Никита Захаркин "Лига Плюща"

Последнее предложение попало в точку и рассмешило Ребекку. Мне нравилось её весёлое настроение и не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался, но время шло, а это значит, что скоро мне придётся покинуть свою подругу.

– Тусовщиком, особенно заядлым, я точно никогда не был, – продолжил я рассуждать на предыдущую тему. – За всё время обучения я посетил всего три вечеринки.

– Это очень мало. Но я и того меньше. – Проговорила Ребекка. – Пару раз моей подруге, когда она в предыдущие разы приезжала ко мне с ночёвкой, удалось вытащить меня на вечеринки. И это было ужасно.

– Почему? – серьёзно поинтересовался я.

– Ну, там обычно очень шумно, долбит музыка, много незнакомых мне людей и все, по моим ощущениям, пытаются напиться до такой степени, чтобы на следующий день ничего не вспомнить. Я же люблю наоборот. Проводить вечера в знакомой, спокойной обстановке со своими друзьями или хотя бы с людьми, с которыми мне комфортно находиться рядом. И алкоголь, если и употреблять, то в минимальных количествах.

– Да ты домосед, а не только ботаник, Ребекка, – произнёс весело я.

– Я знаю, – угрюмо ответила она.

– Что не так?

– Ну, большинству парней не нравятся такие тихие и домашние девочки, как я. Понимаешь?

– Так, стоп. Ты вроде бы говорила, что для тебя важна учёба и на парней у тебя нет времени. Так чего ты тогда расстраиваешься? – Попытался вникнуть я в суть проблемы.

– Всё так, но … – на некоторое время замолчала Ребекка. А потом, как будто собралась с силами и решила всё же мне сказать. – Понимаешь, всё-таки сейчас самый романтичный возраст. И, конечно, мне, как любой другой девушке, хочется ходить на свидания. Так как с возрастом этого желания станет меньше, то мне в какой-то степени не хотелось бы уж совсем упускать данное время.

– И ты переживаешь из-за того, что у тебя небольшое количество ухажёров?

– Их нет совсем, – практически шёпотом произнесла Ребекка, но я всё же услышал ответ, сидя напротив неё, при том, что в кафе всё-таки стоял небольшой гул от множества голосов, исходивших от соседних столиков.

– Так, что за унылый настрой? Выбрось его и взбодрись! – Я решил, что будет полезно поддержать свою собеседницу. – Посмотри на меня. – И только после того, как Ребекка подняла взгляд, я продолжил говорить. – Ты себя недооцениваешь! Ты очень милая, добрая и симпатичная девушка. Тебе не надо быть похожей на других, чтобы кто-то из парней тебя заметил. Обязательно найдётся тот, кому ты понравишься такой, какая ты есть на самом деле. Запомнила?

– Угу, – кивнула Ребекка в ответ, снова немного краснея.

– И хватит расстраиваться или переживать по этому поводу. Улыбка тебе больше идёт. И как сказали в каком-то молодёжном фильме или сериале. Не помню его названия. “Почаще улыбайся, и, может, кто-нибудь обязательно влюбится в твою улыбку”.

И всё расстройство, которое я наблюдал на протяжении последних десяти минут, как рукой сняло. И сначала моя собеседница снова ослепительно мило улыбнулась, а затем эта радость коснулась и её глаз, осветив всё её лицо хорошим настроением. Такой она мне больше нравилась.

Через минуту Ребекка снова заговорила:

– Значит, ты неизвестного типа студент, в котором есть всего понемножку. – И я кивнул в ответ. – Что ж, получается, нам ещё предстоит узнать, к кому ты присоединишься, или всё же продолжишь держаться таким образом на плаву.

– Ага.

– Но ты же позвал меня в кафе не просто так, а о чём-то хотел поговорить?

– На самом деле я надеялся, что мы продолжим тот разговор, который начали в первый день. И ты заочно познакомишь меня с некоторыми учениками. – Прямо сказал я, аккуратно заменив фразу “с интересующими меня студентами”, на что-то более простое и не вызывающее подозрений, и, соответственно, дополнительных вопросов со стороны моей собеседницы.

– Конечно, кто следующий тебя интересует? – с воодушевлением оживилась Ребекка.

И тут у неё зазвонил телефон. Подняв трубку, она бросила несколько слов в динамик, наподобие: «Алло», «Хорошо», «Я уже жду тебя здесь». А затем положила трубку и с искренним раскаянием, написанным у неё на лице, обратилась ко мне:

– Это Лизи. То есть Элизабет. – Спохватившись и неопределённо махнув рукой, добавила она. – Ну, моя подруга, которая звонила полчаса назад. – Ребекка снова начала нервничать и немного тараторить. – Она сказала, что уже близко и через пять минут будет на месте.

– Понял, – без промедления отреагировал я. – Тогда я пойду.

И когда уже начал подниматься со стула, Ребекка произнесла:

– Стой! Может, ты всё-таки останешься?

– Ты уверена? – спросил я. И, не услышав ответа, добавил. – Не хочу создавать тебе лишние хлопоты. Поэтому давай сделаем, как договорились.

– Ну, ладно, – несколько поникнув, ответила моя подруга. – Прости, что не успела ничего тебе рассказать о том, что ты хотел узнать. Может, позже я всё-таки изложу тебе всё, что ты захочешь? О наших студентах. – Добавила она последнюю фразу спустя короткое мгновение.

– Конечно, – коротко бросил я. – Увидимся в понедельник на занятиях.

На что Ребекка лишь слегка кивнула. И тогда, после того как убрал за собой одноразовую посуду и пустой стаканчик, я быстро подошёл к ней вплотную, нагнулся и аккуратно обнял её, прошептав на ухо:

– Эй, не расстраивайся. Мы хорошо провели время, классно поболтали и попробовали наивкуснейший сэндвич. Тебе нет смысла хмуриться и унывать. К тому же скоро ты увидишься со свой лучшей подругой и, я уверен, также потрясающе продолжишь проводить этот субботний вечер. Так что, выше нос!

Всё время, что я произносил эту речь, Ребекка сидела тихо, притаившись и задержав дыхание. Как только закончил говорить, я попытался убрать своё лицо от неё, но чёрт меня дёрнул задержаться на несколько секунд, чтобы заглянуть в глаза моей подруги, проверить, сработала ли моя пламенная речь. Неаккуратный поворот её головы, и вот мои губы случайно легко скользнули по поверхности щеки Ребекки. Не уверен, почувствовала ли она что-либо. Но уходя, я всё же заметил, что моя подруга сидит на стуле, опустив глаза, раскрасневшись и немного по-дурацки улыбаясь. Надеюсь, ничего непоправимого я не совершил, так как это совсем не входило в мои планы.

Глава 3.

До среды мы не поднимали тему того, что произошло в субботу вечером, когда, уходя из кафе, я нечаянно поцеловал Ребекку в щеку. Конечно, сам бы я не назвал это полноценным поцелуем, но я не знал, каков был опыт моей подруги в сексуальном плане, да и вообще в общении с противоположным полом, поэтому даже не мог предсказать, как она воспримет данный мой поступок. Одно, что точно можно было заметить даже невооружённым взглядом за это время – наше общение стало менее энергичным и более официальным. Никаких тебе улыбок, смеха или разговоров на личную тему. Все обсуждения были только по делу, по учёбе и всё.

Конечно, долго терпеть эту недосказанность между нами я не собирался, поэтому в среду, дождавшись обеденного перерыва, я напрямую сказал Ребекке, что нам необходимо поговорить. Но, чтобы она вдруг в последний момент не соскочила, решил не уточнять, что за дело сподвигло меня к этому разговору.

– Ну, так о чём ты хотел поговорить со мной? – произнесла она, приземляясь за обеденный стол напротив меня.

Посмотрев по сторонам и убедившись, что нас никто не услышит, я ответил:

– О том, что произошло в субботу, когда я уходил от тебя из кафе.

– А что произошло в субботу? – сухо повторила за мной Ребекка.

– Давай так, – твёрдо произнёс я, слегка улыбнувшись открыто и по-дружески, глядя при этом прямо в глаза моей собеседнице. – Я сначала расскажу, что пытался сделать и что в итоге получилось, а потом ты решишь, как на это реагировать. Хорошо?

– Угу, – кивнула Ребекка мне в ответ без тени улыбки на лице, опустив глаза к себе в тарелку с каким-то овощным салатом.

– Когда я уходил, то заметил, что ты снова чем-то была расстроена, и поэтому, как твой друг, решил тебя поддержать. Тем самым я попытался тебя подбодрить, произнеся несколько воодушевляющих слов, а после решил проверить, смог ли я достичь своего результата в возращении твоего хорошего настроения, заглянув напоследок тебе в глаза. Но в этот момент ты немного пошевелила головой, или просто я такой неуклюжий оказался и на мгновение потерял координацию, и поэтому слегка задел твою щеку своими губами. Я считаю, что это был не совсем поцелуй, так как в мои планы данный поступок не входил. Ещё я не знаю, что ты подумала обо мне после этого, но хочу заметить, что это было случайное касание моих губ твоей щеки. В любом случае ты мне дорога, как подруга, поэтому если ты на что-то обиделась, то прости меня, пожалуйста, за этот неловкий жест с моей стороны. К тому же я уже начал скучать по твоей улыбке и нашей болтовне не только на учебную тематику. – И в конце к сказанному я попытался добавить самую лучшую улыбку, имеющуюся у меня в арсенале.

Настали долгие минуты ожидания, пока Ребекка пыталась переварить не столько те несколько ложек салата, сколько мой большой монолог с извинениями.

– Ладно, – произнесла она спустя некоторое время. – Если честно, то я совсем не обиделась, но не знала, чем считать твой поступок и, соответственно, как на него реагировать. В любом случае я принимаю твои извинения. – А следующую фразу она уже произнесла более весело и со свойственной ей милой улыбкой. – Но в следующий раз ты не мог бы так долго не затягивать с ними. Почти четыре дня ждал. Я думала, что ты поговоришь со мной уже в понедельник об этом.

– В следующий раз буду иметь ввиду, – немного виновато ответил я.

– К тому же это не ты неуклюжий, а скорее я, – продолжала много и быстро говорить Ребекка.

Было заметно, что её эта ситуация также напрягала, как и меня, а теперь, когда она была разрешена, можно было скинуть некоторые рамки и снова продолжить свободно общаться. Чем моя подруга в полной мере и воспользовалась.

– Твой поступок был очень неожиданным. Я даже замерла от этого и какое-то время не могла пошевелиться. А когда сдвинулась, то произошёл этот самый контакт. И потом всё воскресение думала, ты это специально сделал или это получилось так из-за меня? Надеялась, что ты обсудишь всё сразу, как подвернётся удобный случай, но ты молчал, поэтому я и не знала, как реагировать. Ну, и закрылась немного из-за этого.

– Я не был уверен, что ты почувствовала этот поцелуй, поэтому и ждал хоть какую-то реакцию с твоей стороны. А когда ты резко похолодела ко мне и стала вести себя, как бы официально, то понял, что пришло время поговорить. Просто, понимаешь, некоторые девчонки вообще не заморачиваются с такой ерундой, как поцелуй в щёчку, а за что-то серьёзное считают лишь поцелуй в губы, поэтому я и ждал хоть какой-то реакции от тебя. Я же не знаю твоего опыта общения с противоположным полом, и что для тебя является допустимым даже в плане дружбы. Ведь поцелуй в щёчку у некоторых людей, мальчиков и девочек, считается за вполне себе нормальное приветствие. – Я явно подхватил синдром скоростного, немного сумбурного объяснения от своей подруги в тот момент.

– Теперь мне более понятна твоя позиция. И с опытом общения с мальчиками у меня всё нормально. – Произнесла на выдохе с непоколебимой уверенностью Ребекка, немного заливаясь румянцем. – Но давай на уровне дружеского общения, обойдёмся без поцелуев. Хорошо?

– Договорились, – серьёзно ответил я. А затем озорно подмигнув, с весёлой улыбкой на устах добавил. – Но вот по поводу твоего опыта я хотел бы всё-таки понять, что значит твоё “нормально”?

– Разговор на эту тему у нас с тобой произойдёт только в том случае, если тебе посчастливится увидеть меня после как минимум двух алкогольных коктейлей или пары бокалов вина. – Весело заметила Ребекка. – Я, конечно, не сильно опьянею, но на более интимные и откровенно пошлые темы мне станет общаться куда проще. А сейчас, если ты не против, давай закроем эту тему.

– Хорошо, – только и произнёс я, и мы принялись за свой уже несколько остывший обед.

После столовой и по пути в корпус, в котором нас ожидало следующее занятие, мы снова с Ребеккой разговорились, но в этот раз я попытался с самого начала взять инициативу в свои руки и повернуть диалог в нужное мне русло.

– Ты же ещё помнишь, что заочно должна меня познакомить с некоторыми учениками нашего курса?

– Конечно. Но пока мне удалось рассказать тебе только о самой себе. – Легко и непринуждённо заметила Ребекка. – Так о ком следующем ты хочешь услышать моё мнение?

– Так, хорошо, – несколько задумчиво произнёс я. – Давай начнём с тех, как мне показалось, немного странных ребят, что кучковались на первых рядах, когда я впервые появился перед вами.

– Чутьё тебя точно не подвело, и они на самом деле немного странные, – ответила мне Ребекка. – Каждый из них немного помешан на гейминге и аниме. Так они, в принципе, все неплохие ребята, но немного тяжёлые в общении и странные в поведении. По отдельности про каждого из них я даже и не знаю, что тебе рассказать, так как они практически всегда держатся вместе, своей небольшой группой. Лично мне только удивительно, как они все умудрились попасть на одну специализацию, а не рассредоточились по всему университету. Хотя, они, по-моему, все, включая и студентов других направлений, состоят в компьютерном клубе или что-то в этом роде. Больше ничего о них сказать не могу.

– Что ж, ладно, – кивнул я в ответ. – Я знаю, что у каждой группы должен быть заводила, свой лидер, тот кого все слушаются. К тому же я заметил, что один из них ведёт себя на занятиях очень … Не могу подобрать слово.

– Как зазнайка, – пришла на помощь мне Ребекка.

– Да, как будто он всё и лучше всех знает. Словно он считает себя умнее преподавателей и даже профессоров. О нём ты что-то можешь мне сказать?

– Ну, в общем, ты уже о нём и так всё правильно заметил. Зовут его Джерри Стивенсон. Ужасный зануда и всезнайка. Считает себя умнейшим человеком не только на курсе, но, может быть, и во всём университете. И как итог, практически никого не слушает. Мама лауреат Нобелевской премии, и он уже с пелёнок был в науке, так что его зазнайство вполне понятно. Внешне тоже выглядит не очень, как по мне. Весьма худенький, но при этом ведёт себя так, как будто он тут самый крутой. Пару раз нарывался на ребят-хоккеистов – Шона и Дина. – Весело заметила Ребекка. – Так вот они, попытавшись проучить Джерри, чуть в итоге не вылетели из университета, так как он сразу пожаловался в очень низкой и гнусной форме преподавателям и профессорам на то, что эти двое пытались его, по словам самого Джерри, “покалечить”. А на самом деле, как оказалось, они немного потолкали его между собой и вообще не поднимали на него руку. Оно и понятно, учитывая габариты ребят-хоккеистов, ведь любое касание Шона и Дина стало бы для нашего зазнайки неплохим синячком, если не полноценным переломом.

– Я смотрю, тебя забавит эта история, – с интересом заметил я.

– Ну, на самом деле все они – те ещё придурки, так что наблюдать как они между собой конфликтуют, и правда прикольно, – улыбаясь, произнесла моя собеседница, поднимаясь по ступенькам в один из учебный корпусов, в котором нас ожидало следующее занятие.

– Что ж, я так понимаю, от Джерри мне лучше держаться подальше, а то вдруг он и мне какую-нибудь подлянку сделает, – подытожил я сведения об одном из учеников, пропуская Ребекку вперёд на ступеньках, но поднимаясь сразу же за ней.

– И да, и нет, – ответила моя подруга. – Просто потерпи его, если он начнёт снова вести себя как зазнайка. Поверь, это очень утомительно, но так будет проще, чем начинать с ним какие-либо дискуссии.

– Хорошо, понял. Слушай, а как закончилась та история его конфликта с хоккеистами?

В этот момент мы уже были у аудитории и, так как часть студентов заняла уже половину кабинета, решили закончить разговор в коридоре, чтобы нас никто не услышал.

– Мирным договором, – ответила мне Ребекка и, видя моё недоумённое лицо, постаралась объяснить немного поподробнее. – Джерри теперь не появляется на радаре у ребят и старается не умничать в их сторону, а Шон и Дин не воздействуют физически на него.

– И правда мирно, – заметил я. – И что, неужели у них получается так сосуществовать?

– Да, почти.

– Это как?

– Ну, иногда Джерри пытается умничать сверх меры, в его поведении ко всем это обычное дело, и в сторону ребят-хоккеистов, а те на словах его запугивают. И на этом всё заканчивается. Но после того случая за Джерри пошла слава немного скользкого и гнусненького человека.

– Что ж, мне всё понятно, – подытожил я.

– Может, продолжим в следующий раз? Всё-таки наше занятие вот-вот уже начнётся, и нам пора занимать свои места. – С небольшим волнением и в нетерпении проговорила Ребекка, заглядывая через моё плечо в кабинет, наверное, подыскивая свободные и более удобные для учёбы места.

– Конечно, – ответил я. – Спасибо тебе большое за то, что уже рассказала мне кое-что об окружающих меня студентах. Это очень важная для меня информация.

– Не за что, – смутившись немного, произнесла моя подруга.

И на этом закончив наш разговор, мы отправились в кабинет, занимать свои места. Я подумал о том, что эти частицы информации об учениках, с которыми у меня больше всего общих предметов, в будущем могут мне пригодиться. Но как бы я не пытался направить мысли на то, о чём и о ком ещё мне необходимо было расспросить Ребекку, они всё равно предательски возвращались на один момент, который я до этих пор не замечал. А именно, моя подруга очень мило поправляла свои очки, которые так и норовили спуститься вниз по её маленькому и аккуратненькому носику. И вот, спрашивается, зачем мне нужна была эта информация?

Глава 4.

Сегодня после занятий я отправился на очередную тренировку по футболу, которая в этот раз должна была отличаться тем, что мы не просто поделаем различные беговые, а также упражнения с мячом и без него, но и, возможно, сыграем небольшую двухстороннюю игру, хотя в субботу нас и так ожидал полноценный товарищеский матч с одним из других университетов. Тем самым сегодня я должен был показать свои лучшие качества как игрока, чтобы получить возможность в выходные в предстоящем матче появиться на поле хотя бы на некоторое время. Это было необходимо мне для того, чтобы у меня появилась неплохая возможность последить, а может даже повзаимодействовать, с одним из тех ребят, что интересовали меня в большей степени.

Один из тех студентов, что был в лекционном зале в тот момент, когда меня представляли, оказался главной звездой университетской футбольной команды. Его звали Брэдли Адамс. Я толком ничего не успел узнать о нём у Ребекки, так как он был в той группе ребят, что окружали Кристину в первый день моего появления в институте. Из всей их компании мы пока коснулись, и то на мой взгляд весьма поверхностно, хоккеистов, которые как две капли воды были похожи друг на друга, и непосредственно самой Кристины. Но в ближайшем будущем я надеялся поживиться ещё какой-нибудь информацией на каждого представителя данной группы, и, возможно, именно Ребекка мне сможет в этом помочь.

Конечно, ещё одним важным способом получения какой-либо информации выступала наблюдательность, к чему я довольно часто и пытался прибегать в своей жизни. Но тяжело выискивать какие-то особенности поведения и общения у человека, который редко появляется в твоём поле зрения. Да, именно, Брэдли Адамс был не частым гостем на учебных занятиях, поэтому собрать самому какую-либо информацию по нему за счёт одних наблюдений, практически, не представлялось возможным. За те полторы недели, что я провёл в стенах университета, футбольную звезду на учебных занятиях я видел буквально два или три раза. И в эти моменты он представлял собой человека, которому всё равно, что происходит вокруг.

По-другому дело обстояло на футбольных тренировках. Здесь Брэдли Адамс оживал, становился куда более общительным, но мало кого к себе подпускал, так как считал, что не каждому, кто даже играет в его собственной команде, разрешено общаться со звездой, которой его все считали. Поэтому и здесь толком понаблюдать за ним не представлялось возможным, так как на тренировках нас делили на определённые группы, и, конечно, я оказывался не просто в другой компании для футбольных занятий, но и, как правило, мы занимали место на поле довольно далёкое от Брэдли Адамса.

На вид этот парень был немногим выше среднего роста, брюнетом с острыми чертами лица. Чего-то конкретного о поведении Брэдли Адамса на данный момент я сказать не мог и надеялся, что совместная игра в футбол, подскажет мне куда больше о нём. Но для этого мне сначала необходимо было доказать тренеру, что я заслуживаю появиться на поле вместе с главной звездой института, и что меня не просто так взяли в сборную команду университета по футболу.

Как и планировалось ранее, сегодня мы провели небольшую беговую и предыгровую разминку, после которых тренер поделил нас на две команды для полноценной игры в футбол на протяжении сорока пяти минут. Именно столько в этом виде спорта длится один игровой тайм. Так как тренировочная форма каждого из нас была одинаковой, то на игроков и той, и другой команды одели тренировочные манишки, которые как раз и используются в футболе для того, чтобы разделять людей во время тренировок на разные группы в зависимости от выполнения того или иного упражнения, а также для разминки запасных игроков во время футбольных матчей. Таким образом, одна команда получила яркие салатовые манишки, в то время как у других оказались не менее контрастные оранжевые цвета.

Думаю, и так понятно, что новичка никто не поставит в один состав со звездой университета. Так произошло и в моём случае. Тренер надеялся наиграть стартовый состав, который и так уже некоторое время выступал в одном сочетании, перед субботним матчем. Так сказать, устроить ребятам контрольный прогон.

Брэдли Адамс оказался основным нападающим футбольной команды, этакой девяткой, как говорят в профессиональной сфере, целью которого было забивать голы и приносить университету победы. Чем он с успехом и занимался бы, если бы кроме него было ещё несколько действительно приличных футболистов, одни из которых отвечали бы за оборону своих ворот, другие – за создание тех самых опасных моментов, которые необходимы были нападающему, чтобы забивать голы. Но зато была понятна одна из причин успеха Брэдли Адамса, ведь в современном футболе главными звёздами становятся именно игроки этого амплуа, то есть форварды.

Так уж получилось, что на футбольном поле я был именно тем, кто должен создавать эти опасные моменты, снаряжая нападающих удобными передачами для того, чтобы им было проще забивать голы. Таких людей в футболе называют плеймейкерами. Зачастую этот вид игрока располагается в полузащите в любой позиции, но для меня удобнее всего было место десятки, то есть непосредственно под нападающим.

Поэтому и получалось так, что, играя в атаке своей команды, я находился на противоположной стороне от Брэдли Адамса, который был ударной силой наших оппонентов на этой тренировке. Но так как очень продолжительное время основной состав больше контролировал мяч и наседал на наши ворота, то мне приходилось наблюдать за игрой вообще со стороны, периодически совершая рывки в сторону мяча, если он оказывался близко к той зоне, в которой располагался я. Для показательности тренеру, какого игрока я из себя представляю, это было категорически неудачно, так как я практически не встречался с мячом, а это значит, что и проявить себя мне пока не удавалось. Но для наблюдения за поведением Брэдли Адамса во время игры оказалось весьма удобным моментом.

Первое, что бросалось в глаза, звёздный, по меркам нашего университета, форвард был полностью сконцентрирован на игре, постоянно наблюдая за мячом, отходя в глубину поля, чтобы обыграться со своими партнёрами или открывался в свободные зоны для их передач. В отличие от учебных пар, на которых ему было плевать на всё вокруг, во время матча Брэдли Адамс буквально жил игрой, сохраняя постоянный интерес к происходящему. Но это сказывалось и на его поведении, когда кто-то отдавал неточную передачу или промахивался мимо ворот, форвард постоянно негодовал от подобных действий партнёров по команде. Но не редко любил и сам заигрываться, попросту передерживая мяч или перетягивая одеяло на себя, хотя в той ситуации лучше было отдать на игрока, располагающегося в более качественной позиции. Это второе, что бросалось в глаза. То есть Брэдли Адамс на футбольном поле был эгоистом. Это, с одной стороны, хорошо для нападающего, но с другой – может влиять на командный успех, если подобного наблюдается у игрока сверх меры. И чем больше проходило времени, и чем дольше не поражал ворота наш звёздный нападающий, тем более нервным он становился. Хотя к тридцать первой минуте ему удалось забить-таки гол, после чего он стал играть более пассивно, как будто постепенно теряя интерес к происходящему, так как их оппоненты, мы, до этого опасно ни разу не атаковали, а значит, для победы его команды хватит и одного единственного забитого мяча.

Вот тут-то и наступило моё время. Перестав наблюдать за интересующим меня студентом, я сосредоточился на своей игре. Для начала необходимо было забрать мяч себе, и, когда это удалось сделать моей команде, я стал реализовывать то, что лучше всего у меня получалось на футбольном поле. Дирижировать. Для начала я показал своим партнёрам, что необходимо подержать мяч на своей половине поля, а затем несколькими удачными сольными проходами и точными передачами организовал пару неплохих моментов у чужих ворот. Из-за чего наши соперники занервничали, а тренер уже с большим интересом включился в игру. Внимание его я смог привлечь, теперь оставалось самое главное – сравнять счёт. Но, как оказалось, попасть хоть на более-менее удачную позицию, с которой я сам мог бы поразить ворота, мне не удавалось, а мои партнёры запарывали все моменты, ещё не доходя до ворот. Поэтому я взял дело в свои руки, а мяч в ноги, и после обыгрыша нескольких игроков подставился под фол недалеко от линии штрафной, сразу показав своим, что сам же и исполню этот удар. Всё получилось, как нельзя удачно. Шла сорок четвёртая минута, когда я точным ударом в девятку, в верхний угол ворот, забил гол, сделав счёт, таким образом, ничейным. И времени, обыграть у основного состава своих запасных, практически не осталось.

– Да, ребятки, – протянул наш тренер, когда мы всей гурьбой подошли к нему после игры. – Он один вас сделал! Надеюсь, в субботу вы будете более собранными! – Пылко обратился тренер к игрокам основного состава. – А ты, новенький, молодец! – Последняя похвала досталась именно мне.

После того как произошёл небольшой разбор ошибок и последние наставления были даны, каждый отправился в раздевалку и по своим делам.