У нас уже был секс, и даже не один раз. Но целуемся мы впервые. И это оказывается невероятно приятно и сладко, поэтому внутренне сдаюсь и окольцовываю его шею руками.
Мужские ладони разводят в стороны лямки платья, и оно также отправляется на пол. Легко подхватив мое тело на руки, несет в спальню. Кожу покалывает от озноба, мысли путаются.
Сбросив меня на кровать, Глеб стягивает галстук и по очереди расстегивает манжеты на рукавах рубашки, не сводя глаз с моего розового комплекта. Из кармана брюк достает презерватив и кидает его рядом.
Хочется помочь ему скорее избавиться от одежды, но, оперевшись на локти, терпеливо наблюдаю, как он самостоятельно справляется с этой задачей.
– Разденься, – приказывает мне.
Боже! Громов такой Громов!
– Сам справишься, – говорю с улыбкой, откидываясь на подушки и прикрывая глаза. Внутри всё кружится и плывёт, но это не действие алкоголя, а реакция на предвкушение близости с его телом.
Грязная, грязная Ксюша.
Ехала сюда поставить его на место, а оказалась в постели.
Глеб быстро стягивает с меня крошечные стринги и тянет за руку, заставляя сесть. Обхватывает мое тело, чтобы расстегнуть лиф. Отправляет все это к своей одежде, и наконец-то вновь целует.
Отпускаю последние сомнения, отдаваясь его рукам и губам. Наше дыхание разгоняется, движения становятся более резкими. Его рот опускается на грудь, захватывает сосок и покусывает его. Пропускаю жёсткие волосы сквозь пальцы, притягивая его голову к себе еще ближе. Затем поглаживаю литые мышцы на спине.
Не отрываясь, разводит мои ноги и проверяет идеальную эпиляцию, сразу проникая пальцами и продолжая терзать грудь.
– Всегда мокрая, – замечает с усмешкой.
Я не в состоянии ответить, потому что во рту пересохло от дикой потребности в том, чтобы он продолжал. Не останавливался.
Мужчина вдруг отклоняется и вскрывает упаковку на презервативе.
– Я на таблетках, – сообщаю, наблюдая, как он раскатывает резину по внушительной длине.
– Так надежнее, – отвечает он, пристраиваясь между разведенных ног.
Медленно входит до упора и повторяет пару фрикций, тяжело дыша. Оба наблюдаем за действиями его члена. Сжимаю мышцы внутри, от чего он откидывает голову назад и сжав зубы рычит. Наращивает скорость и амплитуду движения, вколачиваясь в меня.
Обхватываю его плечи и притягиваю на себя. Он не противится. Царапаю ногтями спину, ягодицы. Пробую на вкус его соленую кожу на шее, ищу губы. Нахожусь в какой-то сумасшедшей агонии. Целую сама, обсасывая язык. Покусываю.
Уже через пару секунд разрываюсь оглушительным оргазмом, извиваясь под его телом. Стону и кричу, собирая удовольствие до последней капли. Он продолжает врезаться в меня до тех пор, пока я не слышу ответный протяжный стон и хрипоту.
Падает на меня, прижимая своей массой. Мне тяжело, но я не говорю об этом. Терплю его вес. Лежу, прикрыв глаза и разместив руки на его шее. Осторожно трогаю волосы на затылке.
Всё, что произошло настолько не похоже на то, как это было предыдущие два раза, что я нахожусь в эйфории. Это какая-то сумасшедшая близость, а не просто секс.
Я в этом твёрдо убеждена. Я так чувствую.
Мне хорошо с ним.
Спустя пару минут Глеб вдруг аккуратно скидывает мои руки со своей шеи, резко встает, вынимая член из меня. Снимает презерватив и уходит в сторону ванной, сверкая идеальной задницей.
– Отвезу тебя домой, – сухо говорит, прежде чем закрыть дверь.
Глава 8. Ксения
Стараюсь не поддаваться обиде и нахожу свои вещи, разгуливая по номеру в полотенце после душа. Глеб уже оделся и деликатно вышел из спальни, как только я вернулась из ванной комнаты.
Я, конечно, не рассчитывала на «после сексовые обнимашки» или разговоры по душам, но и подобная холодность вводит меня в ступор. Мы двадцать минут назад обменивались бактериями через рот, а теперь он снова меня не замечает.
Чувствую себя использованной, жалкой.
Ненужной.
Одевшись, собираю остатки своего чувства достоинства и выхожу из спальни.
– Едем? – тут же спрашивает Глеб и отрывается от экрана телефона.
– Может, я сама? Не беспокойся, – предлагаю.
Он недовольно ведет плечами.
– Что у тебя за манера всё время спорить? – спрашивает недовольно.
– Такая же, как у тебя – приказывать, – бормочу под нос.
Игнорирует мои слова и выходит из номера. Семеню за ним на своих каблуках, разглядывая широкую спину и затылок.
Время ближе к полуночи. На улице прохладно и зябко. Мы выходим из гостиницы и направляемся к стоянке, которая располагается сразу за зданием.
Из-за угла вдруг выбегает кошка, которая в полумраке кажется черной. Откуда она тут взялась? Сверкнув глазами, животное перебегает дорогу и скрывается в кустах.
Резко останавливаюсь. У меня пунктик.
– Я не пойду, – говорю Глебу.
Останавливается и непонимающе смотрит на меня.
– В смысле? – сухо спрашивает.
– Кошка, – показываю ему на кусты рукой.
– Что? Ты боишься кошек?
– Нет, но она… чёрная, – говорю, складывая руки на груди. Кутаюсь в пиджак.
– И что? – раздражительно смотрит в сторону стоянки на свой автомобиль.
– Она перебежала нам дорогу и если сейчас пойти туда, – киваю. – То случится несчастье.
Он вдруг начинает ржать.
– Ты больная? – спрашивает, отсмеявшись.
Сдуваю прядь волос, налетевшую на лицо от ветра.
– Нет, – пожимаю плечами. – Просто я верю в приметы.
Он качает головой.
– И что надо сделать? Три раза постучать кому-нибудь по печени?
Очень смешно, умник.
– Нет, надо ждать, чтобы кто-нибудь прошёл здесь первым или пойти в другую сторону, – с видом знатока выдаю ему.
Громов оглядывается вокруг. Улица абсолютно пустая. Ночь на дворе.
– Здесь нет никого, – все еще непонимающе выдает очевидную информацию.
– Да, – соглашаюсь с ним. – Поэтому я доеду на такси. А ты, если хочешь, иди туда.
«Если хочешь быть несчастным», – думаю про себя.
Глеб смачно матерится под нос, срывается с места и закидывает меня на плечо.
– Ты что творишь? – бью его по спине кулачками и ору. – Быстро пусти меня.
– Идиотка, – говорит он грубо. Продвигается к машине, неся меня как картофельный мешок. Теплые руки обжигают кожу на внутренней стороне бедра. – Господи, какая ты идиотка.
– Поставь меня, говорю, – рычу на него и щипаю его спину сквозь рубашку.
Щелкает сигнализация и он скидывает мое тело на переднее сидение. В негодовании поправляю волосы и платье, которое неприлично задралось.
Сам же обходит машину и резко хлопает дверью, когда садится.
Злой, как чёрт.
Собираюсь высказать ему все, что думаю. Но он перебивает:
– Заткнись. Ни слова. Иначе я тебя убью.
Захлопываю рот в шоке от подобной грубости и отворачиваюсь к окну. Адрес он не уточняет, так как пару раз по просьбе Андрея забирал Настю с наших пятничных посиделок.
– Если со мной случится несчастье, виноват будешь ты, – недовольно говорю, спустя десять минут тишины.
– Ты сама – ходячее несчастье, – раздражённо отвечает, включая поворотник.
Все ситуации за вечер складываются в одну и от досады в уголках глаз скапливаются слезы.
Подъехав к моему дому, Глеб паркует машину, и я быстро вылетаю из нее.
– Подрасти, – кричит мне вдогонку.
– Лучше найду кого-нибудь помоложе, – цепляю его в ответ.
– Дура! – последнее, что я слышу, закрывая со злостью дверь.
* * *
Следующий день провожу за домашними делами, косметическими процедурами и просмотров любимых мультфильмов. Поэтому в понедельник спешу на работу в прекрасном настроении.
Покупателей в начале недели ожидаемо мало и я, вопреки собственным правилам, отпускаю девчонок-продавцов на обед втроем, оставшись в бутике наедине с охраной. Чтобы занять себя решаю перебрать витрину с цепями и браслетами.
В бутик заходит покупательница.
– Добрый день! Рады видеть Вас в «Diamonds». Ищите что-то конкретное? – вежливо обращаюсь.
Девушка снимает брендовые тёмные очки, и я смутно узнаю в ней экс-супругу владельца торгового центра. Собственной персоной. Маргарита, по-моему.
Вот так встреча.
– Где у вас бриллианты? – она рассматривает помещение.
Прохожу к ней:
– Основной ассортимент изделий здесь. Также эксклюзивные модели представлены на отдельных выставочных стендах. Вас что-то конкретное интересует?
Громова скептически обглядывает витрину, а я – её. Светлые волосы, голубые глаза, аристократические черты лица. Острым уколом в сердце бьёт собственный вывод – она красивая. Очень. Не без достижений косметологии, конечно. Видимо непринятие силикона у Глеба Константиновича только в моем случае. Потому что его бывшая супруга нашпигована им прилично. Одета тоже дорого, но со вкусом. Без вычурности.
Она просто идеальная. Рядом с ней хочется поправить прическу и посмотреться в зеркало.
Поверить только, эта женщина прожила с ним около пятнадцати лет. Это целая жизнь. Природное качество не врать себе вновь не оставляет мне шанса.
Я ревную его.
Мы, возможно, больше не встретимся после того, как обменялись любезностями в его машине в субботу. А я не могу спокойно смотреть на его бывшую жену, потому что он спал с ней в постели долгие годы. И наверняка любил ее. А может все еще любит?
Такую невозможно не любить.
– Это Гонконг? – спрашивает Маргарита, подняв на меня глаза от витрины. Ей около тридцати пяти. Но я бы никогда не дала этот возраст, если бы о нем не знала.
– Нет, у нас только российские производители. Мы следим за качеством. Пройдемте, я покажу Вам то, что Вас заинтересует.
