Егор Ковальчук "Дорогами памяти"

8 день, 8 февраля 2014, Большой Нимныр, 94 км

Выйти нам удалось лишь 8 февраля утром, это была 4-я попытка покинуть пожарную часть поселка Большой Хатыми. Видимо, мешала нам (или же оберегала?) какая-то сила свыше. Вчера, спустя 10 км хода, на моем велосипеде раскрутилась каретка. Мороз был такой, что проводить ремонт на улице и мысли не возникло. Хотя на самом деле поломка не очень значительная, в летнее время устраняется несколькими движениями. Топаем обратно под искрящимся лучами зимнего солнца. Уже думаю, что ломаться в велосипедах осталось нечему. Разве что спицы разом вылетят или рама переломится.

Вчера болел Иоанн, замерзли мосты колес велосипедов и педали. В теплом помещении все перебрали уже в который раз. Все механизмы, подшипники, каретки, педали, мосты повторно промыли бензином и смазали нано-смазкой. Но что-то держит нас. Телефоны разрываются от звонков СМИ, МЧС, Министерства… И все задают один и тот же вопрос: не решили ли мы сойти, на их радость, с маршрута? Какие-то бестолковые подковырки, провокации. Но даже это лишь добавляет уверенности. Нам очень важна поддержка родных, близких и друзей; но также не менее значимы их осуждение и критика. До тех же, кто не входит в этот круг, нам пока нет дела. Пускай болтают, пускай идет молва. Пусть трепещет листва опавших дней.

Еще две ночи я бредил, хоть температура была у Иоанна, а не у меня. Снились страшные сны, в одном из них я видел отца Зосима – покойного якутского владыку. Наяву тоже все словно перемешалось; нас самих как будто разрывает изнутри, что уж говорить-то об общественности…

Вчера сходили в школу. Нас звали двумя днями ранее, но из-за болезни мы так туда и не попали. Это очень нехороший поступок с нашей стороны. В школе семь учеников, но радует то, что школа отремонтирована и оборудована по евростандарту, даже есть электронные доски! Здесь учатся дети тех, кто не покинул поселок, кто остался в умирающей деревне. После школы вернулись в часть, еще раз все собрали, приготовили на завтра. Дай Бог выехать! Решаем: что бы ни случилось, возвращаться сегодня не станем. Взяли бивачный минимум: палатку, спальник, топор, кастрюльку, еду, аптечку, вещи.

Заснул лишь в 12, а вставать нужно было уже в 3—30. Температура —49 °С, но перед рассветом обычно холодает еще больше. Позже, в 7 часов, нам сказали, что было около —57 °С. В 4—5 утра выходим. Сегодня длинный день: нужно успеть к вечеру добраться до следующей деревни. Бог нас подгоняет, будто помогая, вот мы и вышли, забыв икону. В тот момент, когда я осознал, что забыли икону, меня будто ударило молнией ужаса, некоторое время я не мог вымолвить и слова. День начали с греха, словом, как и все дни наши.

Сегодня с утра мне почему-то очень сложно раскататься, поэтому веду велосипед, едва успевая за едущими ребятами. Постоянный подъем не дал как следует разогнаться, а потом внезапно накатила такая усталость, что я едва не отключился на велосипеде. Чувствую, что засыпаю, не могу ни на чем сконцентрироваться. Знаю, что такое состояние продлится до рассвета… Чуть позже, видимо, все же задремал и врезался в Кшиштофа. В общем, если так будет весь день, то как же ехать дальше?!

С первыми лучами солнца мы дошли-доехали до подножия перевала Тит. И вот взошло солнце, стало заметно холоднее. Во время перекуса у Кшиштофа обнаружили прокол переднего колеса. Ну и дела! Иоанн начинает срочно разводить костер. Увидели приближающуюся машину, остановили и внутри поменяли камеру – быстро и оперативно. Кстати, по ощущениям рук можно судить о морозе. Передержал руки без варежек на морозе на 1—2 секунды больше – и уже приходится отогревать их минут десять, делая круговые махи. К вечеру стало легче, уже больше времени можно было находиться без варежек. К слову, это наш первый прокол в этот день, позже их было еще два: заднее колесо у меня и переднее у Кшиштофа. А к ночи, не доезжая 2 км до деревни, у меня прокололось и переднее колесо… Большая часть проколов (вернее, растрескивания камер) приходится на утро и вечер, когда резко начинает холодать и температура оказывается близка к —50 °С. Докатил велосипед до места ночлега. Четыре прокола за день! И уже шесть камер на выброс. Мы мечемся в догадках, как правильно накачивать колеса: слабее или сильнее. Конечно, нас предупреждали наши наставники, что при температуре, близкой к —50 °С и ниже, на велосипед не стоит ни в коем случае садиться, потому как нагрузка возрастает от такого холода в десятки раз. Но у нас нет выбора: мы садимся и едем. Продолжаем свой путь ценой своих проб и ошибок.

Меняли сегодня камеры, все это делали во встреченных машинах. Третью поймали уже в 10 вечера. В машины не наши «ледяные скафандры» (экипировка) растаяли, а на морозе тут же превратились в панцири. Впереди еще 18 км. Как же это далеко в данных условиях! Усталость берет свое, мороз крепчает, мозги соображают не так интенсивно и четко. Утомление сильно снижает умственную активность. На морозе мы сегодня с 4—5 утра. Без отдыха, потому как на таком морозе даже перекус происходит в считанные минуты. Мы передаем друг другу термос с кашей, набиваем рты теплой пищей, после чего движемся дальше. Процедура занимает пару минут.

К обеду мы преодолели перевал Тит. Красота вокруг! Снежное царство. Все во власти снега и коварного холода. Руки без варежек, чай, еда – все практически мгновенно превращается в камень, а промокшая от пота одежда напоминает железное одеяние. К счастью, до кожи доходит лишь легкий холодок, который бодрит и не дает расслабиться.

Днем ранее начался ажиотаж с англичанкой, с которой Кшиштоф общался по интернету. По ее словам, она едет по тому же маршруту, что и мы, но только в одиночку. Несколько местных жителей видели девушку, и по всем приметам это была именно она. А вечером от нее приходит смс, что она якобы в Иркутске, а по нашему маршруту едет на велосипеде какой-то венгр. Порой, когда я вижу человека, который так открыто врет, мне очень хочется понять, что у него творится в сознании, что движет его действиями, мыслями? Возможно, англичанка решила поиграть в игру «Кто быстрее», но, по словам очевидцев, после наступления ночи ее видели за 150 км за перевалом Тит (а это менее чем 15 часов). Такого не может быть! Вероятно, она перемещается на машинах или обладает секретными английскими сверхспособностями. Что ж, посмотрим, куда нас всех приведут дальнейшие события.

Под вечер силы все же покидают меня. В подобных ситуациях впереди должен ехать самый сильный член команды. Он выступает в роли «паровоза»: задает темп, стиль движения, в общем, ведет всех. Посередине располагается самый ослабевший, в конце – замыкающий; у него сил больше, чем у того, кто в середине. Так мы менялись несколько раз, по очереди. У меня под ночь силы проснулись, но тут я обратил внимание, что вечерняя темнота по-другому влияет на психику, нежели утренняя. Утром ждешь рассвета, солнца. Мысли ждут очищения солнцем. Вечерний же мрак сковывает, закрывает. Как выяснилось, подобные томящие чувства были не только у меня. Мне кажется, сама природа в сумерках начинает умирать. Как возможно не заснуть долгим сном в такой момент?!

Я не жалею ни себя, ни Иоанна, ни Кшиштофа. В голове проскакивает: «А если вновь сейчас кто-то пробьет колесо? Ведь уже ночь!» Но быстро приходит спокойная мысль: «Тогда мы заменим его и поедем дальше». Следующим, у кого случился прокол (растрескивание), оказался Кшиштоф, а потом снова я. Думаю, что это возможно из-за: 1) глицерина, 2) капельки воды замерзают между камерой и кортом и протыкают камеру, будто иголками, 3) давление в камерах высокое, 4) давление в камерах низкое, 5) виной всему мороз за —50 °С. Нас-то еще можно согреть; греют сердце, мечта, идея. А кто согреет железо?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70071217&lfrom=174836202) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.