Одновременно с этим Самсонов услышал звук сирен и понял, что медлить нельзя ни секунды. Он отключил телефон и, прибавив газу, ринулся вперёд. Самсонов разогнался до ста двадцати километров в час и благополучно оторвался от полиции.
29 января 2025 года, 08:11. Здание главного управления МВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области
– Вчера был убит наш председатель, товарищ Новоделов. Я, как его заместитель, стану с сегодняшнего дня исполняющим обязанности главы регионального МВД. – выступил на заседании генерал Верхоянов. – Сегодня же я передам свои полномочия главы генералу Лесковцу Михаилу Евгеничу. Его мне зарекомендовал Гершин. Вот, представляю Вам нового нашего председателя!
Иван Евгеньевич указал на генерала Лесковца, который приехал на это заседание в качестве наблюдателя от городской комиссии МВД по борьбе с наркокартелем. В составе этой комиссии Лесковец находился со дня её основания в феврале двадцать третьего года. С июня 2024-ого года являлся директором комиссии. Михаил Евгеньевич стал известен благодаря жёсткой борьбе с наркоторговлей в городе и области. Лесковец предпринял меры, которые позволили кардинально снизить наркотрафик и влияние наркокартелей.
По сути дела, он первым объявил войну влиятельнейшим наркоторговцам Петербурга, что и привело к их краху. Так, например, главный барон в городе Валерий Шемякин по прозвищу «Шемяка» покончил жизнь самоубийством, а второй барон Тополев был и вовсе ликвидирован. Однако, несмотря на свои заслуги, генерал Лесковец сотрудничал с другими криминальным авторитетами. В каком плане? Он их не трогал, даже тогда, когда это касалось каких-то громких преступлений. В таких случаях генерал и авторитеты договаривались, а сам получал некоторую сумму (обычно от ста тысяч до миллиона долларов).
Однажды тоже самое случилось между Лесковцом и Шляпником в начале 2024-ого года, когда генерал обнаружил крупнейшую лабораторию Ладожской ОПГ по производству опиума. И тогда в тот момент перед Андреем Ивановичем встал вопрос о дальнейшем существовании предприятия по изготовлению опиума, который приносил неплохой доход для группировки. Когда произошла их первая встреча, Шляпник предложил генералу активное сотрудничество.
Сначала Лесковец наотрез отказался, но после того, как Андрей Иванович предложил внушительные деньги (порядка пятидесяти миллионов долларов), Лесковец не смог устоять от такого щедрого предложения и согласился. С тех пор генерал добывал полезную информацию для Шляпника, а также репрессировал в прямом смысле слова его врагов и конкурентов из других группировок. Даже тех, от кого ранее Лесковец получал деньги и кому давал гарантии, потому что «Андрей Иванович платит больше».
Генерал фальсифицировал уголовные дела и отправлял всех неугодных Шляпнику людей за решётку. Но на этот раз Лесковцу было дано по истине серьёзное поручение – его задача состояла в том, чтобы он, став председателем городского МВД, свернул операцию «Троян», а сопротивляющихся генералов отправил бы к праотцам.
Одновременно Шляпник таким образом захотел «привязать» генерала к себе, как палач, который завязывает петлю на шее у смертника. В любой момент он мог сдавить эту петлю так, чтобы от Лесковца ничего не осталось. А генерал сам уже бы не смог вырваться без последствий, приходилось идти до конца – вместе шли, вместе и висеть.
– Здравствуйте, товарищи! – торжественно сказал Лесковец, будто бы он произносил тост на своём дне рождения.
Ну, что сказать… У человека праздник жизни – глаза сверкают, голова свежа, мысли ясные. Конечно, ведь любой человек, когда получает какую-либо высокую должность, вдохновляется, а на душе становится легко и свободно.
– Я рад, что буду в вашем коллективе и что теперь имею честь быть председателем. Друзья! Я знаю, что нам предстоит очень трудный путь для того, чтобы навести порядок в городе и пересажать всех бандитов, причастных к деятельности преступных группировок. Но, подчёркиваю, чтобы эффективно проделать нашу работу, необходимо в первую очередь «почистить» наш коллектив. Если вы обратите внимание, то именно с этого я начал свою работу, когда возглавил комитет по борьбе с наркоторговлей. Результаты моей деятельности видны невооружённым глазом. Поэтому я постановляю проверить всех сидящих здесь сотрудников на причастность к незаконным действиям…
Так и начинался грандиозный разгром не менее грандиозной по замыслу операции «Троян». Всё пошло по плану Шляпника – генерал Лесковец успешно слился со своим новым коллективом воедино и заручился его полной поддержкой. А, главное, с каждым подобным рабочим совещанием генералу доверяли свои всё больше и больше.
Когда Михаил Евгеньевич получил полный контроль над ситуацией, а случилось это вечером тридцать первого января, то он сразу же на очередном заседании предъявил обвинения генералу Верхоянову в заказном убийстве десятилетней давности, которого, конечно, Верхоянов не совершал.
31 января 2025 года, 19:47. ГУ МВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области
– Я, честное слово, не понимаю, в чём меня обвиняют! – начал возмущаться Верхоянов и вскочил со своего места. – Я никогда, никогда не совершал подобного рода действий!
– Сядьте, господин Верхоянов! – приказал ему Лесковец. – Будете объясняться в суде, а здесь попрошу Вас вести себя подобающим образом. Я говорю только то, что мне донесли следователи из прокуратуры. Только факты. Более того я получил доказательства вашей причастности к этим преступлениям. Хотите, чтобы я их опубликовал?
– Да, очень бы желал на них взглянуть. – довольно в дерзкой манере ответил Иван Евгеньевич, прекрасно зная о своей невиновности.
– Что ж, господин Верхоянов желает опубликовать доказательства своей вины. Он их получит… Включите, пожалуйста, запись телефонного разговора, который состоялся 21 февраля 2014 года. – обратился к своему помощнику Михаил Евгеньевич.
– С самого начала? – уточнил помощник.
– Да, желательно с самого начала.
Вскоре включился магнитофон и пошла аудиозапись разговора:
– Алло! Николай Андреевич, это Вы?
– Здравствуйте! Да всё верно. А Вас как называть по имени и отчеству?
– Извините, забыл представиться. Иван Евгеньевич.
– Хорошо, Иван Евгеньевич. По какому вопросу звоните?
– Я бы хотел заказать убийство одного высокопоставленного чиновника. Сколько это будет стоить?
– От восемнадцати до шестисот тысяч долларов в зависимости от влиятельности жертвы. Какую должность занимает жертва? И как зовут?
– Заместитель районного прокурора Виктор Пронько.
– Предварительная цена – шестьдесят тысяч долларов. Где проживает зампрокурора?
– По моим данным на Кронверкском проспекте, дом 61, первый подъезд, квартира 49 на предпоследнем этаже.
– Хорошо, когда сможете оплатить?
– Да прямо сейчас могу.
– Реквизиты я Вам сброшу после нашего разговора. Когда я получу деньги, сразу же займусь вашим делом. До конца недели заказ будет выполнен.
– Спасибо большое. До свидания!
– До встречи, Иван Евгеньевич…
Запись закончилась, и Лесковец принялся комментировать её содержание.
– Это была запись разговора между генералом Верхояновым, как вы поняли, и Николаем Зубаревым по прозвищу “Зубр”, профессиональным киллером. Верхоянов нанял Зубра для того, чтобы убить Пронько, который ему сильно мешал. В воскресенье, 23 февраля 2014-ого года, через два дня Пронько был убит в своей квартире двумя выстрелами в голову. Ещё через полгода, 16 августа, Зубарев погиб под колёсами собственного автомобиля. Следствие в 2018-ом году установило причастнось Верхоянова к гибели Зубарева, однако, по непонятным причинам уголовное дело возбуждено не было. Это следует из материалов дела об убийстве Зубарева. Ознакомьтесь, пожалуйста, коллеги. – Лесковец положил на стол толстую папку и протянул её генералам.
Генералы с интересом принялись изучать дело Зубарева, затем стали громко обсуждать, это взбесило Верхоянова.
– Слушайте, я никогда этого не совершал! Это провокация! – возмутился Верхоянов.
– Но ведь материалы говорят об обратном… – заметил генерал Гершин.
– Мне наплевать, о чём говорит сфальсифицированное дело, сплошная ложь! Как хотите, а я не буду этот бред комментировать. Я не виновен!
– Суд разберётся, господин Верхоянов, уж поверьте мне. – попытался успокоить его Михаил Евгеньевич.
– Суд разберётся?! Разберётся?! – разъярённо вскричал Верхоянов. – В чём он разберётся, если дело вымышленное?
– Разберётся он, не волнуйтесь. Если Вы ни в чём не виноваты, то Вас отпустят. А пока Вы только подозреваемый.
– Чёрт. – нервно усмехнулся Иван Евгеньевич. – Я уже и подозреваемый, оказывается. Представить только, подозреваемый… Куда катится наше правосудие, почему же меня никто не проинформировал? Почему меня до сих пор не отправляли на допрос и не предъявили ордер на арест?
– Ордер на ваш арест уже имеется и на обыск вашей квартиры. Уведомить Вас просто не успели в силу того, что постановление суда буквально два часа назад было получено мной. Вот, взгляните, пожалуйста, Иван Евгеньевич. – Лесковец демонстративно взял постановление и протянул его Верхоянову, тот нахмурился и принялся читать.
– Так что, Иван Евгенич, Вам придётся проехать в отделение, чтобы ответить на вопросы следователя.
– Я Вам вот что скажу, Михаил Евгенич: я Вас, конечно, уважаю, но никуда ехать я не намерен.
– Тогда я вызову сюда конвоиров, чтобы они на Вас надели наручники и вывели отсюда. Но Вы же не хотите ехать на допрос в сковывающих ваши руки наручниках. Вдобавок, это унизительно для столь уважаемого человека как Вы. Это не к лицу Вам, согласитесь.
– Хорошо, я на всё согласен. Я поеду в отделение добровольно. – вздохнул с тяжестью в груди генерал Верхоянов. Он положил постановление на стол и пошёл к дверям. Тут же в кабинет вошли конвоиры. Один из них обратился к генералу.
– Верхоянов?
– Да, верно, это я.
– Проедьте с нами в отделение. Вы арестованы.
Верхоянов быстрым шагом направился на выход. У самого порога он приостановился, посмотрел на своих коллег, со многими из которых он проработал более пятнадцати лет, и пронзительным, можно сказать, ледяным взглядом посмотрел в глаза Лесковцу, будто бы догадывался, что будет дальше. Верхоянов в сопровождении трёх конвоиров вышел в коридор и направился с ними на выход…
– В связи с тем, что один из нас сейчас является подозреваемым по особо тяжкой статье, начинать нашу секретную операцию нецелесообразно, согласитесь. – обратился к своим коллегам Лесковец.
– Вы правы, Михаил Евгенич. Давайте отложим пока нашу операцию. Когда и если подтвердится невиновность Ивана Евгенича, то сразу же приступим к операции. В противном случае он будет заменён. – поддержал Лесковца генерал-майор Чуров.
– И сколько же нам ждать придётся? Ведь следствие может длиться месяцами. У нас просто нет времени на это. – скептически произнёс Гершин. – Я считаю, что приступать к операции мы должны не позже марта.
– Кстати да, Захар Семёнович, медлить нам нельзя. В этом плане с Вами согласен. Поэтому я предлагаю отложить операцию на неопределённый срок. Если вдруг выяснится, что Верхоянов виновен, то придётся свернуть нашу операцию. Господа, вы одобряете моё предложение? – спросил генерал Лесковец.
– Да, мы одобряем. – поддержали нехотя генералы.
1 февраля 2025 года, 10:40. Здание МВД на набережной Обводного канала
– Здравствуйте, Сергей Александрович! – поздоровался Никита Тимофеевич с Ветровым, войдя в свой кабинет.
– Здравствуйте, товарищ генерал! Появились хоть какие-то новости по поводу ареста Верхоянова? – поинтересовался подполковник.
Свердловский присел на табуретку и, тяжело вздохнув, сказал:
– Всё очень плохо. Верхоянов сегодня утром был признан виновным, ему грозит до двадцати лет тюрьмы.
– А он-то признал свою вину?
– Мне об этом не доложили. Но зная Ивана Евгенича, могу сказать, что вероятнее всего он не признал свою вину. И как Вы теперь догадались, наша операция свёрнута. Такое решение было принято председателем Лесковцом.
– Неужели лишь на основании виновности Верхоянова была отменена эта операция? – по-настоящему изумился Ветров.
– Получается, что так. – сухо отреагировал генерал.
– Но это же абсурд, в конце-то концов! – возмутился Сергей Александрович.
– Я полностью согласен с Вами, подполковник, скажу Вам по секрету. Но спорить с руководством я не желаю, они, конечно, клинические идиоты. Я уже теперь думаю подать в отставку, мне этот маразм надоел… Буду на пенсии на даче жить. – сыронизировал Никита Тимофеевич.
– А я всё же попробую внедриться в банду! Я уничтожу его банду изнутри, пусть это даже мне будет стоить жизни!
– В принципе, у Вас всё для этого есть. Не зря же я Вас столько времени готовил к операции, да и Вы потратили уйму времени. Так что, если Вы, Ветров, хотите побороть Шляпника, то я вовсе не возражаю, наоборот одобряю. Но решение остаётся только за Вами, я не вправе решать за Вас, потому что это может действительно стоить Вам жизни.
– Тогда я прямо сейчас к этому приступлю. – решительно и твёрдо произнёс Ветров и пошёл собирать все необходимые вещи.
– Знаете, Ветров, я выдам Вам банковскую карту. Она оформлена на Вас под именем Сергея Каменского. На ней лежат более десяти миллионов рублей. Эти деньги Вас понадобятся, уж поверьте мне. Но я Вам настоятельно рекомендую, тратьте их рассудительно. Исключите нецелесообразные траты, покупайте только необходимое.
– Хорошо. Я их буду использовать экономно.
– Нет, экономить как раз не надо. Деньги этого не любят, вот если воспринимать их как энергетическую субстанцию. Говорю Вам будучи философом по образованию.
– У Вас философское образование? – сильно удивился этому факту Ветров.
– Да, как бы странно это не звучало. Я его получил ещё до прихода в советскую милицию. По-моему, в академию МВД я поступил, когда мне было двадцать семь лет. А так я до того очень увлекался философией, эзотерикой всякой… Потом мне всё осточертело, и я ушёл служить закону. – Никита Тимофеевич откашлялся и с ностальгией в голосе добавил. – Эх, чёрт побери, какое время было.
Генерал подошёл к своему сейфу, взял оттуда конверт, вытащил из него пластиковую карту и положил её на стол перед Ветровым.
– Вот, возьмите, Сергей Александрович.
Ветров сразу же положил её к себе в багажную сумку, где лежали его вещи.
– Какой пароль у карты?
– Ваш год рождения, тысяча девятьсот восемьдесят первый.
– Это Вы, кстати, хорошо придумали. Я так хоть запомню, а то свои пароли ни черта не помню, сколько их у меня… – посмеялся от души подполковник.
– Да, и ещё! – спохватился генерал и вытащил из кармана пиджака связку ключей. – Ключи от вашей новой квартиры.
– Ключ от квартиры, где деньги лежат? – шутливо спросил Ветров.
– А-ха-ха, да, точно. Верно подмечено… Ваш адрес: Индустриальный проспект, дом сорок, главная парадная. Насколько помню, квартира номер четыреста десять, десятый этаж. Вопросы есть?
– Никак нет. Остались вопросы только к самому себе, на которые, увы, дать ответы я пока не готов. Вы понимаете, о чём я.
– Да, понимаю.
– В принципе у меня теперь есть все средства для того, чтобы исполнить своё предназначение. Поэтому я прямо сейчас, сию же минуту, пойду. – сказал ещё более решительно Ветров и надел на себя куртку, которую снял с вешалки.
– Что ж, желаю Вам успеха, подполковник. Я верю, что всё у Вас получится.
Ветров застегнул свою сумку, закинул её на плечо и взял новый паспорт. «Самое главное!» – подумал он в мыслях. Затем он попрощался с генералом и вышел из кабинета, одев капюшон на голову, чтобы никто не видел его лица. Далее он, спустившись по чёрной лестнице, вышел на улицу.
Глава III. Александр Букки
