– Ждите меня через двадцать минут.
Грачевский отключил телефон, развернулся на машине и поехал в обратную сторону. Он направился к Шляпнику, штаб-квартира которого находилась в одном из старинных особняков на Лиговском проспекте. Андрей Иванович арендовал особняк в сентябре 2021 года за двенадцать миллионов долларов на 4 года у одного коллекционера. В общем, Шляпник хорошо разбирался в архитектуре, предпочитал жить в особняках (он очень ценил здания культурного наследия).
Грачевский вскоре подъехал к особняку. Прокурор вышел из машины, нацепив капюшон на голову, чтобы его никто не узнал, и подойдя к дверям позвонил. Через некоторое время дверь ему открыл Калугин, у которого было несколько прозвищ, в том числе «Палыч» и «Калуга». Калугин был в команде Шляпника правой рукой, однако, у него были весьма ограниченные полномочия.
Изначально Андрей Иванович хотел назначить его своим заместителем официально, но он понял, что это достаточно опасная затея, потому что если бы это случилось, то тогда Палыч отодвинул бы постепенно Шляпника на второй план, а, может быть, и вовсе бы уничтожил в физическом смысле. Андрея Ивановича очень беспокоила его чрезмерная амбициозность и воля. Калугин стремился к влиянию, и кто знает, может, если бы он не стал бандитом, то, возможно, он бы смог стать каким-нибудь губернатором или министром. И думается, что Калугин осилил бы должность премьер-министра – у него для этого были все данные, он был хорошим управленцем.
– Грачевский? – спросил Калугин у гостя.
– Да, это я. Вроде бы не опоздал…
– Нет, не опоздали. Проходите. Сейчас у шефа обед, он принимает на втором этаже сегодня.
– О, это хорошо. А то с утра ничего не ел.
Они поднялись наверх, и Калугин проводил прокурора до кабинета Андрея Ивановича.
– Заходите! – указал рукой на кабинет Палыч.
Грачевский зашёл, перед собой он увидел хорошо накрытый стол. На нём стояли все возможные итальянские блюда: и лазанья, и паста, и пицца, и так далее. Чего там только не было! Помимо этого, стояла тарелка с маринованными мидиями и литровая бутылка вина. Во главе стола сидел Андрей Иванович.
И сейчас, кажется, настал тот момент, когда нужно объяснить, почему Андрея Ивановича прозвали Шляпником. Дело всё в том, что он всегда носил шляпу типа гаучо, которую прилюдно практически никогда не снимал. Кроме всего, Андрей Иванович всё время ходил в затемнённых круглых очках. Объяснялось это просто – Шляпник скрывал своё лицо для того, чтобы никто не распознал его и не выяснил его настоящего имени. Потому что на него было заведено уголовное дело, и не одно – по статьям об убийстве, о заказном убийстве, разбойном нападении, грабеже и продаже наркотиков.
По всем обвинениям ему грозило пожизненное заключение, а ему ох как не хотелось провести остаток своих дней за решёткой. Тем более Андрей Иванович был уже совсем не молод (64 года), что увеличивало его шансы умереть в тюрьме. И пока он официально именуется как Андрей Иванович Л., то никто его не тронет. Против его альтер-эго нет никаких улик, поскольку Шляпник максимально обезопасил себя, взяв под свой контроль полицейских, судей, прокуроров. Кстати, он официально не подписал ни одной бумаги, ни одного документа, которые бы доказали его причастность, например, к заказным убийствам. Попробуй докажи его вину!
Его было не за что арестовывать по формальным причинам, хотя все в городе понимали, что Шляпник – преступник, а банда, которую он организовал – сборище уголовников всех мастей. Но, как это водится, никто не мог ничего сделать. Не пойман – не вор. Так мало того, что все были ему подконтрольны, в целом вся правоохранительная система разложилась и сгнила окончательно в результате кризиса государственности.
Шляпник выпил вино и поприветствовал прокурора.
– Присаживайтесь, дорогой Максим Андреич. Пить будете?
– Нет, Андрей Иваныч, я не пью.
– А вот зря. Говорят, красное вино полезно для здоровья.
– Так ведь, я сегодня за рулём.
– А, понятно. Я-то думал, что Вас возят. Обычно у прокуроров есть личные шофёры.
– Ну, не знаю. У меня, по крайней мере, никогда не было шофёра за всю мою тридцатилетнюю карьеру. – заметно смутился Грачевский.
– Ладно, не будем касаться вашей профессии… Может, лазанью попробуете?
– Да, с удовольствием. – проголодавшийся Грачевский немедленно схватил тарелку и жадно стал накладывать себе лазанью.
– Господи, Вас, что, голодом заморили? – удивился Шляпник.
– Да Вы так гастрит подхватите, Максим Андреич.
– Уже подхватывал его год-два назад. Но не из-за того, что я долго не ел. Что-то праздновали… не помню, что именно. Я съел слишком много.
– Ясно всё с Вами. Ну, докладывайте, что узнали нового для меня.
– Вы будете весьма удивлены.
– Меня уже ничем не удивишь.
– Зря Вы так говорите, вот точно удивитесь. Трём полицейским удалось выжить в тот вечер.
– Кто именно уцелел?! – стал напряжённо спрашивать Шляпник, жаждая узнать ответ.
– Мне совершенно неизвестно. Зато я знаю, что их готовят к операции «Троян».
– Что ещё за «Троян»?
– Эта операция предполагает интервенцию в вашу организацию.
– В общем, это то, что и планировалось ранее. Америку открыли, господин Грачевский, браво!
– Ну, не издевайтесь, пожалуйста, Андрей Иванович. Я потратил час своего времени, чтобы достать хоть какую-то информацию. – обиделся Максим Андреевич.
– Я не издеваюсь, я иронизирую. Не волнуйтесь, Вы получите свой гонорар. Сейчас же распоряжусь, чтобы Вам перевели тридцать тысяч рублей.
– Вы ведь мне обещали сто тысяч! – возмутился Грачевский.
– Вы, Максим Андреич, бузотёр, однако! Ни копейки больше не получите, делайте, что хотите! Полезной информации Вы не добыли. Ясно?
– Да, ясно…
– Ваше следующее задание – выясните у председателя МВД, этого, как его там, Новоделова, кто участвует в операции. Их имена, мне нужны их имена.
– Сколько за это Вы мне заплатите?
– Двести тысяч. Не справитесь – получите пятьдесят тысяч. И, кстати, Максим Андреич, Вы так и не назвали мне сроки проведения так называемой «операции».
– Ну, я так понял, она начнётся 1 февраля, а завершится 1 ноября.
– Значит, на выполнение вашего задания, я Вам отвожу ровно месяц. Крайний срок – 30 января. Жду результатов к этому времени, всё поняли?
– Да, понятно.
Максим Андреевич доел свою порцию лазаньи, поблагодарил Шляпника и отправился на выход.
– До свидания, Андрей Иванович!
– Всего доброго.
Калугин, стоявший за дверью, пропустил прокурора и зашёл к шефу.
– Ты всё слышал, Палыч?
– Да, я внимательно подслушивал.
– …И подглядывал. Шучу, конечно. Чёртово МВД! Упрямые, как ослы. – начал возмущаться Шляпник. – Ну, ничего, ничего. Они за это поплатятся. Я просто их всех уничтожу, размажу по стене.
– А что делать с Грачевским? Мне кажется, он совсем обнаглел. Уже он нам не помогает, а скорее мешает.
– Да он давно стал нам мешать. Убрать его в любом случае придётся, но не сейчас, ещё пригодится. Пускай поработает на нас ещё полгода-год от силы, потом с ним произойдёт несчастный случай, несомненно. – тонко намекнул Андрей Иванович.
– Правильное решение, полностью поддерживаю Вас.
17 января 2025 года, 12:24. Здание МВД на набережной Обводного канала
– Что ж, Сергей Александрович, ваш голос хоть немного начал походить на голос Каменского. Ещё пару недель и вообще будет супер. – генерал Свердловский похвалил подполковника, наблюдая за очередной из тренировок, которые проходили регулярно.
Конечно, без специального электронного прибора, который был вживлён Ветрову под кожу и который предназначался для запрограммированной симуляции голоса, ничего у него бы не вышло. Это было бы всё равно, что пытаться без должной подготовки задерживать дыхание под водой на десять минут.
– Честно говоря, не думал, что у меня получится.
– В принципе ничего нет сложного в имитации голоса другого человека, особенно при помощи современных технологий. Главное напрактиковаться. У вас количество постепенно склоняется в сторону качества, и это достаточно важно. Расслабляться, однако, пока рано.
– Я пока что укладываюсь в сроки? – спросил Ветров.
– Вы не только укладываетесь в срок, Вы ещё и опережаете график примерно на две недели. Это грандиозный успех. Можете отдыхать. – Никита Тимофеевич пошёл к себе в кабинет.
28 января 2025 года, 19:40
Шляпник вышел из особняка со своей охраной и направился к своей «служебной» машине. Только он сел в неё, внезапно зазвонил телефон.
– Ну, кто там ещё?! – раздражённо сказал Андрей Иванович. А раздражён он был оттого, что узнал о госпитализации генерала Новоделова. Вдобавок не отвечал на звонки прокурор Грачевский.
– Если это прокурор, то я не знаю, что с ним сделаю! Алло!
– Здравствуйте, Андрей Иваныч. – ответил поникшим голосом Грачевский.
– Какого чёрта генерал Новоделов попал в реанимацию?! – взревел Шляпник.
– Видимо я переборщил с алкоголем – смешал вино, водку и пиво.
– Вы вообще в своём уме, господин Грачевский?! Кто Вас просил это всё смешивать?
– Я же не знал, что у него может случиться инфаркт.
– Так у него и инфаркт ещё был? Премию имени Дарвина Вам! Генералу так-то семьдесят два года, неудивительно, что ему сильно стало плохо после ваших алкогольных экспериментов.
– Я же не знал! – вновь попытался оправдаться прокурор.
– Да мне плевать, знали Вы или нет. Незнание не освобождает от ответственности, запомните это наконец уже! И более того, я так понимаю, что в очередной раз Вы ни черта не выяснили!
– Ничего не смог узнать, он сразу вырубился, как только я его напоил.
– Чёрт с Вами! Я доверю это дело другим людям. С Вами всё мне ясно. Куда его увезли, в какую больницу?
– В Мариинскую, по-моему.
– Хорошо… Езжайте, куда хотите, я завтра перезвоню Вам.
Андрей Иванович отключился и немедленно набрал Самсонова.
– Алло! – недовольно произнёс Шляпник.
– Слушаю Вас, Андрей Иваныч.
– У меня для тебя появилась работёнка, Самсонов. Возьмёшься?
– Да, готов взяться. Что именно я должен сделать? – воодушевился Иннокентий.
– Убей главу местного МВД генерала Новоделова. Его сейчас отвезли в Мариинскую больницу. Когда сделаешь, получишь свои деньги.
– Понял Вас, выполняю. До связи, Андрей Иваныч!
Самсонов завёл машину и выехал со двора на Аптекарскую набережную. Он за короткое время добрался до моста, переехал его и уже оказался на Литейном проспекте. Вскоре он добрался до больницы, припарковался, вышел из автомобиля и полез в багажник за оружием. Киллер взял пистолет Макарова с глушителем и, положив его в карман, двинулся на территорию больничного корпуса. Далее он зашёл внутрь и прошёл к регистратуре. Предъявив липовый паспорт, Иннокентий Яковлевич представился капитаном полиции и назвал себя Иваном Скворцовым.
– Я бы хотел выяснить, в какой палате лежит Новоделов Дмитрий Сергеевич. Я должен задать ему пару вопросов.
– Хорошо, давайте Вас провожу. – ответила женщина на регистратуре.
Она провела Самсонова до палаты Дмитрия Сергеевича и открыла дверь. Они вошли, Самсонов сразу же подошёл к генералу.
– Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич. Я – капитан Скворцов. Я хотел бы Вас расспросить, Вы не против?
– Нет, не против, спрашивайте. Я готов ответить на вопросы.
– Тогда скажите, пожалуйста, Вы знаете этого человека? – Самсонов сделал вид, будто бы хотел достать фотографию, и вытащив пистолет выстрелил ему в голову.
Генерал моментально умер. Самсонов выхватил нож, резко развернулся и перерезал горло сотруднице больницы, она также скончалась. Киллер положил пистолет и нож к себе в карман и спешно удалился из палаты. Когда он ушёл за пределы корпуса и прошёл к своей машине, сев в неё, то немедленно позвонил Шляпнику.
– Алло! Да, Андрей Иваныч, всё сделано. Генерал был убит мной примерно пятнадцать минут назад.
– Отлично, сегодня же отдам приказ перевести тебе гонорар в размере 70 тысяч долларов.
– Спасибо.
– Ох, чёрт! – внезапно воскликнул Шляпник. – Самсонов, срочно вали оттуда! Мне в «телеге» написали, что легавые вовсю мчат на место убийства!
