Дворецкий вышел из соседней комнаты, даже не постаравшись скрыть своего удивления.
– Сэр, я не ослышался?
– Кончай придуриваться, ты никогда не страдал глухотой.
– Слушаюсь.
Вскоре он принес два хрустальных бокала, на четверть наполненных благородным алкоголем отменной выдержки.
– Твое здоровье.
Опробовав зелье, палач понял, что до этого он вкушал лишь пойло.
– Джек, я искренне хотел бы тебе помочь, но, пойми, жизнь устроена куда сложнее, чем ты думаешь. Тот мерзавец – отпрыск лорда Кембелла, да, того самого. Если я ее оправдаю, придется осудить его, а это обернется полной катастрофой – меня лишат всего, а девушку все равно убьют в какой-нибудь подворотне. Мои руки связаны, прости, здесь я ничем тебе не помогу.
– Умоляю Вас, сэр. – Палач встал на колени.
– Полно тебе. Аннет, Джейни, Бетти – таких, как она, тысячи на улицах столицы, забудь ее, найди себе другую.
– Она одна такая.
– Я все сказал, ступай.
***
– Шокирующие новости! – Мальчишка в шляпе не по размеру горланил на весь переулок, надеясь до обеда раздать всю кипу. – Шокирующие новости, сэр, возьмите газету. Палач, вчера приведший в исполнение приговор, выпил яду, покончил с собой.
– Взаправду ли? Давай сюда.
Третий сын короля
В одном далеком царстве, где ночи были короткими, а дни долгими, произошла одна история, которая, быть может, послужит нам уроком, а может, и нет, кто знает…
Агвилон процветал под властью короля Эннея III. Его поля золотились пшеном, города росли и богатели, торговые корабли бороздили все известные свету моря, а армии расширяли границы. Трех сыновей родила ему красавица-жена королева Вестиния. Старший сын был высок, хорош собой, храбр и статен, истинный наследник. Его взял на воспитание сам король, с ранних лет облачив в латы, желая вырастить великого полководца и волевого правителя. Средний сын вышел худ и скромен, но компенсировал недостатки умом и талантом в искусствах. Видя в нем неограненный алмаз, королева взялась за опеку над сыном, открыв пред ним двери науки, поэзии и живописи. Третий сын родился в славный праздник Благоденствия и, казалось, был наделен всеми достоинствами своих братьев, но родители уже не могли уделить ему должного внимания, тратя время на государственные дела и взятых под личную опеку отроков, поэтому его воспитанием занялась бабушка, не чаявшая души в любимом внуке. Однако самые хорошие, на первый взгляд, поступки могут привести к дурным результатам.
Шли годы, дети выросли, вступив во взрослую жизнь со своими заботами, радостями и печалями. Король гордился своим чадом и благословил старшего на первый военный поход, из которого тот вернулся лежа на щите. Королева сумела воспитать ученого мужа и замечательного художника, который, к удивлению всего двора, отказался от прав на трон и ушел в монастырь, чтобы посвятить всю свою жизнь трактатам и росписи величественного собора Святого Стефана. Третий сын стал жертвой слепой любви бабушки, которая благо не узрела окончательного падения младшего отпрыска Эннея. За свои детские годы он не познал слова «нет», напротив, вседозволенность, излишества, чрезмерная опека загубили в нем хорошие ростки, оставив на древе жизни лишь уродливые коряги – эгоизм, невежество, беспочвенную гордыню и беспредельное чревоугодие. Уничтоженный горем отец собрал всю свою оставшуюся волю в кулак и, обнажив меч, пошел к своему единственному наследнику наверх в высокую башню, ибо знал: новый правитель загубит все непосильные труды прошлых поколений. Однако, увидев родные черты, старик не смог… Дрожащая рука опустила клинок, а разбитое сердце не выдержало последнего испытания и, не желая больше страдать, остановилось.
Пышные похороны навек упокоили Эннея III, вскоре, не видя более себя среди живых, рядом легла и матушка. Вся страна скорбела, только не юный принц. Он снова жаждал, ему нужна была корона, но на его пути встал давний друг короля и по совместительству Предстоятель Главенствующей Церкви – Ренул, что получил в народе прозвище Строгий. Как ни парадоксально, но его сложно было назвать праведным человеком, скорее он представлял собой государственника, сторонника сильной центральной власти, чем первое духовное лицо, и тем не менее он прекрасно справлялся со всеми своими обязанностями. Почему же он воспротивился закону престолонаследия? Ренул знал о посмертной воле короля и был согласен с ним в ужасных последствиях воцарения младшего из династии. Предстоятель отложил церемонию, сославшись на нарушение процедуры отречения среднего сына, и отправился в собор Святого Стефана уговаривать безумца передумать. И ему это почти удалось – если бы в среде дворянства не нашлись те, кто не нуждался в сильном лидере, наоборот, они желали большей самостоятельности для набивания своих и так полных золотом карманов. Средь бела дня верные войска окружили знаменитый храм и сожгли вместе со всеми его обитателями, за раз устранив на пути к власти обе помехи.
Народ был шокирован, но оскорбленный, обиженный, будто дитя, принц пошел дальше. В тот же день водрузив корону, он велел разогнать предавшую его, как считал глупец, Церковь, отвергнуть старого Бога, «жестокого и требовательного к своей пастве», и принять в своей душе Номону, что «благоволит желаниям смертных». Встав на пьедестал, гордо запрокинув голову, он вещал: «Почему мы должны себя ограничивать? Все мы твари земные, и, если нам дан голод, значит, имеем право насытиться, если вожделеем, то позволено отдаться страсти, если боги даровали нам вино, значит, не грех утолить им жажду! Нужно принять, а не отвергать свою природу! Мы такие, какие есть, со всеми своими недостатками, возлюбите их!» Речи нового короля ядом растеклись по людским душам, немало мирян отвергли веру и прильнули к новому идолу, однако большая часть не желала видеть на троне братоубийцу, еретика и глупца, началась гражданская война.
Опершись на личные войска заговорщиков и отряды наемников, обеспеченных богатой казной своего отца, новый правитель приказал утопить восстание в крови. И пока на полях сражений гибли люди, он упивался и обжирался, не покидая пределов столицы. О его гареме шли легенды, и не самые приятные. Девушки, девочки, мальчики, даже экзотические животные – тиран хотел перепробовать все. Столы на пирах ломились от яств и выпивки, наливали даже сторожевым псам. Люди обжирались и упивались, тут же сношаясь друг с другом, или насиловали прислужниц, набранных из крестьянских дочерей. Но и этого было мало. Огромные деньги ушли в разоренной войной стране на строительство бойцовской арены, где каждую неделю устраивали зрелищные бои между плененными противниками. Если же таковые отсутствовали, набирали заключенных или просто хватали людей на улицах. Деспот, ведомый своей больной фантазией, узаконил инцест, скотоложство, развращение детей, объяснив поступок достижением свободы личности. Этим безумец не ограничился, следующим шагом он сделал неподсудным все лояльное себе дворянство, открыв настежь ворота садизма. Отныне охота на людей стала любимым развлечением «благородных» мужей и их спутниц. Те, кто был против, жестоко преследовались обновленной инквизицией. Виселицы и металлические клети заполонили половину страны, пирамиды отрубленных голов маяками народного горя раскинулись на перекрестках, кормя бродячих собак и ворон, а дым ритуальных сожжений закрывал собой солнце. Рука об руку с войной пришли чума и голод. Даже самые несмышленые советники осознали, что нужен мир, иначе некому будет праздновать победу. Они взмолились королю о переговорах и уже вечером в один ряд болтались на главной площади столицы. Недостойный, отойдя от гнева, нехотя все же признал правоту покойников и разрешил проблему, пообещав половину земель непокорных соседнему правителю в обмен на военную помощь. Обретя нового союзника, восставших разбили; те, кто мог, бежали, оставшихся увели в рабство или предали мечу.
Наступил сомнительный мир. Некогда великой державе предстояло тяжелым трудом восстановить утраченное, только вот вместе с падением нравов пришли леность и безразличие к общему делу. Знать выжимала последние соки из крестьянства, а то, утратив какие-либо ориентиры, топило свою незавидную долю в кабаках, что усеяли разбитое отечество как грибы после дождя. А король, возомнивший себя победителем, в это же время разжирел до таких размеров, что потерял способность к передвижению. Шесть крепких парней таскали его тушу, обремененную единственным переживанием. Скука томила его, уже ничто не могло возбудить в нем прежнюю страсть, все стало пресно. Но недолго длились его терзания. Погибло ничтожество в шелках подобающим образом, подавившись косточкой. Ему никто не стал оказывать помощь, да даже если б и хотели, вряд ли пробились бы через нагромождения плоти. В итоге придворные просто стояли и смотрели, как погибал самый жалкий правитель из всех, что носила на себе земля.
На похороны по статусу не осталось денег, так опустела казна, и шеф-повар, отобранный лично почившим, ловко вышел из ситуации, объявив помин в день смерти. Присутствовавшие на нем отмечали необычайно сочное и жирное мясо со странной «изюминкой» во вкусе.
***
Вскоре началась новая междоусобица, окончившаяся нашествием южных кочевников, что навсегда смело с карты мира государство «полной свободы», населенное рабами своих желаний.
Письмо пропавшей супруги
– Товарищ следователь, я прошу вас возобновить поиски Ирины.
Старший лейтенант Долчанов, уставший после суточного наряда, уныло посмотрел на просителя, уверенный в бесперспективности затеи. Два года назад в Алтайских горах, а точнее в районе Коргонского хребта, без вести пропала молодая женщина, супруга человека, что сейчас бессмысленно тревожит полицейского.
– Арсений Дмитриевич, понимаете, от нее нет известий уже два года. Лучшие поисковые команды тогда прочесали все окрестные хребты, в каждый уголок страны разослали ориентировку. Как бы вам ни было тяжело, пора смириться с потерей и продолжать жить дальше.
– Прекратите свои нравоучения! – Вдовец вскипел, более не в силах сдерживать возбуждение. – Простите. Я не безумец, смотрите, вот что я получил полтора часа назад.
И дрожащими руками он протянул письмо.
***
«Дорогой мой Сеня, любимый муж, я пишу тебе эти строки, слабо надеясь, что ты когда-либо прочтешь их, но мне больше ничего не остается, ты мой последний шанс выбраться отсюда. Все мое повествование покажется тебе странным, будто мой разум болен и увиденное является плодом галлюцинаций покалеченного сознания. Прошу, отбрось стереотипы! В мире еще осталось нечто выходящее за рамки привычного понимания, и, к несчастью, я познала на своей шкуре данный, некогда казавшийся абсурдным, факт.
Коргонский хребет прекрасен. Покрытые хвойными лесами горы, разбавленные плодоносными кустарниками и одинокими пасеками, прохладные речки, просторные луга, а какой здесь потрясающий воздух! Но за всем великолепием таится смерть. Ты знаешь мою нелюбовь к туристическим маршрутам. Не считая четвероногого спутника, я всегда была одиночкой, не страшащейся трудностей и опасностей. Вот и тогда мой путь завел меня слишком глубоко в горы к заброшенному руднику, не отмеченному ни на каких картах. Во мне заиграл интерес, азарт неизведанного, и я пошла дальше. Помню, меня на мгновение смутила странная тишина, казалось, остановилось время: ни дуновения ветра, ни стрекота жучка, ни пения птицы. Бим поджал хвост, чуя невидимую человеческому взору опасность. Однако, не найдя ничего угрожающего, по своему легкомыслию, я отбросила сиюминутное сомнение и вскоре натолкнулась на еле заметную тропинку. Каково же было мое удивление: люди, здесь, в такой глуши?! «Вперед, навстречу приключениям!» – с энтузиазмом молвила я, не ведая, что творю. Около часа, а может и больше, память штука ненадежная, ноги вели меня сквозь необычайно густой лес по крутым подъемам и хлипким мостам над обрывами, пока я не вышла к одинокому поселку, которого, клянусь, не видела даже на спутниковых снимках, не думаю, что и ты на этом поприще добьешься успеха. Заметив сельчанку, спешащую по своим делам с ведрами воды, я, как и прежде в подобной ситуации, с улыбкой на лице пошла знакомиться, надеясь за кружкой чая послушать местные легенды. Ее звали Наташа, упокой Господь ее душу, завидев меня, она выронила тару и начала причитать о моей незавидной доле и о том, что мне немедленно нужно встретиться со старостой. Я опешила от подобного приема, и, наверное, впервые за тот день по-настоящему испугалась, сочтя, что вступила на землю какой-то секты безумцев, а тем временем вокруг меня стали собираться люди с самыми разными вопросами. Смутно помню, что отвечала, прикидывая возможные пути отступления, до тех пор пока меня крепко не схватили за руку и не потянули к большому железобетонному зданию с внушительными металлическими воротами. Меня охватил ужас; преданный Бим, отчаянно лая, кружил вокруг, пытаясь помочь хозяйке. Я попыталась вырваться – безуспешно, пальцы сжали мое плечо только сильнее, тогда пнула казавшегося недруга и уже была готова прорваться в образовавшуюся брешь, как вдруг впервые услышала трубный глас, от неожиданности сбивший мой порыв. Окружившие меня люди на секунду также оцепенели, и уже в их лицах читался страх. Больше со мной не церемонились и, обхватив со всех сторон, занесли внутрь. Собака, едва успев, прошмыгнула следом, прямо перед тем как тяжелые ставни захлопнулись под натиском двух коренастых мужчин, тут же накинувших засов в виде отрезка железнодорожного рельса, добытого в одной из шахт. Вопя что есть мочи, я проклинала, угрожала, молила вплоть до того, пока не услышала могучие удары в дверь и подобие рыка, который сложно передать словами… Он есть средоточие чистой ярости и вечного голода. Я поминала всех святых в надежде, что старые петли выдержат, и не я одна – все жители стояли на коленях у единственной иконы, моля о защите. Сложно сказать, сколько длилась первая для меня атака, думаю, как всегда, не более получаса. Зверь, как тогда, так и впоследствии, видя бесполезность своих попыток, заглянет в каждую пустующую хату, вынюхивая задержавшихся в поле, и с добычей или без нее уходит обратно в чащу.
Староста налил мне стакан самогона и как мог растолковал безнадежность ситуации. Войти в Угодья можно, а вот выйти уже никак, и, как ты, наверное, уже догадался, не люди здесь охотники. Поверила ли я ему сразу? Конечно нет. Переночевав, на следующее утро мы с Бимом попытались прорваться. Осторожно пробираясь сквозь лес, прислушиваясь к каждому шороху, медленно и, как мне казалось, верно я удалялась от поселка, пока не вышла к нему с другой стороны. Глава поселения, глядя на меня, махнул рукой и посоветовал прислушаться к голосу разума. «Зная, что в доме живет чудовище, разве мы бы не покинули его? Многие пробовали, если бы ты была повнимательнее, то обнаружила бы их останки. Бесполезно. Не знаю, в чем причина, но, уходя в одну сторону, всегда возвращаешься с противоположной. Дьявольский круг». Только ты же знаешь – я упертая. И меня хватило до четвертой попытки, когда, заблудившись, я бродила по одним и тем же местам, пока вновь не почувствовала, как природа замирает. Пес тревожно уставился в одну точку, мое сердце ушло в пятки, а мысли лихорадочно искали верный путь. И тут я услышала треск ломающихся веток. Не нужно было видеть, чтобы понять: монстр впереди. В тот момент меня спас Бим. «Мальчик, веди к людям», – проскулила я, полагаясь на чудо. И оно пришло, собака тронулась с места. Ветки рвали мою одежду и кожу, легкие горели огнем, но мне было плевать, инстинкт самосохранения брал свое, ведь жаждущий крови зверь не знает усталости. Наконец я услышала трубу, ее зов придал мне сил – спасение близко, нужно лишь вопреки всему поднажать! И мне удалось заставить сведенные мышцы совершить последний рывок. Но, залетев в поселок, к своему ужасу, я уткнулась в запертые ворота убежища. «Впустите, он еще далеко, умоляю!» Однако металлические ставни, испещренные следами когтей и могучих ударов, не шелохнулись. Верный Бим, не желая бросать хозяйку, рычал, глядя в лес, готовясь к своей последней схватке, шум приближающейся твари становился все невыносимее, с дуновением ветра я уже почувствовала мерзкий запах гнили и разложения. И тут мне снова улыбнулась удача. С дозорной башни, что возвышалась из основания капитального строения, бросили канат. Схватив собаку, я вцепилась в веревку, чувствуя приближение неведомого. Сверху с силой потянули, и, предвкушая грядущее спасение, я поддалась такой неотъемлемой человеческой черте, как любопытство, и обернулась, желая взглянуть на преследователя. Увидела его во плоти – и сомнений не осталось: гадина не есть творение природы. Нечто, немного напоминающее паука, только не с восемью, а с девятью лапами, увешанными шипами и острыми когтями на концах. Брюха ни тогда, ни потом я не заметила, существо не плело паутину, из спины чудовища торчало бесчисленное количество щупалец, хаотично разведывающих пространство. Голова, как и глаза, отсутствовала, в самом туловище зияла треугольная пасть, унизанная несколькими рядами кривых зубов, по бокам ее окаймляли мощные жвала. Тело мерзости покрывало что-то вроде маленьких волосков наподобие поросячьей шерстки, густо измазанной слизью. Позже мне, к сожалению, довелось наблюдать, как оно нападает на жертву. Щупальца обвивают добычу, крепко удерживая ее крючковидными костяными наростами и присосками, затем приподнимают над землей, девятой лапой монстр пробивает грудную клетку, после чего начинает кормиться, шинкуя жвалами плоть павшего. Тогда же, держась за трос последним усилием воли, я увидела, кого опередила в смертельной гонке, запаниковала и могла лишь истошно вопить: «Тяните меня быстрее, пожалуйста, быстрее!». А чудовище в яростном исступлении от ускользнувшей добычи визжало и тщетно пыталось вскарабкаться на гладкую стену Убежища. Когда я оказалась внутри, меня трясло от страха, а староста, вместо того чтобы успокоить, влепил пощечину. И правильно сделал, в тот день я привела волка к агнцам.
Знаю, сложно поверить моим строкам, но в них истина. Поселок называется Никольское – да, не самое редкое название, но рядом с ним располагается заброшенный урановый рудник, о котором обязательно остались какие-нибудь документы. По обрывкам старых газет я узнала, что в советское время его переименовали в Красный Горняк, поищи его следы в архивах, так ты сможешь определить наше местоположение. А пока постараемся выжить. Нас осталось девятнадцать, все пришлые, коренных давно пожрало существо. С едой и водой проблем нет, питаемся с небольшого поля и огородов, работает колодец, есть свой курятник в здании Убежища, пара кошек и выводок певчих дроздов. Они раньше всех чувствуют приближение чудовища, даже лучше Бима, но зато собаку всегда берем с собой в поле, где уже он опережает своих коллег из дозорной башни. Он очень умный пес, и ты, вероятно, догадываешься: если я отпустила его от себя, случилось нечто экстраординарное. Так оно и есть. Судя по надписям на стенах, здесь жило не одно поколение людей, поддерживая крепость в должном состоянии, однако время и частые атаки делают свое дело – она разрушается, и у нас не осталось материалов починить ее. Сейчас обходимся всем, что попадется, запаса прочности хватит на месяц, может, два от силы, а дальше – гибель, нам больше негде будет укрыться, тварь учует нас и пожрет одного за другим.
Любимый, я не дура и понимаю, что шансы у Бима доставить письмо близки к нулю, но он моя, нет, наша последняя надежда, и, если ты читаешь нацарапанные огрызком карандаша строки, значит, ему удалось. Он же и главное доказательство подлинности сообщения. Собаки удивительные животные, накорми и приласкай его, этот пес заслужил куда больше, чем многие из прямоходящих.
Я всегда кичилась своей самостоятельностью, но сейчас от всего сердца прошу: Сеня, любимый, спаси нас, предай огласке мою пропажу, направь к нам вооруженную до зубов спасательную команду. Всей душой заклинаю тебя – сделай все, что в твоих силах, и даже больше. С любовью, твоя жена Ира.
К письму прилагаю составленные общими усилиями примерные координаты на случай, если архив не даст плодов; а также список моих друзей и товарищей по общей беде, они также должны числиться пропавшими без вести. Передай, пожалуйста, их родным весточку, пусть не теряют надежду, мы обязательно вернемся. Многократно целую тебя, мой милый».
***
– Смотрите, девочки, кого я нашла.
В пещере, исчерченной загадочными символами, увешанной всевозможными травами и засушенными частями животных, при тусклом свете свечей за большим круглым столом в окружении склянок со странным содержимым сидели одетые по последнему писку моды красивые девушки, катастрофически диссонируя с окружающей обстановкой.
– Фу, Тома, зачем ты притащила сюда дохлую шавку? Да еще и платье испачкала.
– Плевать, куплю новое. Кобель жив, хоть его и задел Идол.
– И что, теперь каждого подранка тянуть сюда будешь? – язвительно заметила другая дама.
– Заткнись, Эля, к ошейнику собаки привязано письмо.
– Вот это другой разговор, предлагаешь поиграть?
– Именно. К тому же необходима свежая кровь, вскоре Он доломает дверь, и нужны будут новые жертвенные бараны, одной строительной бригады все же будет маловато.
– Значит, кто-то просит в нем о помощи?
– Да, та туристка, которую мы подтолкнули два года назад.
– Ира, по-моему.
– Какая, к черту, разница, как ее зовут? Главное, она просит своего муженька о спасении.
– Тамар, а ты не боишься, что ей поверят и сюда придут подобные тем, что когда-то почти уничтожили наш ковен?
– Брось, те скверные события произошли полторы сотни лет назад, в мире не осталось волшебства, никто не поверит.
– Пока есть наш ведовской круг и Он, колдовство останется в природе бренного бытия, – властно произнесла сестра, что наблюдала за разговором, укрывшись в тени дальнего угла пещеры.
– И вместе с ними наше бессмертие. Правда, подпитываемое страданиями других. Эх, что поделать, всем не угодить.
Ведьмы разразились дружным смехом.
– Аня, подлатай его и внуши путь, сам он не найдет дорогу.
***
– Арсений Дмитриевич. – Следователь отвел взгляд от письма. – Конечно, написано неплохо, местами захватывающе, и не хотелось бы вас разочаровывать, но вы стали жертвой чей-то искусной и вместе с тем гнусной мистификации. У вас есть враги? Не ссорились ли с кем в последнее время?
– Подделка? Нет. Я абсолютно уверен, это ее почерк, и собака, ожидающая меня дома, – Бим.
– Иногда разум выдает желаемое за действительное. Представьте, как смогло животное после не одного года отсутствия выследить вас прямо до квартиры, преодолев не менее двухсот верст? Подумайте хорошенько.
– Не знаю, исходя из слов моей жены, не самая большая странность.
– Давайте сделаем паузу. Обмозгуйте, переспите с мыслью, отойдите от эмоций, и послезавтра к вернемся к разговору.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70070518&lfrom=174836202) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
