Стань моим домом
Валерия Н.
Виктория Уоткнис – юная девушка с непростой судьбой. Ее отец погиб, а мать превратила ее жизнь в жестокое существование. Совершенно разбитая и потерянная Вики больше не верит, что этот мир способен ее любить. По крайней мере, до встречи с молодым и талантливым бизнесменом Брайаном Хиллом. Сможет ли он вытащить ее из кошмара, от которого она никак не может проснуться? Способны ли искренние чувства создать дом для человека, который его потерял?
Валерия Н.
Стань моим домом
«Из ран моей души теперь льется любовь»
Рита Дакота
Предисловие
Любовь приходит в самое нужное время. Когда ее не ждешь и не ищешь. Она становится спасением. Мы все хотим верить в самые настоящие и волшебные чувства, которые наблюдаем в фильмах, и о которых читаем в книгах. Слышим в песнях и рифмуем в стихах. Но любовь можно найти не только в искусстве. Она существует в сердцах каждого из нас. Просто иногда мы сами ее закрываем на самые извращенные замки. Мы строим стены и создаем миры, в которых умираем от тоски и одиночества. Нам кажется, что так наша жизнь становится безопаснее. Мы бережем свои души, не замечая, как они черствеют. Порой, мы собираем осколки своего сердца и клянемся, что никогда больше не выпустим его из клетки. Ведь этот огромный мир так жесток и опасен. Но, поверьте, гораздо опаснее прятать его там, в темноте.
Вы когда-нибудь замечали, как расцветает тот, кто, наконец, перестает бояться и открывает свое сердце? Как улыбается и поет душа, когда мы рискуем доверять и любить. И даже тысячи осколков стоят того, чтобы это испытать. Потому что однажды сердце больше не разобьется. Потому что обязательно находится тот, кто становится домом для раненой души. Спасением и безопасным местом. А мы становимся домом в ответ. И тогда любовь, которая жила все это время внутри, выбирается и льется светом, освещая все, к чему прикасается. Наверное, именно поэтому говорят, что любовь спасет этот мир. Просто выпустить ее на свободу нужно каждому из нас.
Вики
Нежное июльское солнце почти спряталось за городом, а небо постепенно принимало багровый оттенок. Это был ясный, такой долгожданный день. Ведь последнее время Саупфорт окружали дождевые тучи. Лето выдалось не самым жарким, поэтому каждый погожий день семья Уоткинсов старалась провести на пляже. Тесса пила вино, наблюдая за пламенным закатом. Ее муж, Рональд, играл с дочерью у воды.
– Защищайся! – прорычал Рон, хватая дочь на руки. Девочка не успела вырваться и теперь карабкалась папе на шею. Они заливались таким искренним хохотом, что Тесса не смогла сдержать улыбку, глядя на них. Но, почему-то, не спешила присоединиться. Она вообще редко принимала участие в играх этих двоих, предпочитая наблюдать со стороны. Иногда Вики казалось, что мама сторонится ее. Тесса в целом была скупа на нежности и эмоции. Она почти никогда не обнимала дочь. Не целовала на ночь. Не читала сказки. Наверное, потому что сама никогда не ощущала материнского тепла. Тесса росла в приемных семьях. Раз, а то и два за год переезжая в новые дома. Иногда о ней действительно заботились. Звали к ужину, готовили ланчи в школу. Школ, кстати, Тесса тоже сменила достаточно, чтобы никогда не иметь постоянных друзей. Рона она встретила уже на работе. Она тогда трудилась в цветочной лавке, куда устроилась вместо учебы в колледже. Соседний магазин ограбили, и молодой шериф Рональд Уоткинс приехал, чтобы допросить свидетелей. Он сразу приметил симпатичную, юную продавщицу. Рон пригласил ее на свидание, и Тесса, не раздумывая, согласилась. Через полгода они поженились, а еще через 8 месяцев у них родилась Вики.
19-летней девушке было сложно смириться с ролью матери. Она долго не могла расстаться со своей веселой беззаботной жизнью. И из-за этого в семье часто возникали конфликты. Но Рон очень любил жену. Он ждал, что однажды она возьмет дочь на руки и не захочет отпускать. Когда Вики исполнилось три, Тесса, наконец, смогла поставить семью во главу своей жизни. Рон купил им дом на второй береговой линии Саупфорта. Яркий лимонный фасад, большое крыльцо, где можно было завтракать, качаясь в подвесном кресле. Просторный задний двор, где Рон потом соорудил качели для Вики. Он мечтал, что жена и дочь будут здесь счастливы. А, значит, и он.
Рон заботился о Вики с самого ее рождения. Пока Тесса пропадала с друзьями, отец качал девочку на руках и пел ей колыбельные. Учил ходить, разговаривать. Стоит ли упомянуть, что «папа» было первым четко произнесенным словом?
Несмотря на то, что Тесса перестала гулять и проводила вечера дома, она по-прежнему редко приближалась к дочери. Нет, она, конечно, готовила ей завтраки, покупала одежду и школьные принадлежности, иногда отвозила на занятия. Но любящей матерью так и не стала. Зато папа был ее лучшим другом. Рон обожал проводить время с дочерью. Каждые выходные они выбирались за город или гуляли по торговым центрам. Он водил Вики в зоопарк и кино, а однажды они посетили музей современного искусства. Они оба ничего не понимали, но зато весело проводили время, подшучивая над странными картинами.
То погожее воскресение на пляже стало последним счастливым днем в детстве Вики. Она вспоминала его каждый раз, когда посещала могилу отца. В понедельник детектив Уоткинс, как обычно, поцеловал жену и дочь и уехал на работу. Он обещал Вики, что вечером они вместе поедут к бабушке в Уилмингтон, поэтому собирался отпроситься пораньше. Тогда он еще не знал, что погоня за обычным воришкой будет стоить ему жизни. У беглеца оказался пистолет. Парень не собирался стрелять. Хотел только припугнуть, чтобы от него отвязались. Но рука дрогнула. Последнее, о чем Рон подумал, что Вики расстроится. Она ведь обожала ездить в гости к бабушке. Он так не хотел, чтобы она расстраивалась.
Тот понедельник Вики почти не помнила. Ей было всего 10. И, наверное, мозг стер из памяти все подробности, чтобы защитить ее хрупкое маленькое сердце. Специалисты говорят, что часто организм так защищает детей от психологической травмы. Вики лишь обрывками вспоминала, как мама забрала ее из школы. Как она плакала, сидя на кухне. Как люди приходили в их дом, чтобы выразить соболезнования жене и дочери. Многих Вики даже не знала. И, может быть, никогда больше не встречала.
Зато девочка хорошо помнила, как смотрели на нее соседи и учителя. Как друзья отца дарили ей подарки. Как одноклассники рисовали открытки. Но вскоре об этом все забыли. И Вики осталась одна. Совсем одна. Потому что Тесса переживала свою утрату. Она потеряла мужа. Единственного человека, который по-честному любил ее. Заботился, понимал, прощал ей все ошибки, принимал ее такой, какая она есть. Тесса была уверена, что больше никогда не встретит того, кто хоть на половину будет таким, как Рон. Она чувствовала себя обреченной. Хотя, наверное, она сама себя обрекла. Тесса гасила боль в алкоголе. Ей это казалось единственным утешением. Каждый вечер после смерти мужа она наливала себе бокал вина и шла на крыльцо, где качалось одинокое подвесное кресло. Потом бокал превратился в два. Затем в бутылку. А потом Тесса поняла, что вино уже не оказывает должного эффекта, и перешла на виски. А спустя 5 лет после похорон Рона, уже изрядно спившаяся, она встретила Тедда. Тесса привела его в дом, и он остался. Вики не верила в их любовь. По ее мнению, этих двоих, скорее, объединяла любовь к водке.
Таких дождливых каникул, как в тот год, в жизни Вики больше не было. Но она предпочла бы навсегда не видеть солнце, лишь бы отец был жив. Потому что то мрачное лето было гораздо счастливее последних восьми лет. Девушка снова плакала, укладывая цветы возле серого камня с именем Рона Уоткинса.
Вики присела на газон, провела ладонью по выцветшей траве и глубоко вздохнула. Она рассказала отцу, что ее лучшая подруга Тина сегодня вернулась из семейной поездки в Австрию. Поэтому через полчаса должна с ней встретиться. Еще, что кошка миссис Янг родила в ночь на среду, поэтому скоро Вики будет помогать малышам в поисках нового дома. Девушка рассказывала отцу обо всех мелочах, что случались в ее жизни. Кроме тех, что происходили дома. Вики было стыдно упоминать отцу о постоянных скандалах, драках, которые все чаще касались и ее. Еще три года назад, когда Тедд только появился в их с матерью жизни, было все не так плохо. До обеда Тесса всегда была трезвой. Иногда она даже что-то готовила. Иногда Вики могла с ней поговорить об успехах в учебе или посоветоваться, что надеть на школьную вечеринку. Но чем больше времени Тесса проводила со своим новым мужчиной, тем реже Вики видела ее без бокала. А когда Тедд переехал в их дом, мать начала выпивать вместе с ним с самого утра. Тесса больше не улыбалась. Ее физиономия стала напоминать кривой оскал. Лицо опухло, а взгляд сделался постоянно замыленным. Голос – грубым и хриплым, а движения – сломанными и уставшими.
Потом начались скандалы. Потом и драки. Сперва Тедд поднимал руку только на Тессу, но в последнее время все чаще был недоволен и Вики. То она приготовила на завтрак омлет вместо жаренной яичницы, то недостаточно хорошо протерла пыль, то уронила вилку. Поводов для ссор с каждым днем становилось все больше. Поэтому Вики старалась реже появляться дома. Она приходила поздно вечером, когда все уже либо спали, либо напивались до такого состояния, что не могли встать. Уходила, едва наступило утро. А год назад Вики узнала, что на ее счету лежат сбережения, которые Рон откладывал дочери на колледж с самого ее рождения. Снять деньги она могла, лишь когда ей исполнится 18, а пока ими имела право распоряжаться только Тесса. Женщина проговорилась об этом случайно, во время очередной ссоры. К счастью, Тедда в тот момент дома не было. Поэтому Вики смогла договориться, чтобы мать не трогала эти деньги. Взамен девушка пообещала устроиться на работу и оплачивать счета, покупать продукты и давать маме наличные на выпивку.
Вики медленно поднялась с газона. Она попрощалась с отцом, коснувшись памятника кончиками пальцев, и еще раз поправила цветы. Она никогда не могла уложить их красиво с первого раза.
Вики отправилась на встречу с подругой. По дороге она размышляла о том, что скоро не сможет больше приходить на кладбище. Кто тогда будет приносить свежие цветы на могилу ее отца? Завтра начнется новый учебный год. Последний год, который Вики проведет в Саупфорте. Она закончит школу и поступит в колледж где-нибудь на другом конце страны. Скорее всего, в Калифорнийский университет. Вики еще не выбрала профессию. Она решила, что выучится на кого угодно, лишь бы это дало ей возможность быть как можно дальше отсюда.
Тина сидела на скамейке в парке и болтала ногами. Заметив подругу, девушка вскочила и бросилась к ней на встречу. Она едва не снесла Вики с ног, заключая в крепкие объятия. Тина почти всегда была такой. Живой, яркой, подвижной. Внешне девушка идеально подходила под свой характер. Мелкие черные кудряшки до плеч Тина часто украшала каким-нибудь обручем, обожала короткие юбки и шорты, футболки с принтами и неоновые оттенки. По ее мнению, они отлично смотрелись на ее темной коже.
Последние годы Тина была буквально единственной радостью в жизни Вики. Они познакомились еще в начальной школе. Девочки выросли вместе, поэтому подруга знала обо всех проблемах в семье Уоткинсов. Единственная, кто имел представление о жизни Вики за дверью лимонного дома. Поэтому именно к Тине девушка сбегала каждый раз, когда очередной скандал доходил до драки. Не так часто, но, пожалуй, два или три раза в месяц она ночевала у подруги. Возможно, миссис Паркер догадывалась, что Вики часто ссорится с мамой, и даже пару раз интересовалась, какие у них отношения. Но Вики всегда говорила, что все в полном порядке. Девушки постоянно придумывали безобидные причины для этих ночевок. То общий проект по биологии, то пижамная вечеринка для них двоих. Она ни за что не рассказала бы родителям Тины о своей настоящей жизни. Даже если они не пошли бы в полицию, то точно предложили бы ей пожить у себя. Но в доме Паркеров и так мало свободного места. У Тины есть старшая сестра и два младших брата. Поэтому Вики не хотелось их стеснять. К тому же, она нашла способ спастись от скандалов. Девушка забиралась под одеяло и делала вид, что спит. Глупо, но это работало. Тедд ее не трогал. Правда, это могло помочь только в том случае, если Вики успевала добраться до своей комнаты до того, как Тедд начинал с ней ругаться.
Периодически Тина заводила разговор о том, что об этих скандалах нужно кому-нибудь рассказать. Обратиться в полицию или хотя бы довести до руководства школы. Но Вики всегда пресекала эти предложения на корню. Во-первых, ей было стыдно. А во-вторых, она боялась потерять сбережения отца. К тому же, ее, наверное, определили бы в приемную семью, чего девушке совершенно не хотелось. Она помнила, что мать не рассказывала ничего хорошего о своей жизни в таких семьях. Часто ее били и оскорбляли. Наверное, поэтому она позволяла себе поднять руку на свою дочь. В первый раз Тесса замахнулась на Вики спустя неделю после смерти Рона. Девочка вела себя слишком шумно, привлекая внимание мамы. Но Тесса делила свою боль утраты с бокалом вина, поэтому голос дочери казался ей слишком громким и противным. Кажется, она пару раз попросила Вики уйти в свою комнату, а когда малышка не послушалась, Тесса вышла из себя. След от ладони еще несколько часов обжигал щеку девочки.
Теперь же Тесса молча позволяла Тедду делать грязную работу. Она ни разу не заступилась за дочь. А иногда даже поощряла его методы воспитания. Неужели она не чувствовала боль, когда видела слезы и синяки на своей девочке? Вики не знала. Она давно перестала разговаривать с матерью. И уж тем более не стала бы задавать ей подобные вопросы.
Все лето Вики старалась как можно больше времени проводить на работе. Она устроилась официанткой в закусочную Эванса в прошлом году, всего через три дня после того, как пообещала матери найти работу. Вики брала ночные смены, выходила на замены и отказывалась от отпуска. Эван Грей, пожилой владелец заведения, даже ругался с Вики, убеждая ее взять выходной. Но девушка не соглашалась, объясняя свое желание побольше работать тем, что копит деньги на колледж.
Девушка с нетерпением ждала возвращения в школу. Во-первых, она станет реже выходить на смены. Конечно, она устала. Вики уже не помнила, когда в последний раз нормально спала. А во-вторых, она начнет усиленную подготовку к вступительным экзаменам в Калифорнийский. Она ведь просто обязана поступить.
– И ты обязательно поступишь! – Тина всегда подбадривала подругу. Она чуть ли не больше самой Вики хотела, чтобы девушка хорошо сдала экзамены и уехала из этого дома. Поэтому из Австрии Тина привезла подруге полезный подарок. – Это тебе! – Улыбаясь, девушка протянула Вики коллекцию тетрадей и набор карандашей. На обложках красовались достопримечательности Вены.
– Боже мой, Тина! Какая красота! – Вики радовалась абсолютно искренне. Она принялась разглядывать соборы и уютные европейские улочки. – Спасибо! – она обняла подругу со всей благодарностью, что испытывала. Это не просто красивый подарок, он действительно нужный. Несмотря на то, что Вики работала, она почти не тратила на себя. Большая часть денег уходила на оплату счетов и покупку продуктов, а остальное она отдавала матери. Поэтому к новому учебному году Вики обзавелась лишь парой тетрадок и ручкой.
Девушки прошлись по набережной, а потом Тина проводила подругу до закусочной, продолжая рассказывать об Австрии. Вики жадно слушала и надеялась, что, возможно, она тоже однажды посетит какую-нибудь маленькую европейскую страну. Но сперва ей нужно закончить школу. И завтра она, наконец, станет на шаг ближе к цели.
Брайан
Брайан скинул доску на песок и оценил волны. Океан не на шутку злился на приближающиеся тучи – идеально для серфинга. Новичкам, конечно, не подойдет, но Брайан им и не был. За десять лет жизни в Лос-Анджелесе он привык к бушующей стихии. К тому же, серфинг идеально отвлекал от огромного количества задач на работе. Бизнес давался ему легко, он обожал свои кофейни. Но порой все же хотелось забыться и не думать о поставщиках, расходах и благотворительных проектах, вроде "Кружки добра", которую команда "СанКоффи" устраивает каждый сентябрь. Все деньги с продажи напитков из мобильных кофеен ежегодно отправляют в приюты для животных. Брайан сам придумал этот проект, и всегда лично принимал в нем участие.
Это не единственная благотворительная акция. На Рождество они запустят еще. Будут помогать больным детям. Брайан считал, что нет никакого смысла в успешном бизнесе, если не заниматься подобными проектами. Если есть возможность, нельзя не помогать. Он был счастлив отдавать. Искренне радовался, когда видел, как собаки уплетают привезенный им корм, или как дети смеются, распаковывая игрушки, или как трогательно плачут старики, получая новые слуховые аппараты. Брайан был рад, что его труд окупался счастьем других. А труда в этот бизнес было вложено не мало. Еще во время учебы в университете Брайан и его друг Мэтт Эндрюс решили открыть кофейню. Сначала это было маленькое кафе. Затем они сняли помещение побольше, добавили в меню десерты и завтраки. Через год открыли еще одно заведение, через полтора месяца третье. Потом кофейня «СанКоффи» появилась в Сакраменто. А теперь это все превратилось в успешную сеть, дарящую людям заряды бодрости по всему штату. Когда Брайан приезжал в гости к маме в Северную Каролину, он часто думал о том, что, может быть, ему стоит расширить бизнес и на восточное побережье? Ведь сейчас целая мода на кофе! Наверняка в следующий раз он обязательно посмотрит помещения и прикинет бизнес-план.
Хотя пока, пожалуй, рано об этом думать. Приехать к маме раньше Рождества он все равно не сможет, а сейчас едва наступил сентябрь. Пока нужно закупить картонные стаканчики для кружки добра, встретиться с меценатами и запустить рекламную кампанию. Согласовать тексты и подготовить машины…
Но сегодня – только он и океан. И это делало его невероятно счастливым. Ему не так часто удается выбраться из офиса до заката солнца. Поэтому как минимум раз в месяц мужчина устраивает себе, как он это называет, день с океаном. Несмотря на то, что Брайан родился в прибрежном городке, он, в отличие от многих других, не утратил своей любви к океану. Он обожает дайвинг, путешествия на яхте или даже банальную рыбалку. И, разумеется, серфинг. На доску он встал впервые, когда ему было 16. Он тогда только переехал в Лос-Анджелес и был в поиске занятий на остаток летних каникул. Гуляя по пляжу, он заметил, как инструктор учит какого-то мальчишку держать баланс на серфе. Брайан записался на урок в этот же день. С тех пор он покорил не одну волну. И даже выиграл парочку местных соревнований. Но заниматься серфингом профессионально Брайан не хотел. Ему нравилось, что он мог забыть об этом на неделю или даже на месяц, а потом дни на пролет проводить на доске. Ему нравилось, что никто не диктует ему, что правильно, а что нет. И никто не указывает, сколько конкретно часов он должен тренироваться. Серфинг дарил ему свободу. И Брайан ни за что не стал бы превращать это в работу.
Вот и сегодня, ему хватило пары часов. Периодически он выходил на берег передохнуть и слушал волны. Людей на пляже практически не было, и Брайан дал себе время насладиться этим единением. Он даже телефон оставил в машине, чтобы никто его не беспокоил. Наконец, солнце начинало свой закат, и Брайан решил, что пора возвращаться в реальность. Он тяжело поднялся, ощущая приятную усталость, отряхнул доску от песка и побрел к машине.
Брайан обнаружил свой телефон разорванным от звонков. Так всегда случалось, если он оставлял мобильный без внимания. Среди 23 пропущенных Брайан заметил один от мамы. Решил перезвонить ей в первую очередь, потому что потом придется долго разбираться с рабочими вопросами. Лучше он сперва доедет до дома и сядет за ноутбук, чтобы на ходу заниматься делами.
На самом деле, мама редко звонила. Они могли часами разговаривать по видеосвязи, а потом неделю общаться только по смс. Она всегда говорила, что не хочет отвлекать его от работы. Хотя у нее и у самой было не так уж много свободного времени. Несмотря на свой почтенный возраст, Лора Хилл продолжала работать в школе, где трудилась последние 30 лет. А по выходным и вечерам проводила время в своем саду, который разбила перед домом. Брайан неоднократно предлагал ей переехать к нему в Калифорнию. Он даже присмотрел ей новый дом с большими розовыми кустами на заднем дворе. Обещал посадить вишневые деревья и заезжать на ужин несколько раз в неделю. Но миссис Хилл никогда не соглашалась и даже не предлагала подумать. Она обожала свою работу и свой дом, в котором родилась и выросла. Да, между ней и ее сыном были тысячи километров, но Лора прекрасно чувствовала себя в Северной Каролине и не хотела переезжать. Она ценила свою одинокую, но уютную жизнь в своем маленьком домике, из гостиной которого по вечерам наблюдала красивые закаты. Она вернулась в этот дом 12 лет назад, когда развелась с мужем. Брайану тогда было 14. Он остался жить с отцом, а через 2 года бывшему супругу предложили работу в Санта Барбаре, и он забрал сына с собой. Мальчик все равно планировал поступать в Калифорнийский. Пока Брайан учился, он каждое лето возвращался в родной город на все каникулы, но в последние два года едва вырывался на несколько дней в Рождество. Поэтому основным средством общения с мамой стал телефон.
Брайан уже ехал домой, когда мама, наконец, взяла трубку. Наверное, опять увлеклась цветами.
– Алло, мам? Извини, что не ответил сразу, был на пляже, – Брайан улыбался и уже настроился на непринужденную беседу. Приготовился рассказать, что видел стаю дельфинов, пока плавал на доске. Что готовит новый проект, что, возможно, сможет прилететь в следующем месяце в гости.
– Брайан. Я должна кое-что тебе рассказать. Только прошу, не волнуйся. – Какая еще фраза может заставить так переживать, как эта? – Я тут посетила доктора Феллмана на днях. Ну, ты знаешь, мы ведь должны проходить медосмотр, прежде чем вернуться в школу после каникул, – кажется, миссис Хилл тянет время.
– Мам, что случилось? Говори уже. – вот теперь по спине Брайана пробежал холодок.
– Да все в порядке. Просто доктору Феллману не понравились мои головные боли, и он предложил пройти дополнительное обследование. Кажется, они там что-то нашли. И планируют сделать операцию. – Лора не хотела волновать сына. Но она должна была сказать ему. На следующей неделе ее будут оперировать, а потом ей понадобится помощь.
– Что нашли? Ты можешь мне сказать? – Брайан завернул на подъездную дорожку своего дома и заглушил мотор. Он начинал злиться на маму. Почему она не может четко объяснить, что стряслось?
– Какая-то опухоль. – Миссис Хилл казалось, что, если она будет говорить неопределенно, ее слова не станут звучать так волнительно. – Ты не мог бы приехать на пару дней на следующей неделе? После операции я буду приходить в себя какое-то время.
– Я сейчас же поеду в аэропорт! – Брайан вышел из машины и пошел собирать вещи. Миссис Хилл попыталась отговорить его так сразу бросать дела. Она еще пару раз повторила, что у нее все в порядке. Но Брайан ответил, что решение он уже принял, и ему нужно сделать несколько рабочих звонков. Так что он перезвонит ей, когда сядет в самолет.
Дома Брайан быстро закинул в рюкзак пару футболок, джинсы и шорты, сполоснулся от соли, оделся и позвонил Мэтту. Предупредил, что другу придется в одиночку справляться с работой. Взял пакет, положил в него пару мисок, немного корма и запасной поводок. Надел ошейник на своего пса Чарли и вызвал такси. Машину Брайан решил оставить в гараже. Он не знал, на какое время возвращается в Саупфорт, поэтому по пути в аэропорт забронировал дом недалеко от мамы. С собакой к ней нельзя – у миссис Хилл страшная аллергия. А оставить друга на неопределенный срок с кем бы то ни было Брайану показалось неправильным. Чарли был примерной собакой – спокойной, послушной, как и положено уважающей себя немецкой овчарке.
В такси Брайан нервно гладил Чарли по морде. Пес чувствовал его напряженность. Он смотрел на хозяина своим пронзительным взглядом и молчал. Будто бы безмолвно говорил: «Все будет хорошо!».
К удаче Брайана, ближайший рейс до Уилмингтона был через пару часов. Ожидая посадки, он все думал о том, насколько мама преуменьшила свою проблему. Ведь, по ее словам, ей необходима небольшая операция и реабилитация, только и всего. Но Брайан был уверен, мама никогда не признается, насколько все серьезно. Однажды она сломала ногу, а сыну сказала, что всего лишь ушиблась. О переломе он узнал случайно, от соседки. Поэтому на этот раз Брайан решил лично поговорить с доктором и выяснить все подробности.
Семь часов в небе дались Брайану нелегко. Сначала он пытался уснуть, потом почитать книгу, затем поиграть в шарады на телефоне. Но ничего из этого не занимало у него больше десяти минут. Он нервничал. Ходил по салону, разглядывал облака, снова пытался уснуть, а затем опять принимался за книгу. Брайану казалось, что самолет летит слишком медленно.
А такси из Уилмингтона до Саупфорта еще медленней. Брайан даже пару раз просил водителя ускориться. А тот все косился на Чарли, сидевшего в ногах хозяина. Наверное, он побаивался. В обычных обстоятельствах Брайан бы отвлек водителя беседой. Рассказал бы, какой хороший и воспитанный у него пес. Но сейчас его голова будто превратилась в чугунный котел. Она была пустой, но такой тяжелой. Он уже не мог в миллионный раз предполагать, зачем его матери операция. Он старался быть спокойным и мыслить трезво. Но он не спал всю ночь, его глаза болели, а тело требовало заслуженного отдыха.
Наконец добравшись до Саупфорта, Брайан в первую очередь заселился в дом. Он арендовал небольшой двухэтажный коттедж, обшитый голубым сайдингом. Хозяйка вручила ему ключи и предупредила, что собаку запрещено пускать на диван. А также добавила, что за порчу имущества Брайану придется заплатить в двойном размере. Он лишь кивнул в ответ, попрощался и закрыл за ней дверь. Да, может быть, получилось не очень вежливо. Но Брайан слишком устал и торопился. Он налил Чарли воды и направился к маме. Он бы лег спать, но сейчас ему нужно было с ней увидеться и оценить ситуацию собственными глазами. Брайан прошел четыре дома вниз по улице, когда увидел, как миссис Хилл возится с кустиком красной розы.
Лора заметила сына и махнула рукой. Она встала, отряхнула юбку от земли, бросила перчатки на лужайку и обняла Брайана. Так крепко! Она очень соскучилась. Миссис Хилл не видела сына целых 5 месяцев. «Идем, я приготовила тебе завтрак!» – Мама взяла сына под локоть и повела в дом. Она пребывала в бодром расположении духа, все семенила по кухне, накрывая на стол. Параллельно щебетала о своих розах. Она была так счастлива, что этот новый куст уже подарил ей первые цветы.
– Мам. – Брайан остановил ее восхищения. – Может, все-таки расскажешь, насколько все серьезно? – ему совершенно не хотелось есть, желудок крутило об одной только мысли о болезни матери. Ему не хотелось слушать о розах.
– Ничего такого, как я и сказала. Единственная проблема в том, что мне придется долгое время проходить лечение. Мне ведь просто предложат уйти на пенсию.
– Ты серьезно? Переживаешь только из-за работы?
– А из-за чего мне еще переживать? Школа – это вся моя жизнь, ты ведь знаешь.
– Но на кону действительно твоя жизнь! – Брайан начинал злиться. Его раздражало, что мама беспокоится о работе, а не о своем здоровье.
– Не преувеличивай. Работа – единственное, из-за чего действительно стоит переживать. Думаешь, они дадут мне такой длительный больничный? Конечно нет! Они просто отправят меня на пенсию, а на мое место найдут другого учителя. Брайан! Неужели ты не понимаешь?
– Ты будешь лечиться столько, сколько потребуется. Я буду здесь.
– Да, не спорю. Но и работу потерять я не могу. Ты представляешь, что тут со мной будет? Я закончу лечение, захочу вернуться в школу, а единственное, что они смогут мне предложить – вакансию уборщицы! Или вообще скажут, дома сиди. Я этого не переживу, Брайан. Ты далеко, больше у меня ничего нет!
– Переберешься ко мне. – Брайану вдруг показалось, что именно сейчас эта идея особенно хороша. Брайан знал, что она ни за что не оставила бы Саупфорт тогда, но может быть, сейчас передумает?
– Исключено. Что я там буду делать? Я обожаю этот дом, этот город, и эту работу!
– Ну, может, они найдут временную замену? Есть же временные учителя? – сдался Брайан. Он не хотел снова спорить на эту тему. На самом деле, он давно смирился, что видит маму так редко.
– Нет, если они и найдут кого-то, то навсегда. Скажут, что все равно на пенсию пора.
– Может, тогда тебе самой найти временную замену? – Брайан и не заметил, как подал матери ее прекрасную идею.
– Брайан! – миссис Хилл вдруг из обеспокоенной женщины превратилась в самую счастливую. – А давай ты вместо меня поработаешь? Все равно ведь собрался торчать тут все мое лечение. Хоть польза от тебя будет – шутливо добавила мама. – А то ходишь тут только панику сеешь. Я пройду реабилитацию и вернусь. Ты ведь бизнесом занимаешься, в экономике разбираешься получше меня!
– Да кто тебе позволит это провернуть? – Брайан сразу решил, что идея не лучшая. Но он знал, что если маме взбрело что-то в голову, особенно, если она считает это гениальным решением проблемы, ее не переубедить.
– Это я решу. Так ты согласен? – в глазах миссис Хилл было столько надежды, что Брайан просто не смог сказать нет. Да и, с другой стороны, что он теряет? Он и правда останется здесь на несколько месяцев? Он ведь сойдет с ума без работы!
Пока Брайан размышлял о своей новой должности и о том, получится ли у него поладить с учениками, миссис Хилл уже переоделась.
– Ты собралась решать это прямо сейчас? – Брайан недоуменно посмотрел на маму, которая прихорашивалась в прихожей, готовая осуществить свою безумную идею.
– У меня урок начинается через час. Так или иначе, я все равно поеду в школу. Советую тебе переодеться. В душ, конечно, не успеешь, но освежи хотя бы вещи.
Брайан глубоко вздохнул и вышел. Он крикнул, что вызовет такси. Обычно миссис Хилл добиралась на работу на автобусе. Но Брайан давно отвык от общественного транспорта. К тому же, он не хотел, чтобы она напрягалась. Машина заберет ее от дома и доставит прямо к школе.
Старшая школа Саупфорта находилась в 15 минутах езды от дома, и всю дорогу они оба молчали. Брайан думал о диагнозе и о том, что все, возможно, действительно не так плохо, раз мама уверенно настроена вернуться в школу после лечения. Миссис Хилл переживала о предстоящей операции и в мыслях молилась о благополучном исходе. Она не стала бы говорить сыну, насколько ей действительно страшно. Он и так переживает. Он будет здесь, рядом. Это больше, чем она могла бы пожелать.
– Миссис Уильямс? – осторожно произнесла Лора, заглядывая в кабинет.
– Миссис Хилл? Доброе утро. Входите. – Теодора Уильямс сидела за своим столом погруженная в работу. Заметив, что миссис Хилл вошла не одна, директор отложила бумаги и жестом указала на два кресла. – Присаживайтесь. – Она вопросительно посмотрела на Брайана, уверенно плюхнувшегося на место.
– Это мой сын, Брайан. – Познакомила Лора. Она помнила, что ее начальница не любит ходить вокруг да около, поэтому решила сразу перейти к делу. – Я бы хотела, чтобы он пока поработал учителем экономики за меня.
– Простите? – миссис Уильямс недоуменно изогнула бровь, не найдя других слов на такое непонятное предложение.
– Дело в том, что мне необходим довольно продолжительный больничный. Сколько по времени точно – я даже сказать не могу. Может, пару месяцев, может, три. – Миссис Хилл протянула начальнице бумаги, которые все это время держала у себя в сумке. – Там указано, почему… – Почему-то Лора боялась назвать свой диагноз при сыне. Ей казалось, что болезнь, как Воландеморт, чье имя нельзя произносить.
Миссис Уильямс взяла документы. Начала просматривать справки и заключения доктора. Она растерялась, когда поняла, зачем Лоре нужен больничный. Они не были подругами, но за столько лет совместной работы Теодора Уильямс действительно полюбила эту простую добрую женщину. Она очень ценила ее как сотрудника. Начальница искренне сочувствовала Лоре.
