ты – в моём сердце кровавой заплатой,
я никогда тебе – «мой, только мой»,
ты бесконечно мне – «только моя ты»…
С улыбкой я встречаю понедельники
С улыбкой я встречаю понедельники,
для счастья дней особенных не жду:
фальшивые волшебники-посредники
работают лишь пару раз в году
по дням, что красным цветом обозначены
как праздники во всех календарях,
и галочки поставлены «оплачено»
напротив нас во всех ведомостях.
И кто-то день торжественно назначенный
готов, чтоб быть счастливым, долго ждать,
а мне и кофе порция горячего
в красивой чашке утром – благодать,
а мне твоя любовь и без посредников
покрасит в красный каждый день в году —
я не боюсь ни сред, ни понедельников,
пока с тобой по жизни я иду.
А ты знаешь, сегодня особенно хочется
А ты знаешь, сегодня особенно хочется
столько искренней страсти, любви и тепла,
чтоб КО МНЕ ты бежал, а не от одиночества,
не кого-нибудь я, а – ТЕБЯ бы ждала,
чтоб среди океана людей непохожих, но
вдруг таких одинаковых, если – в толпе,
друг для друга мы стали б не просто прохожими
(Два барана упрямых на узкой тропе!),
а двумя половинками неразделимыми,
ведь один плюс один – это больше, чем два
(Математика врёт, если вместе – любимые:
там другие законы вступают в права).
Что ты знаешь об этой любви
* воварг vova *
***
что ты знаешь об этой любви,
когда я просто хАркая кровью,
полз не зная куда – назови —
мне тот адрес, который не помню…
***
ноги сами тебя приведут,
сердце ведь не слепое – подскажет,
пересохшие губы шепнут
в ночь беззвёздную тихо – Наташа…
я услышу/почую нутром,
прибегу/прилечу хоть откуда,
кто бы там не злословил потом,
что ты спасся Божественным чудом…
я давно свою душу другим
заложила с условием строгим:
чтоб меня ты дождался живым
у последней черты на пороге.
Говорят, что бывает любовь без щемящего страха потери
Говорят, что бывает любовь
без щемящего страха потери —
леденящего душу и кровь —
после долгих прощаний у двери.
Говорят – отпускай навсегда,
даже просто на час отпуская,
но ведь может однажды беда
разлучить – не другой и другая.
И тогда у беды на краю,
даже веря в бессмертные души,
лучше, помня родное «Люблю»,
твёрдо знать, что ты важен и нужен.
Чтоб последние силы – в кулак,
чтоб – домой, даже харкая кровью,
и беда отступает на шаг,
ослеплённая
этой
любовью.
Я хотела уйти от себя – не могу
Я хотела уйти от себя – не могу,
не умею, оставлю побег на потом:
просто Серое Солнце сквозь серую мглу
проступило, чтоб встать на пороге крестом,
и лучи, словно руки, раскрыло:
– «Не смей!
Ты сама же себе и судья, и палач:
хочешь – смейся и плачь,
хочешь – пой, хочешь – пей,
ну подумаешь – пара веков неудач?
Ты свой путь выбирала когда-то сама,
значит – точно по силам любой перевал,
если трудно, и кажется – сходишь с ума,
оглянись – ты идёшь, где никто не бывал.
Пионерам бывало ли в жизни легко?
Пахнут потом и кровью все подвиги, но,
к сожаленью, за вредность дают молоко
и медали лишь только в красивом кино.
Но шлифуются души в походах таких —
это точно ценнее сиянья наград,
только с болью душевной рождается стих —
ты сама так решила два века назад».
Я хотела уйти от себя – не могу,
не умею, оставлю побег на потом:
просто Серое Солнце сквозь серую мглу
проступило, чтоб встать на пороге крестом…
А я не хочу тебе сниться
А я не хочу тебе сниться,
и ты мне не снись, беспокоя:
