Так… какая-то Мышь, какая-то Птица Додо, курящая гусеница… Интуиция подсказывала, что сегодня Влад Вячеславович специально придет раньше времени, дабы как следует отчитать опоздавших.
В общем, я спешила, уткнувшись в тетрадь и ничего не замечая вокруг.
– Ева!
Голос человека, точно громом поражённого. Я подняла глаза. Предо мной стоял Гай.
ГЛАВА 3
Гадание на монетке
Я не поздоровалась, не улыбнулась.
Будто увидела призрака.
– Ева, – повторил Гай моё имя. – Ева… Это ты?
Я почему-то отрицательно помотала головой: нет, не я.
Гай изменился так сильно, что не обратись он ко мне, наверное, прошла бы мимо.
– Гай Келлер… – наконец, удалось вымолвить мне.
Если честно, я даже его имя произнесла с трудом, как будто уже забыла. Хотя как забудешь такое необычное имя?
У Гая в роду имелись немецкие корни. Вряд ли я бы стала называть ребенка с такой необычной фамилией почти таким же необычным именем. Но его матери такие глупости в голову не пришли, поэтому Гая назвали в честь его прапрадеда.
– Ты изменилась, – заявил он, откровенно меня разглядывая.
– Ты тоже.
Мало что осталось от парня, которого я знала когда-то.
Передо мной стоял мрачный высокий мужчина в дорогой одежде, сидящей на нём идеально. Мужчина, не только уважающий себя и твердо знающий, что ему нужно от жизни, но и умеющий этого добиваться. Он стал красив той мужской красотой, которая идет не от внешности, а от наличия внутреннего стрежня. Но сильный характер угадывался и по его внешности.
Раньше он стригся очень коротко, но теперь его прямые чёрные волосы чуть отросли и лежали так, как будто он только что вышел из лучшей парикмахерской. Мельчайшие тёмно-зелёные крапинки в чёрных глазах, квадратная челюсть и хищный нос создавали неуловимое сходство с ястребом. Или орлом.
Девушки, наверное, с ума по нему сходили, хотя не было в его облике того скрытого самодовольства, отличающего мужчин, избалованных женским вниманием.
Возможно, именно поэтому девушки сходили с ума ещё больше.
Впрочем, не знаю. Теперь мне всё равно.
– Всем видом своим ты пытаешься показать, как ты сдержанна, – сказал Гай, нарушив молчание. – Я помню тебя другой.
– Помнить то, что было два года назад, уже нет смысла.
А что я ещё могла сказать? Что безумно рада его видеть? Сделать непринуждённый вид, как будто встретила старого знакомого?
– Какими судьбами, Ева? – светским тоном спросил Гай, между тем внимательно глядя в ожидании ответа.
– Приехала на троллейбусе номер 5.
– Значит, живешь в самой высокой части города. В каком-то частном доме на холме, – тут же заключил он. – Ты же понимаешь, о чем я. Неужели так трудно ответить?
– Трудно, – эхом отозвалась я. – Ведь я не спрашиваю, как здесь оказался ты.
– Спроси, – усмехнулся Гай с видом человека, которому скрывать нечего.
Тут-то до меня и дошло, что звонок на пару прозвенел четыре минуты назад.
– Мне не особо интересно, прости. Извини, но я опаздываю на занятие, – покачала головой я и заспешила по коридору. Но все-таки обернулась, – Когда ты пропал без вести, твой отчим по-настоящему переживал. Тебя искали.
– А ты переживала?
– Немного. Но это было давно, и я уже всё забыла.
Кстати, я не врала. Правда, забыла, внушив себе, что ничего, кроме дружбы между нами и не было.
– Ещё увидимся, Ева, – громко сказал вслед он, пропустив мимо ушей мои последние слова.
Увидимся. И это ничего не изменит, Гай. Ты для меня совершенно чужой человек.
Еще и опоздала из-за него!
Постаравшись выбросить его из головы, я подошла к закрытой аудитории. Внутри было тихо. Значит, Влад Вячеславович уже там.
Черт, мне так не хотелось опаздывать, чтоб не привлекать его внимания к своей скромной персоне… Но теперь уже ничего не поделаешь…
Вздохнув, я толкнула дверь.
– Можно?
Влад Вячеславович, сидящий за преподавательским столом, обратил на меня прозрачный взгляд.
По-моему, он даже обрадовался, что я опоздала.
– Я действительно не люблю, когда опаздывают на мои пары, Ева Ранг. Для этого у вас должна быть по-настоящему веская причина.
– Причина веская, поверьте.
– Я видел, кто вас задержал, – процедил Влад, с самым обстоятельным видом откидываясь в кресле. – И не считаю, что это так.
Господи, как он занудлив!
И, похоже, настроен на основательный разговор со мной. Даже драгоценное время пары ему совершенно не жаль потратить.
– Можно, я сяду? Хочется быстрее начать получать знания. Меня прямо распирает от желания послушать ваши умные мысли….
– Может, вас распирает от какого-то другого желания, Ева Ранг? – ледяным тоном сказал Влад Вячеславович.
– Нет. Только от этого.
– Да что вы говорите? – усмехнулся Влад Вячеславович. – По вырезу вашего платья что-то не заметно.
Ужасно!
Просто ужасно!
Вырез моего тёмного платья вообще не заслуживал, чтобы о нём кто-то упоминал. Эта ненормальная ворона со смещёнными понятиями о глубоких вырезах просто не может говорить такие вещи мне. Да ещё в такой мёртвой тишине.
При всей группе. Именно в тот момент, когда я, оправившись от первого шока, хотела ей об этом сообщить, Влад заявил:
– Впредь, Ева Ранг, советую носить свитера под горло. Тем более что показать вам, скажу по секрету, нечего. Пройдите к своему месту. Нет, не садитесь. Если вы так жаждете знаний, то, думаю, можете получать их и стоя. Сейчас я обращаюсь ко всей группе. Если вы опаздываете на мою пару, то я, в отличие от других преподавателей, пускаю вас. Однако всю пару вы должны простоять. Таковы мои правила. И, вы, думаю, догадываетесь, что на мои пары редко кто опаздывает. И ещё реже пропускает.
Я прошла. Я встала за партой, с громким стуком отодвинув назад стул. Я ничего не сказала. Просто не могла.
Почему я не пошла и не толкнула учительский стол прямо на Влада Вячеславовича? Чтобы он придавил этого мерзкого человека, сломал ему все рёбра!
Кровожадные мысли, знаю…
Но он окатил меня ушатом такой ледяной и грязной воды, что я запросто могла захлебнуться или замёрзнуть насмерть.
Как его вообще тут держат? Скажите мне, как?!
Я отвела взгляд к окну и погрузилась в воспоминания.
Когда Гай пропал, мне и в голову не могла прийти мысль, что пропал он неспроста. Я думала – с ним случилось что-то ужасное, в стиле криминальных историй, которые показывают по телевизору.
Он мог упасть, удариться головой и потерять память… Или его заточили и безвозмездно заставили работать на себя какие-то негодяи. Могло произойти что угодно.
Даже сейчас мне тяжело поверить в то, что он просто сбежал. Но, не смотря на это, Гай чужой.
И общаться я с ним не стану.
Всю пару я простояла неподвижно, как истукан. Влад Вячеславович так и не спросил меня по содержанию «Алисы в стране чудес», как обещал.
На протяжении пары он не удостоил меня ни одним взглядом или обращением, даже оскорбительным.
И то хлеб.
Прозвенел звонок, и теперь впереди было целых пять дней без Влада Вячеславовича. Уже одно это вдохновляло. Мы с Аминой сошлись на том, что в субботу вечером надо сходить куда-нибудь. Она настаивала на клубе, но, во-первых, в клуб мне не хотелось, а во-вторых, не было денег.
Мы договорились просто прогуляться по старым улочкам в центре города.
Вечера стояли ещё по-летнему тёплые, хотя темнело с каждым днём все раньше. В выходные в центре было много людей, светились вывески различных магазинов, барчиков и кафе, расположившихся в старомодных зданиях из серого или розового камня.
Какие-то молодые люди в голубых костюмах, играли прямо на площади джаз. Прохожие им хлопали, кидали деньги на потертый пыльный шелк раскрытого футляра саксофона.
Чуть дальше старичок с орденами на пиджаке играл на гармони что-то печальное.
Я положила ему в шляпу деньги.
– Нравится тебе наш город? – спросила Амина.
Она знала, что я приехала сюда издалека, но не знала, почему. Я задумалась. Да, город, похожий на затерянное царство, мне нравился.
Этого-то мне и надо было – затеряться, чтобы никто не нашел.
Стало прохладно, и я накинула чёрный жакет, предусмотрительно захваченный с собой. По трём широким разбитым ступенькам мы с Аминой взошли на пустынную аллею, под густые кроны деревьев, и я вдруг перенеслась мыслями в свой город на год назад.
Таким же осенним вечером я возвращалась с подругой из кино пешком. Правда, тогда было холоднее. У арки мы попрощались.
Я поднялась по трём ступенькам и шагнула в сумрачную зону одна. Когда уже почти прошла арку, от темной стены за моей спиной что-то шарахнулось.
Сердце пропустило два удара, я оглянулась и увидела его.
Его, своего сумасшедшего соседа!
– Пгивет, – сказал он.
– Привет, – я ускорила шаг.
Тогда я ещё с ним даже разговаривала.
– Ты ходиа в кино? – спросил он, следуя за мной.
– Да.
–А я не газу не бы в кино, – сообщил он через три шага. – Пойдем вместе?
– Нет, не могу, – я пыталась попасть ключом от домофона в магнитный кружочек, но он никак не хотел щелкать и открываться.
– Я сегодня видел гусеничку, – сообщил он, наблюдая за моими безуспешными попытками открыть дверь. – За диваном на полу. Я её поймал и начал гассматгивать. А потом съел. Ты не ела гусениц? У них вкус яблосного повидла…
Помню, как ругала себя, что вообще пошла куда-то, зная, что надо будет возвращаться поздно домой. Он бессвязно долдонил за моей спиной какую-то чепуху, когда я, наконец, открыла дверь подъезда и птицей взлетела на свой этаж.
Подойдя к пыльному окну, увидела внизу неподвижную тень. Он стоял и чего-то ждал.
Ему не сделали ключей от домофона, но он мог позвонить в любую квартиру и ему сразу открыли бы, чтоб не доставал.
– Да сделай уже, чего он хочет! Погуляй с ним, пообщайся, успокой! – как наяву услышала я визгливый голос соседки тёти Зины. – Хоть ночам шляться не будет. Невозможно уже, нас всех извёл, чертов псих! Всё равно он тебе жизни не даст!
Я открыла глаза и вернулась от воспоминания в реальность.
