Майя Новик "Захват. Байкеры против инопланетян"

….Метров через пятьсот мы снова остановились: дорогу перегородили хлипкие, низенькие ворота из свежих досок. Сверху они были символически замотаны ржавой цепью. Справа виднелся проход для пешеходов. Мы проехали внутрь. Посветили фарами туда-сюда и увидели невдалеке темные заброшенные здания.

Что это было – разоренная лесопилка или разграбленная местными воинская часть, нам было без разницы. Главное – найти сухой укромный угол.

В отдалении я заметил череду гаражных боксов. Ворота и даже железные косяки были выворочены из проемов, но сами боксы оставались целыми.

Я подогнал мотоцикл к ближайшему гаражу. В нем без труда мог поместиться КамАЗ или БТР.

Пол был замусорен, но здесь было сухо, можно было без проблем приготовить еду, переночевать, потому что над головой была крыша. Крыша! В таких путешествиях начинаешь быстро ценить крышу над головой!

Загнали мотоциклы внутрь, спинали мусор в угол, и через полчаса каркасная палатка была поставлена, на газовой горелке грелся котелок, а мокрые дождевики были развешаны для просушки самым живописным образом. В ход пошли заветная фляжка с коньяком и НЗ – огромная плитка шоколада. Фляжка у Крохи была литра, наверное, на три: мы как следует приложились к ней, но кажется, там ничуть не убыло.

А после ужина мы завалились спать, и последней мыслью было, что надо бы завтра встать пораньше, а то мало ли кто сюда может пожаловать. Вдруг мы заехали на частную территорию или еще куда!

Ледяной дождь стучал по утрамбованной площадке перед въездом в гараж, шуршал по траве и по листве, и я вырубился так же быстро, как и во все предыдущие разы.

….Проснулся я от тяжелых шагов рядом. Это топал Кроха. Я расстегнул спальник, высунул из палатки нос.

Солнце поднималось с другой стороны, и в гараже было еще сумрачно, а все пространство перед гаражом – заросшая травой дорожка, серый, бетонный забор в отдалении и лес за ним были залиты ослепительным солнцем. Промытая дождем влажная листва трепетала на свежем ветерке. Было еще очень прохладно, но все говорило о том, что день будет жарким. На лицо сразу же спикировал звенящий комар, я хлопнул себя по щеке.

– Вылазь! – хмуро сказал Кроха, по утрам он всегда был мрачным. – Уже полседьмого. Кофа, вон, готов уже.

На примусе пыхтел котелок с остатками воды. Мы позавтракали, собрали вещички, навьючили мотики, выкатили их из гаража, и тут бы нам уехать отсюда подобру-поздорову, переночевали в сухом месте – и ладно!

Но я обернулся и присвистнул, потому что ночевали мы, оказывается, на заброшке[4 - Заброшенный объект. Как правило, воинская часть, больница или пионерский лагерь]. Да на какой заброшке! Мы находились на задворках воинской части, и позади нас был взорванный капонир.

Подкатили мы к нему, я вытащил фотоаппарат и давай фотографировать! Азарт, понимаете?

Да и Кроха был не против, тоже вытащил из кармана смартфон, щелкнул пару раз.

Было понятно, что капонир взорвали много лет назад, плиты и перекореженные куски бетона заросли мхом и травой.

С другой стороны капонира росли кусты, а за ними виднелось пустое пространство. Полез я в кусты, – комаров там было! Тучи! Гляжу, а дальше дома стоят, да еще к тому же целые!

Ну тут уж мне комары – не комары! Я только Крохе крикнул, чтобы он меня здесь ждал, а сам сквозь кусты продрался. Но Кроха вдруг за мной рванул, видать тоже хотелось посмотреть что да как.

Оказалось, что кроме взорванных капониров тут был командный пункт, кирпичные полуразобранные казармы и какие-то ангары.

В зарослях кроме комаров оказалась еще и мошка?. Ее там просто прорва какая-то оказалась, можно было сгребать с себя горстями. Она забивалась в глаза, лезла в брови, под шлем, в уши.

Отбиваясь от гнуса, мы вывалились на аллею, с двух сторон обсаженную толстыми, старыми тополями. Вдалеке виднелись трехэтажные здания с выбитыми стеклами.

Меня туда как магнитом потянуло! Против солнца снимать смысла не было, надо было зайти с другой стороны.

Но тут почему-то затормозил Кроха.

– Давай вернемся! – предложил он, оглядываясь.

Надоело ему уже, да и мотоэкипировка к ходьбе не располагала. Солнце поднималось все выше и выше, и через куртку стало припекать. Мы уже довольно далеко утопали от мотоциклов.

– Ты иди, покури! – предложил я. – Я быстро! Одна нога там, другая – на трассе!

Кроха поколебался немного, а потом повернул обратно: беспокоился о своем «Абрикосе». Еще бы! Если бы я выплатил за мотоцикл столько, сколько он, да еще изрядно потратился бы на расходники[5 - Расходниками байкеры называют запчасти, которые необходимо менять раз, а то и два раза за сезон. Например, тормозные колодки, шины, цепь, ведущие и ведомые звезды], я бы тоже от мотоцикла не отходил!

Я рысью понесся к домам, на ходу меняя настройки в фотоаппарате.

Слева из-за зарослей черемухи выглядывала труба котельной, справа, за домами, виднелось длинное, одноэтажное кирпичное здание с провалившейся крышей.

Я зашел со стороны солнца и сделал несколько снимков ближайшей трехэтажки. А потом зашел внутрь.

Воняло плесенью и чем-то тухлым. Облупившаяся дверь на первом этаже оказалась запертой, и я бегом поднялся на второй этаж.

По коридору из торца в торец здания гулял свежий ветерок. Сам коридор был живописен: облезшая краска, осыпавшаяся штукатурка, разбитые плафоны над головой, вырванная проводка и чудом уцелевший агитплакат в серых разводах влаги: все в лучших традициях заброшек.

Я снова взялся за фотоаппарат.

В комнатах было навалено много истлевшего хлама: разбитые настольные лампы, приборы, колбы, закисшие от сырости ворохи старых журналов и стопки желтых книг.

Во мне проснулся археолог. Под ногами попадались части электроприборов, обломки письменных принадлежностей. Самое приметное из того, что я нашел – была старая заводная электробритва, на тыльной стороне которой было подобие ключика.

Наконец, я забрел в комнату, где вдоль стены стояли длинные, деревянные ящики, выкрашенные зеленой краской. Выглядели они довольно новыми, и это показалось мне странным. В ящиках лежали подсумки с медикаментами, в отдельных ячейках находилось по две ярко-оранжевые коробочки, похожие на армейские аптечки – такие нам показывали в школе на уроках ОБЖ[6 - Основы безопасности жизнедеятельности].

Удобная вещь! Коробки вполне могли пригодиться в походе. И в этот момент прямо над головой раздались шаги.

Шаги были мелкие, дробные, словно по третьему этажу пробежал ребенок. Я сказал – словно? Я неправильно сказал! Это не было похоже на то, как бегает ребенок, ни на что это не было похоже! Разве только по третьему этажу бегали ежики-мутанты весом килограммов в сорок-пятьдесят!

Я сунул пару аптечек в карман и прислушался. Звук наверху не повторялся, зато под окнами отчетливо хлопнула дверца автомобиля. Я не слышал, чтобы к дому кто-то подъезжал, и до этого момента считал, что тут никого нет. Едва не споткнувшись о перевернутое старое кресло, я подскочил к окну.

Кто здесь мог быть? Мародеры? Бандюки? Черные лесорубы?

Внизу стоял здоровенный военный джип. Рядом с ним с ноги на ногу переминались двое рослых вояк. Все чин-чином: каски, камуфляж и «Калашниковы» за спинами. Четверо типов помельче грузили в джип какие-то блестящие болванки. Болванки, которые они грузили в машину, были продолговатой формы, а сверху на каждой что-то было выдавлено – то ли логотип, то ли еще какие-то знаки. Одеты типы были странно – в мешковатую, серую форму, в каски и в противогазы. На руках матерчатые, белые перчатки.

А противогазы были забавные! Старые, словно их достали из стратегических запасов, с раздельными стеклами-очками, и вместо фильтрующей коробки чудной такой раструб, а в раструбе этом словно бы лепестки шевелятся, ходят туда-сюда: видно, как они дышат.

И так меня это изумило, что я даже фотографировать перестал.

Я сначала решил, что наверняка болванки эти из какого-то опасного материала – недаром коротышки с ног до головы укутаны. Но потом понял, что это не так – ведь вояки стояли рядом совершенно спокойно. И даже сумок с противогазами при них не было.

Тут я вспомнил про фотоаппарат.

Нет, я не самоубийца, и отлично понимал, что лучше бы мне слинять отсюда, пока меня не обнаружили. Не знаю, что на меня нашло. Любопытной Варваре… Да-да, вот ей оторвали все, что можно было, и меня тоже следовало за любопытство по носу щелкнуть. Да не было рядом Крохи, он бы меня за шиворот оттуда уволок.

Между тем, коротышки закончили грузить болванки, откуда-то принесли несколько здоровенных мешков и стали их заталкивать в машину. И тут один из этих «серых», видимо, неудачно мешок внутрь затолкал, и мешок обратно вывалился и на землю шлепнулся! И из горловины мешка вдруг рука показалась. Серая такая. И из этой руки крупные белые бусины в стороны побежали. Как живые! А серый рывком мешок поднял, руку внутрь деловито запихал, а рассыпавшиеся бусины собрал аккуратно, мешок обратно в машину затолкал, еще и утрамбовал, как следует. Словно и не человек там был, а так, то ли навоз, то ли опилки.

Вот тут я от окна попятился. Потому что в мешке в этом человек, ни живой, ни мертвый никак не мог поместиться! Разве что его на куски порезали да сложили, как «тетрис»!

Я забыл, что за спиной у меня кресло сломанное. Попятился и запнулся.

Громыхнул не то, чтобы очень сильно, в коридор выскочил, глянул вдоль него, а на другом конце «серый» стоит! В такой же робе, в противогазе и в перчатках! Меня увидел, замер на мгновение, и вдруг как заорет! Словно сирена МЧС! Я и не знал, что так орать в противогазе можно! Крик жуткий, и нечеловеческий какой-то. И вот руку на отсечение даю, но как только он заорал, воздух в коридоре как будто наэлектризовался, у меня даже волосы дыбом встали и шлем приподняло! Но думаю, со страха показалось.

Вылетел я на лестницу и в три прыжка внизу очутился, на улицу выбежал и слышу: заводят вояки свою здоровенную машину!

Тут уж дай Бог ноги! Вот когда я порадовался, что по утрам кроссы бегал и курить бросил! Хотя в мотоэкипировке и в мотоботах бегать несподручно. Хорошо, что боты я себе туристические купил, в спортивных я бы спекся сразу.

Смекнул, что по аллее мне от машины не уйти, и рванул напрямую, через заросли.

И зачем только я в эти казармы полез?

Выстрелы я услышал, когда через кусты ломился, видимо, кто-то из вояк из автомата дал очередь вслед. И еще услышал, как пули по листве шуршат. Никогда до этого я таких звуков не слышал! Скажу сразу: я в армии не служил, а что стреляли мне вслед из автомата – догадался. Раз у каждого вояки было по калашникову, из чего еще им стрелять?

Тут откуда что взялось: бросился я на землю, перекатился через плечо и дальше рванул, и одна только мысль у меня, чтобы Кроха обо всем догадался, и мне не пришлось его искать!

В кустах возле взорванного капонира я споткнулся и рухнул прямо в самую гущу кустов, сухая ветка ткнула мне в скулу, да только я боли сгоряча не почувствовал и фотоаппарат из рук не выпустил.

И тут снова очередью дали! Но стреляли издалека, и пули рассыпались высоко над головой.

К мотоциклам я выкатился кубарем.

Оказывается, Кроха времени зря не терял! Он-то и в армии служил, и в горячих точках побывал, так что мгновенно в ситуацию врубился!

Питерец уже сидел в седле и был готов рвануть с места в карьер, а моя «Ямаха» тихо-мирно стояла рядом. Я на ходу закинул ремень фотоаппарата через голову, прыгнул в седло, воткнул ключ в замок зажигания, повернул его, молясь про себя о том, чтобы мотоцикл завелся с первого раза.

«Ямаха» послушно завелась! Я уже готов был с места сорваться, как вдруг вижу: Кроха вместо того, чтобы мотоцикл пришпорить, наоборот, с него слез!

Оказывается, один из «серых» за мной по кустам пешком гнался! А я его даже и не услышал! Оружия у него не было, но здоровый он такой был, коренастый. Ясно-понятно, просто так не отпустит.

Короче, слез Кроха с «Абрикоса» да и дал перчаткой в глаз этому чудику в противогазе. Дал, вроде бы, несильно. Но кулак-то у Крохи здоровый! К тому же на перчатке – кевларовая накладка. В общем, лопнуло на противогазе стеклышко. Я ожидал, что серый отмахиваться начнет или своих на помощь звать, а он просто осел на землю. То ли вырубило сразу, то ли еще что. Мне так вот показалось, что он сразу же и помер!

Но думать об этом было некогда, потому что в следующий момент мы что есть духу гнали по лесной дорожке, по которой сюда приехали. Сначала я впереди мчался, а потом Кроха своего «Абрикоса» так пришпорил, что мне только куртку его яркую и было видно на прямых отрезках дороги. Я пытался не отставать, да куда там!

А потом сзади опять очередь ударила, и я понял, что преследователи на внедорожнике у меня за спиной повисли. Ну тут уж я выжал из старушки «Ямахи» все, что мог! Хорошо, что дорога была извилистой – она поворачивала то туда, то сюда, и преследователи то и дело скрывались с глаз!

Но я отлично понимал, что долго это продолжаться не может! И вот ведь зараза: вроде бы и на эндуро я, то есть по идее, на мотоцикле, который проедет везде, а преимущества – никакого! Потому что тут лес такой, что с дороги не свернешь – деревья стеной стоят и бурелом.

Короче, Сибирь!

А по прямой машина эта догонит меня в два счета! Не знаю, как «Абрикос» у Крохи, а моя коняга не вытянет против такой махины!

Я едва не упал на том месте, где по кустам объезжал шлагбаум. Чудом мотоцикл удержал.

Страха не было, сплошной адреналин. Двигатель пел, и шины совершенно упоительно шуршали по песку.

Через минуту мы вылетели на трассу.

В первый раз в жизни я совершил поворот с заблокированным колесом: нажал на задний тормоз в повороте, и мотоцикл развернуло на скользкой глине. Чуть-чуть пришлось все-таки опереться на дорогу, но только на мгновение, а потом я снова открутил ручку газа до упора и понесся вслед за удаляющейся курткой Крохи. Чтобы не терять скорости на ямах, пришлось встать на ноги.

Нам повезло: в семь утра на дороге уже были машины, и почти сразу мы обогнали медленно ползущую фуру! Выстрелов сзади больше не было, однако погоня продолжалась.

Обернувшись, я увидел, что внедорожник кидает по ухабам, и он поотстал.

Кроха впереди отважно нырнул между двух огромных грузовиков. Он уже достиг куска хорошего асфальта, и снова прибавил скорости!

Я устремился следом. Я отчетливо видел лицо водителя встречной фуры, который с крайним изумлением смотрел на второго «камикадзе», который лез под колеса, но кажется, все-таки сбавил газ и увел свою громадину немного в сторону, чтобы не раздавить меня. Я промчался между двух громыхающих чудовищ и выскочил на асфальт. Ровная дорога закончилась буквально через пятьсот метров. Снова пошла тряская гравийка.

Я оглянулся. Внедорожник был уже довольно далеко от нас.

Не знаю, сколько мы так гнали. Минут сорок, не меньше. Мне мешал фотоаппарат, который все время съезжал к баку, и там его могло побить, потому что мотоцикл на ямах здорово кидало. Все время приходилось сдвигать его вбок. Он же дорогой, зараза, был! Разобью, как без него работать буду?

Впереди замелькали яркие пятна. Я пригляделся. Вся дорога впереди была забита машинами. Пробка! Родная пробка здесь, посреди тайги! Что может быть чудне?е? Подъехав ближе, я увидел, что все машины, стоявшие в пробке, ехали в том же направлении, что и мы.

У меня внутри екнуло.

Что случилось?..

Мы лавировали на скользкой дороге между машин и водителей, которые, тревожно переговариваясь, бегали по грязи в одних тапочках.

Нам повезло! Так повезло, что я потом еще долго благодарил судьбу. Натурально, Бог есть!

Оказалось, на одной стороне узкой дороги сломалась фура, а на другой стороне грузовики так размесили грязь, что огромный, груженый MAN[7 - MAN – немецкий грузовик. Аббревиатуре начало положило название концерна «Maschinen fabric Augsburg Nurnberg»] застрял в этом месиве, закопавшись по оси.

С двух сторон глухой стеной стоял лес, и объехать грузовые машины не было никакой возможности. Мы же с Крохой направили свои мотоциклы в самую глубокую колею между MANом и КамАЗом и неторопливо выбрались из нее наискосок – туда, где было посуше. Мы еще какое-то время лавировали между встречными машинами, которые с другой стороны пробки запрудили всю проезжую часть, а потом вырвались на простор, то есть на дорогу, на которой не было ни единой машины!

Преследователи остались далеко позади, и шансы догнать нас таяли с каждой минутой.

Мы, не сговариваясь, гнали и гнали вперед и остановились только на въезде в Тайшет – заправиться. На АЗС было людно.

Оказалось, что у меня распорота щека, и все правая стороны лица – в засохшей крови. Кое-как я ее оттер с помощью слюны и старенькой банданы[8 - Бандана – байкерский платок, который мотоциклисты повязывают на голову].

Пока мы заливали бензин в баки, Кроха посматривал на трассу. Но трасса была пустой. Ни одной машины так и не появилось с той стороны.

– Третий клапан на цилиндр! Ты куда там залез? – шипел Кроха, заправляя КТМ. – В секретную лабораторию, что ли?

Я виновато пожал плечами.

– Да фигня какая-то…

Но нам пришлось замолчать, потому что какой-то молодой парень, водитель криворукой[9 - Криворукая машина – машина с правым рулем] «Тойоты», проходя мимо нас, ткнул пальцем в мою сумку.

– Мужики! Что-то у вас там побежало!