Острые, точёные,
Крепкие, калёные!
Бобр поглядывает на кузнеца и хвостом из стороны в сторону водит. А хвост у него тогда был примерно такой, как у выдры: толстый и пушистый. Разбирает любопытство мохнатого гостя, интересно ему какие же ему зубы кузнец выделывает. Забыл он о наказе сидеть поодаль и стал мелкими шажками подбираться к наковальне, чтобы поближе всё рассмотреть. Тут кузнец ударил молотом и пучок искр прыснул на бора. Горящие крупицы попали в глаза, а пару окалин упали на хвост, отчего шерсть на нём вспыхнула.
– А-а-а-а! – заверещал бобр и схватился за морду передними лапками. Кружась от боли, он налетел на кузнеца, тот пошатнулся, опёрся на колоду, на которой стояла наковальня, и повалил её. Наковальня прямиком и рухнула на горящий хвост.
– Ой-ой-ой! – пуще прежнего закричал бедняга, хотел было бежать к реке, чтоб затушить огонь, да не может: хвост то прижат железной махиной.
Но кузнец тут помог: высвободил горемыку и сунул его пылающий хвост в бадью с водой.
– Эк тебя угораздило, – озабоченно закачал головой мастер, оглядывая незадачливого гостя. – М-да… Наеролашничал же ты. Толковал же тебе: дердись стороны, сиди поодаль! Не след было к наковальне подходить и нос совать под искры!
– Не удержался. – горестно пробормотал бобр.
– Вот и поплатился! Ишь, как хвост расплющило-то и шерсть на нём выгорела. Не хвост, а весло! А на глазах волдыри от ожога. Ну, да ничего. Заживёт. А чтоб не кручинился сильно, на-ка возьми себе новые железные зубы!
Потёр горемыка свои очи, повздыхал над раздавленным хвостом, потом примерил зубы и порадовался.
– В самый раз! С такими топорками и рубить, и тесать сподручно!
– И сноса им не будет. – заверил кузнец. – На совесть делал. Так что отныне у тебя железная хватка, чтобы крепкой была хатка!
Пошёл бобр к реке, попробовал новые зубы и остался доволен. Волдыри же через три дня сдулись, опали и превратились в прозрачную плёнку, сделавшись этакими вторыми веками, которые прикрывают глаза и позволяют видеть под водой. А хвост стал своеобразным веслом. С ним и плавать и нырять лучше стало.
Глава 5
Дед Тихомир замолчал, потом улыбнулся и погладил свою бородку:
– Вот же как бывает! Не было бы счастья, да несчастье помогло! Вроде как бобр пострадал, а это ему позже на пользу пошло! С тех пор у этих животных резцы красноватого цвета из-за наличия в них большого количества железа.
– Так это живая бензопила! – воскликнул Арсений.
– Верно замечено.
– А мне жалко бобрика. – вздохнула Нина. – Досталось же ему.
– Да, хлебнул он. Зато теперь он и непревзойдённый дровосек, и строитель, и пловец-ныряльщик.
– Мастер на все руки! – сказал Арсений.
– На все лапы. – поправила сестра брата.
– Ну что, отдохнули? – спросил старик.
– Да!
Сказка кончилась, ребятки!
Приготовьте ваши пятки.
Дед Тихомир забрал у внуков пустые пакетики из под сока, поднялся и поправил на плече ремень ружья.
– В путь-дорогу! – и он повёл ребят дальше.
Они вышли на поляну, поросшую травой, в которой золотились ярко-жёлтые шапочки одуванчиков. Нина стала срывать цветки и делать из них венок.
– В мае тут всё точно мёдом было залито. Прям жёлтое море. – Сказал старик.
– Как в Китае?
– У них там, Сеня, своё Жёлтое море: глубокое и солёное, а у нас – своё: цветущее и медоносное.
– Дедушка Тихомир! – подбежала к бывшему леснику Нина, показывая ему длинный стебель с полосами листьев и гроздью фиолетовых лепестков. – А это что за цветок?
– Это, Нинушка, кипрей. А по-нашему, по-народному – Иван-чай. Я его иногда называю часовой лета.
– Он, что, охраняет его? – изумился Арсений, приглядываясь к растению.
– Нет, он как бы отсчитывает часы лета. Показывает своим соцветием сколько осталось до его исхода. Когда стебель весь увешен цветочками – значит начало лета. Если половина осыпалась – середина июля, ну а к концу августа метёлка совсем почти лысая. Опали лепестки, часы лета истекли. Травы сохнут в стоге, осень на пороге.
– Раз цветочков много, то и до осени ещё далеко. – сделал вывод Арсений.
– Верно! А чай из кипрея очень полезный и вкусный. На Руси он в почёте был.
– А сейчас? – поинтересовалась Нина.
– Ныне все чёрный или зелёный чай предпочитает, или кофе пьёт. Об исконном-то напитке забыли почти. Вот у меня дома кипрей с прошлого года заготовлен, я вам заварю. Попробуете. Хорошее средство от болезней. О кипрейном чае так бают:
Выпей на ночь иван-чай
И промолви: «Хворь, прощай!»
Утром будешь ты как новый –
Ловкий, бодрый и здоровый!
Вот как! А сейчас я угощу вас другим чайком. Давайте-ка вон там притулимся.
Троица подошла к опушке леса. Старик опустился на землю у корней берёзы, прислонился к стволу спиной и вытянул ноги. Годы брали своё, долгие переходы становились тяжелее и требовали частых остановок на отдых.
– Посижу чуток. – сказал старик, запуская руку в свой рюкзак и вынимая оттуда большой термос. – Тут, в лесу да на луговинах настоящий кладезь полезностей. Гляньте – пастушья сумка, вон трава зубровка, вон цикорий, чей цветок на василёк похож. Из его корня, между прочим, тоже весьма полезный напиток получается, сродни кофе, но благодатней и целебней во сто крат, а там – он указал пальцем на жёлтые звёздочки, сиявшие в траве – зверобой! Из него лекарство делают – от многих недугов помогает. Вот сейчас и попробуете чаёк со зверобоем.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70134655&lfrom=174836202) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
