– Ты завтракал?
– Нет, хозяин, я боялся опоздать, – ответил Махмуд.
Дмитрий взглянул на водителя. Уже эти слова многое говорили о его характере. Когда же он должен был встать с постели, если выехал из дома в такую рань? Да еще сэкономил время на завтраке…
«Мало ли что случится», – повторил Агаев про себя сказанное шофером. Еще в Москве он основательно ознакомился с текущей ситуацией в Ираке. Но лучше всего местные реалии чувствовались в этих словах обычного водителя.
.
* * *
Первый секретарь посольства Антон Шмелев выглядел чрезвычайно хмурым и усталым. Агаев достал из кейса приказ о назначении его представителем «Алтуннефти» в Ираке.
– Обрадовать вас нечем, – произнес Шмелев, бегло взглянув на бумагу. – Не знаю, чем смогу вам помочь. Новостей о Киселеве пока нет. Да и вам, как представителю фирмы, советую вывезти всех российских сотрудников на родину. Гарантий их безопасности никто предоставить сейчас не сможет.
– А вы думаете, что шансов на освобождение нет? – спросил Агаев.
Этот вопрос, который можно было смело назвать риторическим, он задал для того, чтобы подтвердить свою роль. У Шмелева не должно оставаться сомнений относительно полномочий посланника из России.
– В Москве уже создан штаб по его освобождению. Члены штаба действуют во взаимодействии со спецслужбами. Консульская служба Италии объявила, что тоже ведет собственное расследование и готова оказывать помощь. Но насколько эффективно, пока не представляется возможным выяснить. Вот и все, что я могу сказать.
– А где и как похитили Киселева?
– Киселев в офисе «Алтуннефти» давал интервью репортеру итальянской телекомпании «RАI-1» Мигеле Антонари, – без всякого выражения ответил первый секретарь посольства; в глазах его была какая-то безмерная усталость. – Затем они вышли из офиса и поехали в город пообедать. По дороге машину остановили вооруженные лица. Они пересадили ее пассажиров в свой автомобиль и скрылись в неизвестном направлении.
– Может, они охотились именно за Антонари? А Киселева взяли заодно? Или наоборот, им был нужен именно наш представитель?
– Не знаю, – Шмелев переложил стопку бумаг на своем столе, стараясь не смотреть в глаза собеседнику, – здесь случается всякое. На этот раз террористы, кажется, не преследовали политических целей. Во всяком случае, пока никаких требований выдвинуто не было. Помните весну этого года, когда члены «Зеленой бригады» похитили троих итальянцев? Тогда они через телеканал «Аль-Джазира» заявили, что ждут проведения в Италии демонстраций протеста против войны в Ираке. В конце концов, демонстрации все-таки состоялись. Только после этого заложников освободили. Но чаще всего требуют выкуп.
– Выходит, что за Антонари и Киселева тоже потребуют денег?
– Неизвестно, – пожал плечами посол. – Канули как в воду. Ноль информации. Ничего. Глухо…
Агаев уже убедился, что Шмелев не обладает никакими полезными сведениями. Поэтому дальнейшая беседа не имела смысла. Они стали прощаться.
Пожимая ему руку, Шмелев предупредил:
– Молодой человек, хотел бы вас предостеречь. Киселев работал здесь долгое время. Он хорошо ориентировался в здешней обстановке, а вы тут человек новый. Поначалу вам будет крайне тяжело. Будьте осторожны, берегите себя.
– Спасибо, я постараюсь.
* * *
Быстро, но так, чтобы не привлекать внимания настороженных глаз, автомобиль ехал по трассе Багдад – Аль-Мусаиб. Стрелка спидометра то спускалась к отметке «шестьдесят», то, осмелев, подлетала к «ста». Постоянно снижал скорость Махмуд по очевидной причине – на протяжении их пути неоднократно встречались американские блокпосты. Несколько раз их все же останавливали. Так как Махмуд часто ездил по этой дороге, его уже знали в лицо. Поэтому к документам особо не придирались. Только в одном месте какой-то здоровенный янки, обвешанный оружием, долго разглядывал паспорт пассажира. Он так внимательно сверял фотографию на паспорте с лицом россиянина, как будто подозревал подмену физиономии в результате пластической операции.
– Махмуд, ты не знаешь, чего ему надо? – спросил Агаев.
– Хозяин, он здесь новый, меня не узнал. А вас, наверное, мог спутать с Антонари, вы лицом немного похожи. Только итальянец невысокий, а вы рослый. Им же только его поясную фотографию раздали. Я видел, какой-то янки выронил один снимок.
Все разрешилось, когда к американцу подошел его сослуживец. Он помнил Махмуда, и машина тут же поехала дальше.
В представительстве «Алтуннефти» заместитель Киселева Рыжаков беспокойно расхаживал по холлу. Увидев нового начальника, стремительно пошел навстречу.
– А я уже начал волноваться, – произнес Рыжаков укоризненно, пожимая руку Агаеву. – Дмитрий Эминович, если не ошибаюсь?
– Что поделаешь, Александр Васильевич… Столько блокпостов по дороге, и на каждом проверка документов! Вот и задержались.
– Не будем терять время. Пойдемте, я покажу ваш рабочий кабинет,
Рыжаков довел Агаева до конца коридора, затем вынул из кармана ключ и открыл дверь. Когда они зашли в кабинет, Рыжаков указал на небольшой металлический шкаф:
– Сейф Киселева. Естественно, ключи от него хранились у шефа. А документы, лежавшие на столе, я собрал в папку и положил к себе. Сейчас я их принесу.
Спустя несколько минут он вернулся с объемистой папкой и протянул ее новому руководителю.
– Будете сегодня знакомиться с сотрудниками?
– Сколько человек работает в представительстве? – не отвечая на вопрос, спросил Агаев.
– В центральном аппарате всего семь. А из семидесяти пяти сотрудников в Ираке, являющихся гражданами России, теперь захотели остаться здесь только двадцать восемь. Похищение Киселева совсем выбило людей из колеи. Так что пришлось набирать работников из иракцев. Остальной персонал и прежде составляли местные жители.
Дмитрий многозначительно посмотрел на Рыжакова:
– А если конкретнее, сколько же иракцев находится в штате представительства? Я говорю о тех, кто трудятся в самом офисе.
Рыжаков начал перечислять:
– Водитель Махмуд. Вы его знаете. Мой шофер Абдул. Начальник охраны Айман. Кроме него, есть еще два охранника и садовник Башар. Итого шесть человек. Все они занимают места в нашем представительстве с момента открытия.
Агаев задумался. Он прошелся по комнате и поднял жалюзи на окне, выходившем на задний двор представительства. Отсюда были видны фруктовые деревья и цветочные клумбы. Заметив, с каким вниманием новый начальник рассматривает зеленые заросли, Рыжаков сказал:
– Садовник Башар – большой мастер своего дела. Из-за сильнейшей жары сохранить эти деревья и цветочные кусты в целости и сохранности трудно. Хотя в таком жарком климате они растут с невероятной быстротой, но при неправильном уходе от его же воздействия могут высохнуть на глазах. Однако Башар ни на миг не упускает растения из-под своего бдительного надзора, обеспечивает их своевременным поливом и тщательным уходом.
Рыжаков тоже подошел к окну.
– Жаль, что вы несколько припозднились с приездом. Вот посмотрите туда. Это абрикосовое дерево. Оно до самого конца мая было доверху увешано плодами. Урожай богатейший! А сейчас осталось всего лишь несколько абрикосов.
Не отрывая взгляда от зеленого великолепия, Агаев заметил:
– Странно, до чего же люди схожи с цветами… Многие из них появляются на свет прекрасными и здоровыми и начинают расти. Однако с годами от их прежней красоты, свежести и здоровья не остается никакого следа. Всех безжалостно и неуклонно изменяет жизнь…
Рыжаков откашлялся, удивленный такой поэтической сентенцией нового руководителя, несколько раз погладил плешь на макушке, обеими руками протер лицо и наконец произнес:
– Вы правы, совершенно верное наблюдение. Некоторые люди стареют раньше времени. Порой их даже невозможно узнать.
Агаев неслучайно завел разговор на отвлеченную тему. Начиная любое расследование, необходимо максимально полно вжиться в атмосферу, попытаться выявить некоторые нюансы, ускользающие от поверхностного взгляда.
По самому первому впечатлению, в офисе «Алтуннефти» поддерживался исключительный порядок. Все находится под контролем, отдельные элементы этого сложного административного механизма работают как часы. Шесть человек иракцев? Но они работают здесь уже давно. Судя по словам Рыжакова, зарекомендовали себя с лучшей стороны. А дополнительным подтверждением их благонадежности, как ни странно, является как раз этот восхитительный сад, за которым столь тщательно ухаживает садовник Башар. Всякое, конечно случается. Но мысль о том, что именно здесь, в представительстве компании, есть человек, связанный с похитителями, пока находило очень мало психологических мотиваций. Но более широкие и обстоятельные умозаключения пока делать рано…
Они беседовали еще целый час. Агаев внимательно ознакомился с личными делами сотрудников, попутно расспрашивая заместителя Киселева о каждом конкретном человеке.
Любой следователь, взявшийся за такое непростое дело, должен был прежде всего жестко очертить для себя круг потенциальных фигурантов. Даже имея на руках определенную информацию о том, при каких обстоятельствах были похищены Киселев и Антонари, в настоящий момент не представлялось возможным установить, имел ли кто-либо из служащих компании какое-либо отношение к этому преступлению.
Вот еще один, важнейший вопрос. Кто сообщил боевикам о том, что собиравшиеся пообедать в ресторане «Рамадия» Киселев и Антонари должны выехать из пригорода Аль-Мусаиб к центру Багдада? Или злоумышленники с самого начала следили за офисом «Алтуннефти» и заранее планировали захватить в заложники главу ее представительства и итальянского репортера именно на дороге?
Когда Агаев уже собрался уходить, он позволил себе первое «начальственное» замечание:
– Семен Павлович, мне следует вас предупредить, что при выезде куда-либо из офиса я не хотел бы присутствия рядом со мной телохранителей. Прошу вас, чтобы вы передали это начальнику охраны Айману. Без моего личного указания сопровождать меня никто не будут.
С удивлением посмотрев на него, Рыжаков сказал:
– Зря вы это. Именно в тот самый день Киселев отказался от услуг охраны. И вот чем все закончилось…
Агаев остановился у порога кабинета. Это совершенно новая информация! Пожалуй, первоначальные наработки можно теперь убрать в долгий ящик. Такое совпадение в данном случае выглядит по меньшей мере подозрительно…
Проанализировав сказанное Рыжаковым, Дмитрий пришел к выводу, что необходимо начать последовательную проверку местного персонала представительства. И первым кандидатом в списке должен быть, естественно, сам начальник охраны.
– Что за человек этот Айман? Можно ли на него полагаться?
На лице заместителя отчетливо проявилось беспокойство:
– Дмитрий Эминович, вы хотите сказать, что не доверяете Айману? Полагаете, что он может быть причастен…
Рыжаков не договорил, пристально глядя на нового руководителя. Агаев не торопился с ответом. Прошелся по кабинету, энергично потер руки. Делиться своими сомнениями с Рыжаковым пока преждевременно. Это чревато появлением многих ненужных вопросов.
– Семен Павлович, считайте, что я ничего не спрашивал. С самого первого дня работы на новом месте каждому из сотрудников представительства я должен верить как самому себе. Представьте, что этот офис – наш родной дом. И мы должны жить в нем словно одна единая семья!
3
Разговор с иракцами, работающими в компании, Агаев решил провести в кабинете Киселева, который на период расследования стал его собственным. Дожидаясь Рыжакова, Дмитрий взял пульт и включил телевизор. И сразу попал на новостную передачу телеканала CNN. После нескольких сообщений диктор напомнил о недавнем похищении. Исчезновение репортера телекомпании «RAI-I» переполошило всех итальянских журналистов. В эфире были показаны фрагменты из репортажей, подготовленных Антонари, затем прозвучало обращение через канал «Аль-Джазира» к его пожилой матери, направленное непосредственно иракским боевикам.
Выключив телевизор, Агаев откинулся на спинку стула и стал просматривать документы, принесенные Рыжаковым. Среди них находилось и несколько снимков, сделанных Киселевым в различных местах. Еще на одной фотографии можно было увидеть Киселева и Антонари, сидящих за столом в этом самом кабинете.
Агаев закурил и стал думать. Пожалуй, нельзя ограничивать цели беседы с сотрудниками только проверкой их непричастности к похищению. Стоит, наверное, выбрать одного человека, достойного всяческого доверия, а затем с его помощью попытаться собрать сведения о местных группировках. Кроме того, при посредничестве этого иракца можно попробовать установить связи с влиятельными вождями иракских племен и кланов, а дальше уже постараться привлечь на свою сторону сведущих людей, которые имеют выход на авторитетные источники информации…
Когда Рыжаков привел в кабинет руководителя иракских сотрудников, Агаев встал с кресла и громко обратился к ним со священными словами мусульманского приветствия:
– Ассалам алейкум!
– Алейкума салам! – хором ответили иракцы и слегка наклонили головы.
В кабинете на несколько секунд повисла тишина. Иракцы с удивлением смотрели на нового хозяина, начавшего знакомство с ними такими словами. Когда же Агаев приблизился к ним и по очереди поздоровался с каждым за руку, изумление сотрудников стало еще большим. Такое поведение показалось им неслыханным.
Оказавшись свидетелем искреннего радушия, с которым встретил новый шеф своих сотрудников, Рыжаков вспомнил слова Агаева о единой семье. Он уже достаточно много времени прожил в Ираке, был неплохо знаком с местными обычаями и прекрасно знал, что в этой восточной стране очень редко руководители высшего звена позволяют себе протягивать руку обычному садовнику или охраннику. Подобный жест для бизнесмена высокого уровня многие посчитали бы неслыханной либеральной вольностью. Выходило, что подобные предубеждения главу представительства «Алтуннефти» нисколько не заботили. «Вот таких-то больше всех и любят. И бабы тоже», уколола Рыжакова завистливая мысль.
Беседа, которая носила характер общего знакомства с сотрудниками, продолжалась около получаса. В ее ходе Агаев обращал внимание на каждую мелочь, даже казавшуюся несущественной. Это произвело на иракцев огромное впечатление. Поэтому они почти что с благоговением распрощались с новым начальником.
Когда они, почтительно раскланявшись, покинули кабинет, Дмитрий поинтересовался у своего заместителя, почему здесь не было Аймана, начальника охраны. Рыжаков показал наверх, очевидно, имея в виду, что указанное лицо находилось на крыше:
– Я дал ему указание подняться туда, чтобы он во время отсутствия остальных секьюрити лично осуществлял наблюдение за близлежащей территорией.
Агаев понимающе кивнул:
– Ну что ж, передайте Айману, чтобы он спускался и шел ко мне. Пусть его пока подменит Муса.
Оставшись один, Дмитрий открыл холодильник, достал бутылку фруктового сока, наполнил стакан до самого верха и медленно, с наслаждением выпил до дна.
Через минуту в дверь постучали, и в комнату вошел начальник охраны офиса. Агаев пожал руку Айману, а потом показал на стул, стоявший с правой стороны длинного стола.
Начальнику охраны было лет тридцать. Среднего роста, по-восточному полный, он являл собой типичный образ араба иракской национальности. Под горбатым носом – пышные и черные, как смоль, усы. Маленькие, довольно хитрые глаза устремлены на главу представительства с почтением, но при этом заметно, что Айман демонстрирует новому начальнику и некоторую независимость. Словно хочет сказать: «Я, конечно, ваш подчиненный, но тоже обладаю немалым чувством собственного достоинства».
Агаев не торопился начинать беседу. На первый взгляд Айман ему не понравился, но не всегда стоит безоглядно доверять собственной интуиции; она тоже может быть обманчивой. Не спешить с выводами – вот один из важнейших постулатов, которыми руководствовался в работе создатель собственного аналитического центра Дмитрий Эминович Агаев…
Оторвав взгляд от больших хрустальных часов в позолоченной оправе, стоявших на столе, новый хозяин заговорил по-арабски:
– Айман! Говорят, что ты очень способный и добросовестный работник. Как же так получилось, что ты не уберег Киселева и позволил его похитить?
Было заметно, что эти слова несколько смутили Аймана. Он даже слегка опустил голову, тем самым подтверждая правомерность подобного вопроса:
– Серьезных претензий ко мне не предъявляют, но меня сильно мучает совесть. Я не могу найти себе места. Ведь за последний год Киселев ни разу не выезжал без сопровождения охраны. Но в тот день, когда сюда прибыл итальянец, нам стало известно, что охранника Тахсина не будет. Его брат Мухаммед работал в гостинице «Мубарак», где недавно совершили теракт. Во время взрыва тело брата нашли среди погибших. Тахсин позвонил в представительство и предупредил, что в течение сорока дней он не сможет приступить к исполнению своих обязанностей. Вы же, наверное, знаете наши обычаи…
– А вы связывались с Тахсином? Может, в связи с похоронами требовалась помощь фирмы? Он же считается нашим работником. Об этом я только что говорил на собрании. Все мы члены одной семьи. Мы должны разделять беды и несчастья друг с другом.
Сказав это, Агаев пристально посмотрел на Аймана, словно просветил рентгеном его душу. Этот магнетический взгляд произвел сильное впечатление на начальника охраны.
Он, будто извиняясь, произнес:
– Хозяин, честно говоря, похищение Киселева привело всех в такое замешательство, что интересоваться положением Тахсина нам даже не пришло в голову. Потом я узнал: хоронить брата повезли в Латифию, где живут их родители. Насколько я знаю, он и сейчас находится там и возвращаться пока не собирается.
– О Тахсине мы еще подумаем. Ты пока продолжай свой рассказ.
Несколько растерявшись, Айман потер лоб, пытаясь припомнить, где он остановился:
– Хозяин, когда Киселев и Антонари вышли из офиса, я собрался заменить Тахсина и присоединиться к ним. Однако Киселев решил, чтобы я остался здесь. Он считал, что начальник охраны не должен покидать помещение представительства. Мне не оставалось ничего другого, как согласиться…
Айман уперся взглядом в дверь кабинета, словно боялся упустить что-то важное. Потом быстро повернул голову и спросил:
– Хозяин, как вы думаете? Если Киселева отпустят, он снова вернется и будет работать на своем месте?
Такой вопрос немного удивил Агаева:
– А почему это тебя интересует?
