Кейси Эшли Доуз "Книга Авроры 3. И дрогнут небеса"

Совершенно сама, как вероятнее всего, когда-то сидела моя бабушка, застигнутая здесь появлением Престола Калиго.

Роленд давно распустил нас с занятия, но я так и не вернулась в комнату. Я сидела здесь и думала над словами, которые сказал мне тот ангел. Уверена, он ляпнул их просто так. Быть может, они были порождением его собственного отчаяния, а может, он действительно так считал, исходя из рациональных выводов. Точно это была не агрессия от голода, раз он так относился к еде, но эти слова заставили меня задуматься.

(будто силы нам помогут)

Возможно, и нет.

Их нет.

Но моя сила – моя сила могла кому-нибудь помочь.

Сила, случайно подаренная мне Дарнордесом.

Роленд рассказывал, что его могущество могло разрушать миры – и пусть я получила лишь небольшую часть от этого, но, вероятнее всего, ее окажется более чем достаточно в какой-нибудь момент для защиты бессмертных.

Пусть не всех.

Я не тешу себя иллюзиями.

Но хотя бы близких.

Если бы я могла с ней совладать.. то я могла бы гарантировать им защиту. Но проблема в том, что эта сила во мне проявила себя лишь однажды – когда голова Сатаны полетела к моим ногам.

Более я ее не чувствовала.

Она была внутри. Все еще была. Порой она обжигала мне кончики пальцев, будто желая прорваться наружу и ретироваться из моего организма, но она никак мне не помогала. Я не могла с ней справиться – не могла направить на то, что нужно мне.

По иронии судьбы – она лишь ослабляла, когда должна бы нести могущество.

Возможно, мне следовало тренироваться – чтобы как-то справится с ней, но я не имела никакого представления, как справится с силой такой величины.

Совсем недавно во мне не было совершенно никакой.

Как я не пыталась найти.

Я встала, решив прибегнуть к способу Калиго, которому он нас с Джейком учил. Нащупать силу внутри, попытаться выдрать ее наружу и облачить во что-то осязаемое. Я боялась облачить эту силу во что-либо, но вариантов не было.

Я попыталась сконцентрироваться на ней внутри. Она была огромная – ей словно не хватало моего пространства. Я попыталась ее вытолкнуть, и тогда меня словно ударило током.

Будто ядовитая кобра жахнула как следует, едва я тронула ее за хвост.

Я вскрикнула и упала на землю.

Нет, для этой силы способ Калиго не подойдет. Она не маленькая, зарождающаяся в Нулевом, у которого едва выросли крылья. Она созревшаяся, самостоятельная и агрессивная, как и ее истинный обладатель. Она не желает подчиняться, не желает помогать.

Она только кусается.

Какой мне толк от силы, которая убивает меня?!

(это невозможно, организм Атиль должен был отторгнуть ее, как инородное тело)

Может, лучше бы и отторг.

Я хотела забраться в беседку, но лишь села на землю, опершись на ствол дерева. После бойни с армией Сатаны, на территории школы осталось не так уж много целых деревьев. Большинство либо превратились в прах, либо обгорели и высушились. Это одно из немногих как-то уцелело и даже продолжало зеленеть.

Я шумно выдохнула и задрала голову к небу.

На уцелевшей половине школы мерцнул чей-то силуэт. Какой-то ученик сидел на самом краю крыши, так же размышляя в своем уединении.

Я приложила ладонь ко лбу, отгораживаясь от солнца, чтобы рассмотреть, кто это.

Пара мгновений – и я поняла.

Это был Катус.

Он сидел, совсем по-человечески сложив крестом ноги, оперев локти о колени, и смотрел куда-то вдаль.

В отличии от меня – он никого не видел. Включая меня. Если бы опустил глаза – то запросто, но он их не опускал.

Недолго думая, я поднялась и расправила крылья.

Один взмах – и я оказалась в небе.

Я медленно опустилась на крышу позади него, но он все равно меня услышал. Не повернул головы, не дернулся, но мы оба знали, что он услышал меня.

Может, почувствовал энергию, но не сказал ни слова.

Я сделала пару шагов к нему.

– Я тебе не помешаю?

Какие-то длительные секунды он молчал, после чего тряхнул головой, будто выйдя из оцепенения.

– Нет.. конечно, нет.

-6-

Я подошла к нему и так же села на самый край. Помнится, однажды я с трудом проделала то же самое, находясь на краю высокой горы. Сейчас же я сделала это просто.

Никакого страха.

Я подогнула под себя ноги и обхватила колени руками, приложив к кистям руки левую щеку, чтобы свободно смотреть на Катуса. Он же продолжал глядеть перед собой.

– Последнее время ты сам по себе. Избегаешь всех.

Он даже не пытается это отрицать.

– Нужно было обдумать много вещей.

Интересно, каких?

– И как? Обдумал?

Он глянул на меня. На его губах появилась знакомая масочная усмешка.

– Ты об этом пришла поговорить?

– Прилетела, вообще-то – я равнодушно пожала плечами и он хмыкнул.

Мы продолжили молча сидеть и мне уже казалось, что мы никогда не заговорим. Пропасть взаимных тайн стала между нами слишком большой, чтобы все вернулось на круги своя. Я уже собиралась встать, как он заговорил.

Отрешенно, глядя себе под ноги.

– Когда я был маленьким, отец любил брать меня на тренировки. Он никогда не позволял мне выигрывать. Никогда не поддавался. Но каждый раз, когда мне удавалось превзойти самого себя, он подходил ко мне и гладил по голове несколькими грубыми движениями.

Катус махнул рукой в воздухе, парадируя жест отца.

Горькая усмешка.

– Вот и вся его ласка. Похлопывания по голове. Да такие сильные, что я весь сжимался, ожидая очередного хлопка.

Наконец, он посмотрел на меня.

– Я подумал и понял: у отца не было выбора. Тогда, на войне.

Демон резко взял мою кисть и я инстинктивно вздрогнула, так как каждый раз его хватка за запястье не приносила ничего хорошего. Однако, его взгляд не изменился, а пальцы не впились в кожу.

– Выучи и ты урок, который преподал мне отец. Ты должна быть сильной и бескомпромиссной. Я не смогу всегда тебя защищать.

Он отпустил мою руку.

Я едва уловимо кивнула, после чего сжала губы.

– Но по крайней мере у тебя есть возможность всегда говорить мне правду. Очевидно, ты не любишь использовать все возможности одновременно.

Я ожидала увидеть удивление на его лице, но он лишь как-то странно улыбнулся.

– Я так и думал, что ты все услышала. Или узнаешь, так или иначе.

– Но могла и нет. А ты ничего мне не сказал.

Я решительно подобрала под себя ноги.

– Так было бы лучше.

– Кому? Верховой Башни, что теперь боятся меня, как прокаженного?

– Я опасался, что эта новость может тебя напугать. Такая сила.. ее в себе не испугается лишь безумец.

Посмотрев на меня, он вдруг расхохотался, закинув голову назад.

– Ну да, я забыл.

Какое-то время он помолчал, после чего добавил уже серьезно:

– Даже если так, то мы в расчете.

– О чем ты?

– Ты ведь тоже не просто так с ног свалилась в Капитолии.

– Если понял, почему не сказал остальным?

– А почему ты не сказала остальным, что услышала разговор?

– Не хотела – с вызовом бросила я и он равнодушно дернул плечами.

– И я не хотел.

Я смотрела на него, не отрывая глаз, после чего принялась ковырять пальцами кровлю крыши, раздербанивая ее еще сильнее.

– Расскажешь бабушке, что я знаю обо всем?

– Зачем мне это.

– Не знаю. Она же главная.

– Не для меня.

Он вновь говорил сухо и отрывисто, но взгляд его не блуждал где-то далеко. Он был здесь. Ловил краем глаза каждое мое движение.

– Так скажешь, что видела тогда? – Катус повернулся ко мне и склонил голову.

Я задумчиво сжала губы.

Я не могла ему рассказать. Но теперь уже по другой причине – по той, по которой не могла сказать о том, что видела, ни одной живой душе.

Мое молчание привело к большим проблемам. Моя ошибка стоила всей школе слишком большой цены – но пока об этом никто не знал, меня не могли принудить заплатить ее лично. Однако, узнай они – и все могло сложиться иначе.

Бабушка, та и вообще может посчитать, что я не сказала нарочно, из каких-то побуждений, о которых толкует Верховая Башня.

Все слишком запуталось, чтобы одной затяжкой можно было размотать целый клубок ниток.

– Да, конечно – кивнула я. Я не собиралась лгать – я лишь собиралась сказать раннюю версию правды.