Она была не в форме, несобранной и выглядела как-то странно, почти без макияжа. Макс заметил это сразу, как только она вошла в аудиторию. Одежда простая и скорее удобная, нежели привычно модная. Взгляд тусклый и равнодушный. Макс подумал, что это совершенно не уместно сейчас, ведь Камила начала встречаться с Назаром. В его представлении девушка должна быть счастлива в только что возникших отношениях и эту радость излучать. Его внимание рассеялось, он отвлёкся. Какие-то неожиданные фразы преподавателя вовлекли его в лекцию, но через полчаса он снова взглянул на неё. Камила подперла рукой голову и устало смотрела вперёд. Она сидела сзади, и Максиму пришлось обернуться, что не могло не остаться незамеченным. Смотреть назад больше было не на кого, она одна уселась в самом конце, немного опоздав на занятие. Девушка перевела взгляд на него и слегка смутилась. Они встретились глазами, и Макс мгновенно отвернулся, как застенчивый подросток. И теперь уже Камила с интересом разглядывала его. Она отметила, что он всегда был опрятным, и сегодня тоже. Ему шло всё, что он носил. Время от времени она замечала в его ушах наушники. Он часто зависал в телефоне в перерывах, мало с кем общался, и этим жутко раздражал Камилу. Почему этот парень имеет право делать всё, что ему вздумается? Почему, он может не общаться, противостоять сложившемуся социальному укладу? В то время как она всегда адаптировалась, чтобы что-то иметь.
В конце занятия Камила быстро собрала свои вещи в небольшую сумку, ожидая, что преподаватель вот-вот отпустит их. Но тот не торопился и лениво отмечал присутствующих. Тогда очередь дошла и до неё.
– Фельтасова?
– Есть.
– Я видел, что вы опоздали. И я этого не люблю. В следующий раз просто не стану вас отмечать – твердо, но всё же добродушно проговорил преподаватель.
– Я вас поняла. Это не повторится – как-то совсем равнодушно и по-деловому отвечала она.
– Вам нужно защитить проект на следующей неделе. Мы распределили темы. Вам осталось место в группе Синяковой.
Синякова была одной из самых тихих и незаметных одногруппниц. Камила даже не сразу поняла, о ком шла речь, но девушка обернулась к ней и приветливо помахала рукой. Это было мило. Настолько, что даже Камила растаяла и улыбнулась в ответ. Только после окончания лекции Лена застенчиво поспешила к Камиле.
– Плюс один человек это замечательно! Там так много работы! – начала она.
Камила сымитировала глубокую заинтересованность.
– Сегодня после занятий собираемся в учебной комнате. Ты с нами?– продолжала Синякова, несколько опасаясь сама не зная чего.
– Конечно. Я обязательно буду, спасибо.
Хотелось послать её куда подальше, её, ненавистную тему проекта и добродушного лектора. Или просто уйти самой. Да, так было бы гораздо легче. Но существовали правила, и она отчаянно играла по ним, искренне веря, что это необходимо для неё же самой.
После занятий она несколько минут провела в женском туалете, подкрашивалась и поправляла прическу. Это совсем немного подняло ей настроение, и она зашла в учебную комнату намного бодрее и уверенней. Удобные кресла первыми бросились ей в глаза. Будет комфортно её телу, а это сейчас невероятно важно. Только потом она заметила, что в группе Синяковой были самые преданные учебе люди: Милана, чей балл был самым высоким на курсе, Артур, взрослый мужчина, получавший второе, а то и третье образование и, конечно же, Макс. Они взяли самую сложную и неоднозначную тему, потому никто больше не присоединился к ним.
Эта компания очень сомнительно представляла себе, как Камила впишется в их среду. И только одна Камила была полностью уверена в себе. Ну что ж, настало время блеснуть интеллектом. Так редко приходилось делать это в последние несколько лет. Многие любят равных себе, а интеллект чтут высокомерием. Камила понимала это и прикидывались дурой даже чаще, чем ей того хотелось.
Она аккуратно присела на кресло, пытаясь не особо привлекать к себе внимание. Но каждый всё равно обернулся и внимательно рассматривал её, хоть и недолго. Лена что-то активно рассказывала, также жестикулировала. По её тону можно было легко понять, что она вещает что-то из ряда вон выходящее. Камила напряглась и прислушалась.
– Я была в шоке, когда узнала! Такой уважаемый человек! Всегда такой приветливый!
– В тихом омуте! – возмущался Артур.
Деловой костюм шёл ему, хоть и изрядно подчеркивал полноту.
– Да, да! – в каком-то порыве закивала Лена, не стесняясь вошедшей новенькой.
– А что случилось? О чём вы говорите? – весьма тактично задала вопрос Камила.
Лена, наконец, обернулась к ней и, немного подумав, всё же решилась рассказать.
– Григорий Иванович. Знаешь его?
– Тот, что провел у нас пару семинаров?
– Да. Он. Прекрасный юрист, профессор, знаток своего дела. На первом курсе вёл у нас пару дисциплин.
– И что с ним?
– Избил до полусмерти студента, представляешь?!
Камила талантливо сыграла удивление.
– За что? Что произошло?– воскликнула она, и на неё словно посыпались воспоминания о Кирилле и последних событиях.
– Говорят, не поделили какую-то студентку. Имя этой студентки никто не знает, так тщательно они скрывали отношения. Но видимо ей наскучил пожилой профессор, и она сбежала от него к молоденькому пареньку. Кстати, этот избитый студент не из нашего университета. А потому так доподлинно и неизвестно, кто его пассия.
– Может, это вообще всё просто слухи? – вмешался, наконец, Максим, но вся его мимика говорила о том, что он серьёзно воспринял эту историю.
– Слухи, не слухи, а избитый есть. Профессор прекрасно осознавал, что ему за это грозит. Юрист как-никак! Да, и девушку, говорят, видели.
– Видели и не узнали? – возмущался Макс.
– Наверное!
– Может, её имя не хотят афишировать! – включился Артур.
– Вот именно! – подтвердила Милана, тоже явно заинтригованная данным происшествием.
Максим посмотрел Камиле прямо в глаза и уверенно произнёс.
– Будешь кофе?
Она только заметила, что каждый из них держал в руках кружку. И только сейчас ощутила запах кофе. Иногда она настолько уходила в себя, что переставала замечать даже очевидные вещи.
– Буду – спокойно ответила она.
Макс отошёл к столику. Милана тот час поспешила к нему и, улыбаясь, попросила подлить и ей немного кипятка. Он улыбнулся, ответил мягко, смотрел с лёгкостью. Ещё чуть-чуть и Камила бы вздрогнула. Всем доставался его одобряющий родительский взгляд, и никому его заинтересованность. Это невероятно волновало.
– Слушайте, я на самом деле не очень-то осуждаю его – высказывался Артур – человек сорвался, да и только. Ты так удивляешься этому, Лена! Будто совершенно не ожидала такого именно от него! Но разве ты достаточно знала его, чтобы судить?
– В нашей работе никому нельзя верить! – залепетала Милана.
– Знаю! Но на кого тогда вообще равняться?! Образование – это ведь во многом личность учителя, его взгляды, теории, личный опыт и пример.
– Равняться? Равняйся на себя, дорогуша! Не ищи готовых решений, изобретай свои! – отвечал Артур так непринуждённо и аутентично, что все вокруг даже слегка заулыбались.
– Браво! Какая пламенная речь! – шутливо отреагировал Максим, подавая Камиле только что приготовленный кофе.
Он даже не глянул на неё в этот раз, хоть она и рассчитывала на это.
– Спасибо – успела проговорить она.
Лена неодобрительно фыркнула.
– Все наши знания – это теории, предположения и открытия других людей. Других! Без их когда-то смелых решений не было бы науки как таковой. За наукой читаются личности. Учёные и только они!
– Я за голые знания! – выкрикнула Милана, залезая на кресло с ногами – Есть факты. И хоть ты кол на голове чеши, это будет так. Земля круглая, а нам надо сдавать проект! Это не изменить, даже если сотни восхитительных и гениальных учёных попытаются доказать другое. Может, уже начнём?
Ребята засмеялись. Засмеялась и Камила. И в этот раз ей было действительно смешно.
– Григорий Иванович не был душкой! По крайней мере, не таким уж святым, как ты говоришь – заговорил Макс.
– Да ладно?!
– Я серьёзно. Вспомни хотя бы тот момент, когда Юля спрятала шпаргалку в чулках.
– Да, это были великолепные черные чулки с кружевом на самом верху – мечтательно протянул Артур, рассчитывая, что снова рассмешит всех.
Так и случилось.
– А что такого?! Он просто не дал ей списать – воскликнула Лена.
– Он нагло при всех задрал её юбку, пощупал ногу и только спустя пару секунд всё же нашёл шпаргалку.
– Он мужчина, и ему не чужды сексуальные слабости! – воспрянул от спора Артур.
– А как насчёт женских слабостей? – добавила Камила.
Спор понемногу увлекал и её.
– Насилие?! Он просто искал шпаргалку!
– Он мог сделать это иначе! – подтвердила Милана – не так сально, что ли!
– Забыли! – продолжил Макс, слегка подавшись вперёд, сидя на кресле. – Как тебе случай с Родионовой? Отправить девушку трижды на пересдачу только потому, что однажды она имела наглость или честность высказаться против его спорной системы поощрений?
– Точно, бедная Родионова!– сочувствовал Артур.
– Бедная? Сама виновата – грозно отвечала Лена.
– Так ты всё же защищаешь его?! Или безоговорочно осуждаешь? Я так и не поняла! – громко спросила у неё Милана, утомившись от разговора.
Несколько секунд все молчали, но Камиле было что сказать, и она, наконец-то, сочла это уместным.
– Она разочарована только и всего. Некоторым людям нужен авторитет, родительская фигура, символ незыблемый, твердый, непоколебимый. Таким был Григорий Иванович для тебя, Лен. Так хочется оправдать его, но…как же он мог так бесцеремонно раздавить твои чувства и надежды? Правда? Очень жаль…
Максим отклонился, скрещивая руки на груди. Ему нравилась чужая проницательность, она бодрила его похлеще кружки кофе.
– Я безумно разочарована! – сквозь зубы проговорила Лена. – Ты права.
Напряжение спало. Лене стало легче, как только кто-то чужой обозначил её чувства. Она ощутила себя понятой и немного угомонилась. Но вот Камила уже не собиралась останавливаться. Услышав её спокойный и слегка загадочный голос вновь, все немедленно замолчали.
– Когда я училась в столице, у нас вышел забавный случай. Хотя его сложно назвать забавным в традиционном понимании. Один уважаемый профессор, лет сорока, тоже закрутил роман со студенткой. Разница лишь в том, что он был психологом, а она ходила к нему на терапию. Никто и не догадывался о их связи, пока она вдруг не сорвалась и заявила, что профессор долго домогался её, и в конце концов, она не в силах была противостоять его чарам.
– Противостоять? И долго она спала с ним? – заинтересованно выспрашивала Лена.
– Пару месяцев. Но суть не в этом. Студенты словно разделились на два лагеря. Вся учебная программа пошла прахом. На всех занятиях обсуждали только это, спорили, кричали, срывали голос. Одни поддерживали девушку и считали случай вопиющим, требовали увольнения профессора. Другие, его бывшие клиенты, безоговорочно благодарные ему, считали девушку обманщицей. Все те, кого он вытащил из петли, спас от абьюза, те, к кому он приезжал ночами, чтобы помочь пережить паническую атаку.
– А что говорил сам профессор?– вальяжно спросил Макс.
– Что полюбил её. А она его. И всё было взаимно.
– А какую сторону выбрала ты? – настойчиво узнавал он.
– Я не выбрала. Я была, кажется, единственной студенткой, не примкнувшей ни к одной группе. И позже меня даже обвинили в отсутствии позиции, в чёрствости и недостатке мужества.
– Но ведь у тебя была позиция.
– Да. Я предпочла не делать выбор, не имея достаточных знаний. Вот моя позиция.
Макс и Камила снова встретились взглядом. Каждый подумал о своём, но мысли обоих были удивительно чёткими.
– Какая нелепость! – думал Максим. – Какая нелепость, что она выбрала Назара.
– Как же он невыносимо давит на меня взглядом, голосом, всем своим самоуверенным присутствием! – проговорила про себя Камила.
– Чем закончилась история?– поторапливал Артур в желании узнать развязку.
– Девушка нашла себе нового парня. А профессор… застрелился.
Все в удивлении уставились на Камилу.
– Шучу!– засмеялась она. – Его уволили, и с тех пор о нём ничего не было известно.
Все облегчено рассмеялись.
– Жаль, мы никогда не узнаем правды! – не сдавалась Лена, усаживаясь, наконец, за стол.
– Правда в том, что уже пять часов вечера, а мы ещё даже не начали проект! – подхватила её намерения Милана.
Все лениво пересаживались к столу.
Это было весело и просто. Вопреки ожиданиям Камила прекрасно влилась в компанию. Гибкость, внимательность к другому, её уверенность делали своё дело. Она была несомненно гениально коммуникабельной и невообразимо равнодушной к этой самой коммуникации.
Наконец, задания на проект были распределены, и Камила даже загрустила, что пора было уходить. Она отослала Назару сообщение, что скоро освободится, но вскоре сама пожалела об этом.
Студенты быстро разошлись, она видела впереди себя лишь Максима. Он закинул рюкзак на плечо и застегнул верхнюю пуговицу рубашки, а потом внезапно уставился на Камилу.
– Кажется, ты на машине? В какую сторону едешь? Может, подбросишь меня?
– Ты это мне?
– А кому? – засмеялся он, не спуская с неё глаз.
