– А если у них с собой?
– Не думаю. Они уверены в своей силе. Поэтому и стрелять не станут. Мы им нужны живые. За мертвых денег не платят. А их хозяину нужно продать нас, и подороже. Поэтому они пойдут на меня или с голыми руками, или с ножом. Когда завладеешь оружием, окликнешь их. А когда они бросятся на тебя, то застрелишь.
– Нет, нашел дурака. Я даже выстрелить не успею. Они метнут в меня нож.
– Слушай, как же ты воевал, если всего боишься? Как же тебя раньше-то не застрелили свои же товарищи?
– А ты как будто знаешь, что там, в армии, было?
– Так я же бывший десантник из 783-го разведывательного батальона.
– Десантник он, – передразнил солдат. – Ваш батальон обосрался, когда его высадили не туда. Командира подстрелили. Если бы не подкрепление, все вы там и сдохли бы.
– Да я тебя сейчас этими руками задушу. Избавлю этот мир от такого дерьма, как ты.
– Но-но, – попятился он назад. – Мы сейчас в одной упряжке. Если эти чудовища услышат здесь шум, тебе же первому голову открутят. А я им расскажу, что ты хотел из шатра сбежать.
– Болван! Ты мог бы сейчас мне помочь. А я бы тебя довел до твоей части. То есть помог бы тебе.
– Сам ты чурка! – произнес он. – Не для того я из части сбежал, чтобы ты привел меня обратно.
– Так ты дезертир, что ли?
– Сам ты год не умывался. Я сбежал во время боя. Теперь я числюсь как без вести пропавший, а это уже кое-что. Не хочу больше войн и перестрелок. А хочу стать фермером. Выучу их местный язык, как ты, а потом подамся в Пакистан.
– Да уж… И ждут они тебя там с распростертыми руками, фермер, блин.
– У каждого своя мечта.
– А что же ты свою мечту в Союзе не воплощаешь? Пакистан ему подавай.
– В Союзе? Ты даун, что ли? Там нет ничего, все обворовали и вынесли. А Горбачев ничего сделать не может. Так ты правда думаешь, что мне стоит создать фермерство в Союзе? – усмехнулся он. – А потом какие-нибудь уроды вроде тебя возьмут и все растащат? Союз – это такая страна, где каждый тащит то, что плохо лежит. Ну уж нет, я не такой тупица, как ты обо мне думаешь. И помогать тебе не стану. Хочешь отсюда идти – иди. Так уж и быть, я не буду тебя сдавать.
Он окончательно отвернулся от меня, давая понять, что разговор окончен.
Беглым взглядом я окинул дезертира, а потом вернулся к Юлдуз и опустился на коврик, что лежал напротив нее.
– Что? – она попыталась взглянуть мне в глаза. – Не получилось его уговорить?
– Он боится, – отмахнулся я. – Мне все равно надо отсюда свалить. И не важно, вы поможете мне в этом или не вы. Я все равно отсюда уйду. Сейчас только переведу дыхание немного и рвану.
– А давай я помогу тебе? Ты только скажи, что нужно сделать?
– Поможешь? – удивился я. – Правда?
– Ну же, рассказывай, пока я не передумала.
Я немного перевел дух, собрался с мыслями, а потом продолжил:
– Все очень просто. Ты выйдешь из шатра, они сразу переключатся на тебя, а потом ты резко побежишь в противоположную сторону. Только не дай себя схватить, иначе у нас с тобой ничего не получится.
– Я поняла.
– И я постараюсь сделать все быстро, чтобы спасти тебя от них.
– Так-так…
– Можешь идти уже прямо сейчас, я готов.
Как только Юлдуз вышла из шатра, двое охранников тотчас подскочили со своих насиженных мест. Один хотел ей что-то крикнуть, но не успел. Девушка побежала в противоположную от них сторону. Они сорвались с места и пустились за ней.
Я быстро выбежал из шатра, осмотрелся по сторонам и сразу увидел лежащие на земле автоматы. Схватив один из них, снял его с предохранителя и, передернув затвор, выстрелил на поражение. С моим огромным боевым опытом за плечами мне было несложно уложить двух амбалов, гоняющихся за девкой, на землю, а потом окликнуть и ее.
– Юлдуз! – зазвучал мой голос во тьме. – Все, они мертвы. Ты справилась, умничка!
Девушка быстро подбежала ко мне и мельком окинула взглядом трупы двух охранников.
– Лихо ты их! У тебя, наверно, был боевой опыт?
– Да, – вздохнул я, – был когда-то. Что ж, давай прощаться, – произнес я, подбирая с земли второй автомат.
– А можно мне пойти с тобой?
– Со мной? – я удивленно посмотрел на Юлдуз. – Ну хорошо, идем вместе! Тогда нам нужно взять с собой воды и еды. Я предлагаю пойти к Сатаму. Он мне должен заплатить за все, что сделал. Просто считал его своим другом. А он меня предал, пытаясь сделать рабом. Даже одежду такую подсунул. Вот и пришел к нему час расплаты. Идем.
Сатам уже ждал у своего шатра. Правда, он не мог и предположить, что это будем мы, а не его охранники. Только дуло моего автомата заставило его так испугаться, что он упал перед нами на колени и взмолился о пощаде.
Юлдуз попросила, чтобы я не стрелял в него. Невзирая на то, что она для него была рабыней, он все-таки относился к ней очень хорошо. Однако мой палец так и тянулся к спусковому крючку, что я еле пересилил себя и пообещал, что Сатам будет жить. Осознавая и то, что если мы ему сохраним жизнь сейчас, он не оставит нас в покое и в будущем станет преследовать, пока не уничтожит. Но я пообещал это девушке, хоть и приобрел для себя кровного врага.
Сатам отдал нам все, что мы просили, и отпустил из своего каравана. Мы взяли двух ишаков, нагруженных водой, едой и спальными мешками. Я наконец-то забрал свою правильную одежду торговца, а не робу раба, которая была сейчас на мне. Решив, что переоденусь утром, мы сразу отправились в дорогу подальше от этого каравана.
Приблизившись к тому самому шатру, где недавно сидели, я заметил того самого солдата, который только что вышел из него и огляделся по сторонам. Нас он приметил сразу, а потом махнул рукой.
– Что здесь? Все уже закончилось? – поинтересовался он.
– А-а, это ты, дезертир? Что ты здесь хотел увидеть? Наши трупы?
– Не называй меня так, – огрызнулся он.
– А как мне тебя еще называть, если ты свое имя скрываешь? Просто пленный?
– И куда вы теперь?
– А какая разница? Ты тоже свободен. Иди и занимайся своим фермерством. Только моджахедам не попадайся, а то они тебя пристрелят.
– Дай мне один автомат, – попросил парень.
– Зачем? Фермерам лопата нужна, а у меня ее нет. Оружие тебе не дам. Оно же тебя и убьет. Так что адью! Привет Исламабаду!
Мы отошли дальше от каравана Сатама и решили передохнуть. Стало так темно, что не было никакого желания передвигаться наощупь. Но останавливаться здесь у дороги было опасно. Я решил свернуть немного с пути и отдохнуть где-нибудь в глуши. Чем дальше мы уйдем от дороги, тем безопаснее будет место ночлега. Благо, что нам попались на пути какие-то развалины, и мы повернули к ним, а потом удобно обосновались внутри. Я достал из багажа несколько поленьев и развел костер. Дорога, ведущая в Ишкамыш, давно уже освобождена от боевиков, и ночевать здесь для торговцев стало чуть комфортнее.
Мы освободили ишаков от груза. Некоторые баулы оставили возле костра, а какую-то часть я затащил вглубь развалин. Юлдуз погрелась у костра и поела, а я зашел в развалины чуть дальше и прилег в спальный мешок. Для себя я решил, что пока спать не стану: Юлдуз меня сразу забудет и сбежит к старому хозяину. А это мне не надо. Хотя я и один смогу путешествовать. Но когда рядом кто-то, кому ты доверяешь, – это лучше, чем все сокровища мира.
Пока Юлдуз спала в своем спальном мешке возле костра, я мог отсюда просматривать все вокруг, все равно сон ко мне не приходил. Мне за себя стало радостно. Все-таки я не такой, как все, и могу управлять своим желанием поспать, а простые люди падают с ног, когда наступает ночь. Этим мне и надо пользоваться почаще.
Хоть сон мне и не шел, но я все-таки смог прикрыть глаза, вслушиваясь в каждый шорох и шелест. Эту тишину перебили мои мысли, что навязчиво лезли в голову. Благодаря им я вспомнил родной дом, маму и любимую девушку. Вспомнил то, как они меня провожали в армию. Тогда я даже не предполагал, что попаду сюда, в Афган. Теперь и с мамой не знаюсь, и любимая девушка меня бросила. Нет, я не переживаю за Юльку так, как за маму. Я понял, что таких, как Юлька, бесконечное множество. А вот моя мама – это единственный близкий человек на всем этом свете. И, находясь на этой территории, не о Юльке думаю сейчас, а только о своей маме.
Вдруг мои мысли перебили какие-то шаги и шорох. Я подумал, что Юлдуз идет ко мне, потому что ей там, у костра, стало страшновато. Я быстро открыл глаза и осмотрелся по сторонам. Передо мной стоял тот самый парнишка-дезертир, которого мы оставили возле шатра. В его руках красовался один из автоматов Калашникова, а второй висел на плече.
– Вот ты где, – произнес он. – А я тебя тут бегаю, ищу.
– Откуда у тебя оружие?
– А-а, это? Пустячок. Это оружие тех двух амбалов, которых ты завалил.
– Ты что, украл у меня оружие? Я тебе же сказал, что фермером оно не нужно. Оно же тебя и погубит.
– Не-ет, – улыбнулся паренек, – оно погубит тебя. А меня оружие выручит.
– Я не понял. Положи оружие, где взял, и иди своей дорогой, пока я тебя не вернул обратно Сатаму.
– Ты меня?.. Не смеши. Я сюда пришел не только ради оружия, без которого здесь, как ты знаешь, находиться соизмеримо с самоубийством. Я пришел забрать у тебя еще и твою бабу. Она станет мне помогать в фермерстве. Нарожает кучу детишек, и заживем. Так что не стой на моем пути.
– А с чего ты взял, что она согласится идти с тобой?
– Ее никто спрашивать не станет. Но и ты не сможешь ничего сделать.
– Я не смогу? С чего ты взял?
– Я пришел еще забрать у тебя твою жизнь. Она все равно тебе больше не нужна. Ты только ходишь здесь, паразитируешь. Никому ты не нужен. А зачем тебе тогда жить? Вот я сейчас это и исправлю.
– Слушай, ты, щенок, не тебе решать, что в моей жизни не так. Я же тебя раздавлю, как червя.
И тут я услышал необычный шорох позади себя и быстро оглянулся. Там был силуэт какого-то мужчины. Я резко повернул голову к парню, и он выстрелил. Пуля попала мне в лоб. Такое ощущение, что мне дали щелбан.
Чтобы обезвредить себя, я решил притвориться мертвым. Неизвестно, что нам ожидать от того тихо пробирающегося мужского силуэта.
– Ну вот, – рассмеялся солдат. – Вот и решили вопрос с твоей жизнью. Как-то быстро все получилось, – с какой-то нездоровой грустью произнес он. – Надо как-то было дать тебе помучиться, что ли, но ладно, сойдет и так. Вот еще, братан, – произнес он, – мне нужна твоя одежда. А то достала меня эта солдафонская форма.
На выстрел прибежала Юлдуз, а когда увидела того самого дезертира с оружием в руках, резко остановилась.
– Ну чего ты уставилась на меня? Иди собирай бурдюки. Мы сейчас отправляемся в путь.
– Что здесь происходит? Что за выстрел? – с ужасом в глазах произнесла она.
– Иди отсюда! – крикнул дезертир. – Учи русский язык. Не понимаю я тебя.
Девушка отступила назад.
– Собирай этих козлов, – он указал пальцем на ишаков. – Мы уходим.
Парень подошел ко мне ближе и начал стягивать с меня одежду.
– Извини, братан, она тебе уже больше не понадобится. А я уже устал от солдатской формы.
Вскоре он стянул с меня всю одежду, нарядился в нее сам и напоследок, окинув своим взором все это пространство, произнес:
– Извини, но как учили – контрольный.
Он дал очередь в мое тело, а потом выдохнул и пошел к Юлдуз.
Пули, что должны были изрешетить меня, только отскакивали от тела, делая небольшой, но приятный массаж. Мне самому стало так смешно, что еле-еле сдерживался. Я бы, конечно же, и подпрыгнул от такой щекотки, если бы не вспомнил о том мужском силуэте, что сейчас находился у меня за спиной и все время следил за этим процессом.
Когда дезертир забрал всю еду и воду, посадил на ишака Юлдуз и даже приложил ей прикладом, чтобы та не перечила ему, и собирался покинуть место стоянки, как тут же активировался тот самый ночной гость, что находился за моей спиной.
Не опасаясь теперь ничего, он вылез из своего опорного наблюдательного пункта и подошел ко мне. Когда он наклонил ко мне свою голову, я резким движением руки схватил его за горло и начал душить. От испуга он дернулся в сторону, но этого было мало, я держал его крепко.
– Ты кто такой?
– Бек, – прохрипел он.
– Да мне хоть хек. Я спрашиваю, кто ты такой?
Я немного ослабил хватку, и он, вздохнув пару раз, произнес:
– Меня Сатам послал за вами, чтобы я вас вернул обратно или пристрелил.
– Вот. Это уже кое-что.
Я отпустил его, а потом присел. Бек схватился руками за свою шею и искоса поглядывал на меня.
– У меня к тебе сделка, – продолжил я. – Ты забираешь этого солдата и возвращаешься к своему хозяину. Скажешь ему, что ты опоздал. Этот парень убил и меня, и девушку, чтобы завладеть оружием. А ты схватил его спящим и привел сюда.
– Как я это скажу? Этот парень станет все отрицать.
– Не станет. Он не знает вашего языка. Говори что хочешь.
– Хорошо, – кивнул Бек. – Как ты собираешься отобрать у него оружие?
– Что, страшно? Так он стрелять-то из него не умеет. Ты же все видел сам. Сколько ни стрелял в меня, а попасть ни разу не смог. Он такой же солдат, как и эта девушка. Недаром из армии убежал.
– Хорошо, у тебя есть план?
– Конечно. Когда он станет к девушке приставать и потеряет бдительность, то оружие оставит на земле. Его страсть станет превыше собственной безопасности, вот тогда вступим мы. Я заберу оружие, а ты заберешь его.
– Но когда это будет?
– Не волнуйся, это будет скоро. А сейчас мне надо одеться и следовать за ними. А то в этой темноте можно их и упустить.
