–Маргарита Александровна?..
–Аня, извините, что перебиваю. Очень прошу —без всяких отчеств. И постепенно переходим на «ты». Зовите меня Маргаритой, Ритой или Марго. Как больше нравится.
–А вам?
–Меня все устраивает. Домашние и мой бывший звали Ритой. Друзья – Марго.
–Марго вам идет больше.
–Я перебила. Что вы хотели спросить?
–Ваш дом так близко от моего. Меня могут увидеть соседи, знакомые, Ленка.
–С этим разберемся. Сама сказала, что спрятала флешку на видное место. У них и в голову не придет, что ты под самым носом. Здесь ты в полной безопасности.
–Мне все же как-то неловко поселиться у вас. Ведь неизвестно, сколько это займет времени.
Маргарита взяла Аню за руку, по-матерински посмотрела на нее:
–Не думайте об этом. Я хочу помочь. Очень хочу. Сама вызвалась. Возможно, вы вернетесь к мужу через пару дней. А может, проживете здесь долго. Мы действительно этого не знаем. Но отчасти я это делаю и для себя. У меня тоже есть свой скелет в шкафу. Но об этом потом. Идем на кухню, Аня. Нам необходим кофе.
Кухня оказалась современной, оснащенной последними новинками техники, от посудомоечной машины до затейливой лимоновыжималки.
Она была словно отдельным параллельным миром, существующим вне квартиры. Анна увидела на подоконнике свою книжку.
–Вы ее читали? – с ужасом спросила она.
–Сегодня за ночь махнула. После того как не дозвонилась до тебя, не могла уснуть. И я поняла, почему она нравится читателям.
–Почему? – напряглась Анна.
–Ты написала женскую сказку, мечту. В жизни такого не бывает. Но именно эту мечту всем так хочется получить. Женщины читают и верят, что муж вернется, деньги свалятся с неба, дети, как розы, вырастут сами, свекровь из стервы превратиться в милейшую добрую фею. И слог у тебя очень легкий.
Маргарита разлила ароматный кофе по фарфоровым чашечкам. Аня сделала глоток и расстегнула молнию на вороте спортивной курточки. Маргарита увидела синяки на шее Анны.
–Давай сфотографирую.
–Нет, —Аня застегнула молнию обратно, —я же не буду на него заявлять.
–А стоило бы.
–С ним что-то не то. Словно это не он.
–Ты его еще и жалеешь, —вздохнула Маргарита, —считаешь себя во всем виноватой. Говорят, если изменил мужчина, то виновата женщина. Ну и наоборот. Чушь все это собачья. По мне, измена,– это как убийство. Жертва виновата, что ее убили? Нет. Но все хотят придумать оправдание дрянным поступкам. Сел пьяным за руль и сбил человека. Но пьяница-шофер найдет миллион причин, чтобы выгородить себя. Если муж тебя придушил, ты тоже в этом виновата? Что же получается, теперь ты должна угадывать, что ему можно говорить, что нельзя. Иначе получишь по лицу? Твой Андрей —манипулятор и абьюзер. Понимаешь это?
Анна смотрела на Маргариту, не в силах что-то произнести и пошевелиться.
–Нет, Аня, пока ты этого не понимаешь. Ты все еще любишь этого поганца. Он запер тебя, отодвинул от тебя подружку. Да еще так хитро все продумал, сфальсифицировал твою переписку. Зачем? Это не просто измена, перепихон с девицей. Он явно что-то задумал. И нам необходимо это выяснить. Иначе ты в реальной опасности, девочка. Я не верю во всякие предсказания. Но эта твоя испанка, похоже, права. Ты в опасности. Или все банально просто? Он хочет развестись, но при этом что-то оттяпать? Твоя квартира, на ком она? Андрей там имеет долю?
–Нет, Марго, он не будет так поступать.
–О чем ты? Ты абсолютно его не знаешь. А уж теперь, когда у него любовница, он точно стал другим. В этом ты права. Он теперь – не он. Так что с квартирой?
–Андрей там даже не прописан. Квартира на мне и Машке.
–Вы ее приобрели в браке?
–Нет. Она мне досталась после смерти мамы. Мы еще не были расписаны. У Андрея есть комната.
–Ну слава богу. Ему тут ловить нечего. Без вариантов.
–Марго, я не понимаю. Если он порвал с Диной, и мы решили обо всем забыть, почему я не могу поехать с ним на съемки?
–Он мог обмануть, что порвал. Он ведь врет тебе на каждом шагу!
–Если бы он влюбился и ушел к ней… я бы все поняла…
–Она ведь замужем. Ее муж – такая же жертва, как и ты. Или они уже на грани развода?..
Маргарита замолчала, закурила.
–Здесь курят? – спросила Аня.
Маргарита кивнула, глядя в окно и активно о чем-то думая. Аня достала из сумки сигареты, тоже закурила.
–Аня, ты сказала, что Андрей сообщил этой девице какой-то секрет? Какую-то твою тайну.
–Нашу тайну.
–Можешь рассказать?
–Только не сегодня, —у Ани затряслись губы, она ощутила себя потерянной и безумно вымотанной, —можно я где-то прилягу?
–Господи, конечно. Пойдем.
Маргарита отвела Анну в светлую комнату, где находились кровать, застеленная покрывалом с вышитыми бабочками, письменный стол, мягкое кресло, старое трюмо с большим зеркалом, этажерка с книгами и встроенный шкаф. На кровати лежало множество маленьких подушечек с цветочными узорами, восточными орнаментами, затейливой бахромой.
–Если подушки мешают, я уберу.
–Что вы, здесь чудесно, —Аня раскинулась на кровати, окунувшись в пестроту и мягкость подушечек, —я словно в пестром раю. Марго, у вас здорово.
–Рада, что тебе нравится. Напротив —моя мастерская. Потом посмотришь на мои художества. Отдыхай, – Марго взяла с кресла мохнатый верблюжий плед, бросила Анне и присела на край кровати. – Встречусь с твоим Ромой, заберу чемодан и заскочу к одному человеку. Он мой старый верный друг. У него есть возможность пробить людей. Давай-ка узнаем всю подноготную об этой девице.
–Зачем? – встрепенулась Аня.—Что там о ней знать?
–Мы даже не знаем, что в мозгах твоего мужа. Хотя с ним ты двадцать лет. Нужно понять, кто она и чем дышит.
Анна внимательно посмотрела на Маргариту.
–Вы правы. Я вот подумала… а вдруг она… манипулирует Андреем? Или втянула его во что-то… и он стал таким…
–Только не оправдывай его! – повысила голос Маргарита – Чтобы там у них ни было, он не ребенок, здоровый мужик, и ничто, ничто не дает ему права поднимать на тебя руку. Ты знаешь ее полное имя?
–Дина Борисовна Киселкина.
–Мы узнаем, что она за птица.
-10-
Маргарита вернулась. Она вкатила чемодан, положила на кушетку в прихожей пакет с новым Аниным мобильником и медленно пошла по коридору. В квартире было тихо. Анна лежала в кровати, безмятежно погрузившись в глубокий сон. Маргарита тихонько подошла к двери, посмотрела на Аню. «Какая потерянная и одинокая женщина, —вздохнула Марго.—Как я. У меня могла быть дочь ее возраста. Если бы все вернуть. Я бы все решила по-другому. Переиграла тот день. Что же мы творим со своими жизнями? Я зубами цеплялась за карьеру, за вещи, за шмотки. И так же, как Аня, цеплялась за своего инфантильного мужа. Если бы вернуться в тот день…» Маргарита развернулась, чтобы уйти, но в этот момент раздался звонок Аниного мобильника.
–Марго! Вы здесь? – крикнула сонная Анна.
Маргарита зашла к Ане.
–Только вернулась.
–Мой телефон… не соображаю, где он?..
Маргарита взяла с кресла Анину сумку, протянула ее Ане. Она достала звонивший мобильник.
–Это Андрей, —Аня испуганно посмотрела на Марго.
–Ответьте ему. Спокойно. Как будто вы дома. Все хорошо.
–Включу громкую связь.
Маргарита кивнула и сделала жест, что «ее рот на замке». Анна ответила на звонок:
–Да, Андрей?
–Чего так долго не брала?
–В ванной была.
–Ну как ты? Успокоилась?– его голос был раздражен.
–Я работаю. Пишу.
–Ясно. Выпила мою кровь, зарядилась и теперь спокойно пишешь. Ты – вампир. Как твоя мамаша покойная.
–Пожалуйста, не трогай мою маму, —Анна вспыхнула от негодования и слегка повысила голос.
Марго жестами показала, чтобы Аня не вздумала заводиться.
–А у меня хреновое настроение, —продолжил Андрей.—И съемки идут хреново. Это ты все устроила. Ехал, чуть не разбился.
–У тебя сейчас перерыв?
–Перестановка света. Похоже, уйдем в переработку.
–Ясно.
–Так что закончим очень поздно. Меня не жди. И не звони. Приеду как приеду. Поняла?
–Да, —тихо ответила Аня.
–Ты поняла? Не слышу.
–Ты приедешь поздно. Ждать не буду. Лягу спать.
–Ну все, меня уже зовут. Пока.
Анна посмотрела на Марго взглядом провинившейся собаки. Марго увидела, как у Ани трясутся руки.
–Это он – вампир. Пьет твою кровь и навешивает на тебя чувство вины. Пойдем, Аня, нам нужно выпить что-то крепкое. Виски или коньяк.
–Я не пью крепкие напитки.
–Тогда чай с бальзамом. В оздоровительных целях. Вон как тебя лихорадит после звонка. И поесть нужно. У меня есть биточки мясные, вкуснейшие и нежнейшие. Под грибным соусом. Пошли, девочка. Твои вещи я привезла. Все в прихожей.
Анна ела в полном молчании, полностью выключив Маргариту, рассказывающую, как она в последнее время увлеклась кулинарией. Своей болтовней о кухне и рецептах Маргарита хотела отвлечь Аню, но увидела ее безжизненное лицо и поняла, что старается напрасно.
–Аня, хотя бы на время выкинь его из головы. Я знаю, как засасывают мысли. Так и реально свихнуться можно.
–Я о себе думаю. Он мне изменил. Выбивает из-под меня почву. Врет. Ведь я мозгами понимаю, что вся эта моя трагедия – такая банальная и грязная история. Ничего нового. Все как у всех. Но я не знаю, как мне резко стать сильной. Типа выкинуть и забыть. Я зациклилась на человеке, который об меня реально ноги вытирает. И я боюсь его… и по-прежнему чувствую его власть надо мной. Понимаете?
–Еще как.
–У других людей настоящее горе – болезни, смерть. И они держатся, не раскисают, двигаются дальше, борются за жизнь. А я… я сама себе противна. Кто меня такую будет любить?
–Ты сейчас тоже болеешь, Аня. В тебя выстрелили не одним выстрелом. А целой автоматной очередью. Изрешетили всю. С чего тебе быть сильной?
–Андрей всегда говорил, что во мне мало оптимизма. Что мне нужно чаще улыбаться и легче смотреть на проблемы. И постоянно думать о хорошем. Конечно, я думала о хорошем. Но не по всякому поводу. И я не робот. Иногда накатывала грусть и всякое такое. Иногда я утром просыпалась и говорила, что мне страшно. Его это так бесило. У него в компе тысячи фоток этой Дины. И она там все время улыбается. И корчит рожицы. Возможно, ему нужна такая женщина…
–Тогда пусть убирается к ней! Скажет честно – полюбил другую и катится. Почему он так не сделал? Почему издевается над тобой? И с какого хрена ты должна постоянно излучать радость? Лично меня от этой навязанной доктрины «жить в вечном позитиве» уже давно тошнит. А если я от природы лирик или зануда? Это что, грех какой-то? Мы не должны хамить и делать больно. А вот улыбаться с утра до вечера точно не обязаны. Мы не обязаны излучать оптимизм и веселье в плохой компании, где и поговорить-то не о чем.
–Конечно, вы правы…
–Конечно, права! Скажи, Ань, ты веришь, что у него съемки до ночи?
