– Сашка, да ты это, не того… – смущенно забормотал тот. – Я извиниться хотел.
– Папа всегда сначала бьет, потом думает. – засмеялся рядом все тот же неведомый мне мужчина. – Вставай, Жень.
Передо мной возникла чья-то ладонь с длинными музыкальными пальцами. Удивленный тем, что здесь кому-то известно мое имя, я посмотрел на обладателя дружественной длани, и тут же подпрыгнул.
– Иксион?!
Точнее, я хотел это сказать, но с губ моих слетело невразумительное мычание, а нижнюю часть лица прошило болью. Черт, да этот медведь мне челюсть сломал!
– И не сломал, а вывихнул. – конкретизировала Саша, которая незаметно подошла к нам.
Я гневно помычал на нее. Какая разница, вывихнул или сломал!
– Не мычи, тебе же больнее. Разница есть: вправить будет легче, чем срастить.
Не сказал бы, что это было особо радостной вестью. Все равно больно. Хотя, если не пытаться говорить, терпимо.
– Вот и не говори. И да, это Иксион.
– Узнал! – Икси обнял меня, и похлопал по спине. А я удивленно таращился на него. И было от чего: мой юный друг повзрослел лет на тридцать, и был сейчас старше меня!
– Вы знакомы? – удивился тот, кого Саша назвала диковинным именем Антей.
– Да, но все потом, пап. Пока что отведем Женьку в больницу.
Иксион пошел впереди, а мы с Сашей за ним. В арьергарде тащился Антей, трогательно краснел, и бурчал извинения.
– Да не переживай ты так! – отмахнулась от него Александра. Я возмущенно булькнул. – А ты не бузи! Мне Антей, вскоре после знакомства, едва не сломал грудную клетку, и угрожал свернуть шею. Но я ему отомстила: вышла замуж за его старшего сына!
Мужчины, услышав ее последние слова, неприлично заржали, да и я тоже улыбнулся. А потом скривился от боли. Интересно, он на всех с кулаками бросается? Мамочка, наверное, не научила его здороваться…
– Не на всех. – уточнила Саша, прочитавшая мои мысли. – А правда, Антей, ты чего на людей кидаешься?
– Да я у вас когда был, посмотрел этих, как их… «Других»!
– «Чужих», что ли?
– Ага, их, все фильмы. Знаешь, испугался сильно. И тут стою я себе в кузнице, не трогаю никого, а сзади хрип, ну будто тварь подкралась, и сейчас то ли съест, то ли яйца отложит.
– Яйца лицехваты откладывают. – внес поправки Иксион.
– Мне, знаешь, в тот момент было немного не до их репродуктивных особенностей. – доверчиво признался Антей. – Испугался я. Вот.
Я покосился на мужчину, и порадовался, что он просто испугался. Наверное, если бы он разозлился, от меня сейчас даже мокрого места не осталось бы. Сашка кивнула, а потом, прищурившись, посмотрела вперед.
– О, скорая помощь сама к нам спешит!
Я глянул в том же направлении, и на время забыл о ноющей челюсти. Было от чего: к нам спешила попросту сногсшибательная дама! Длинные черные волосы развевались по ветру, глаза-кинжалы будто бы пронзили меня насквозь, и заодно сделал рентгенограмму всего Евгения, брови разлетелись над очами, словно крылья птицы. Острый носик и пухлые губы картину довершали. А сидевший на ладной фигурке белый халат дал понять, что перед нами врач.
– Замри! – велела она, даже не здороваясь.
Я послушался, и мне в нос тут же пшикнули чем-то. Что-то пахло алоэ. Не успел я возмутиться, как почувствовал, что челюсть онемела, и боль ушла.
– Теперь идите в больницу! Я все подготовлю. – скомандовала дама, и унеслась так же стремительно, как и появилась.
Однако не успели мы двинуться с места, как у Антея зазвонил арновуд. Он активизировал его, и над экранчиком появилась голографическая женская фигурка.
– Антейчик, кого ты побил?! – требовательно вопросила она.
– Все в порядке. – ответил тот. Я с ним не был согласен, но кто меня спрашивал? Мужчина же продолжил разговор, кажется, с женой. – Лина проснулась?
– Да, я потому и звоню! Но…
– Милая, я бегу, все дома! – скороговоркой произнес тот, и действительно умчался.
Но тут же вернулся.
– Извини меня, парень. И жду тебя в гости!
После он хлопнул меня по плечу, от чего я едва не сел на землю, и снова убежал. Я, ожидая, что его опять принесет нелегкая, шел и оглядывался. Однако кажется в этот раз он исчез с концами, так что можно было спокойно подумать о собственной челюсти.
И о враче. Ах, какая женщина! Конечно, она немного меня старше, может, ровесница Иксиона… Но это же не помешает мне пригласить ее на свидание?
– Помешает. – хмыкнула бессовестная Александра, которая снова прочитала мои мысли. – Люди тут живут в два раза дольше, и дольше сохраняют молодость. Гигии уже за сто лет. Ты для нее малыш, как и все мы.
Сколько?! Я аж подпрыгнул на месте. Нет, в принципе, и это не помеха, ведь в пересчете на наши годы ей по-прежнему около сорока. Но, боюсь, дама не воспримет меня всерьез. Я действительно младенец в ее глазах. Интересно, а у нее есть внучка или правнучка приблизительно моего возраста?
– Есть. Но там занято, с ней Майкл какие-то отношения пытается построить.
Подумаешь, Майкл! Мог бы и уступить дяде. Какие его годы, у него тех девчонок еще столько будет!
– Ага. Уступит. И наступит. На тебя. Мишка в этом плане строгий.
Я хмыкнул, и подумал, что если бы мне снова удалось превратиться в ртутного барса…
– То ничего бы ты его земляному вепрю не противопоставил. Он тебя в песок вкатает, и сверху попрыгает. Для надежности. А потом я добавлю. Хватит лишать меня надежды на внуков! Я уже давно хочу стать бабушкой.
Нет, видали? Бабушкой она стать хочет! А я вот не хочу пока быть дедушкой, даже и двоюродным.
– Своих детей сначала заведи, а потом думай, хочешь или нет! И вообще, ты что, уже забыл Викторию?
А вот это уже удар ниже печени! Столь бурное прибытие в новый мир, честно скажу, вытеснило мысли о Вике и Нибиру. Но сейчас они вернулись, благодаря коварной сестрице. Виктория… Ведь мы теперь можем и не встретиться. Хотя… А, может, я в том же времени, просто на другой планете? И где я вообще? Этот немой вопрос я адресовал сестре.
– Мы сейчас в пятом веке до нашей эры. – тут же ответила она. – На Земле.
Глава восьмая. Гость из прошлого
Услышав это, я сел на землю. Мы, тем временем, уже дошли до больницы, откуда выглядывала Гигия.
– Саша, это твой родственник, что ли? – спросила она, внимательно посмотрев на меня.
– Ага. Мы похожи?
– Ну да. Я помню, как ты точно так же приземлилась, когда тебе сообщили, будто бы ты находишься в будущем.
– Хм, значит, подкашивающиеся ноги – это у нас семейное. Вставай, Женька. Сейчас тебя лечить будут.
Вздохнув, я поднялся на ноги. И как, интересно, в столь первобытном обществе мне челюсть вылечат?
– Ты поаккуратнее насчет первобытного. – шепнула сестрица. – А то будет тебе… Это общество поразвитее нас будет.
Впрочем, в последнем и я сам убедился, оказавшись во врачебном кабинете. Он больше напоминал рубку космического корабля из фантастического фильма: всюду непонятные приборы, по ним бегают огоньки, лампочки мигают разными цветами. Меня усадили на стул посреди помещения, и ко мне подошла Саша с каким-то прибором, смутно напоминающим старые Поляроиды.
Я нахмурился: фотосессия в мои планы сейчас не входила. Да и выглядел я, подозреваю, ужасно. Сестренка хмыкнула, и щелкнула затвором. Через пару секунд из фотоаппарата вылез снимок, оказавшийся рентгеновским.
– Ну точно – вывих. – вынесла она вердикт, передавая снимок Гигии.
– Да. – кивнула та. – Иксион, действуй.
Не успел я мысленно задаться вопросом, каким же образом парень будет меня лечить, как тот просто подошел, и вправил мне челюсть. Вот тебе и высокие технологии!
– А ты что думал? – удивилась Сашка. – Что тебе сейчас под кожу нано-роботов запустят, чтобы смещенную головку ВНЧС на место поставить?
– Сестра, а по-русски?
– Височно-нижнечелюстной сустав, братик. Ну-ка, замри!
Я послушался, и она сделала еще один снимок. Гигия внимательно его рассмотрела, и поздравила меня с успешным окончанием лечения. Я же мысленно поздравил себя с тем, что анестезия еще действовала. Иначе, подозреваю, испытал бы ни с чем несравнимые ощущения. По указу врача я, тем временем, открывал и закрывал рот. Наконец, все присутствующие убедились в идеальном состоянии моей челюсти, и я подумал, что пора прощаться. Но Гигия так не считала.
– А теперь ты пройдешь обследование на альбеире! – возвестила она, распахивая дверь в соседнюю комнату.
– Это еще что такое? – из-за анестезии губы, как и весь речевой аппарат, слушались меня не слишком хорошо. Но женщина вопрос поняла.
– Это аппарат для обследования всего организма. Надо убедиться, что ты не приволок с собой из другого времени каких-нибудь опасных для нас микробов.
– Но я прибыл с Нибиру! Это идеальный мир.
– И в идеальном мире могут быть микробы. Даже если они тоже идеальные, нам такие не нужны. Так что милости прошу. Иначе на карантин посажу!
Услышав слово, которое осточертело мне еще во время пандемии, я рысью помчался в соседнюю комнату. Там Гигия предложила мне раздеться, лечь на длинную белую скамью, и накрыться простынкой. После того, как я исполнил ее указания, врач подключила ко мне датчики, надела на голову какой-то фольгированный шлем, и велела закрыть глаза.
– Так как ты высокий, и весишь, наверное, килограмм девяносто, процедура продлится около получаса. Потом я за тобой вернусь. – проинструктировала она меня, и покинула помещение.
Я устроился поудобнее, и решил вспомнить о старой-доброй студенческой привычке: используй свободное время с пользой и спи! Нелегкое перемещение в новое время, и последовавшие за ним события меня изрядно утомили. Такое ощущение, что я уже, как минимум, часов шестнадцать на ногах. Так что получасовая дрема мне бы не помешала. Тем более скамейка, на которой я возлежал, так мерно жужжала и убаюкивала… Сопротивляться ей не было никакой возможности!
Наверное, я и правда задремал, потому что когда пришел в себя, скамья уже не жужжала. Кто-то вошел, и приблизился ко мне. Это, скорее всего, Гигия, которая сейчас сообщит об окончании процедуры.
– Евгений, открой глаза, пожалуйста. – послышался низкий мужской голос.
Это, блин, кто еще? Задав себе такой вопрос, я послушно распахнул глаза. Возле скамейки стоял мужчина, которого я раньше не видел. Вживую. Однако в гостиной у сестры есть целая стена с фотографиями. Там и Сашка с мужем, и Майкл в разном возрасте, и родители – наши и Александра. Я даже заметил там фото, на котором я держу на руках маленького племянника. Само собой, в моей жизни такого момента еще не было, но видя, с какой гордостью я держу малыша на руках, как он обвил мою шею своими маленькими ручонками, я порадовался тому, что это случится. Люблю детей, а они любят меня.
Помимо родственников с обеих сторон, было еще и много фотографий мужчины, который сейчас стоял подле меня. Почти всегда на снимке, кроме него, присутствовала еще очень красивая женщина с седыми волосами, а еще иногда и серьезный мальчонка лет десяти-одиннадцати. Как позднее объяснила мне Саша, это прежние Хроносы: Даниил, Дания и их сын Архимед.
Стоп! Прежние Хроносы ушли в черную дыру и исчезли. А кто тогда сейчас стоит возле меня? Может, это…
– Нет, Евгений, я не призрак. В некотором роде… Просто случился достаточно интересный казус. Вы с сестрой сейчас находитесь в том времени, когда она еще не приняла мой пост – до этого момента еще несколько лет. Но поскольку сейчас в этом времени находится Александра-Хронос из будущего относительно себя же, а также ты из прошлого относительно ее, я не могу связаться с Сашей напрямую. Да и с тобой тоже.
– Эээ… Ты сам-то понял, что сказал?
– Я-то понял. – хмыкнул он. – А тебе Сашка объяснит. Сейчас речь не об этом.
– О чем тогда? И ты точно не призрак?
– Нет, я твой сон.
– Тогда у меня для себя плохие новости, да. Раньше мне снились красивые женщины, но не бородатые мужики!
– Времена меняются, сынок. Да и ты старше становишься. Уже не до женщин.
– Ну спасибо!
– Ладно, не будем даром терять драгоценные минуты. Я хочу дать тебе объяснения, а заодно и напутствия.
– Валяй. – кивнул я, думая, как бы его пощупать. Все же не верилось мне в его непризрачную природу. Однако тот вдруг сам похлопал меня по плечу, и я ощутил вполне уверенную и плотную руку.
– Убедился?
– А как ты?..
– Слишком громко думаешь в присутствии телепата, детка. Но мы снова отвлеклись.
Даниил пустился в объяснения. Для начала он еще раз попытался разъяснить мне, что поскольку Хроносом еще застал это время, то во вневременье он сейчас присутствовал в пятом веке до нашей эры. Но мог лишь связаться со мной мысленно, потому что присутствие двух Хроносов разных поколений в пространстве со временем вселенная попросту не потерпит.
– Поэтому, увы, я не смогу поболтать с дорогим потомком. Ты хоть привет ей передай. – вздохнул он.
– Передам. А ко мне ты чего пришел-то?
– Помочь. Это естественно – помогать своим потомкам.
Я задался вопросом: чем, интересно, он сможет мне помочь-то, и Дан тут же ответил. Для начала он решил поговорить со мной о моих болезненных перемещениях во времени. И заявил, что все это происходит таким кошмарным образом из-за меня самого. Мы с Сашей уже выяснили, что переносим перемещение немного по-разному, а экс-Хронос объяснил, что дело именно в отношении к процессу, так как способ, которым нас переносят, всегда один и тот же.
По словам старшего родственника, Александра всегда ждала перемещений. Даже находясь в неработающей машине времени в нашем лагере, она в глубине души ожидала, что сейчас перенесется в другое время. И перенеслась – благодаря мацтиконам. В остальные разы она тем более знала, что ей предстоит перемещаться. Поэтому для нее все путешествия проходили безболезненно, и без травмирующих спецэффектов.
Я же, с самого первого раза, не хотел перемещаться. Точнее, первые пару раз пугался, не понимал, что вообще происходит, и пытался сопротивляться тому, что со мной творится. А, так как все потомки Даниила унаследовали особую чувствительность к энергии времени, мое сопротивление выливалось в удушье, отвратительные шумы в ушах, и ослепляющие искры перед глазами, плюс онемение всего Евгения.
