Кейси Эшли Доуз "Предание Темных: Вечность не предел"

Совпало.

(…не верю в совпадения и тебе не советую..)

Совпало, ну как же.

Слишком уж много «совпало» за последний день, связанных именно с Ратвеном. Сначала его частный рейс, который не просто предложил нам билеты, а

(..мы и так задержали вылет, чтобы дождаться вас..)

ждал нас, а после организовал целую церемонию доставки мамы к месту посадки, просто чтобы

(..хотел сделать тебе приятное, джен. это же так радостно, когда дома встречают родные, правда?..)

якобы просто порадовать.

Теперь и ситуация с Лео не кажется такой уж

(..и подхватывает мой чемодан раньше, чем я успеваю что-либо ответить. после чего берет чемодан, что лео поставил рядом с милли, игнорируя при этом чемодан самого лео..)

(..но едва лео делает шаг на первую ступень, как внезапно откуда-то появляются несколько мужчин в форме охраны аэропорта – будто только и ждали этого момента..)

(..ну не мог же я пустить к себе людей, которых совсем не знаю. пойми меня, я ведь здесь совсем без охраны, и даже если речь о двух хрупких девушках..

– и одном парне – напоминаю я– ты ведь не знал изначально, что его оставят на трапе?..)

случайной. Конечно, он не знал, в каких именно мы с Лео находимся отношениях, потому просто избавился от лишней опасности.

После клеился ко мне всеми известными способами, чтобы к моменту оглашения завещания – я уже «души в нем не чаяла» и конечно же дала добро его фонду продолжать восстановление без всяких раздумий и вниканий в «отели» и «музеи».

Лишь один раз его план пошел по заднице – когда он напился ночью и забылся, что именно ему надо.

И вновь – появился сегодня такой учтивый, покаянно просящий прощение.

Его связь со мной лишь из-за причастности к замку тогда объясняет и то, откуда мэр мог знать, когда и куда я прилечу,

(..тогда откуда?

вряд ли ратвен всему городу позвонил и сообщил, что везет такую-то такую-то, встречайте там-то там-то..)

потому что они с Ратвеном уже месяц состоят в деловых отношениях, и мое появление было выгодно им обоим. Конечно же, он сообщил Маккензи, где и когда меня можно будет забрать.

Фальш.

Все его благодушие и флирт ко мне – такая же фальш, как этот светский прием, который какой-то идиот назвал городским собранием. Да, холодный расчет, все как и полагает настоящему бизнесмену – пускать в ход любые методы, лишь бы добиться цели..

Ратвен, как молодой и привлекательный мужчина, решил пустить в ход самый простой и избитый метод (если дело касается дамы)– покорение женщины, от которой что-то зависит. Только вот он, видимо, забыл, что этот же метод является и самым опасным, ведь имеет только две грани и может обернуться только двумя сторонами.

Либо трюк пройдет и дама клюнет, отдав вам все и вся.. Либо же, в самый неподходящий момент (как сейчас для Ратвена) дама все сообразит.. и очень-очень сильно оскорбится и обидится.

А женская обида.. уф-ф, с ней лучше не сталкиваться.

– ..если же вы будете против – продолжает мэр, чуть кашлянув, видя, что мое внимание находится где-то за пределами этого помещения – то мы все окажемся в очень неприятной подвешенной ситуации.

Продолжаю смотреть на Гордона.

Его чуть приподнятый бокал, идеальная улыбка, а главное.. исходящие флюиды уверенности.

Он думает, что уже выиграл.

Победил, как и всегда.

Глупые, наивные женщины, которые

(..что-то, а это у людей славно придумано, весело и приятно.. – мелодичный смешок – девушки такие легкие жертвы.. если иметь смазливую внешность, деньги, немного загадочности, а главное – красиво намекать ей на вечную любовь..)

раз за разом клюют на его удочку. Нет, с психикой может у него и есть проблемы, да только перекроил он себя совсем не из-за них. Это, как и все прочее, его очередной продуманный бизнес-ход. Слепить из себя Аполлона и подмять под себя всю женскую часть деловых партнеров.

Конечно, ведь

(..девушки такие легкие жертвы..)

девушки такие легкие жертвы.

Но что возмущает больше всего – что глядя на меня, он решил, что я вписываюсь в эту же самую категорию дурочек. Хотя нет, больше всего возмущает то, что до последних пары минут я и правда идеально в нее вписывалась!

Уверенная ослепительная улыбка…

Ох, какой же я сейчас испытаю экстаз, стерев ее одной фразой!

– Что ж, господин Маккензи, значит считайте, что вы уже все оказались в «неприятной подвешенной ситуации».

Дуган едва ли не подпрыгивает на месте от восторга. Конечно, его в этой ситуации бесило жульничество и прикрытие отеля музеем. Но меня волнует не это.

Мой отказ основан на другом.

Ратвен ступил не на ту тропу, решив играть в такие игры.

И вот я добиваюсь результата.

Его пальцы до побеления сжимаются на хрустальной ножке бокала так, что вот-вот ее раздавят, а улыбка стягивается в какое-то непривычное негодование.

– Мисс Бёрнелл.. – поспешно бормочет мэр – прошу прощения, что вы этим хотите сказать?

– Да, Джени! – улыбка на губах Гордона возвращается такой натянутой, словно чьи-то невидимые пальцы тянут ее в разные стороны, а голос становится таким высоким, точно ему наступили на причинное место – что ты этим хочешь сказать?

– Не Джени, а Дженна Бёрнелл, попрошу, мистер Ратвен – подчеркнуто отрезаю я с сухой улыбкой, внутри ликуя, как самый настоящий ребенок, после чего поворачиваюсь к мэру – этим я хочу сказать, мистер Маккензи, что отказываюсь от помощи фонда Ратвена.

– Мисс Бёрнелл.. –кажется, Маккензи начинает катастрофично не хватать воздуха – думаю, прежде, чем принимать такие поспешные решения, вам стоит знать, что «фонд Ратвена» анонсировал ряд щедрых благотворительных проектов для Лэствилла. И мы очень на них рассчитываем..

В это время фигура, что твердо приближалась к нам, все еще крепко сжимая бокал с шампанским в руке, наконец встает четвертой в круг. Гордон Ратвен взбешен до белой горячки – и не надо быть магом или ведьмой, чтобы это узнать.

При этом, натянутая жуткая улыбка все еще на его губах.

Он игнорирует и мэра, и Дугана, и кажется всех прочих, а смотрит лишь на меня:

– Джени, ты устала с перелета? Наверное, все дело в этом. Но послушай, часовня, которая тебе отошла.. там фрески, витражи, которые пришли в упадок. Боюсь, лично у тебя, да и у города не найдется средств для ее восстановления. Но поскольку мы с тобой так сблизились..

Он многозначительно поднимает бровь, но из-за раздираемого изнутри бешенства, жест выходит не флиртующим, а больше похожим на какой-то усугубленный нервный тик:

– ..то я, конечно же, отремонтирую ее со всем комплексом за свой счет. Ну, естественно, смогу это сделать, только когда ты дашь согласие, потому что –взмахивает руками, нервно и натянуто хохотнув – вот же нелепость!, этот старый идиот решил разделить завещание..

– Кто еще из них старый идиот – не выдерживает Дуган – Шотет, который по своим тараканам отписал Джен часовню, или твой дружок Маккензи – он испепеляет растерянного такой грубостью мэра – который, за счет замка, отошедшего городу, хочет закрыть собственные огрехи!

– Попрошу, мистер Дуган.. – начинает мэр, задыхаясь от негодования.

– Да, мистер Маккензи – рычит он, с большим трудом не переходя на оскорбления по типу «старый пердун» и «седая задница» – может, для вас это открытие, но просвещу вас: то, что отходит городу, отходит именно Лэствиллу, а не становится вашей частной собственностью по праву поста, увы, вами занимаемого!

– Нет, это просто возмутительно! – восклицает Маккензи, однако, поскольку Дуган и был отправлен сюда «следить за порядком» позвать охрану он не может.

Потому что никакой иной, помимо дяди Джона, охраны тут нет.

Да уж, мы с ним сегодня оба задали жару! Он мэру, а я Ратвену. Аж гордость берет. Попрошу маму, чтобы она сделала ему чаю с сахаром.

– Джени.. – не обращая внимания на их склоку, вновь обращается Ратвен – давай сделаем хорошее дело вместе? Я восстановлю замок, восстановлю тебе часовню, а ты дашь на это согласие, тем самым обяжешь целый город..

– Я уже озвучила свое решение, мистер Ратвен. И где вас учили манерам? – не скрывая сарказма (но при этом без малейшего намека на улыбку) добавляю – не припомню, чтобы мы успели с вами перейти на Ты.

Он сжимает кулаки, улыбка стягивается, а ноздри раздуваются. Он сейчас точно наполненный, растянутый до максимума водой шарик – нужно лишь ткнуть тоненькой иголкой, чтобы он взорвался.

И я беру в руки иголку:

– И да, мистер Маккензи, отказываясь от предложения «фонда Ратвена» я не отказываюсь от помощи в принципе. Согласна, замок и правда стоит восстановить, потому я получше изучу эту тему и ознакомлюсь с предложениями других фондов.

На шее Ратвена вздуваются жилы.

И шарик взрывается.

-11-

Гордон резко оборачивается к мэру, но перед этим я успеваю насладиться выражением его лица. Лица человека, который впервые в жизни вдруг оказался побежденным женщиной. Девушкой, которых до этого он щелкал, как орешки.

Ярость, пляшущая огнями в глазах, раздутые ноздри, точно у быка на ринге, а главное – совершенно безумное выражение. Точно ребенок, которому в чем-то отказали в магазине. Сначала разрешили, и он носился с этой игрушкой по всему центру, и даже дошел с ней до кассы.. и уже на самой кассе эту игрушку выкладывают и говорят, что передумали, и не купят ее.

Что в такие моменты случается с детьми?

Истерика.

Они падают на пол, орут, кричат, сопли из носа..

У маленького мальчика Ратвена, не знающего отказа в игрушках, сейчас именно такая истерика. Только одно различие – дети выплескивают свое негодование в слезах, а взрослые мужчины – в иступленной ярости.

– Если она, ЭТА СУКА – он тычет пальцем в меня, оря прямо в лицо мэру – откажет, то мой фонд не даст вам НИ ЦЕНТА! Никакой поддержки школам, социальным центрам! Город потеряет огромные доннации! И я! – он едва уже не топает ногами по полу, взвиваясь на месте – и я потребую возмещения затрат на уже проведенный ремонт! ТЫ ПОГРЯЗНЕШЬ В ЕБАННЫХ ДОЛГАХ!

Все вокруг ошарашенно таращатся, не смея моргнуть, а мэр так и вообще бледнеет, готовый, похоже, спуститься по лесенке сейчас прямо в ад, лишь бы подальше от Ратвена.

– ВЕСЬ ВАШ ЧЕРТОВ ГОРОД ПОТОНЕТ В ЭТОМ ДЕРЬМЕ! – орет он, и со всей дури пинает рядом стоящий столик и, оставшиеся на нем бокалы шампанского с треском и грохотом летят вниз, разбиваясь об пол.

Да уж.

Теперь даже я в шоке.

Точно – самая настоящая истерика избалованного ребенка. Разве что сам на пол не падает и не катается, яростно молотя кулаками.

Словно услышав мои мысли, он вновь резко поворачивается ко мне. Замечаю, как с готовностью делает шаг вперед дядя Джон – видимо, даже он сомневается сейчас в достаточной вменяемости Гордона.

Тот сверкает на меня бешеным взглядом:

– СУКА! Ты долбанная тупая сука, и ты еще пожалеешь об этом! Ты еще не понимаешь с кем связалась!– он срывается уже на такой высокий, что едва ли не женский визг – ТУПАЯ ШЛЮХА!

И ураганом выносится вон из зала.

На пару мгновений повисает просто гробовая тишина.

Первыми появляются чьи-то едва слышимые перешептывания. Потом начинают двигаться те, на чьи платья попали осколки – в попытке их осторожно стряхнуть. Оглядывают себя те, на чьи пиджаки попало шампанское, в месте с бокалами вихрем снесшиеся вместе со столиком пинком Ратвена.

Звуки мало-помалу возвращаются в зал, набирая прежнюю громкость и даже переходя на новый уровень. Возмущения, изумления, ахи и недовольства. Люди с жаром разговаривают о случившемся, жадно смакуя каждое мгновение, будто бы напрочь позабыв, кто они такие и для чего изначально тут собрались.

Из нас троих к первому возвращается голос к Дугану.

Одарив меня мягким, явно одобрительным, взглядом, он кивает:

– Джени, подожди меня у выхода. Сейчас я перекинусь парой слов с мэром и отвезу тебя домой.

– Право, мне нечего вам сказать.. – хмурится Маккензи, услышав, что речь пошла о нем.

– А это ничего – кивает Джон – зато у меня есть, что сказать вам..

Я быстро отступаю к двери, и лишь ускоряюсь – потому что, лишившись главного объекта страстей сегодняшнего вечера (Ратвена), все теперь то и дело косятся на меня, которая и послужила причиной этого гневного запала.

Да уж, стоять тут – равно что стоять под прожекторами.

В коридоре же оказывается пусто и тихо.

Я вздыхаю и, дойдя до ближайшего поворота, заворачиваю и прислоняюсь к холодной каменной стене. Теперь, даже если кто-то особенно наглый выглянет наружу, чтобы глянуть на меня – ничего не увидит, кроме пустых коридоров в обе стороны.