– Значит, встретимся в шесть, – сказала Катя Сергею у самой двери, держа его за руку.
– Пожалуй, это очень рано. Там никого не будет, кроме нас.
– А разве это плохо?
– Нет, конечно, – сказал Сергей и увел Катю в дверь. – Я буду ждать тебя там. До свидания!
– До свидания! – сказала Катя на прощание и ушла.
– Отлично, Феликс Михайлович! Вы не пожалеете.
Шеф уходил, и Палыч его проводил до выхода из кабинета.
Сергей и Палыч вернулись в зал.
– Ну, мальчики, дело в шляпе. Ухватили все-таки фортуну за хвост.
Он вышел в приемную и, достав из кармана брюк червонец, положил его на стол секретарши со словами:
– Вот тебе, крошка. Купи себе «Альпен Гольд»!
Затем браво вышел за дверь, но через секунду вернулся, положил еще червонец, и добавил:
– С орехами! – и вышел, довольный, к ребятам.
– Мальчики, дело улажено, – от радости он потирал руки. – На днях начинаем играть в клубе «Парадиз», ну а потом и Европа, черт побери! Не хило, правда!
– Не будем обольщаться, но для начала неплохо! – Сергей по-дружески ткнул кулаком Глеба и улыбнулся. – Разбегаемся. А то у меня тут вечером намечается деловая встреча, и не мешало бы к ней подготовиться. Без обиды, мужики.
– Пора по-ба-бам! Пора по-ба-бам! Пора-па-па-па-па-па – запел на мотив известной песенки Глеб, подкалывая Сергея.
– Увидимся, – бросил он ребятам, и скрылся за дверью.
– Мужики, роман только начинается! – Палыч приложил палец к губам.
Глава вторая или там, где начинается любовь
Катя и Сергей сидели вдвоем за круглым столиком в ресторане. На столе стояла ваза с фруктами, бутылка сухого вина. Горела свеча. В фужерах было налито вино. Зал был наполовину пуст, но постепенно посетителей питейного заведения становилось всё больше, но Катя с Сергеем этого просто не замечали.
На небольшой эстраде играл песенку в стиле шансон ресторанный ансамбль. Молодой певец в цветной рубашке стоял у микрофона и пел, помогая себе руками, как это часто делают некоторые исполнители, а маэстро сидел за роялем, рядом парень в жилетке играл на гитаре, и на возвышении сидел ударник. По залу разносилось незамысловатая песенка:
Твое лицо теряется вдали…
В тумане юных лет мы рядом шли.
Как праздничная чаша, влекла к себе Наташа,
А после превратилась в Натали.
Я у тебя ни разу не спросил:
«Чья ты, кто на руках тебя носил?»
Ведь были так мгновенны, шаги твоей измены,
Но я, конечно, все тебе простил.
Сергей поднял бокал:
– Чокнемся?
– С тобой с удовольствием!
Бокалы встретились, и раздался хрустальный перезвон.
– Вот и музыка позволяет.
– Без шансона как без рук. Куда бы ни пришел, везде он. Почему у нас в ресторанах такое музыкальное однообразие?
– Ты действительно так сильно любишь джаз?
Сергей смотрел в глаза Кати. Вопрос был задан, и надо было отвечать.
– Люблю – это мало будет сказано. Друзья меня прозвали «Мистер Джаз», я думаю, что это о многом говорит. Разве не так?
– Ну, допустим. А что ты кончал? Училище? – она хитро прищурила глаза.
– А разве для того, чтобы любить джаз, надо обязательно что-то закончить.
– Так ты самоучка?
– Не совсем. Я учился…
Катя положила подбородок на сложенные руки и слегка улыбалась, больше даже про себя. Ей определенно нравился этот парень, но не подзуживать она не могла. Вот характер у неё был такой.
– Долго?
– Это очень важно?
– Конечно! Ведь нам скоро выступать вместе. А я хочу всё про тебя знать.
– Совсем всё?
– Ну, по возможности. Если ты не против?
– Да нет, я не против. Просто, не предполагал, что это главное в нашей встрече… сегодня. Надеюсь, ты мне не будешь устраивать экзамен, и спрашивать, в каком стиле я больше люблю играть или сочинять песни.
Он был весел. Ему было хорошо с Катей, и каких-либо насмешек Сергей не боялся.
– Я объявляю стоп тайм, и приглашаю тебя на танец. Судя по первым аккордам, это вальс-бостон, который, если мне не изменяет память, возник в начале 60-х годов на основе босановы. Не откажите мне, мадам! – Сергей шутливо улыбнулся, Катя ему нравилась все больше, а подтрунивать он тоже любил. Он встал и протянул руку, приглашая Катю на танец.
– С удовольствием, маэстро! – она приняла игру и пошла с ним в центр зала.
– Кстати, так как наш ансамбль небольшой, мы часто используем стиль кул: гитара, ударные, вместо контрабаса бас-гитара и альт-саксофон. Друзья говорят, что на гитаре я играю не хуже Лориндо Алмейда
Они танцевали и говорили. Говорили и танцевали.
– А ты неплохо ведешь, – в её глазах была улыбка.
– Стараюсь.
– Не хвались, маэстро. Исповедуешь принцип: сам себя не похвалишь – никто не похвалит, да?
– Вы мне льстите, мадам! Я тронут вашей проницательностью!
Катя в ответ засмеялась. Они закружились ещё стремительнее в ритме вальса. И тут Катя возьми и скажи:
– А слабо здесь спеть?
– А вот и не слабо! И что желает леди? Может, рок-н-ролл? Твист? А? Прошу, заказывайте!
– Свою коронную! – Катя вся светилась. Она была счастлива как никогда.
– Заметано! Можно приступать?
– Шеф, действуйте!
– О кей!
Вальс закончился, и Сергей тут же подбежал к музыкантам и о чём-то с ними пошептался. К микрофону подался сидевший за роялем руководитель этого ресторанного коллектива, мужчина лет сорока пяти с густой шевелюрой черных волос, в белой рубашке с галстуком и, наклонившись к микрофону, сказал:
– А сейчас наш многоуважаемый гость споет для вас, друзья, свою песню. Встречайте – Сергей Утехин!
Все, кто стоял на танцевальной площадке, зааплодировали. Гости за столиками повернулись и тоже приготовились слушать. Сергей поднялся на сцену и, взяв в руки микрофон, нашел глазами Катю и с придыханием сказал:
– Эту песню я посвящаю своей девушке!
– О, браво! – послышались разные голоса. Люди снова зааплодировали.
Сергей повернулся к музыкантам, поклонился, сел к роялю и начал играть. После небольшого проигрыша он запел:
Если мне тоскливо в этот вечер,
Улиц шум, сиянье фонарей
Грусть мою, конечно не излечат,
Приходи ко мне и поскорей.
Катя вертела головой по сторонам. Ей стало интересно, как в ресторане люди воспринимают такую музыку. А публика танцевала вокруг Кати, и не очень вдавалась в подробности. Играет джаз, и очень хорошо! Катя в своем голубом приталенном платье и на шпильках слегка покрутилась в ритме мелодии. В этот момент ей было очень хорошо. Глаза светились от радости. Чудесно! Давно она не испытывала таких приятных ощущений. И тут она резко остановилась и снова посмотрела на Сергея.
А Сергей виртуозно играл на рояле. Пальцы бегали по клавишам. Музыканты ресторанного ансамбля с удовольствием ему подыгрывали и улыбались.
Катя поняла для себя, что хочет петь вместе с Сергеем, и смело двинулась к сцене. А Сергей продолжал:
Твой сердца стук, тепло нежных рук,
Согреют в который раз этой ночью нас.
Катя подошла к другому микрофону, что стоял на сцене, и они стали петь дуэтом.
Закончив петь, Сергей подскочил к Катерине.
Его глаза вопрошали.
– Ну как, леди, я не обманул ваших надежд?
– Пока нет! – и Катя мило улыбнулась.
Они спустились со сцены.
– И наших тоже! – раздался голос за спиной. Сергей оглянулся и был приятно удивлен. Вокруг него стояли все ребята из ансамбля во главе с Палычем. Палыч и Глеб его обняли.
– Ты молоток, Серега!
– Это круто!
– Да, облажали весь шансон, господа! – многозначительно, но явно полушутя сказал Палыч и добавил:
– Пора отсюда сваливать. Могут и не понять.
