Город выглядел современным, но пустынным. Особенно после столицы. Машин на улицах мало, людей ещё меньше. Много офисных зданий, населяемых разными организациями, типа «Государственный комитет по имуществу Малайзии» или «Малайзийский научно-исследовательский институт леса». Из достопримечательностей мало чего было привлекательного: разве что оригинальной конструкции мост через реку и огромная мечеть «Путра», где мы надели на себя выданные нам бордовые плащи-накидки в пол с надписью на спинах putra mosque, чтобы прикрыть голые ноги и руки. Походили босыми ногами по огромной территории «Путры». Пофоткались. Повсюду плитка, камень, мрамор, гранит, ковры, мусульманские витиеватые узоры на стенах, витражи в оконцах, расписные своды гигантского купола. Всё свежо, блестит, сверкает, начищено, надраено.
Вырвавшись из толпы китайских туристов, заполонивших мечеть и примыкающую к ней городскую площадь, мы сели обратно в «Протон» и погнали в приморский городок Порт Диксон.
В Диксоне первым делом посетили ресторан с местной кухней. Приятно радовал выбор блюд, представленных на шведском столе, и, конечно же, доступные цены. После обильного приёма пищи довольный Удав откинулся в кресле, переваривая еду, и лениво просматривал сделанные за день фото.
– Ребят, это я так хреново выгляжу? – спрашивал тот, увидев себя на фотографиях. – Как бомжара, блин.
Я посмотрел на фото, затем перевёл взгляд на оригинал. Да, если бы встретил такого сидящим у входа в мечеть, то точно подал бы ему.
– Антон, сколько этой майке лет? – не выдержал я и указал на его линялую футболку, будто побитую шрапнелью.
– Ну… Лет пятнадцать. А может, и… двадцать, – он провёл рукой по выцветшему принту на ткани неопределённого, какого-то серо-буро-малинового цвета. Стираная-перестираная, в мелких дырочках, горловина растянута чуть ли не до пупа.
– Не обижайся, но такими дома я мою пол.
– Понял тебя, паренёк. Ну да, нужно было б обновиться.
– Тогда и про шлёпки не забудь. Им тоже лет двадцать, поди, не меньше. Про шорты я вообще молчу…
– Эти шлёпки легендарные, можно сказать, антиквариат, прошли огонь и воду. Я их на пляже нашёл. Обдал кипяточком и ношу в удовольствие. Ещё не один годок послужат. Только вот тут немного проволокой скрепил, – он по-хозяйски указал на дефектное место.
На ночёвку мы расположились на берегу моря у рыбацкой деревушки. Палатку разбили под развесистым деревом. Над головой южное небо, усеянное мириадами звёзд, убаюкивающие звуки прибоя, где-то на горизонте сполохи молний далёкой грозы… Залезли в наш матерчатый домик и, накрывшись ветхими одеялами Удава, от которых веяло затхлостью, быстро провалились в сон.
Я проснулся от шума. Было по-прежнему темно. Тканевые стены нашего жилища ходили ходуном от ветра, вдобавок по своду барабанил дождь. Не предав этому большого значения, снова повернулся на бок и собрался уснуть.
Однако ветер снаружи становился всё сильнее и сильнее, а дождь превратился в серьёзный ливень.
– Пацаны, всё, конец! Это тайфун, – мрачно возвестил «дед». – Попали, блин… Подымайтесь!
Из лежачего положения все приняли сидячее.
– Сейчас все рассредоточьтесь по углам. Держим палатку! Иначе сорвёт нахрен.
Я сел в ближайшем углу и вытянул ноги вдоль стенки. Удав разместился на противоположной стороне по диагонали. Сергей сел в середине и удерживал купол.
Ветер усилился ещё больше. Палатку колошматило со страшной силой. Вода просачивалась внутрь со всех швов, обильно капала сверху. Мой спортивный костюм пропитался насквозь и прилип к телу. Всё, что лежало на полу, – одежда, одеяло, подушки, коврики, – всё стало в одночасье мокрым.
Один угол палатки всё-таки сорвало. У «деда» началась паника:
– Пацаны, можем не удержать. Надо спасать от воды документы, деньги, телефоны. Быстро всё в этот пакет!
Я снял сумку и передал Сергею. Тот положил её вместе со своей в пакет из супермаркета.
– Действуем так. Серёга, ты, на раз-два-три, открываешь «молнию», я выскакиваю – сразу же закрываешь. Бегу в машину. Вы остаётесь держать. Делаем всё максимально быстро.
Мы приготовились.
В самый подходящий момент, когда порыв ветра на какое-то мгновенье стих и нужно было бежать, Удав не смог найти ключ от машины, который приготовил заранее.
– Мать его, где он???!!! – «дед» орал, как резаный. – Я же его только что тут положил!!! Где он, нахрен???!!! – Со светильником рыскал по полу в мокром месиве из вещей, но не мог ничего найти. – Тварь я последняя!.. Мразь никчемная!.. Гнида бесполезная!!! – На фоне светопреставления, которое творилось снаружи, вся эта сцена с поиском ключа и самобичеванием выглядела довольно жутко. Однако я поймал себя на мысли, что его характеристика самого себя была абсолютно точной. Это доставило мне удовольствие. И я бы охотно предложил ещё ряд негативных эпитетов… Честно говоря, он их заслужил.
«Дед» продолжал материть себя, на чём свет стоит, и рыться в тряпье…
И о, чудо! Внезапно ключ нашёлся!
По сигналу Сергей раскрыл вход, и Удав выскочил, как ошпаренный, в бурю. Мы закрылись и стали держать оборону. Сорвало ещё один угол. Не было понятно, что делать, если палатку сорвёт полностью, а мы останемся внутри…
Борьба со стихией продолжалась около часа, и, к нашему счастью, мало-помалу ветер стал затихать, а дождь уменьшился.
Мы повыползали наружу. Воздух был свежий, озонированный. Море ещё штормило. Грозовой фронт, пройдя над нами, двигался дальше по побережью, полыхая молниями и вибрируя раскатами грома. Светало…
Всё утро сушились, разложив на песке под первыми лучами солнца всё, что у нас было: начиная от носков и заканчивая самой палаткой.
«Дед» и Серёга были молчаливыми. Позавтракали, утрамбовались в «Протон» и погнали дальше на юг. Про ночёвку на улице больше никто не заикался. Спали в гостиных домах, за которые, конечно, платили мы с другом.
Вся поездка получилась скомканной, галопом: Малакка, Муар, Бату Пахат, Понтиан Кечил… Добрались-таки до Джохор-Бару, самого южного города страны, посмотрели на «задницу» Сингапура через морской пролив и помчались назад. Мы хотели посетить город-государство, но Удав не пустил. Не желал он нигде подолгу задерживаться. Мечтал поскорее вернуться в свою «пятизвёздку», купить по акции со скидкой ведёрко дешёвого шоколадного мороженого и залечь в спальне смотреть кино. Сергей ему этого простить не мог.
– Серёж, я понимаю, что мы раздражаем друг друга. Идёт жуткий напряг. Потерпи. Три дня осталось до твоего отъезда, – заверял «дед», убирая с пола соринку. У него был бзик на почве чистоты. Судя по всему, на подходе был и «Альцгеймер»: тот мог по несколько раз возвращаться назад в квартиру, чтобы проверить выключил ли воду, газ, электричество и точно ли закрыл на замок входную дверь.
Когда Серёга наконец улетел и я остался с Удавом один на один, по уже заведённой утренней традиции мы садились на террасе пить приготовленный мной чай с имбирём и лимоном. Удав теперь был почти всегда спокойным, так как раздражающий фактор исчез. Признавался:
– Знаешь, было б неплохо, конечно, чтоб девчушки тут щебетали фоном.
– Конечно, было б здорово. Внизу у бассейна полно девчонок. Я могу привести.
– Понимаешь, если их вести сюда и накрывать «поляну» с вином или шампанским, это выстрелит в двести ринггит, как минимум.
Удав считал каждый цент и если возникала идея, тут же смотрел финансовую сторону проекта. В конце концов, после всех рассуждений и поиска компромиссов с ним, я понял, что проще не напрягаться и отказаться от вечеринки, чтобы потом не спорить и не корпеть над калькулятором. Я просто расслабился и последние дни прожил в кайф для себя: бассейн, чтение книг, экзотическая еда, прогулки по городу…
Чувствовалось, что он страдал без женского общества. Это было очевидно. Но преодолеть свою жадность не мог. Эротику ему заменил шелест денежных купюр. О деньгах всегда говорил с придыханием: бабосики, бабульки, капусточка, зеленушка, лавандосики… Однажды я случайно стал свидетелем необычного зрелища. В приоткрытую дверь увидел, как Удав достал из сейфа пачки денег и, что-то мурлыкая себе под нос, стал раскладывать их на столе. Он брал каждую пачку, неторопливо пересчитывал банкноты, нежно поглаживая и любуясь ими, а затем складывал их обратно в своё хранилище. На лице его блуждала блаженная улыбка. Можно предположить, что в этот момент он испытывал что-то сродни оргазма.
Финал моего пребывания у «деда» оказался неожиданным. Оставалось несколько дней до его отлёта, и тут Удав выказал намерение выпереть меня из квартиры заранее:
– Мне нужно тут всё законсервировать, – глубокомысленно заявил он. – Тебе лучше отчалить. Прямо сегодня вечером. Поезжай в Пинанг. Там хорошие пляжи.
Я был неприятно удивлён.
В этот день нещадно лил дождь. Удав не хотел, но был вынужден везти меня и мой чемодан на автобусную станцию. Чтобы не нарезать круги, не тратить лишний бензин и, конечно же, не покупать парковочный талон, он остановился «на аварийке» у тротуара. Сказал, что отсюда можно пробраться к станции «через кусты». Без сантиментов жёстко пожал мою руку, и я с облегчением выскользнул из убийственных «объятий» Удава.
Я действительно поехал на остров Пинанг. И не пожалел! Поселился в молодёжном хостеле, завёл друзей из многих стран мира, закрутил роман с симпатичной малайзийкой. Побывал в прекрасных вечнозелёных лесах, купался в прохладных горных водопадах, бродил по кофейным плантациям, попробовал сёрфинг, нырял с аквалангом, катался на мотоцикле, тусил на дискотеках… О периоде жизни с Удавом вспоминал как о жутком сне.
***
После малайзийского вояжа Удав прекратил все контакты с Серёгой. Со мной же периодически выходил на связь, так как считал «ровным пацаном».
Как-то он позвонил и предложил авантюру:
– Парень, есть план рвануть из Москвы в Малайзию автостопом. Через Казахстан, Киргизию, Китай, Вьетнам, Лаос и Таиланд. Вся поездка займёт примерно месяца четыре. Очень выгодно! Поедешь?
– Да, конечно. Почему бы и нет, – ответил я, а про себя подумал: хуй ты угадал!
ВЕЛИКИЙ ДЖЕМ
– Дима, привет!
Я всматривался в лицо человека, который остановил меня у входа в ночной клуб, но не узнавал.
– Мы учились вместе в универе, – поспешил пояснить тот. – Я на физике, ты – на инязе. В одном корпусе, на разных этажах…
Его лицо было мне знакомо смутно. Тот назвал фамилии преподавателей, имена неких общих знакомых, вспомнил какие-то движухи, в которые якобы был вовлечён и я…
От событий тех лет уже отделял приличный пласт времени. Всё, о чём он говорил, кануло в Лету, было не актуально, не имело значения. Я поддерживал разговор только из вежливости. Ни сам мертвец из прошлого, ни его студенческие байки из склепа были не интересны.
– Как ты? Как жизнь? Что у тебя происходит? – не отставал восставший из пепла.
Неохотно стал рассказывать, как у меня дела, параллельно прикидывая, как от него побыстрее отделаться. Благо в тот вечер был со спутницей, поэтому привёл аргумент, что «меня там ждёт девушка». Это не произвело эффекта: тот всё равно продолжал болтать и даже порывался пойти со мной. Чтобы избавиться от него окончательно, пришлось оставить свой номер телефона и пообещать «на днях обязательно пересечься и пообщаться в спокойной обстановке».
– Дима, встреча неслучайная. Значит, так было нужно. Я тебя прочитал в форматах. Надо более плотно пообщаться. Без масок. Держи мою визитку.
Я взял. На ней было написано: Виталий Джем, управляющий.
1
Тем летом на волне успеха моего первого романа «Анатомия соблазнения, или Мачо тоже плачут» работал над его продолжением. Собирал фактуру, искал интересные типажи, психологические образы…
Когда Виталий Джем влез в мою жизнь, подумал, что его можно было бы использовать в качестве прототипа одного из второстепенных героев. Взять хотя бы неординарную внешность. Если Джема одеть в тёмное монашеское одеяние, то с его характерной средневековой причёской и носатой мордуленцией можно было бы запросто сниматься без грима в религиозно-мистических драмах и трагедиях. Синод, еретики, инквизиция, пытки, отречение от церкви, молитва покаяния, исповедь перед казнью… Тот отлично смотрелся бы как в роли вероотступника и борца с религиозным мракобесием, так и в роли его ревностного приверженца.
Также если сверху накинуть на его русо-седую голову глубокий капюшон того же средневекового костюма, то со своим цепким гипнотизирующим взглядом карих глаз, созерцающих какой-нибудь магический кристалл, он мог бы исполнять роли колдунов и чародеев. Как на стороне Зла, так и на стороне Добра.
Поэтому частично относился к нему как к подопытному, наблюдая с антропологическим любопытством учёного за поведением необычного экземпляра. Сразу было понятно, что чел какой-то странный, фриковатый, но неожиданная глубина и степень «фрикства» проявились позже и… изумили.
Он прочитал мой дебюный роман, посвящённый горячей теме межполовых отношений, благожелательно отозвался о нём и с тех пор почему-то называл меня Деймоном по имени героя, чьим прообразом я являлся.
Судя по частоте упоминания в разговорах его бывшей девушки Вики, у Джема явно была психологическая травма, которая образовалась вследствие расставания с ней. История сия была рассказана мне только в его версии. Уверен, что если бы довелось услышать её в интерпретации Вики, то перед нами предстала бы иная картина.
Если коротко, то с миниатюрной блондинкой они встречались несколько лет. Отношения были выстроены по типовой схеме: она даёт доступ к «пирогу», а тот выполняет её задания, решает вопросы, подносит подарки…
По логике развития отношений на определённом этапе Джем был представлен её родителям и перешёл в статус жениха. С его слов всё семейство постоянно пыталось его «отжать» и «ушатать».
– Деймон, поверь, прихватка была сильнейшая. Отжимали по энергии конкретно.
– В чём это выражалось?
– Ушатывал капитально папаша. Работал по магии чётко. Но я прочитал его в формате.
– Каком формате?
– Сорвал с него маску. Он работал в формате Гитлера, конечно же.
– И?
– Ну, тот понял, что я не простачок и управлять мной они не смогут…
Из-за постоянных «магических» объяснений происходящего дал ему прозвище Маг, и после подобных диалогов задавался вопросом, в какой именно момент поехала его крыша. Когда в голове замкнуло провода? И чем больше узнавал подробностей его жизни, тем более склонялся к мысли, что причин было несколько и все они взаимосвязаны.
Если перевести его историю с «чернокнижного» языка на человеческий, то всё выглядело довольно прозаично. В любых отношениях должно быть развитие: переход с одного этапа на другой. У Джема с Викой была долгая стагнация, пробуксовка и никакого движения вперёд. Следующей ступенью должно было бы быть оформление отношений и создание семьи. Но зачем? Джема и так всё устраивало. В итоге девушка осознала, что с ним каши не сваришь, а биологические часы тикают… Предварительно присмотрев более перспективного кандидата, разорвала связь в одностороннем порядке и поставила в затянувшейся истории точку. Для Мага это стало первым серьёзным ударом по жизни.
2
Большую часть нулевых Джем проработал в сфере торговли. Продавал музыкальную технику, DVD-проигрыватели, диски, аксессуары. Всеми правдами и неправдами ему удалось скопить двадцать тысяч долларов. Благодаря приложенным усилиям, парень имел хорошую финансовую подушку безопасности и прочно стоял на ногах.
Как это обычно бывает, белый пушистый зверёк подкрался незаметно. Виталий пристрастился посещать залы игровых автоматов. Сначала делал небольшие ставки и даже что-то выигрывал. Ему нравилось, и аппетиты лудомана росли.
Однажды поставил приличную сумму и… проиграл. В попытке отыграться умудрился занести в игровой клуб все двадцать тысяч долларов из своих сбережений. В течение пары дней всё было проиграно до цента! И шепоток на удачу не помог…
Это стало для него вторым ударом. На этот раз по финансовому положению и, конечно же, по психике.
Рассказывал мне, что в течение тех двух роковых дней был сам не свой. «Было какое-то помутнение в мозгах». Утверждал, что владельцы заведения программировали его дистанционно, конечно же, «плотно работали по магии» и что теневые финансовые волшебники города желали его краха и смерти.
Историю о разорении Джема я расшифровал для себя по-своему.
Да, деньги были накоплены, и это хорошо. Но! Они никак не работали. На них ничего не покупалось, бабки эти никуда не инвестировались, не приносили никакую пользу… Сумма эта даже не лежала на банковском вкладе под проценты. Двадцатка просто покоилась мёртвым грузом под матрасом. Как обычная бумага.
Парень мог запросто приобрести однокомнатную квартиру или хороший автомобиль. Либо улучшить качество жизни каким-то другим способом. Но никакого развития не происходило. Вдобавок, полагаю, у него был страх потерять накопленное…
Вселенная смотрела на это и думала:
«Ну, паренёк, раз оно лежит у тебя столько времени без дела, и никак не делает тебя счастливым, значит, деньги эти тебе особо не нужны. И, кстати, ты вроде трясёшься за них…»
В общем, реальность сложила обстоятельства так, что Джем отнёс денежки туда, где они были нужнее, избавив его от балласта.
