Химера Андреевна хочет кровушки
Нина Каротина
Не нужно попадать в сказочный мир, чтобы встретить дракона. Хватит и того, что ты живешь в Москве, изредка ездишь в отпуск на море и случайно проводишь одну ночь на пляже. Еще с Таиланда за Маргошей, Женькой и Виткой, потянулся драконий след, и выпутаться они уже не могут. Им нужна кровь дракона, и так не кстати переполох на кафедре из-за нового спонсора института, внимание спец служб по биологической безопасности и полная неразбериха с неугомонными родственниками.И было бы очень смешно, если бы не было так… страшно. Драконы делиться кровью не хотят, но очень любят женщин и золото.
Нина Каротина
Химера Андреевна хочет кровушки
Глава 1
– Женька, оттаскивай ее. Она пьяная, – громко прокричала Виталина в ухо подруге, перекрикивая грохочущий в клубе техно.
Женька, которая по старой спортивной привычке даже в курортном клубе пила только пиво, пренебрегая коктейлями с экзотическими названиями, залпом добила бокал и оценила масштаб бедствия. Машка отрывалась по полной, снимала стресс после расставания с очередным бывшим, залезла на барную стойку к ошалевшим барменам и под одобрительный свист собравшейся молодежи уже задрала топик.
Женька хмыкнула, прикинула сложность поставленной задачи, грамотно обхватила подругу под бедро и переместила тело себе на плечо. Толпа взревела от предвкушения дуэта вместо соло. Машка пьяно раскачивалась, Витка прыгала рядом, пытаясь вернуть топик на оголенную грудь.
– Говорю же, тот мутный тип что-то подмешал ей в коктейль, – навязчиво гудела Витка, пока Женька оттаскивала подругу из клуба. – Отвалил, только когда понял, что она с нами. А так, искали бы мы потом нашу Марью-искусницу где-нибудь в арабском мире в доме, запрещенном религией и властями.
Здесь все мутные, один из них прилип к светловолосой русской красавице, но быстро исчез, столкнувшись с остекленевшим от пива взглядом Женьки. Она нужна была ровно для того, без Женьки на темных улицах незнакомого курортного города реально страшно. А с ней можно шагнуть в любую пропасть и не переживать за последствия, ибо даже вышибалы местного клуба с уважением оценили ее эффектный выход из заведения. Она на плече вынесла пьяную подругу и только на улице отпустила тело на бренную мостовую.
– Витольд, что за панические атаки старой девы? – огрызалась Мария Андреевна. – Меня, можно сказать, только начало отпускать.
– Тебя начинает отпускать после каждого коктейля. Причем в далекое, но непродолжительное жаргонное путешествие. Женька, мы уходим.
– Женёк, мы остаемся, – упрямилась Машка. – Витюня, откуда такие целомудренные замашки? Мы сюда за каким абсентом приперлись? Репутацию восстанавливать или монашеский топик натягивать?
Машка с трудом стояла на ногах, высокие каблуки подворачивались, Женька придерживала подругу, чтобы та не завалилась. Причем рост оной и ноги «от ушей» вполне дозволяли отправиться на вечерний променад без лишних сантиметров в обуви, но нет, Мария Самохвал легких путей не ищет. Теперь, как акробат в цирке, ищет баланс при помощи двух промилле в крови.
– Может в барчике на пляже доберемся? – предложила Женька. – Братуха Крайзи обещал свежее пиво.
И в этом вся Женька Смородина. У нее даже бармен знакомый на местном пляже. У нее везде знакомые, где бы она не оказалась, кругом братухи и сеструхи. Удивительное свойство запоминать имена и заводить знакомства повсюду, сходу находить общие темы для разговора даже при наличие языкового барьера. Она и тайский-бытовой уже освоила, несколько поездок с Машкой в Таиланд, и нет проблем объясняться с барменом на предмет хорошей погоды на море.
– Куда ей еще? – шипела по пути Витка. – Какое пиво, когда она уже на борту вертолета? Женёк, она же без капельницы не протрезвеет.
Виталина Савичева зря говорить не будет. В этом деле у нее опыт, она аптекарски-точно определяет степень опьянения и ставит безоговорочный диагноз. Трудное детство с родителями, которые успели променять квартиру и жизнь на сивуху, не оставляло право на ошибку.
– Отмочим в море пару раз, живо протрезвеет, – со знанием дела ответила Женька.
В баре всё повторилось, Машка пошла в разнос, упрямо лезла на стол, кутить и танцевать. Витке после свежего пива стало плохо, и Женька уже обеих выволокла из бара. За световой границей бамбукового навеса стало тихо и как-то особенно уютно. Рядом шумела бескрайняя темная бездна, под ногами шуршал мелкий песок, соленый запах моря наполнял легкие.
Девушки шли петляя, гоготали по пустякам и шумно переговаривались. Машка успела завалиться на ближайший шезлонг, поначалу просто споткнулась, а потом с пользой, решила снять наконец свои шпильки.
– Дженифер, ты маньяк. Заведешь нас в кусты и надругаешься своей спортивностью? – выкручивалась из рук Машка.
– Судью на мыло! – поддержала ее Витка и пьяно порылась в мобильнике. – Женек, что с геопозицией? Мы вообще где?
Женька сама не разбирала куда, просто тащила подруг подальше от выпивки и людей, чтобы не влипли в очередные неприятности. Только вчера отошли от прошлого ночного загула, когда все три едва избегли местного полицейского участка. Кстати, благодаря братухе Пунья, который по старой памяти пустил их в свою лавку фудстрита.
– Евджени, – пьяно докапывалась Машка. – Море рядом. Ты собираешься нас отмачивать?
– А я согласна, – рвалась к воде Витка. – Смородина, у тебя какой разряд по плаванию?
– КМС, – отмахнулась та. – Kill My Self. Сразу двух не спасу, пиво не даст соврать.
Женька с детства спортивная девочка. Еще в школе вопреки всем законам и правилам ходила только в спортивной форме, с собой не столько портфель с учебниками, сколько пара рюкзаков с пересменкой формы. Она ходила в несколько секции, везде подавала надежды, тренеры охотились за способной ученицей. По всем прочим предметам отставала нещадно, но ее натягивали на хорошие отметки ради очередного достижения.
Рослая и физически развитая Смородина Евгения Баюновна разрядник в нескольких видах водного спорта, ещё немного борьба. В старших классах перешла в командные виды спорта, и от того без проблем поступила на бюджетный в Горный институт. Теперь уже не сможет вспомнить, то ли в команду фехтовальщиц ее взяли, то ли волейболисток. В итоге с баскетбольной институтской братией провела счастливые пять лет.
– Джен, теряешь форму, – зло хихикнула Машка. – А если проверим?
Женька доволокла обеих до неприметного местечка на стыке двух пляжей. Здесь тихо, чуть колышутся наверху большие лапы пальм, прибой в стороне лижет влажный песок. Девушки рухнули на землю. Маня что-то буркнула, застонала и затихла, Витка пьяно засмеялась.
– И стоило ради банального желания надраться, тащиться на край света, в Таиланд? Женька, мы здоровье надорвем, прощаться со всеми ее бывшими. У нее же послужной список о-го-го. Сидели бы у меня на даче, тошнили в огород. Романтика. Клубника, опять же, в Подмосковье вот-вот пойдет.
Виталина Андреевна Савичева официально проживала на старой загородной даче, где-то в Раменском районе Московской области. Там она выросла под приглядом деда и бабки, после скоропостижного расставания с родителями. И от того профессиональная деформация, Витку тянуло на родину при всяком удобном случае, к помидорам и кабачкам, о которых она на полном серьезе могла завести разговор даже в светском обществе.
– Всё, аут, – сообщила Женька и устроилась между подругами. – Здесь отлежимся, пока в себя придете.
– Может такси вызвать?
– Как Сеструха с вертолета сойдёт, так вызовем.
Сквозь листья пальм видно южное звездное небо. Оно ослепительно черное и ослепительно белое. У Витки началась качка, Женька лежала и смотрела вверх, Маняша затихла, и это к лучшему. Пусть проспится, утром будет легче добраться до отеля. Обеих она не дотащит, даже с учетом того, что занималась борьбой и тяжелой атлетикой.
Красота-то какая, почти гармония и единение с природой, особенная атмосфера. Слух ласкает шепот моря, есть что-то особенное в этих звуках. Женька всегда отмечала, что хочет с разбега врезаться в бесконечность воды и раствориться в ней маленькой рыбкой, но лучше большой, например, касаткой. А пока можно по-настоящему расслабиться, впитать морской воздух и тёплую влагу песка. И бесконечно смотреть в небо, где звезды сначала высокомерно неподвижные, но стоит приглядеться, и они оживают, двигаются, мигают, пульсируют.
У Женьки почти закружилось голова, а глаза поневоле зажмурились. Спортивный режим давал о себе знать, она всегда мгновенно засыпала и вставала ровно в шесть утра на пробежку.
– Что это было?
– Что? – сонно ответила Витка.
Над их головами словно пронесся ветер, звезды на миг погасли.
– Женёк, экстези сыпанули нам всем, – констатировала Витка. – Я мультики вижу.
– Типа того, – схватилась за голову Женя. – Допинг сыпанули. Главное, чтобы разные мультики. Я, например, дракона разглядела.
– Угу… серого.
– Нормально, – успокоилась Женька и снова прикрыла глаза. – Потому что я увидела зеленого…
Витка отсыпалась плохо, тошнила и под утро жаловалась на холод. Женька позволила себе заснуть, пока Виталина невольно охраняла их сон. К рассвету все уже спали, а к пробуждению жаловались на похмельный синдром. Все, кроме Машки. Та неожиданно бодро поднялась и помассировала затылок. От нее по меньшей мере следовало бы ожидать утреннего раскаяния и жалобы на головную боль, но не в этот раз.
– Так, у меня по ходу мозг вытек, – жизнерадостно сообщила она и показала красную от крови руку. – Женёк, что происходит? У меня весь топик в крови. Это как бы настораживает. Не скажу, что сильно, но помимо воли напрашиваются вопросы.
Витка и Женька в недоумении рассматривали Сеструху. Выглядела она здоровой для человека, у которого под головой оказался окровавленный камень, а короткий белый топик залит странной субстанцией, больше походившей на засохшую томатную пасту.
– Кровавую Мэри в баре разливали? – заинтересовалась Вита.
– Я никогда не пью подобную гадость!
– Не зарекайся, – хмыкнула Женька. – В том состоянии ты пьешь всё, даже самогон с пивом, и не поморщишься.
Самогон с пивом действительно трудно ожидать от светской львицы Марии Самохвал, любимым коктейлем которой была Маргарита, от того Машка для близких и знакомых Марго, она и сама способствовала тому, ибо считала это имя более благородным. С детства – первая красавица класса, с детства лучшие шмотки и дорогая косметика. Виталина, как обрамление изысканного бриллианта, или по правилам хорошего тона «страшненькая» подруга рядом с Принцессой. Причем Принцесса росла в элитном коттеджном поселке, а Витка на шестисоточной даче. И обе встретились в подмосковной раменской школе.
Женька в их жизни появилась позже, в студенческие годы. Примерно при тех же обстоятельствах, только клуб был московский, а провожаемый «бывший» где-то из первого десятка.
– А камень почему в крови? – рассматривала она место своей ночевки.
Девушки с непритворным ужасом рассмотрели камень. Она проспала на нем всю ночь и даже не почувствовала боли. Выглядело так, будто она об него убилась, и мозг успел вытечь, впитаться в песок и подсохнуть. Угловатый булыжник был окрашен в засохшие сгустки крови, не просто пара капель, а литра два ушло только на то, чтобы окрасить все его грани.
– Боже мой, это же место преступления, – догадалась Витка. – Здесь кого-то убили до нас. Я покойников до смерти боюсь.
– В смысле? Аскорбинка, выбирай выражения. По-твоему, я спала на мозгах покойника? – возмутилась жертва недоразумения.
– Если только это не твои мозги, – глубокомысленно заметила Женька.
У Марго затылок окрашен в красное, волосы пропитаны ржавой массой.
– Интересное дело. А в голове у меня что осталось, если я боли не чувствую?
Так и есть, Маргоша рвала шаблоны одним своим видом. После выпитого в баре она должна еще пару суток приходить в себя, требовать аспирин и шампанского и тошнить на кафель пятизвездочного отеля. Но минуя эту стадию, она обрела форму выспавшейся на каникулах студентки, готовой прямо сейчас сдать экзамен по квантовой физике.
– Сознание ясное, глаза незамутненные, моторика в норме. Сколько видишь пальцев? Можно на ринг. Сеструха, если это твоя кровь, то кровопускание пошло на пользу. В свое время, кстати, очень даже передовой метод лечения, так называемое избавление от лишней крови.
– А у меня была лишняя?
– Говорю же, валить нужно, – заговорщически шипела Витка. – Нельзя оставаться на месте преступления. Иначе загремим в тайскую тюрьму. Здесь явно кого-то грохнули, а дело повесят на нас.
Марго размяла окровавленный затылок.
– Джанин, что-то мне не по себе. Витебск умеет нагнать жути и паники. Я в тюрьму не хочу. Тем более тайскую. В этом смысле я патриотка. Давай заметать следы что ли, камень в море сбросим.
Маргуня встала и по-спортивному размяла вчерашние промилле по телу. При детальном осмотре обнаружены новые потери. Сломано два шикарных ногтя, потеряны туфли, на топике засохли странные кровавые полосы. На белой майке Женьки тоже следы ночного происшествия. Каплями крови засохли бурые точки. Очень странно Машкин мозг вытекал. Вверх, на грудь, да еще забрызгал Женьку.
С первого подхода ясно, что даже Смородина этот вес не возьмет, и проще место преступления отмыть, чем изменить ландшафт. Носить воду нечем, даже если намочить тряпки. На Марго злополучный топик и коротенькая кожаная юбка, в простонародье пояс. На Витке джинсовые шорты и сланцы, даже сумочки нет. Женька категорически отказывалась жертвовать новыми кроссами ради благого дела, потому что они одни, а у нее еще утренняя пробежка.
– Что сложного? Давай катить к морю, – разозлилась Марго и толкнула камень ногой.
На удивление тот лихо сдвинулся, а Женька присвистнула и почесала несуществующую щетину. Маргуня – девушка хрупкая, изящная, ухоженная, а сейчас на босу ногу толкнула среднетяжелый вес, не надорвавшись. Вдвоём они дотолкали его до кромки воды и заботливо искупали.
– Валить нужно, – нетерпеливо торопила подруг Виталина и оглядывалась по сторонам.
– Как я пойду через весь город в кровавой майке? Витёк, дай свой лифчик, – Марго привычным движением стянула топик.
– Ага, мой нулевой против твоего силикона. Слону оладушком прикрыться, – завистливо огрызалась девушка.
– Женёк?
Женька принципиально не носила женское белье. Под ее спортивными майками не найдешь ничего, кроме еще одной спортивной майки. Но не в этот раз.
– Сеструха, придется пойти на крайние меры. Залезь в море, постирайся.
– В смысле, постираться?
Марго такими глаголами не апеллировала, ей проще новый топик купить, чем взять в руки мыло. На то есть специальная техника и специальные химические средства. С такими ногтями из нее прачка, как из ежа салфетка.
– Кровь не отстирывается, как и свекольный сок, – качала дачную тему Виталина.
– Заходишь в море и танцуешь аква-стриптиз, – адаптировала проблему Женька. – Через пару минут активного спорта, топик останется грязным, но уже не обязательно в крови. Заодно мозги прополощешь от улик.
Стороннему наблюдателю, если такой найдется часов в пять утра на городском пляже, показалось бы странным, что сначала три туристки доволокли до воды тяжелый булыжник, а потом толкнули к нему упирающуюся соучастницу. Подозрительно – не то слово, утопленница зло выругалась и занялась синхронным плаванием, а «парень» в джинсах и белой майке достал из кармана свисток, и начал руководить процессом.
– Жофрей, я за каким Дом Периньоном взяла тебя с собой в Таиланд? – ругалась по пути Марго, отжимая мокрые волосы и шикая на острые камушки на дорожках. – Туфли отдали на благотворительность, одежду в мусор, ногти туда же. Где профит, я тебя спрашиваю?
Марго просто ворчала, подруги давно привыкли к ее нытью и не обращали внимания. Без Женьки Смородиной она бы не поехала в Таиланд заливать горе в клубах. Ей привычней отбыть за кордон с очередным ухажером, а если без оного, то только с Женькой и отпускали. Причем те же ухажеры. Она настолько к этому привыкла, что, оставшись одна, иного решения не придумала, как потащить с собой Смородину и Савичеву. Последнюю за компанию, ибо она – голос совести и осторожности, а такой тоже требуется, хотя бы один на троих.
