Но это далеко не так.
Моя работа вся построена на колоссальной материальной ответственности. Одно послабление себе или персоналу может повлечь колоссальные потери. Деньги огромные, но я к этому привыкла.
Возвращаюсь в кабинет и поправляю неброский макияж. Сотрудник бутика должен быть одет с иголочки. Никакой вычурности, вульгарности. Глухое облегающее чёрное платье, ухоженные волосы, неброский маникюр, тонкие чулки или колготки телесного цвета и закрытые туфли на каблуке.
Мужчины приводят к нам своих женщин, чтобы подарить им что-нибудь изумительное. Мы не должны выделяться. По сути, продавец – это ещё одна витрина.
Стильная, красивая и дорогая.
Рабочий день начинается, и немногочисленные ранние посетители заполняют торговый центр.
Проверяю электронную почту. С пятницы не прочитано уведомление о встрече арендаторов с управляющей «Вавилона» Ангелиной Беловой. В десять утра. Перевожу взгляд на золотые часики на руке. Без двух минут. Блин.
Конференц-зал находится на пятом этаже. Вызываю прозрачный лифт, в который тут же следом забегает запыхавшаяся Ася, владелица небольшого магазина женской одежды по соседству с нами.
– Привет, Ксюш. Тоже опаздываешь?
– Немного. Привет, – складываю руки на груди.
– Кто придумал собрание делать в такую рань? Даже не проснулась толком, – ругает она руководство.
Выйдя из лифта, семеним по скользкому полу в сторону зала. Судя по идеальной тишине за дверью, встреча уже в разгаре.
Чёрт.
С детства не люблю излишнее внимание. Выступления на публике – моя фобия. Ася распахивает дверь, я юркаю за ней, стараясь быть незаметной. В сторону трибуны не смотрю, но по телу вдруг прокатывается волна из мурашек. Так как «места для поцелуев» ожидаемо, заняты, мы размещаемся в первом ряду.
Подняв голову на сцену, сразу сталкиваюсь с непроницаемым взглядом в глазах кофейного цвета. Они лениво мажут по моим ногам и быстро возвращаются к бумагам на столе.
Как я могла не догадаться о его присутствии?
Всё логично.
Глеб – единственный владелец торгового центра. Правда, фактически управлением давно не занимается.
Пытаюсь унять дрожь в руках, лицо тут же вспыхивает краской. Мне неприятно.
Я вообще не готова столкнуться с Громовым сейчас. Два дня назад он использовал меня так, что между ног до сих пор саднит…
Назвал тупой. Обидел.
Я до сих пор помню запах его туалетной воды и то, как он реагирует на собственный оргазм. Это немало. По крайней мере для того, чтобы мой пульс резко увеличился, а бёдра непроизвольно сжались в мягком кресле.
Я сижу в нескольких метрах от него. В заполненном людьми зале для конференций.
Сейчас он не варвар, имевший меня всю ночь, как ему вздумается. А бизнесмен. Его тело упаковано в идеально скроенный серый деловой костюм. Белая рубашка оттеняет гладковыбритое лицо. На левой руке «Rolex» из стали и жёлтого золота. Весь его образ кричит о том, что он богат и успешен.
Зеркалю его невозмутимый отстранённый вид, сжимаю руки в кулаки и отдаю внимание прекрасной Ангелине, которая увлечённо рассказывает про входящий поток покупателей в прошлом месяце, целевую аудиторию и планы на летний сезон. В разговоре управляющая постоянно глазеет на Глеба, словно прося поддержки. Он сосредоточенно ей кивает.
На меня больше не смотрит… Совсем.
Я снова превратилась в пустое место. Это как минимум неприятно. А как максимум заставляет мою и без того невысокую самооценку пробить очередное дно.
Глава 3. Ксения
После окончания доклада Ангелины из зала начинают со всех сторон сыпаться вопросы.
Арендаторы часто бывают недовольны многим. Рост цен на аренду, бытовые проблемы, кого-то беспокоит строительство третьей очереди. Это значит добавятся конкуренты и будет сложнее отвоевывать внимание покупателя.
Меня данные вопросы не интересуют. Наш бутик не относится к масс-сегменту, и вряд ли кто-то сможет конкурировать в столь узкой нише.
Тревожит другое. То, как управляющая преданно смотрит на Глеба и как бы невзначай проводит ладонью по его плечу. Заигрывает глазами и кокетливо улыбается. Он же поощряет ее поведение равнодушием.
Уверена, что у всех сидящих в зале людей складывается впечатление, что они близки…
Моё и без того потертое эго беспокоят эти мысли. А что, если он несвободен?
Однажды, у меня были недолгие отношения с женатым мужчиной. После разрыва я зареклась больше никогда не испытывать судьбу. На чужом несчастье своего счастья не построишь. Банально. Но я верю в приметы и различные знаки.
Со слов моей подруги, Громов был около пятнадцати лет в браке. В данный момент они с бывшей супругой со скандалом делят имущество. Отдаленно я припоминаю эту женщину на первой свадьбе Насти с Андреем. Красивая, но холодная. Такая Снежная королева. Под стать Глебу Константиновичу.
Собственник «Вавилона» терпеливо отвечает на все вопросы, а его секретарь фиксирует пожелания.
Акценты в диалоге расставляет жестко. Интонацией, взглядом, словами.
Такому особо и не выскажешь ничего.
Смотрю на этого уверенного в себе мужчину и удивляюсь, что те воспоминания о ночи, от которых хочется прикрыть глаза и непременно забыть, были связаны именно с ним. Чувства, которые я сейчас испытываю невозможно описать. Одновременно неловко и жарко.
За что мне это? Он даже носом не ведет в мою сторону, а я места себе не нахожу.
– Геля так его наглаживает. Они сто процентов трахаются. – Шепчет мне на ухо Ася.
– Ну и пусть,–вяло проговариваю, отклонившись.
Выступающий вдруг переводит взгляд на первый ряд и ловит нас за разглядыванием своей персоны.
Недовольно хмурится.
Этого мне еще не хватало. Быстро отвожу глаза.
После встречи выбираемся из конференц-зала раньше остальных. Медленно идём по просторному коридору. Какой дурак натёр эту мраморную плитку до такого блеска? Двигаюсь, как корова на льду.
Стараюсь быть осторожнее, но это не спасает оттого, что правая нога вдруг подворачивается на скользком полу. Тут же в моем пространстве появляется знакомый терпкий запах, а крепкие руки ловят меня, обхватив за талию. В ушах начинает звенеть от такой близости.
– Не шлёпнись, – рычит мне на ухо грубый голос. Моя спина врезается в твёрдые грудные мышцы.
Удостоверившись, что я стою, Глеб Константинович убирает руки и обруливает нас с Асей, широкой походкой продвигаясь к служебной лестнице. Шокировано смотрю ему вслед.
Мимо, покачивая бёдрами, пролетает Ангелина:
– Вам бы каблуки пониже, Ксения Сергеевна, – язвительно замечает и повышает голос. – Глеб, подожди меня. Мы еще не обсудили рекламу в этом месяце.
Вот сучка!
Девушка собственнически хватает своего начальника под руку, и они скрываются за тяжёлой дверью.
– Какие страсти, – многозначительно выдаёт Ася, разглядывая меня как-то по-новому. – Не связывайся с ней.
– Я и не собираюсь, – равнодушно отвечаю, вызывая лифт. Прикладываю руки к пылающим щекам.
– А с ним тем более, – предупреждает она тихо.
Качаю головой.
А уже всё! Надо было раньше!
Вернувшись на рабочее место, готовлю отчет по продажам за прошлую неделю. Наша договоренность с учредителем «Diamonds» Артёмом Павловичем Зотовым проста. Он дает мне полный карт-бланш, а я радую его красивыми растущими цифрами на банковском счете.
Пока все идёт по плану, и я удовлетворена результатами, как никогда.
После легкого обеда в ресторане на третьем этаже помогаю продавцам в выставочном зале. Просто потому, что мне это нравится. Отмечать довольный блеск в глазах покупателей, когда они покидают наш бутик со стильным пакетом глубокого красного цвета.
Кожу живота до сих пор покалывает. Ровно в том самом месте, где касались его руки.
Можно обманывать кого угодно… Но есть один человек, которому врать я не привыкла.
Вернее, два.
Моя бабуля – Зоя Александровна и я сама.
Эта честная особенность заставляет меня признаться, что несмотря на всю грубость и хамство, присутствие брата Андрея Громова меня слишком волнует. Мой мозг не управляет телом.
Это странно. Потому что такое происходит со мной впервые за двадцать восемь лет.
Отпустив очередного посетителя, оставившего в нашей кассе пять средних зарплат по стране, решаю немного отдохнуть. Помещение магазина оборудовано камерами, поэтому из своего кабинета слежу за тем, что происходит в зале.
Невольно обращаю внимание на экран телефона, который показывает текущее время. Ровно семнадцать-семнадцать. По привычке загадываю желание. Оно чисто женское. Хочу, чтобы меня любили. И я поскорее выкинула из головы последние два дня.
Помутнение какое-то.
На экране тут же всплывает сообщение:
«Зайди. Надеюсь, разберешься с дорогой?»
Мне даже догадываться не нужно, кто является отправителем. Откуда у него номер?
Приказной тон – это визитная карточка Глеба Громова. А намеки на мои низкие умственные способности – манера, выбивающая меня из колеи.
Что ему может быть надо?
Вероятно, что после нашей сегодняшней встречи, цивилизованным людям нужен разговор. Что-то типа «посмеялись и забыли» или «с кем не бывает». Так ведь?
Может, не идти? Даже «пожалуйста» не написал… Ни вкуса, ни воспитания…
Долго раздумываю, перечитывая вновь и вновь сообщение с незнакомого номера. А потом резко встаю.
Не дождётся, чтобы я спасовала.
Рассмотрев себя в зеркале женского туалета и удостоверившись в том, что тушь не потекла, а цвет лица такой же идеально ровный, как и утром, отправляюсь в святая святых «Вавилона». Приемную генерального директора.
Здесь тихо и прохладно.
Секретарь, женщина лет сорока, вежливо указывает мне на вход в кабинет. Переминаюсь с ноги на ногу и решаюсь.
На мой стук слышится негромкое «Да» и я открываю дверь.
– Проходи, – сидящий за столом мужчина, отрывается от ноутбука и кивком указывает на кресло напротив. Обстановка вокруг кричаще-мужская. В воздухе аромат все той же туалетной воды и кофе.
Размещаюсь в кресле и скрещиваю дрожащие руки на груди. Это какая-то магия. Почему я так реагирую на этого мужчину?
Его глаза безотрывно следят за мной с равнодушным видом.
– Мне же не нужно просить тебя не распространяться о том, что произошло в субботу? – спрашивает он, прижигая меня взглядом к креслу.
Лицо тут же вспыхивает огнём негодования. Он что, издевается?
– Я и не собиралась, – стараюсь скрыть досаду.
– Хорошо, – кивает, изучая моё лицо.
– В конце концов, ничего особенного не произошло, – тихо замечаю. Отвожу глаза в сторону.
– Разве? – Иронично поднимает бровь.
Отстраненно пожимаю плечами.
– Рад, что мы друг друга поняли. Свободна, – говорит он, утыкаясь обратно в экран ноутбука.
Немыслимо.
Он что позвал меня, потому что подумал, что я рассказывала Асе, как… мы переспали? Тут что, есть чем гордиться?
– Козёл, – шепчу яростно, вставая и уходя из кабинета.
