Вот и всё, – мелькнула последняя мысль.
Следующая секунда внезапно изменила расстановку сил.
– Это за Палыча! – громко выкрикнул Василискин, и резко развернувшись, вложив всю бешенную свою силу в удар.
Полотно лопаты от уха до уха разрубает голову надзирателя, держащего в руках дробовик. На курок огнемёта второй монстр нажать не успел. Не останавливаясь, вмиг озверевший пленник перенаправил энергию мчащегося инструмента. Описав в воздухе дугу, металлическая пластина штыковой лопаты ребром ложится на макушку огнемётчика. Расколов голову врага на две части, плотно увязло в районе горла.
Тела личной охраны хозяина Стока мёртвым грузом падали вниз. Они ещё даже не успели коснуться пола, как в зал ворвались несколько охранников в скинах, направив оружие на Тимура. Вслед за ними вбежал главный жирдяй этой вонючей дыры.
Группа поддержки, – с иронией успел подумать Тимур. В это же мгновение стальной дротик застрял в его груди. Резко потемнело. Содержимое дротика растворившись в крови Василискина, отключило его. Он потерял сознание.
12
Глаза открылись. Никаких снов, никакого чувства времени. Было ощущение, что он просто моргнул, и декорации перед ним поменялись. Правда, голова в этот момент раскалывалась на части, а картинка, стоящая перед взором от ещё действующего наркоза, плыла и двоилась. Чистое, почти стерильное помещение. Запах даже не то что сносный, а приятный.
Сладкая мята.
Тело Тимура находилось в полусидящем положении, утопая в очень комфортном, мягком кресле-диване, полной противоположности той груде тряпья, на которой он привык ночевать последний месяц. Перед ним была девушка лет шестнадцати. Она заботливо обтирала его голову влажным, пахучим полотенцем. Лёгкая улыбка озаряла её прекрасное лицо. Тимур огляделся. Картинка перед глазами выравнивалась.
Я умер. Это рай.
Юная леди, не обращая внимания на очнувшегося арестанта, продолжала заботливо ухаживать за ним. Боли от гниющих ран уже не беспокоили Василискина, он не чувствовал боли.
Тимур внимательно изучал черты её лица. Девушка была божественно красива. Линии бровей, глаз, носа, губ, подбородка неимоверно пропорциональны. Она была настолько прекрасна, что всё великолепие этой белой стерильной пахучей комнаты как-то само собой поблекло и перестало иметь значение.
Тело его было чистым и почему-то облаченным в белое кимоно, на ногах удобная тряпичная обувь. Покрытые язвами кисти рук плотно и в то же время аккуратно перебинтованы. Тимур поднялся с кресла, смотря на заботливую маленькую богиню. Стоять было тяжело. Восприятие гравитации, смешиваясь с наркозом, всё ещё обманывало. Сильно шатало, и он расставил руки в стороны, чтобы держать равновесие.
– Кто ты? Где я?
Вместо ответа юная фея сделала шаг назад, продолжая улыбаться.
– Кто ты!?
Тимур громче повторил вопрос. Красавица отступила ещё на шаг. Послышался низкий мужской голос сзади.
– Она немая, не старайся. Ей язык отрезали, когда ещё ребёнком была.
Из-за спины к нему подошёл рослый, огромный, одноглазый здоровяк в таком же бойцовском одеянии. Сверху от макушки его головы, вдоль левого глаза, губ, подбородка и до самой груди, тянулся старый зарубцевавшийся шрам.
– Привет, я дядя Вова, – улыбаясь страшным обезображенным лицом, сообщил бугай, протянув в сторону Тимура свою неимоверно огромную лапу.
Тимур представился. Дядя Вова аккуратно пожал его руку.
– Зачем ей язык отрезали?
– Болтала много. Здесь не любят болтливых, – серьёзно пояснил бугай.
– А ты герой. Охрану босса грохнул, да не просто грохнул, а лопатой. Эх-хо-хо-ха! – загоготал он.
– Как самочувствие?
– Где мы?
– Арена. В Стоке это единственное развлечение. Сегодня ты герой дня. Толстяк, когда увидел, что его мальчики того, был так взбешен, ты бы видел. Эх-хо-хо-ха.
– Что я тут делаю?
– Вообще, тебя хотели пристрелить на месте, но жирдяй решил, что это слишком просто. Я обещал боссу красивое зрелище с твоим участием. Как работник ты уже мёртвый. Остаётся Арена.
– Что за Арена?
– Это шанс! Считай, тебе повезло. У тебя есть противник, такой же бунтарь, как и ты. Сейчас вы столкнётесь на Арене. Бой на смерть, кто выживет, получит жизнь. Какую, пока неизвестно, зато жизнь.
Быстро прокрутив свою жизнь в памяти, Тимур не мог вспомнить, где он дрался. Ругаться, в смысле повышать голос приходилось, да. Но драться никогда. Тем более на смерть. Убийство лопатой было не в счёт.
Я на ногах-то еле стою, какая драка?
– Спасибо, дядя Вова. Но я еле живой, боец из меня так себе.
– Сынок, это не предложение, а единственный шанс. Сможешь. Сейчас мы пойдём на Арену, и ты уничтожишь того гавнюка, который попробует сопротивляться моему бойцу. Эх-хо-хо-ха.
Сенсей снова залился хохотом, потом стал серьёзным и достал из кармана своего кимоно наполненный чем-то старый стеклянный шприц на два куба.
– Рукав закатывай, – в приказном порядке сообщил дядя Вова.
Тимур с полным безразличием закатал левый рукав хрустящего накрахмаленного белоснежного кимоно. Юная красавица, послушно опустив голову в пол, ожидала команды. Огромный, как гора здоровяк вставил ему иглу между гниющих ран, попав в вену. Несколько секунд – и шприц опустошен.
Где-то на половине инъекции усталость и подавленность, словно сквозняком резко выветрило. Тело наполняла энергия. Тяжесть Стока улетучилась. Два кубика какого-то неизвестного ему вещества влились в кровеносную систему Василискина и наполнили его тело адреналином со всеми вытекающими последствиями.
Распрямившись, он резко набрал воздуха в лёгкие. Зрачки расширились. Энергия влилась в каждую клетку его тела.
Я снова жив. Жив и полон сил.
– А теперь просто уничтожь его, – здоровяк похлопал по спине подопечного, показывая ему направление к выходу.
Тимур глубоко вдыхал и выдыхал воздух. Что за раствор ему вкололи, он не знал, но в эти мгновения он чувствовал себя непобедимым.
– Первый раунд – рукопашная схватка. Здесь главное продержаться. Во втором получишь нож. В третьем оружие посерьёзнее. Главное – не дрейфь, будешь меня слушать, победа в кармане…
Выйдя за пределы подозрительно – стерильного помещения, Тимур увидел огромное пространство и толпы людей повсюду – по одну сторону ограждения одетых в лохмотья, по другую в Скин.
Да здесь представители всех мастей.
Даже те, кто был в свитерах, выглядели намного лучше его.
Видимо, в этом секторе каторга не такая мучительная, да и время свободное есть.
Место напоминало ему спортивный комплекс с трибунами, VIP ложей и рингом посередине. Даже после «мятной» комнаты запах был приятный. Воздух в этом секторе тщательно вентилировался, и вентиляция была качественной.
Зал был набит битком. Всё свободное пространство было заполнено людьми. На площадке возле ринга скопилось уже прилично народу, человек пятьсот, по меньшей мере. К рингу с двух противоположных сторон вели тропинки, выстланные красной ковровой дорожкой. По одной из них уверенной походкой в сопровождении своего сенсея шёл Тимур, а с противоположной стороны одетый в такое же, только чёрное кимоно, с капюшоном на голове и, видимо, со своим тренером, также одетым в чёрное, ему навстречу шагал противник. Обоих вели на ринг, размещённый посреди этого просторного подземного амфитеатра.
Лица противника Василискин не видел, оно пряталось под капюшоном. Взгляд его поочерёдно выхватывал лица в толпе, надеясь увидеть Грина. Пробежав по залу, он рассматривал сидящих в VIP ложе. Вот и один из Апостолов, вот и второй… Он смотрел на собравшееся руководство Бункера. Карлуша, поймав его взгляд, злорадно улыбался. Всё управление подземкой сейчас сидело на матче, где в поединке должен был сразиться один наглец, когда-то перечащий сильным мира сего.
Комментатор, облачённый в нарядный Скин похожий на смокинг, басом рычал в микрофон крылатые бойцовские фразы, заметно бодрящие собравшихся. Толпа ликовала. С появлением бойцов хаотичные крики массы постепенно слились в сканирование одного адресованного им слова.
– Смерть! Смерть! Смерть!
Подойдя к месту битвы, сквозь трёхметровую решётку, окружающую периметр ринга, он наконец разглядел противника, который снял свой капюшон и с серьёзным лицом смотрел на Тимура. Высокий худощавый альбинос.
Грин!
Тимур, и так возбужденный от сделанной ему инъекции, чуть не подпрыгнул. Это не галлюцинация, сознание его работало чётко. Это был Грин. Обоих сопровождающие завели за ограждение. Тимур не мог сдержать радости. Уголки его губ непроизвольно и радостно тряслись. Тренер старался донести свой вариант ведения боя. Но Василискин не слушал его.
Грин.
Тимур глазам не верил. Это был Грин. Тот единственный и верный друг, кого он знал в этой проклятой яме, кто стал ему самым родным в этом наполненном людьми муравейнике.
Грин… Чтобы выжить, я должен убить тебя? Вот дела.
– Вот кого ты должен прикончить. Жалкое зрелище, посмотри внимательнее. Худощавый даун. Правил здесь нет, главное скорее отправить его на тот свет. И всё, свободен. Первый раунд рукопашная, на рожон не лезь, прочувствуй его… Постарайся понять, дальше в руки инструменты получите… Тогда и прикончишь его…
Сенсей без остановки бубнил на ухо свою стратегию поединка, толпа грозно вопила и хлопала в ладоши. Апостолы, чинно предвкушающие интригующее зрелище, синхронно аплодировали, задавая ритм толпе. Адреналиновые волны бегали по телу.
Грин.
Тимур глядел на Грина, тот на него. Грин выглядел свежо и уверенно. Кожа его была розовой и гладкой. На лице не было и намёка на язвы.
Либо ты отдыхал всё это время, либо твои «крошки» активны.
Девушка с шикарной фигурой, из одежды на которой были только едва заметный купальник и лакированные туфли на высоченном каблуке, подняла над головой единичку, напечатанную на большом полупрозрачном квадратном пластике. Она, заманчиво повиливая бедрами, обогнула периметр шестиугольника, ограждённого высокой металлической решеткой и скрылась из виду. Противников сводят вместе, лицом к лицу. Тимур и Грин, который на полголовы выше его, смотрят друг другу в глаза.
– Ну ты и урод. Рот открой! – медленно, но уверенно прошипел Грин.
– Что? – не понял Тимур.
Делая вид, что запугивает противника, Грин правую руку положил ему на плечо, левую на шею и большим пальцем левой руки надавил на болевую точку, находящуюся за мочкой уха Василискина. Стало очень больно, Тимур, не выдержав, взвыл. Используя это мгновение, Грин подтянул к себе его голову и плюнул ему в открытый рот. Толпа хором взревела…
Василискин, не ждавший такого вступления, принял выходку более чем наглой и, не дожидаясь начала раунда, решил было съездить по физиономии бывшему начлабу, как вдруг нащупал языком у себя во рту тонкую полусферу. Что это было, он понял мгновенно.
– Сеть здесь устойчивая. Сейчас я ударю тебя. Ты упадёшь, вставишь линзу в глаз, и мы пообщаемся. Сечёшь? – прошипел блондин в лицо Тимуру…
Удар гонга. Первый раунд.
Грин резко выбросил вперёд правую руку, двинув другу в нижнюю челюсть. Удар был молниеносный и точный, Тимура сбило с ног, даже притворяться не пришлось. Он рухнул на пол. Адреналин быстро привёл в чувство.
Все-таки твои «крошки» активны.
Челюсть немела, он почувствовал боль и привкус крови во рту. С угла Арены что-то про «вставай», «врежь ему» и все в таком духе, горланил его сенсей.
Засунув пальцы в рот, Василискин достал линзу и, делая вид, что потирает перекошенное от удара лицо, незаметно вставил её себе в глаз…
Секунда и мир преобразился.
Грин не обманул, сеть была устойчивая. Перед взором засияла почти забытая дополненная реальность. Окунувшись в информационное поле интернета, Тимур ощутил долгожданное облегчение, сравнимое со спокойствием грудного ребёнка, поймавшего ртом сиську мамы после долгого, нервозного перерыва.
Первым делом он мысленно залез в опции наномашин, переведя ботов в автономный режим защиты. Дополнительная волна энергии тут же побежала по телу.
О-о! «Крошки» проснулись.
Ещё через секунду каждый нейрон его мозга обрёл электронную оболочку. Кровь хлынула в мышцы. Шум вокруг уменьшился до минимума. Дыхание выровнялось. Зрение транслировало картинку во всех деталях. Всё, что попало в поле его зрения, вся окружающая обстановка обретала целостность. Команда: «повышенная осознанность» в настройках ботов. Реальность ещё раз качественно преобразилась.
Положение ног противника. Чумазые лица кричащей толпы. Сенсей Грина в углу, напротив. Движение воздуха в помещении. Спаривающиеся мухи, сидящие на решетке периметра ринга…
Одновременно держа происходящее во всех деталях, Тимур медленно поднялся, слыша и чувствуя каждый удар сердца. Это был уже совсем другой Тимур.
Парни смотрели друг на друга, без перерыва обмениваясь текстовыми сообщениями посредством своих линз дополненной реальности.
«– И что дальше?»
«– Ожил? Отлично! Лишних вопросов не задавай, нам придётся драться, выкладывайся на полную. Будь естественным, не давай повода заподозрить тебя. Толпа жаждет крови. Сейчас для них единственный шанс повысить самооценку – это увидеть, как гибнет такой же, как и они. Проверь, на что способны „крошки“…»
Тимур снова мысленно залез в опции ботов, поставив скорость движения, реакцию и защиту тела на возможный максимум…
Несмотря на то, что движения их были быстры и точны, цели они практически не достигали, не считая скользящих ударов, летящих по касательной. Два ниндзя, порхающих по рингу.
«– Я смотрю, ты живчиком.»
Тимур подпрыгнул, раскрутил тело в воздухе на 360 градусов и выбросил ногу в голову Грину. Блондин прочёл манёвр в самом его начале и легко уклонился от летящей пятки.
«– Тебе повезло меньше. Но сейчас это значения не имеет. Сегодня мы покинем Бункер.»
Парировав удар, Грин изловчился, выстреливая левой рукой по печени противника. Василискин поставил плавный блок. Всё получалось само собой, словно они выросли в шаолиньском монастыре.
«– Может, начнём сейчас? Мы сможем перебить здесь всю охрану. Боты в режим „щит“, тело в безопасности. Смотри, что творится.»
Он сделал двойное сальто, двигаясь назад. После резко шагнул навстречу и повторил удар с разворотом в голову. Грин также ловко уклонился.
«– Есть план понадёжней.»
Двоечка в голову и маваши в корпус. Грин был просто реактивным, но Тимур успевал не только отражать его удары, но и достойно нападать.
Толпа в зале довольно быстро стихла, смотря на неожиданное представление.
«– Мы выглядим вызывающе», – заметил Тимур.
