Приходит судебный пристав к мэтру Гарвилу, иногда только за сутки до назначенной даты. Под роспись требует обеспечить присутствие в назначенное время ученика на месте экзекуции.
Как директор школы, Гарвил обязан выполнить решения городского суда, а ученик, связанный печатью, сам знаешь, не может ослушаться прямого приказа мэтра.
Только вот, никогда это не было полной неожиданностью, всегда нам сообщали, что судья рассматривает дело.
– Уверен, в вашем случае только за сутки и сообщат, – заметил Улимс, —но меня волнует другое, – продолжил адвокат. – Проведена большая работа: задействовали судью, следователей, принудили наёмников дать ложные показания. И всё же – ради чего!? Мне непонятно! Он же Древоходец! Совершит перемещение и от ударов кнутом ничего не останется, а во время экзекуции просто себя обезболит.
Ты умеешь это делать – отключать боль? – адвокат обратился к Костушу.
– Всё он умеет, – ответил за него мастер Ярич, – Я же так думаю: они пока просто ещё не знают, что он Древоходец.
После этих слов, Улимс на некоторое время задумался, а потом сказал:
– Может быть и так, может быть и не знают, – я как-то об этом не подумал. Но в этом случае получается ещё хуже: такие люди, как барон Берес просто не отступятся, а если узнают, что он Древоходец и бить его кнутом бессмысленно, у них остаётся единственная возможность его наказать…
– Какая же? – поинтересовался Костуш.
– Мне в голову приходит только одно: постараются тебя убить, – произнёс адвокат.
После его слов, Костуш даже вздрогнул.
– Всё что я знаю, всё что раньше слышал о бароне Бересе и его охранниках подтверждает такой исход. – сказал Улимс.
– И что же мне делать? – несколько растеряно спросил Костуш.
– Уезжать из Либорга, или искать высоких покровителей, способных одёрнуть барона Береса.
Как правильно предположил Ярич, барон Берес, поначалу действительно не знали, что Костуш – Древоходец, отсюда и нелепое для Древоходца наказание – публичное избиение кнутом.
А вот Костуш ошибался, приняв нападения Тюрука за простой выплеск ярости пьяного охранника.
Случайная встреча, несколько пятидневок назад, которой Костуш не придал никакого значения, и явилась причиной, заставившей Тюрука сразу, как только заметил Костуша в толпе, попытаться его ударить.
Встреча на улице, послужившая основным мотивом для нападения охранника, произошла, когда Костуш обходил торговые лавки, в поисках кухонной утвари для своего нового жилья.
По городу он обычно передвигался быстрой походкой, смотря немного вбок и вниз, чтобы взглядом, пусть даже и прикрытым очками, не смущать прохожих.
В тот раз ему повстречались две девушки, явно из благородных, при этом одна из них, проходя мимо, сказала:
– Вот, вот смотри! Это он, тот самый колдунишка! Знаешь, где я его видела? Расскажу – не поверишь!
Девушки прошли дальше, а Костуш автоматически остановился и обернулся посмотреть, кто же это его узнал.
Сначала одна из девушек, затем и другая тоже в этот момент обернулись.
Время шло к вечеру, уже наступали сумерки, а на Костуше тёмные очки, поэтому он не смог разглядеть лица, да и девушки быстро отвернулись.
А не разглядел, и не узнал он Лидосу, дочь барона Береса. Именно за взгляд на Лидосу без очков, охранник Тюрук когда-то зверски избил Костуша.
В этот же раз, Лидоса просто прогуливалась по городу с Гариной, своей школьной подругой.
Гарина в преддверии Новогодних праздников, приезжала в княжеский дворец. Ей, как и почти всем детям из благородных семей, предложили принять участие в театральной постановке к Новому Году.
Из всех персонажей сказки, Гарине смогли подобрать только роль бандерлога в массовке. Разобравшись, что бандерлог, это просто обезьяна, Гарина категорически отказалась, и, естественно, об оскорбившем предложении никому не рассказала, ограничившись заявлением, что в постановке не нашла ничего для неё подходящего.
При посещении княжеского дворца Гарина застала репетицию, где и заметила Костуша, о чём-то спокойно беседующего с внучкой князя.
Костуша она видела раньше: после скандала с людоедством, прогремевшим на весь город, он стал знаменит. Однажды, при встрече на улице с группой целителей, спешивших на занятия, её брат указал на Костуша и с хохотом пересказал историю о людоедстве.
А дальше, как-то идя из школы с одноклассницами, она увидела, что её подруга Лидоса, вместе со своим охранником, остановили на улице Костуша и что-то ему выговаривали. В тот раз она предупредила Лидосу, что с Костушем не стоит ссориться – он Древоходец, а значит сильный колдун, дескать, может наколдовать болезнь.
Лидоса перед Гариной не стала показывать своё беспокойство, заявив, что всё это чушь, однако на самом деле слова подруги породили тревогу, и первое время заставляли чаще оглядываться, опасаясь увидеть смотрящего ей в спину и наводящего порчу колдуна.
Уже немного подзабытые страхи возродились с новой силой, когда увидела Костуша, действительно смотрящего ей вслед.
Тем же вечером своими опасениями поделилась с матерью, та пересказала всё мужу – барону Бересу, который постарался успокоить своих женщин, объясняя, что у Лидосы сильный амулет и никакой колдун с таким не справится и единственно, на что способен этот безродный, – взглядом просто попугать девушку.
Такие «шутки» оставлять безнаказанными барон не собирался. Он дал задание охраннику Тюруку найти колдунишку, примерно наказать, но постараться не забить до смерти.
Тюрук, выполняя указание хозяина, несколько раз пытался подкараулить Костуша на выходе из училища целителей, но неудачно: тот или не посещал в эти дни занятия, или задерживался на подработке в кабинете у зубного врача.
Барон с выполнением задания особо не торопил, и Тюрук положился на случай, решив, – где мальчишка обычно появляется, он знает, рано, или поздно дороги их пересекутся.
Так оно и получилось, только в результате встречи не Костуш, а Тюрук был жестоко избит и оказался в госпитале.
Барон Берес, конечно, проведать Тюрука в госпиталь не поехал: такое даже не могло прийти в его высокородную голову, хотя эту голову охранник не раз спасал, но всё же барон соизволил отправить в госпиталь доверенного человека, а от него уже узнал подробности.
А вот к судье Вилихаузеру, барон Берес подъехал уже сам, и после распития двух бутылок вина, и обсуждения возможности крупного набега степняков в этом году, между делом, попросил примерно наказать Костуша.
Поместье судьи находилось в его баронстве, но всё равно пришлось немного «отсыпать» денег судье на, как тот выразился, мотивацию работы следователей.
При следующей встрече с судьёй Вилихаузером, барон Берес узнал, что, к сожалению, особо строго наказать Костуша не получится: очень много свидетелей видели, как Тюрук беспричинно напал на мальчишку, да ещё и погнался за ним.
Судья пояснил, что если начать настоящее судебное разбирательство, то выяснится: Костуш был в своём праве применить дар, спасая жизнь, или здоровье, а поэтому, чтобы хоть как-то устроить мальчишке наказание, приговор будет вынесен, без рассмотрения в суде.
– И какой будет приговор, что он получит? – поинтересовался барон Берес.
– Без судебного заседания, максимум что могу: десять ударов кнутом на площади и штраф в десять золотых.
Вернувшись после беседы с судьёй домой, барон, во время семейного обеда, рассказал своим женщинам, что Костуш будет наказан: бит кнутом на площади, а ещё и оштрафован.
– Что ему этот кнут! —заметила Лидоса, не отрывая взгляд от тарелки, – он же Древоходец, да ещё, говорят, очень сильный! Пирролу после отравления он спас. Мы все её видели во время спектакля на Новый Год, Пиррола совсем большая стала, а этот смог с ней прыгнуть.
– Так это он излечил дочку барона Вейского?
Лидоса в ответ молча кивнула.
Позже барон Берес вызвал в кабинет одного из своих охранников-ветеранов по имени Юсаш. Тот был напарником Тюрука, но в отличие от Тюрука, напоминавшего телосложением каменную глыбу, Юсаш был худощав, ловок, умел метко стрелять почти из всех видов оружия и хорошо метал ножи.
Этой парочке барон Берес доверял полностью, поручая разобраться с неугодными людьми, если через «ручного» судью вопрос решить было нельзя, или сложно.
– Ты сейчас навестишь в больнице Тюрука, и спросишь, был ли на нём во время драки амулет от колдунов.
Говоря это, барон выложил на стол несколько серебряных монет и подвинул их к охраннику. – Угостишь друга, – добавил он.
Юсаш смёл со стола монеты, а затем произнёс:
– Был у Тюрука амулет. Как вы, господин барон, велели ему проучить колдунишку, так он его и не снимал. А в госпитале ещё и попросил целителя проверить на заряд – оказалось, полон под завязку. Мальчишка сильный колдун – смог амулет пробить.
Барон Берес, узнав теперь о способности Костуша пробивать амулеты, надолго замолчал погрузившись в размышления.
Ему было хорошо известно, что в княжестве он уже давно заслужил репутацию безжалостного, высокомерного и очень мстительного человека. Как считал сам барон, он таким не был, но ему приходилось специально и продуманно создавал о себе такое мнение, а по сути, опять же, как считал сам барон, человек он не особо злой, просто по-другому, без жестокости и насилия, добиться в этом мире уважения к себе невозможно.
В ситуации с Костушем, он бы мог остановиться, ограничившись избиением мальчишки кнутом на площади, тем более, колдунишка спас дочь барона Вейского, члена княжеской семьи, а недовольство от высокой семьи ему ни к чему, однако узнав о способности Костуша пробивать амулет, барон действительно стал волноваться за дочь.
– Какая-то безродная мразь будет угрожать жизни и здоровью моей дочери?! – с возмущением подумал он.
– Значит так, – обратился он к охраннику, по-прежнему, в достаточно расслабленной позе, стоявшим перед его столом. – сопляка этого надо убить!
У охранника чуть-чуть приподнялась бровь, выражая то ли удивление, то ли внимание.
– Подкараулить и пристрелить?
– Нет, Юсаш, нет! – ответил барон. – Можно и пристрелить, можно и ножом, но только не сам и никто из наших людей! Нужны чужаки, лучше из империи, или другого княжества, чтобы нельзя было связать со мной.
– Это по деньгам дорого выйдет и время, опять же, порядком займёт, – заметил охранник. – Может всё сделать самим, авось невелика птица? Подумаешь, Древоходец!
Барон опять задумался: действительно, хотя Костуш, уже понятно, очень сильный Древоходец, но не дворянин, и даже если каким-то образом убийство свяжут с его именем, последствия будут не очень тяжкие. Уж в самом крайнем случае – выплатит виру учителю и родителям мальчишки. Может и вообще, всё пройдёт незаметно, а труп в мешок с камнями, да и в реку.
Другой вопрос, если за колдунишку впишется княжеская семья, – тогда последствия непредсказуемы. Князь, пусть и постарел, но дуролом ещё тот.
В конце концов, барон решил поступить следующим образом: если за Костуша никто из княжеской семьи не заступится и допустят его избиение кнутом на площади, то он даст команду убить своим людям, а если родственники князя приговор отменят – придётся вызывать наёмных убийц.
Охраннику же велел, вопрос с убийством Костуша пока отложить, но установить за ним плотное наблюдение.
– Чего нам за ним следить, господин барон? Смысл то какой? – поинтересовался охранник.
– Смысл – чтобы он и близко не подходил к моей дочери!
– А если подойдёт?
– Если подойдёт – сразу набрасывайтесь и бейте!
– Тогда зачем нам таскаться за мальчишкой, проще усилить охрану достопочтенной Лидосы?
Барон не любил, когда ставили под сомнения разумность его приказов, а больше всего не любил, если возражали обосновано, поэтому, не скрывая раздражения повторил:
– Установить плотное наблюдении, чтобы знать, когда и куда он ходит!
– Так он же Древоходец, разве за ним уследишь? Какое, господин барон, плотное наблюдение? – спокойно произнёс охранник, совершенно игнорируя раздражение своего господина.
Барон набрал в лёгкие воздух и крикнул:
– Выполнять! Вон отсюда!
Охранник Юсаш развернулся и пошёл к выходу, на его ассиметричном, после старой травмы лице, блуждала довольная улыбка: у барона он служил давно, и выводить его из себя всегда доставляло ему огромное удовольствие.
Когда Костуш с мастером Яричем вышли от адвоката, на улице уже стемнело.
Они направились в сторону центра Либорга, в надежде найти извозчика.
Поначалу шли молча. Костуш уже немного оправился от мысли, что его хотят убить и размышлял, как в случае смерти пройдёт замена его на дубль.
Между Костей с Земли и Костушем, состоялось уже больше десятка слияний сознания, но ни один, ни другой не чувствовал себя полной копией дубля, по причине существования множества отличий. Одно из самых серьёзных: объём дара у Костуша был намного больше, отсюда и разные возможности.
Немаловажным являлся и тот факт, что Костя оказался на пике полового созревания, со свойственной этому периоду гормональной перестройкой и эмоциональной неустойчивостью, а Костуш находился только в начале пути, правда сексуальные фантазии Кости, а пока это были только фантазии, уже начали его немного волновать.
Костуш был практически неубиваем: новый дубль Кости с Земли, мог сразу занять его место здесь, и всё же это был бы не совсем он. И ещё вопрос: стоит ли Косте, в случае смерти Костуша, появляться в Либоргскои княжестве, или даже, вообще, на этой планете? И как поведёт себя ученическая печать – проявится она на Косте, или нет?
Занятый подобными мыслями, Костуш не сразу услышал обращённые к нему слова мастера Ярича. Тому пришлось даже повысить голос:
– Костуш! Костуш! Я всё понимаю – ты расстроен и испуган, но давай-ка подумаем, что нам делать!
– А что мы сможем сделать? —выйдя из задумчивости, спросил Костуш.
– Помнишь, ты предлагал начать изготавливать разные интересные вещицы? Я ещё тебе говорил, что ни в коем случае нельзя улучшать, нельзя трогать оружие, а лучше всего придумать игрушку какую-нибудь для развлечения знати?
– Давно подобрал такие игрушки, наверное, штук пять, только вы всё время просили не высовываться, пугали Орденом Смотрящих.
– Сейчас не до Смотрящих! Приедем в школу, всё мне покажешь и расскажешь, надеюсь, что-то подберём. Мэтр Гарвил поможет нам устроить встречу с кем ни будь из княжеской семьи. Если удастся заинтересовать их, попросим для тебя защиты от барона Береса.
В школе, они засели в комнате мастера Ярича, куда Костуш принёс рисунки и записи со своими предложениями.
В этом мире уже существовало некое подобие велосипеда, более похожее на самокат с деревянными колёсами. Костуш показал на рисунках, как его можно улучшить, а затем начал объяснять устройство колеса для велосипеда с резиновой камерой.
Ярич слушал очень внимательно, заставил ещё раз повторить про колёса, после чего с нескрываемым скепсисом спросил: «И из чего же ты собираешься делать эти свои камеры?».
Костуш с ответом замешкался. Он видел и в госпитале, и в самой школе различные предметы медицинского назначения из резины, в том числе и резиновые трубки, поэтому удивился реакции мастера Ярича.
Как оказалось, Костушу просто было неизвестно, что княжество Либоргское и империя Корллегов, под протекторатом которой находилось княжество, резину изготавливать не умели, а все изделия привозили с острова-государства Патон.
Из уроков географии, Костуш знал: Патон страна, получившая своё наименование по названию острова, на котором располагалась. Этот остров, скорее его даже можно назвать маленьким материком, находился недалеко от экватора.
В продаже и в дорогих магазинах, и на дешёвых рыночных развалах, встречалось много товаров, изготовленных в Патоне, начиная от обуви и заканчивая часами.
