– Что мы должны были делать в Таиланде? Развлекаться, безудержно и весело, чтобы забыть моего бывшего. Пить, блудить и сорить деньгами.
– В тюрьме мы его очень быстро забудем, – шипела Витка и тащила за собой спотыкающуюся подругу.
– А мне Эдуард Семенович нравился, – ответила Женька. – Нормальный мужик был, правильный. Зачем его забывать, если ты сама его бросила?
– Так, стоп, – отгрызла лишний ноготь Маргоша. – Во-первых, не бросила, а вернула в семью, к жене и детям. Во-вторых, от этого факт моей одинокости не меняется. И в-третьих, Эдик меня бросил. Так и сказал, все кончено, отношения потеряли смысл, он не видит со мной совместного будущего.
– Угу, – буркнула Женька. – А заодно оплатил Таиланд на троих в люксовом отеле, двухкомнатный номер с видом на море.
– Тоже мне подвиг, – фыркнула Марго.
Она навязчиво перечисляла потери во внешности. Нарощеные ноготки потеряли блеск и величие, одежду можно выкинуть, на босых ногах мозоли. В остальном Манюня выглядела, как сошедшая с обложки журнала дива. В мокрой топике грудь выделялась особенно сексуально, волосы выгоревшими прядями скручивались в мокрые спиральки до пояса, загоревшие ноги подпитывались капельками с высыхающей юбки и создавали образ морской русалки.
Виталина с детства немного завидовала подруге. Это трудно скрыть, она уже и не старалась, это часть игры, но зависть была какой-то милой, доброй, с нотками гордости за Маргошу. Рядом с ослепительной красавицей, она смотрелась худенькой, невысокой девушкой с весьма посредственными данными, к которой даже за утешением не стучались бывшие Машки. Всего лишь серая уточка рядом с лебедем. И никакие ухищрения здесь не помогут, и силиконовая грудь, на которую ей копить годы и годы, не превратит ее в благородную, уверенную в себе львицу.
В этом смысле Женьке повезло больше. У нее и рост, и природные данные, которые она использовала по своему спортивному усмотрению. Эдакий Бро с грудью, короткой стрижкой ежиком насыщенного светло-русого цвета и правильными чертами лица, на которых из косметики только спортивный тальк и побывал. Женька высокая, поджарая, сильная, с острой линией плеч и развитым силуэтом спортивных ног.
В ее случае бывшие Машки были бы не против. Женька естественная, простая, харизматичная. У нее невероятные аквамариновые глаза с белыми и синими крапинами, как у русалки. Но Бро неприступна, как олимпийский пьедестал. Раскрутит на матч ММА, во время которого даст такие профессиональные комментарии, что ухажер сменит ориентиры и иначе, как друга, Женьку воспринимать перестанет.
– Наследство от отца, – комментировала свои глаза Женька. – Он этим мою Маман и сразил. Ничего другого у него за душой не оказалось.
– Как забыть Эдика, если он нас в аэропорту встретит? – фыркнула Витка.
– А жена и дети у него в Израиле, – согласилась Женька.
– Я что-то не поняла, – возмутилась Машка. – Откуда сантименты по поводу Эдуарда Третьего? Что-то по поводу Юрия Второго столько разговоров не было.
– Это который?
– Пластический хирург, который нам дыньки делал, – громким шепотом напомнила Витка, подразумевая одну пару на всех троих, Маргошину.
– Юрий Владимирович, который? – припомнила Женька и села в такси, которое услужливо подъехало к пляжу. – Он подставил нас с симметрией. Размеры левой не докачал. О нем либо плохо, либо ничего.
– Поразительное свинство, – закатила глаза Марго. – Осталось только об этом вспомнить, чтобы окончательно испортить мне настроение. Мы здесь как женщины, или будем пролистывать мемуары?
Маргоша не гнушалась ничем, чтобы довести красоту до совершенства, тем более средства кавалеров открывали ей непаханый горизонт возможностей. Теперь у нее и губы не те, и нос подправлен, и брови заново нарисованы. Но все сделано настолько удачно, что естественная красота пусть и затерялась, но не испортилась. Она снова в поиске, и Таиланд был одной из возможностей заполучить будущего «бывшего».
– Хорошенькие у нас будут мемуары, – продолжала зудеть Виталина. – Мы спали на месте преступления и чуть не загремели в тайскую тюрьму.
– Витольд, глохни. Будет что вспомнить на старости лет, – отмахнулась Марго и сообщила водителю название отеля. – Сексом на пляже я уже занималась, теперь и на месте трупешника переспала. Надеюсь, он был чистый.
– Оставь надежду, всяк переспавший…
– Ты смотри, – пялилась в окно Женька. – Зеленый дракон.
– Ну, и? – фыркнула Марго.
– Вчера ночью мультики смотрели. Витке привиделся серый дракон.
– Ну, привиделся, – откликнулась Виталина и рассмотрела здание с драконьей вывеской. – У них в Азии кругом драконы. Насмотришься за день, ночью снится всякая чепуха.
– Кстати, о драконах, – быстро переключилась Маргоша. – Мы так и не решили, где колоть. На плече или на ноге. Напоминаю, я записана к тату-мастеру. Лучший в городе.
– На копчике, – хмыкнула Женька.
– Значит на плече, – сделала вывод Красотка. – На копчике любой дурак разглядит. А на плече изюминка в вечернем светском образе. К тому же шрам от лихого детства спрячет.
Девушки рассмеялись, последствия ночи наконец отпустили. Они в очередной раз выпутались из скверной истории без потерь. Туфли не в счет, уже сегодня Марго купит себе новые.
Водитель такси долго молчал, прислушиваясь к незнакомой речи. Таец пожилой, привык по утрам развозить загулявшую молодежь. Он что-то тихо произнёс, Женька зацепилась с ним языками.
– Полиглот ты наш, – заразительно зевнула блондинка. – Чего говорит?
– Кто их разберёт? – легкомысленно отмахнулась Женька. – Набор слов какой-то. Половина непонятно, половина не понять, к чему. Коротко: священные драконы, гнездо Доу. Любит золото и женщин. Притон какой-то, наверное. А есть еще гнездо Сакда, но он в другой части города.
– Фу ты, бред какой, – закатила глаза Маргоша.
– А меня что-то укачало, – пожаловалась Витка и высунула голову в окно, чтобы глотнуть свежего воздуха.
– Это тебя с похмелюги, – с высоты своей внезапной устойчивости к алкоголю заявила Самохвал. – Пара глотков сухенького, и попустит. Девочки, сегодня продолжаем захватывающий триллер под названием «Забыть всё». Серия под названием «Промотать оставшееся, чтобы начать с чистого листа». С новой татухой рванем на ту часть города, где гнездо… Как его там?
– Сакда, – напомнила Женька, а пожилой таец при упоминании имени продолжил свою путанную речь.
Маргоша слушала его со снисходительным вниманием и одновременно ощупывала подсохший топик.
– Чего говорит?
Женька пожала плечами.
– Сеструха, я половину не понимаю. Но что-то типа того, что драконы любят золото и женщин. С собой всегда носить что-нибудь из золота. Им можно отвлечь дракона. Местный фольклор и темные суеверия.
– Ага, так мы и повелись. Мы с собой носим Джинджер. КМС по вольной борьбе.
– Юношеский разряд, – поправила Женька.
– А я все-таки надену Бабушкины сережки, – робко заметила Витка. – Мало ли.
– Витольд, подбери слюни, – смеялась Маргоша. – Сама слышала, золото и женщин. Ты в полной безопасности, можешь не переживать. От женщины в тебе только месячные, а бабкиными фианитами ты к себе даже дракона не подманишь.
Глава 2
Виталина Андреевна Савичева работала много и с полной самоотдачей. По образованию фармацевт, по воспитанию дачница, а по призванию волонтер. Когда выбирала, куда после школы пойти учиться, дед с бабкой болели, им требовалась помощь и лекарства, девушка посчитала правильным, таким образом помочь. А когда близкие люди покинули этот мир, Витка осталась одна с дачей и помидорами на руках.
Дух волонтерства не угас, она работала в аптеке, по выходным продергивала морковку, волонтерствовала в приютах для животных и стариков. В городе жила у Марго, в огромной квартире в районе Пролетарской.
Квартира досталась Машке не от родителей. Отец умер от сердечного приступа, мать по зрелом размышлении дом за городом продала, вышла замуж за молодого турка и укатила на Средиземное море. Марго к тому моменту была уже самостоятельной и заводила правильные знакомства. Квартира осталась от щедрого благодетеля, который ее не подарил, а оставил в вечное пользование. Маргоша по этому поводу не убивалась, бог дал, бог взял. Будет новый ухажер, буден новая квартира, если отсюда погонят. А Витка и Женька проживали у нее постоянно.
У Евгении Баюновны Смородиной пять братьев, четверо из которых старшие. Все дети от разных отцов. Женькина мать женщина красивая и при этом своеобразная, напрасно замуж не спешила, рожала детей от мужчин обеспеченных, тем и жила счастливо, не оставляя попыток завести седьмого дотационного ребенка.
– Баюн это кто? – смеялась как-то Маргоша.
– Кот Баюн, сказочный персонаж, – отшучивалась Женька.
Отцом Женьки числился некий австралийский прощелыга-золотоискатель с труднопроизносимыми именем и фамилией, которого Маман подцепила где-то в индокитайском регионе. Отец был дяденькой взрослым, аж восьмидесяти лет от роду. Женька и по этому поводу зло шутила. Хватило же здоровья старикану в таком возрасте заделать ребенка.
Она видела его всего раз в жизни. Ей было десять лет, когда австралийский «мачо» прибыл на погостить. Воспоминания остались обрывочные. Старая рухлядь зажал ее в коридоре, облапил, называл Дженифер, да еще цепочку золотую с крестиком спер. Тот еще золотоискатель. Маман рассчитывала на хорошее наследство, но то ли австралийские законы не позволили, то ли австралийские родственники оказались проворнее, в итоге дочка не окупилась, пустая трата времени и расходы на роддом.
Женька работала аспиранткой в Горном институте, подрабатывала сутки через трое в охране, а в свободное время занималась спортом, числилась в баскетбольной команде института, терлась в боксерском клубе, пробовалась в смешанных единоборствах и посещала все спортивные соревнования, которые успевала застать.
– Горный институт это наследственное? Потомственная золотая лихорадка не отпускает?
– Братуха у меня там работал, – отвечала Женька. – Леха. В секции хоккея с ним закорешились. Он про меня тренерам насвистел, меня на бюджетный протолкнули.
У Женьки знакомые по всему городу, братухи и сеструхи повсюду, учитывая ее плодовитость по части спорта. С кем-то пересеклась на секциях, с кем-то познакомилась на соревнованиях, о ком-то слышала так, что при встрече запросто завяжет разговор и вспомнит всю биографию. Она и в охрану попала по знакомству. Причем в элитную, инкассация.
Мария Андреевна Самохвал по образованию финансист, но не работала ни дня, а поддержание красоты на должном уровне считает работой. И может быть она права, это тяжелая работа, если учесть все травмы после операций и потраченное время в салонах красоты и тренажерных залах.
По возвращении из Таиланда жизнь вернулась в свою колею, над картой мира они планировали новое путешествие в случае очередного кавалера, когда с Маргошей начали происходить заслуживающие внимания перемены. Девушка буквально лучилась красотой и здоровьем, мужики толпами оборачивались во след и спотыкались на ровном месте. Ела мало, без аппетита, от чего похудела, достигла совершенной талии и линии бёдер.
Странности начали происходить почти сразу. С визгом Маргоша выскочила из ванной и покрутилась у всех зеркал.
– Евгенчик, у меня проблема, – озабоченно сообщила она.
– А именно?
Женька за завтраком жевала отварную курицу и пролистывала спортивные каналы в поисках свежих новостей. Это непременный атрибут каждого утра, день прожит зря, если Женька не узнает, как прошли соревнования саночников, кубка мира по биатлону, чемпионата по хоккею. Раз в два года ее вообще не стоит трогать, олимпиада и чемпионат мира по футболу требовали отпускных дней и ангажирование телевизора на полные две недели, а то и месяц.
– У меня силикон рассосался.
– Да ладно. Где?
– В груди. Нет, ты пощупай, – заслонила она телек, распахнула халат и выдвинула на передний план женское богатство.
– Мм… – прощупала Женька сальными руками. – С виду все в норме.
– С виду? – взвизгнула Марго. – А силикон куда делся?
– Может под солнцем подтаял? – изгибалась Женька на финал кубка парусного спорта. – Противопоказания читала?
Конечно, нет. Кто читает противопоказания? Явно не Маргоша Самохвал.
– А куда стек силикон? – крутилась она у зеркала и искала заначку.
– Погугли, – отмахнулась Женька и забыла о том быстро.
Также незаметно прошла информация об утерянной татушке дракона.
– Джен, представляешь? Лучший тату-мастер страны, и такая подстава!
На задней стороне плеча в салоне в несколько рук сотворили настоящий шедевр. Маленький красный дракончик с кольцами хвоста, в деталях настолько четких, что даже на фото с увеличением не найдешь изъяна. Но всего спустя две недели на его месте прежняя пустота и ровная кожа.
– Сводилка рисованная, – отмахнулись подруги. – Деньги зря выбросила.
– Кожа воспалилась, как у настоящей татухи. Где это все?
– Сеструха, наколешь еще. Тоже, нашла проблему.
– Странно, – задумалась Мария Андреевна. – Татуха сошла вместе со шрамом. У меня под ней шрам спрятан был. С детства комплексовала. Вот уж эта восточная медицина! И до татух добралась.
– Чудеса человеческой регенерации, – пояснила Женька. – Скрытые ресурсы человеческого организма используются лишь на десять процентов.
А уже вскоре Маргоша развела панику из-за отсутствия женских дней.
– Только если непорочное зачатие, – стенала она, пока Витка бегала в свою аптеку за просроченным тестом на беременность.
– Самохвал, все понимаю, но есть некоторые сомнения, – собиралась на тренировку Женька. – К непорочному зачатию всего одна предпосылка, связанная с древним именем одной известной тезки, все остальное вкупе с «непорочным» к тебе не имеет никакого отношения. Ты перестала пить таблетки после Эдика, и у тебя сбой цикла.
– Думаешь? – чуть успокоилась Сеструха.
– Настаиваю.
Потери не велики, можно и забыть о том, и они забыли. Но спустя несколько недель после возвращения из Таиланда странности начали нарастать.
– Женёк, Маргоша что-то второй день буксует, – жаловалась Витка по телефону.
– Это как?
– Выглядит плохо, вялая, не кушает. Может у нее сопливень какой завелся от кондиционера?
– Хорошо если от кондиционера, – хмыкнула Женька. – Температура есть?
– Температура есть, градусника нет. Наш сломался, показывает комнатную 23 и 3. Женёк, если губами мерить, она на 23 только и тянет. Худо дело. Странно все это.
– Слушай, Витольд, я на смене, – прошипела в трубку Смородина. – Принеси с работы новый градусник. Влей коньячку. Смотришь, поправится. Это она от тоски, очередную любовь подцепить не успела. Деньги прокутила, теперь сидит и морозится, что делать.
Вечером Женька вернулась со смены и застала вполне мирную картину. Марго грелась в пенной ванне и допивала последнюю бутылку коньяка. Но выглядит действительно плохо, глаза впали, блеск потух.
После панического сигнала Виталины, Женька еще раз присмотрелись к подруге. В глазах рябит, или у Марго сошли все следы пластического вмешательства на лице? Татуаж бровей отсутствует, природные брови заняли почетное место над глазами. Горбинка на нос вернулась. Машке трудно объяснить, что с родной горбинкой ей лучше, внешность ярче и изысканней. Губы сдулись и стали естественными, пристойными. Она растеряла искусственную красоту, но стала еще лучше, вернула свою магическую индивидуальность и превратилась в просто красавицу.
Правда, выглядит уставшей, вялой и потухшей.
В дверь позвонили, и Женька почти знает, кто этот поздний гость, который привычно не снимает палец с кнопки домофона. Девушка открыла дверь и дождалась вечернего посетителя в проеме входа.
