув руки в карманы фирменных синих джинсов. Следом за ним шествовал Стас. Он улыбался во весь рот, и на щеках его красовались очаровательные ямочки. Похоже, что Стас точно знал, какое впечатление производит на девчонок, поэтому в упор уставился на Наташу. Но она смотрела не на него.
Егоров и Наташа двигались навстречу, и никто из них не собирался сворачивать. Саша уставился ей в глаза, его губы дрогнули в едва заметной улыбке, и эта улыбка показалась Наташе очень странной: то ли парень сдерживается, чтобы не слишком явно показать свое расположение, то ли прячет за ней презрение и враждебность. Но Наташа не могла оторвать взгляд от его лица и так, словно загипнотизированная, шла, держа в руках стопку тарелок. Но через несколько секунд она опомнилась, состроила непроницаемое лицо и отвела взгляд. Они прошли мимо, едва не задев друг друга. Когда Саша оказался позади, Наташа с облегчением вздохнула и тут же наткнулась на насмешливый взгляд серых глаз. Стас Ледаев! Занятая Егоровым, она совсем забыла о его неизменном спутнике!
Наташа сердито сжала губы, выпятила острый подбородок и … оступилась.
Тарелки предательски вывернулись из рук и с грохотом рухнули на пол. На миг гудение в душном воздухе столовой прекратилось, но тут же возобновилось. Эка невидаль – посуду кто—то уронил! Однако Наташе казалось, что все смотрят только на нее. Видят, как краска заливает лицо, как предательски багровеют уши. А все из—за него – этого парня с нахальной ухмылочкой! Из—за Егорова! Если бы он не уставился так нагло ей в лицо, она бы вовремя заметила Стаса и не споткнулась бы от неожиданности!
Наташа опустилась на корточки и принялась собирать осколки. Только не поднимать голову, не смотреть вокруг! И не показывать, как она зла и расстроена!
– Все в этом мире возвращается! – довольно воскликнул Стас, на секунду зависнув возле Наташи. – Называется карма!
– Да ты, блин, философ! – она подняла голову. На белой футболке насмешника темнели пятна от борща.
Стас, посмеиваясь, прошел мимо. Но когда к ней вдруг вернулся Егоров, Ледаев притормозил. Саша присел, подхватил осколок тарелки с зеленой надписью «общепит» и спросил:
– Ну что, Чума, помочь тебе?
Кончики его пальцев были испачканы чем—то темным, въевшимся, похожим на мазут. Наташа исподлобья глянула в лицо незваному помощнику. Его зеленые глаза смеялись.
– Саня, – хохотнул Стас, – с каких пор ты занимаешься благотворительностью?
Наташа привычным движением убрала за ухо непослушную прядь.
– Отвали, – прямо глядя в зеленые глаза, процедила она сквозь зубы.
– Других слов не знаешь? – Саша перестал улыбаться, и бросил осколок с надписью «общепит» в уцелевшую тарелку.
Он поднялся и снова засунул руки в карманы.
– Она не нуждается в моей благотворительности! – пояснил он Стасу, и парни направились к выходу.
Подхватив с пола стеклянные останки, Наташа подошла к стойке, и выскочившая на звон разбитой посуды повариха начала визгливо отчитывать ее. Наташа кусала губы, чтобы не нагрубить в ответ, и не заметила, как Егоров, пропустив приятеля, чуть задержался в дверях столовой. Он проследил, как Галя подбежала к Наташе, извинилась перед поварихой, и потащила приятельницу прочь. И только когда девушки двинулись к выходу, Егоров поспешно шагнул за порог, перемахнул одним прыжком через перила и быстро направился вверх по бетонке.
Покинув столовую, Наташа остановилась на крыльце и резко толкнула Галю в плечо.
– Отстань от меня, – зло прошипела она.
Галя испуганно отшатнулась, но тут же преданно заглянула новой подруге в лицо. Она не ожидала, что ее помощь вызовет такой гнев, и изумленно хлопала длинными изогнутыми ресницами.
– Что ты везде за мной таскаешься? —грозно нависла над нею Наташа. —Ты думаешь, что мне нужна твоя опека?
– Нет, – Галя заморгала, и глаза ее наполнились слезами. – Я решила, что ты хочешь поскорее избавиться от этой тетки. Кому охота слушать, когда распекают на все лады из—за какого—то разбитого стакана? Просто я хотела тебе помочь.
– Ладно, – смягчилась Наташа, – иди уже. Тихий час объявили, пионэрам пора в койки.
И, не дослушав уверения, что она «вовсе не пионерка», оставила ее. Еще утром Наташа успела узнать из непрерывной Галиной трескотни, что отрядов в лагере всего—навсего три. Поэтому решила обойти территорию целиком, заглянуть в каждый домик, и отыскать, наконец, этого Гарика! Вожатого не было на построении, но это не значит, что его вовсе нет в лагере! И Наташа бодрыми шагами отправилась по бетонке. Чуть помедлив, Галя бросилась за ней.
– Наташка! Подожди!
Галя торопилась, бежала и задыхалась. От усердия лицо ее разгорелось, румяная и щекастая, она стала похожа на девчушку с обертки шоколада «Аленка».
– Я с тобой! – пропыхтела Галя, поравнявшись с Наташей.
– Ну уж нет! – отрезала Наташа. – У меня дела!
– Какие дела?! Сейчас тихий час, ходить никуда нельзя! Можно только в отряде. Книжку почитать или поиграть во что—нибудь. Если спать не хочется!
– Ну, так иди и почитай. Или поиграй. Вздремни в конце концов! Отстань от меня!
– Почему ты меня прогоняешь? – насупилась Галя, но не отстала. – Я вообще—то тут каждый куст знаю, и могу все показать!
Мысль о том, что Галя окажется полезна, убедила Наташу взять надоедливую девчонку с собой. И та радостно приняла на себя роль гида. Весело болтая о ненавистной ей утренней пробежке и о чернике, которая еще не поспела, Галя поспешила за Наташей на гору.
Но Гарика не оказалось ни в сушилке, где на сетке болталось несколько тонких одеял, и царил запах пыли, ни возле кочегарки с тяжелым амбарным замком на двери, ни даже в гараже, перед которым возились с ржавыми железками трое парней в перепачканных мазутом футболках.
Возле отрядных домиков было пусто, но, когда Наташа вознамерилась заглядывать в каждую комнату, Галя запротестовала.
– Ты кого—нибудь конкретного ищешь? Спроси меня, я тут почти всех знаю, – предложила она.
– Никого я не ищу, – пожала плечами Наташа и плотнее зажала под мышкой черную сумку.
Внезапно Галя, проявив немыслимую для ее комплекции прыть, оттолкнула Наташу за угол домика и сиганула следом.
– Совсем спятила?! – возмутилась Наташа.
Она пребольно ударилась рукой о шершавую стену и теперь злилась, потирая локоть.
Но Галя лишь приложила палец к губам и страшно вытаращила глаза.
– Да что случилось—то? – прошипела Наташа.
– Там! Достоевский! – Как персонаж из фильма ужасов, Галя трясущейся рукой указала за спину Наташе.
– Федор Михайлович? – съязвила та.
– Александр Сергеевич, – пролепетала Галя.
– У тебя пара по литературе?! Александр Сергеевич – это Пушкин!
Наташа развернулась и едва не уткнулась носом в грудь директора лагеря. Тот стоял, уперев руки в бока, и грозно взирал на девчонок.
– Нестеренко! – прорычал он, и Галя едва не грохнулась в обморок. —Сейчас проходит инструктаж у каждого отряда, а вы шляетесь! И ты, новенькая, а ну марш обратно! На первый раз прощаю!
Влекомая обезумевшей от страха Галей, Наташа неслась, не разбирая дороги. И только возле третьего домика она остановилась, перевела дух и освободилась от Галкиной хватки:
– Ой, доведешь ты меня своими пионерскими замашками, ссыкуха!
Все еще ворча, Наташа вошла в комнату следом за оправдывающейся Галей и удивленно вскинула брови. Рыженькая Анюта сидела на кровати, глотала слезы и шумно всхлипывала, прижимая к груди куклу Барби. Маня и Таня хихикали, а Светка в огромных наушниках, покачивая ногой в такт неслышной для остальных музыке, с невозмутимым видом лежала на кровати.
– Что случилось? – живо включилась повеселевшая Галка.
Но хихиканье и всхлипы лишь усилились. Наташа присела рядом с Анютой.
– Рассказывай, детка!
Она покровительственно похлопала рыдающую девчонку по плечу и потянула на себя куклу. Она сделала это для того, чтобы Анюта подняла голову. Та вцепилась в игрушку еще крепче и ничего не сказала. Но на Наташу все—таки поглядела. В темной зелени глаз плескалась горькая обида.
– Детский сад! – рассердилась Наташа. – Маня—Таня! Что тут у вас произошло? Рассказывайте, хватит ржать!
Подружки—близняшки переглянулись:
– Анюта стала вещи доставать из чемодана, и кукла на пол вывалилась!
Кто из них говорил – Маня или Таня – Наташа не разобрала, слишком уж похожими они были. Но это было неважно, потому что тут же в разговор вступила вторая:
– А Светик куклу схватила!
Тут подружки опять жеманно переглянулись и снова захихикали.
– Да говорите толком! – прикрикнула на них Галя. – Вам же сказано!
Светка тем временем растворилась в музыке и беззаботно раскачивала ногой. Казалось, ее вовсе не интересует происходящее.
Маня— Таня продолжили:
– Светик повертела куклу в руках. Ну, просто посмотрела. Аня и говорит: «Отдай», а Светик ей: «Глупая Барби. Где ее Кен?». А никакого Кена нет!
Они снова засмеялись. Наташа поджала губы.
– Тогда Светик раздела Барби догола и сказала, что когда они встретятся, им будет, чем заняться, потому что все блондинки – дуры, и разговаривать с ними не о чем, остается только трахать!
Наташа побагровела, а Маня—Таня, сдавленно хихикая, склонились над модным журналом, который лежал у одной из них на коленях.
– Анюта, сколько тебе лет? – Наташа снова повернулась к зареванной девчонке.
– Шестнадцать, – сдавленно всхлипывая, ответила та. – Будет. В следующем году.
– И чего ревешь? Кукла у тебя, все в порядке. Успокойся! Не хватало еще из—за всякой гадины сопли лить!
– Она, – всхлипывая, Анюта кивнула на Светку, – ее одежду забрала и не отдает.
– Детский сад! – Наташа покачала головой и поднялась.
– Наташка, не связывайся, – предупредила Галка. – Позор на весь курятник!
Но Наташа уже грозно нависла над Светкой и решительно выдернула штекер наушников из магнитофона. Светка мгновенно распахнула глаза. Невинная улыбка, блуждающая на губах, вмиг слетела, а комната наполнилась гитарными трелями. Девчонка хотела было подняться, но рука справедливости прижала ее к койке.
– Верни—ка Анютке ее вещи!
Светка безропотно сунула руку под подушку, вытащила цветные тряпочки и отдала Наташе. Та победно вздернула подбородок и направилась восвояси. Но мощный толчок в спину сбил ее с ног. Сцепившись, под визги соседок и рев магнитофона, обе девчонки выкатились за порог.
