Они о чем-то говорили. Издавали совершенно непонятные звуки. Кто-то из них, явно был чем-то недоволен и общался на повышенных тонах. Я не понимала ни слова. Их речь непохожа ни на один из известных мне языков.
С этого начался мой личный ад. Боль, невыносимая. Она ломала кости, выворачивала внутренности, сжигала меня изнутри. Было стойкое чувство, что с меня пытаются заживо снять кожу, а остатки перемолоть через мясорубку.
В ушах звенел собственный крик, пропитанный болью и страхом. Он не прекращался ни на секунду.
Так и потекла моя новая жизнь. Стеклянная камера, затравленный взгляд инопланетянок и пытки. Странное дело, но нам не приносили воду или еду, но я и не чувствовала голода и жажды. Я вообще перестала чувствовать хоть что-то, кроме боли.
Я перестала молиться, потеряла надежду и даже слезы мои высохли. Голос давно сорван от громких криков и мольбы о пощаде. Нет больше и страха. Меня вообще больше не существует. После всех манипуляций от прежней меня осталась пустая оболочка, мечтающая лишь о смерти. Единственный способ, чтобы все это закончилось, умереть.
Одна из нас поступила именно так и в тот момент, я страшно ей завидовала. Обессиленное тело плашмя упало на пол, забилось в конвульсиях, изо рта пошла пена. Девушка с хвостом, ушла первой. Не выдержала, освободилась.
Инопланетян, это страшно разозлило. Они шипели, громко кричали, едва не подрались, когда забирали ее остывшее тело.
Я смотрела вслед их удаляющимся фигурам и жалела, что это не я. Сколько еще нужно издеваться над нами? Сколько уже прошло?
Нас стали забирать чаще. Теперь даже о малейшем наркозе не шла речь. Каждый раз в сознании, каждый раз боль.
Со временем стало понятно, нас не изучают, над нами проводят опыты. Меня просвечивали, протыкали иглами, брали кровь и я даже видела голограмму собственного ДНК. Их технологии на многие столетия опережают землю и при этом они неспособны избавить нас от боли или просто не хотят.
Следующей не стало лягушки. Она умирала на моих глазах. Скрюченная болью, с широко раскрытым ртом издавая беззвучный крик. Я его не слышала, а будто ощущала каждой клеточкой своего тела. Ей даже попытались помочь эти нелюди. Примчались почти сразу, подтверждая мою теорию о наблюдении. Здесь не могло не быть камер видеонаблюдения. Они все это время следили за каждым нашим вздохом, но это не спасло эту девушку. В считаные секунды ее кожа стала цвета графита, а из глаз ушла жизнь. Вот так просто, раз и нет существа.
Нас осталось двое и это не радовало наших мучителей. Нас все реже возвращали в кубы, оставляя привязанными к холодным столам лаборатории.
Я засыпала и просыпалась там, видела одни и те же лица, слышала одни и те же голоса. Мой разум перестал считать дни, даже примерно. Это было слишком долго и слишком мучительно.
И когда я уже ясно чувствовала приближающийся конец, когда почувствовала ласковые объятья смерти, что-то резко изменилось. Поведение моих мучителей говорило об этом. В их глазах появилась жалость, они смотрели на мое израненное тело, покрытое тысячами проколов с сочувствием. Быть может, они поняли, что и мне осталось недолго?
Один из них приблизился к столу с моим привязанным телом. А я даже голову не смогла повернуть, отрешенным взглядом прожигала ненавистный потолок и беззвучно плакала.
Мужчина склонился, всматриваясь в мое лицо и едва слышно, что-то прошептал. Один взмах его руки и перед глазами мелькает страшный прибор, с длинной иглой, похожей на изогнутое сверло.
Она вонзилась в мою голову, принося немыслимую боль. Моим спасением стало забвение. Сознание погрузилось во мрак.
Глава 3 – Пробуждение
Сознание возвращалось ко мне, как в замедленной съемке. Веки медленно поднимались и опускались. Рядом с ухом что-то мерзко пищало. Тело больше не ощущало жесткого пола. Можно сказать, мне вполне тепло и комфортно, если бы не ремни на руках и ногах.
Все еще прикованная и со странной маской на лице. Наверное, я была в очень плачевном состоянии, если эти уроды решили меня лечить.
Первая мысль после пробуждения – я не умерла и это печально. Отчаянно не хотелось верить, что в ближайшее время пытки продолжаться. У всего должен быть предел, мой уже давно пройдет. Очевидно, мое тело этого не понимает и зверски борется за жизнь. Для чего? Неужели, во мне все еще жива надежда на возвращение домой? А есть ли эта надежда у моей семьи? Мама и брат единственные родственники, любимые и родные. Они должны были искать меня.
Даже по самым минимальным подсчетам, меня похитили больше месяца назад. Я давно совершеннолетняя девушка из неполной семьи. Уверена, полиция даже не стала заморачиваться с моими поисками. Одно радует, у мамы есть второй ребенок, мой младший братик. Она будет держаться ради него, не скатиться в пучину уныния и не опустит руки, она борец. Брату достанется моя старенькая квартирка. Ему не придётся, как мне, пахать с четырнадцати лет, чтобы заработать на отдельное жилье, пусть и такое убогое. Они справятся, научаться жить без меня. В этом я ни капли не сомневалась.
Пока есть возможность, решила осмотреться. Медленно приоткрыла один глаз и расслабленно выдохнула. Моих похитителей не оказалось рядом, есть возможность перевести дух в одиночестве. Я бы назвала это больничной палатой, со стерильно белыми стенами и такими же полами. Ни окон, ни дверей, только моя койка, куча каких-то аппаратов и датчиков, подсоединенных к разным участкам кожи.
Мое обнаженное тело накрыли тонкой тканью, высвободив руки, которыми я не могу пошевелить. Даже шея прикована ремнем. Это ужасно, не иметь возможности двигаться. Еще в моей палате нашёлся большой монитор, встроенный в противоположную от кровати стену. На нем мелькали разные цифры и медицинские термины, часть из которых мне удалось понять. Что-то похожее слышала в медицинских сериалах.
Я бы хотела запаниковать, но не получалось. Чувствовала себя безэмоциональной амебой. Скорее всего, меня накачали слоновьей дозой успокоительно. Иначе почему я так смиренно приняла тот факт, что разбираюсь в письменность инопланетян? Все эти закорючки, кружочки, палочки и квадратики, сливаются между собой и превращаются в слова в моей голове. Что они со мной сделали? Я ведь не превратилась в одного из этих чешуйчатых?
Захотелось потрогать лицо руками, проверить и убедиться, что я не превращаюсь в нечто страшное. Могли бы хоть зеркало тут установить. Любопытство стало съедать меня изнутри.
Надеюсь, говорить на их тарабарщине я тоже смогу. Тогда они услышат о себе много интересного, пусть только придут сюда. Уж я-то их познакомлю с русским матерным, век меня не забудут.
Будто прочитав мои мысли, пустующая стена комнаты разъехалась в разные стороны. На пороге стояло несколько существ. Уже знакомые мне чешуйчатые, в белых комбинезонах, с тонкими планшетами в руках. А вот один инопланетянин сильно отличался от них.
Обычный мужчина в форме. Строгий китель синего цвета, на груди интересный металлический значок. По форме напоминает летательный аппарат, не самолет, но что-то близкое к нему. Такого же цвета брюки, плотно облегающие ноги. По его выправке я сразу признала в нем военного. То, как он держит спину и лицо, по-мужски, с чувством превосходства и силы. Мне даже удалось рассмотреть украдкой, ничего необычного. Типичный человек, около сорока лет, среднего телосложения. Не сильно высокий, чуть выше меня. Темные волосы коротко подстрижены, аккуратный нос, тонкие губы и самые обычные карие глаза.
Он зашел в палату последним, остановившись недалеко от дверей и молча наблюдал за манипуляциями медиков. Да, скорее всего, эти существа в белых комбинезонах имеют прямое отношение к медицине. Они же, в свою очередь, приступили к главной цели своего визита. То есть ко мне.
Хорошее успокоительное, я вообще ничего не чувствую. Полная апатия. Даже если меня сейчас начнут резать на куски, мне будет все равно. Скорее всего, это будет больно, но не страшно.
Однако меня удивили. После длительного молчания и изучения показателей на мониторе, один из медиков стал поспешно вытаскивать из меня все трубки и иголки. Снял маску с моего лица и даже отстегнул ремни, привязывающие мое тело к койке.
– Пациент полностью здоров. Психическое состояние стабильно. – Отрапортовал медик.
Я их понимаю. Удивительно. Это не русский язык, если прислушаться. Странные звуки и буквы, они понятны мне. Сколько же я тут пролежала, если стала их понимать?
– Превосходно. Покиньте помещение. Если потребуется ваша помощь, вы получите сигнал.
Мужчина, стоявший в углу, отдал приказ докторам и те без споров поспешно удалились.
Он их начальник? Или они просто обязаны слушать его приказы?
Воспользовавшись возможностью , попыталась сесть. Одной рукой придерживала ткань, скрывающую наготу, второй помогла себя подняться.
Еще одна ошеломляющая новость. У меня ничего не болит. Нет ни единого пореза, указывающего на недавнее препарирование моего тела. Нет синяков от толстых игл. Я полна сил, чувствую себя прекрасно, если не учитывать заторможенную реакцию.
Тут же поднесла руку к лицу, бдительно ощупывая те места, где у инопланетян располагается чешуя. Ее нет, лицо чистое, ровное, кожа на ощупь, как бархат .
Мужчина в форме все это время, молча наблюдал за моими действиями. Наверное, так он позволял мне прийти в себя. Может, хочет втереться в доверие? Хотя, зачем ему это?!
Нужно собраться, ощупывать себя буду потом. Сейчас важно выяснить кто они, зачем меня забрали и когда вернут на Землю.
– Кто вы и что вам от меня нужно? – Медленно заговорила, удивляясь собственному голосу. В нем исчезла хрипотца, свойственная заядлому курильщику. И это не самое удивительное. Я говорю на их языке, даже не осознавая этого.
Если бы не успокоительное, скатилась бы в истерику. Вполне логично, что меня чем-то накачали. Не кричу, не обвиняю их, а воспоминания о пытках стали далекими.
– Я Иштер Рау, прислан к вам межгалактическим советом десяти, для принесения вам извинений. Отныне вам не о чем волноваться Иви, вашей жизни больше ничего не угрожает. – Услышав его металлический голос, усомнилась в его человечности.
– Какой совет? И что такое Иви?
– Межгалактический совет. – Важно изрек он. – Иви-это статус свободной женщины.
Нет, он точно не человек и, скорее всего, не живой, с точки зрения биологического организма. Его голос, как у робота.
– Для чего я здесь? Что вы собираетесь делать?
– Как я уже сказал, я прибыл по решению совета, чтобы внести ясность в произошедшей ситуации и принести вам извинения за причиненные неудобства.
Неудобства? Это он так пытки называет? Или это очередной способ издевательств? От хорошей взбучки его спасло, мое никудышное, апатичное состояние.
– Да, я бы очень хотела узнать, где я и что со мной произошло?
Мужчина не двигался, в мою сторону не смотрел. Сложа руки за спину, он безэмоционально отвечал на мои вопросы. Ну не может так себя вести живое существо. Ладно меня превратили в овощ, а с ним что? Таблеточку для храбрости глотнул?
– Часть информации я не вправе сообщать, могу лишь сказать, что вы стали частью особо важного, для нашей вселенной, проекта, который, к сожалению, полностью провалился. На данный момент вы единственная выжили и смогли полностью восстановиться, благодаря нашим медикам. Совету очень жаль, что вам пришлось все это пережить.
Скорее им жаль, что их затея провалилась. Этот робот даже не может рассказать, ради чего были все эти страдания. Ради какой великой цели они убили тех трех существ и чуть не убили меня?!
– Ваши извинения не помогают. Лучше расскажите, что теперь меня ждет? Меня вернут домой? – Я затаила дыхания, надеясь услышать положительный ответ.
– К сожалению, это невозможно. – Огорчил меня недочеловек. – После проведенных манипуляций вы больше не принадлежите к своей расе. Ваша ДНК была изменена, вследствие чего произошли неизгладимые мутации. Ваше возвращение привлечет слишком большое внимание общественности, это недопустимо .
Сглотнув вязкий ком, застрявший в горле, попыталась переварить услышанное . Я больше не человек? Какие мутации? Нет, это невыносимо, я даже испугаться не могу. Мне настолько плевать, как будто говорят не обо мне. Так не должно быть. Мне только что сообщили, что я мутирую, а я сижу, киваю головой.
– Хорошо, если я не могу вернуться домой, что меня ждет?
– Совет очень высоко оценил принесенные вами жертвы. Вам будет выдан статус полноправного жителя коалиции, а также выплачена достойная компенсация. Это только малая часть тех благ, что готов предоставить вам совет.
Были бы еще эти жертвы добровольные, не было бы так обидно. Что ж, от меня хотят откупиться и я так понимаю, попросят искренне радоваться такому исходу. Радуйся Наташка, ты все еще жива, а в ближайшем будущем станешь жительницей непонятной коалиции. Мне уже начинать им кланяться в ножки или стоит подождать?
– И что же еще готов предоставить ваш совет? И где мы сейчас? Это какая-то планета?
– Нет, это космический крейсер Андора. На данный момент мы движемся в сторону главной планеты коалиции. Путь к ней займет еще около десяти стандартных оборотов. За это время мне необходимо полностью ввести вас в курс дела, подготовить к жизни в нашем обществе, подготовить ваши документы и открыть счета. За день до прибытия у вас состоится собеседование с советом. Если вы подтвердите свою способность влиться в общество и здоровое психическое состояние, тут же сможете поселиться на планете или выбрать любую из планет входящих в межгалактический альянс.
Слишком много информации, для той, что только пару часов назад пришла в себя. Обороты, межпланетные путешествия , крейсеры, альянсы, коалиции.
– А если я не пройду, это ваше, собеседования с советом?
– Тогда мы будем вынуждены продолжить ваше обучение. – Без намека на ложь ответил инопланетянин.
Итак, убивать меня не планируют, по крайней мере, со слов этого робота или кто он там. Обещают всему научить, денег дать и даже полную свободу передвижений . Звучит не так плохо. Нужно искать положительные стороны, пока они не передумали и не вернули меня тем извергам. Но в альтруизм я не верю, здесь есть что-то еще. Разберусь с этим позже, сначала нужно выбраться отсюда.
– Хорошо, я согласна. – Усмехнулась, буду делать вид, что у меня есть выбор.
Глава 4 – Время учиться (ч.1)
Иштер Рау изобразил радость, услышав мой ответ. Его гримаса, больше похожа на колики в кишечнике. Кривоватая улыбка растянулась на пол лица, при этом глаза остались безучастными.
– Иви, расскажите немного о себе. Как вас зовут? Чем вы занимались на своей родине?
Наша беседа продолжилась только после того, как мне принесли одежду. Быть голой в присутствии одетого мужчины, неловко даже под воздействием местных транквилизаторов.
Я рассчитывала на больничный халат или комбинезон, а принесли идеально белое платье, затянутое тонким пояском на талии. Длинной чуть выше щиколоток. К нему в тон шли легкие балетки. Так намного комфортнее, чувствую себя чуточку комфортней.
Расположились мы все в той же палате, прямо на моей больничной койке, которая благодаря неизвестным мне технологиям трансформировалась в диван. Что самое удивительное, простая койка без излишеств, превратилась в произведение мебельного искусства . Просторный диван с мягкими подушками нежно-голубого цвета и удобными подлокотниками. Не знаю, как они это делают, но для меня это чистая магия. Его обивка непохожа ни на один известный мне материал. Плотная ткань мерцает на свету и приятно холодит кожу. С трудом заставила себя оторваться от его созерцания.
Я задумалась над вопросом инопланетянина. Мои воспоминания какие-то неестественные, размытые. Что-то вспоминается легко, имена, даты рождения, названия улиц и городов. Что-то стерлось из памяти, например, лица родных людей, запахи и вкусы еды. Странно, вроде бы это моя жизнь, но в то же время нет.
– Я отвечу на ваши вопросы, но, надеюсь, вы также ответите на мои. – Их количество росло со скоростью света.
– Конечно, Иви, я здесь именно для этого. – Фальшиво улыбнулся мужчина.
Ну, ну. А не для того ли, чтобы проверить мою адекватность?! Лучше это не произносить вслух. Мне следует быть осторожной, одно неверное слово и меня не выпустят с этой посудины.
– Меня зовут Наташа, мне двадцать пять земных лет. Получила высшее юридическое образование, работала в маленькой фирме в своем городе.
Чем больше я говорила, тем больше пробелов в памяти находилось. Многое просто стерлось. Все, что я могла рассказать о себе – имя, возраст, семейное положение и кем работала. А может, я раньше вышивать любила или танцевать? Почему-то не могу вспомнить.
– Простите, кажется, у меня проблемы с памятью. – Голова отдавала пульсирующей болью, при попытке вспомнить утраченное.
– Ничего, это нормально. Частично это связано с пережитым стрессом, частично с нанитами вживленными в ваш мозг.
– Что? В мой мозг что-то вживили? – Я вскрикнула от мимолетного испуга, но потом быстро пришла в себя. Меня все еще не отпустило волшебное успокоительное.
– Не волнуйтесь Иви. Они есть у всех жителей коалиции. – попытался меня успокоить.
– Что это за штуки такие? Зачем их засунули в мой мозг?
– С помощью них вы понимаете нашу устную и письменную речь. Это микророботы, они соединились с вашей гиппокамп и помогли с изучением нашего языка.
– С чем простите они соединились?
– Это часть вашего головного мозга. Мы провели исследование и выявили, какой участок вашего головного мозга отвечает за изучение чужеродных языков.
– И изучение остальной информации будет происходить таким же путем? С помощью нанитов?
– Не совсем. – Замялся Иштер. – Обучение будет происходить за счет роботизированной техники, но все придется запоминать самостоятельно.
– Почему? Разве не проще и быстрее использовать те же наниты?
– Это может привести к плачевным последствиям. Слишком большой объем информации повредит ваш разум. Нам бы этого не хотелось.
Да, мне бы тоже. Еще бы быть уверенной, что я до сих пор не тронулась умом.
– Вы говорили, что в ходе опытов, мое тело изменилось, кажется, речь шла о мутациях. Я бы хотела взглянуть на себя в зеркало, если можно.
– Конечно, пройдемте со мной.
Далеко идти не пришлось. В моей пале было встроено невидимое зеркало. Достаточно провести рукой по стене и оно появляется. Ничего сложного. А вот взглянуть на себя, я долго не решилась.
