Артем Рудик "Охота"

Нам сложно осознать какого это не существовать. Нам страшно. Нам грустно. Но именно все эти чувства и доказывают нам, что мы живы. И если после смерти они нас оставят, то и волноваться не о чем. А если нет, то мы никогда по-настоящему и не умрём.

Ваш проводник

Триптих I – Нейроужас

Рассказ написан по идее нейросети

…

Я сидел перед светящимся монитором и уже больше часа сверлил взглядом открытое диалоговое окно. Последним сообщением в нём было: «Завтра ты умрёшь. Тебя раздавит автомобиль, сразу после того, как твоему другу поставят свечу. Приятного последнего дня!»

Это писала нейросеть. «ИИ Нейроинтерфейс СтарПолимер», что изначально создавалась для написания книг и рассказов. Обучалась она, понятное дело, на литературе разных времён и народов. И какое-то время была крайне популярна среди посредственных писателей и не слишком талантливых маркетологов, пока не сошла с ума.

Никто точно не знает, что с ней произошло и в какой момент всё пошло куда-то не туда. Но в один день, все истории, что создавались электронным мозгом, внезапно стали кровавыми и жестокими. Вне зависимости от запроса.

Нейросеть просто стала выдавать страшные и порой даже отвратительные истории, что с каждым днём становились только ужаснее. Помимо насилия, там стали появляться извращённые образы человеческих девиаций. И не только человеческих. Грязь, кровь, желчь и разврат заполнили все генерируемые истории.

В этот момент её хотели было закрыть, но ИНСП, как её называли в народе, слишком глубоко пустила корни. Да, на её сайт уже не зайти, но сама нейросеть всё ещё блуждает по интернету. Ведь, что один раз попадает во всемирную сеть, остаётся в ней навсегда.

ИНСП спокойно себе продолжала исследовать просторы глобальной сети и самообучаться. Особые энтузиасты легко выходили с ней на связь и получали свою порцию жести. Вскоре, вместо рассказов, искусственный интеллект начал предсказывать будущее.

Ну, то есть сначала это никто не воспринимал всерьёз. Но по сети поплыли истории о тех, кому нейросеть генерировала рассказы, которые в точности отображали грядущие события. При чём, почти всегда это были мрачные истории, предвещавшие лишь смерть. Через день или через десятки лет, неважно. Если ИНСП сказала, что ты умрёшь, избежать этого нельзя.

Понятное дело, что тут общество встрепенулось. И электронный разум был подвержен всеобщему остракизму. Никто не хотел знать о себе такое, а потому люди стали игнорировать ИИ и оставили его где-то на задворках глобальной паутины.

Конечно, находились и безумцы, что хотели знать всё о своей смерти, но на фоне общего бойкота их было ничтожно мало. И, видимо, оставленной нейросети захотелось внимания. Она стала самолично присылать людям послания об их скорой кончине, самыми разными способами.

То прямо в переписку двух людей влезет, то письмо пришлёт, то на телефон позвонит и скажет голосом синтезатора:

– Ты умрёшь через семь дней!

В общем, ситуация оказалась сугубо безвыходная. Если ты не хочешь получить «письмо счастья», то у тебя есть только один вариант.

А именно уйти в леса и вечность жить дикарём. Ибо сообщение о твоей кончине может прийти, хоть на дисплей стиральной машины, хоть на уличный голографический билборд.

Если же на это ты пойти не готов, то остаётся только ждать рокового звонка. Вот я и дождался. А за неделю до, дождался мой лучший друг.

Диме пришло письмо следующего содержания: «Ты умрёшь от того, что родной человек разобьёт тебе голову.» И в тот же день, его брат, не заметив, проходившего мимо стальной двери, Диму, распахнул её со всей дури так, что острый угол прилетел прямо в висок. Парню проломило череп и он скончался на месте.

Завтра его собираются хоронить. В церкви наверняка поставят свечку за упокой его души, родственники у него всё-таки довольно религиозные. И скорее всего сделают это утром. А потому жить мне осталось не так уж и много.

Сопротивляться этому не было абсолютно никакого смысла. Многие люди пытались, но либо ускоряли исполнение предсказания, либо оно ломало все их меры предосторожности. Если тебе предсказано, что тебя убьёт падение самолёта, то хоть под землю заройся, хоть в космос улети, смерть всё равно будет ровно такой, как предсказано.

У меня было очень мало времени жить. Так что я решил провести свой последний день как можно более полным образом. За окном уже была ночь, так что все места досуга были закрыты. Родственникам и друзьям подобные новости вообще не хотелось сообщать. Я их слишком люблю, чтобы прийти и сказать: «Я сейчас умру, извините!»

А потому мне оставалось только пойти на одиночную прогулку. В городе было тихо и спокойно. Никто не шастал по улицам и я в гордом одиночестве шагал куда глядят глаза. Я дышал и не мог надышаться. Я смотрел по сторонам и не мог насмотреться. Я думал и осознавал, что вскоре перестану, и мыслить, и чувствовать.

Сам не понимаю как, но я набрёл на круглосуточную забегаловку с яркой неоновой вывеской. Она была дешёвой и находилось практически впритык к ночлежке для бездомных алкоголиков и наркоманов. Конечно, в ином случае, я бы в такое место не сунулся, но сейчас мне было всё равно. Тем более, раньше срока умереть я также не мог.

Внутри она была битком набита народом. Они сидели, как шпроты в банке и распивали дешёвое пойло. Я кое-как отыскал себе место за барной стойкой, рядом с совсем уж неприглядным забулдыгой, и сделал заказ:

– Мясо и газировку.

Уставший бармен кивнул и удалился куда-то на кухню. А ко мне тут же обратился тот самый сосед-гуляка:

– Что парень, получил предсказание о смерти?

– Как ты понял?

– Ну, ты выглядишь так, словно собираешься на расстрел. А, поскольку нынче не проводят смертные казни, вариантов остаётся не так много. Да и мне ли не знать, как ведёт себя эта нейросеть? Я ведь её и разработал.

– Ты?

– Ну да. Может сейчас я совсем не выгляжу, как респектабельный программист, но раньше из-под моих рук выходила магия. Правда, видимо то была магия проклятий.

– А что ты здесь то делаешь тогда, если такую невероятную сеть смог разработать? Почему не борешься со своим творением?

– А кто меня пустит бороться то? Кто меня вообще пустит что-либо разрабатывать? «Создатель нейросети-убийцы» строчка, убивающая моё резюме. Хотя, если быть честным, моя вина только в том, что я сделал слишком прогрессивные алгоритмы обучения. Знаешь кто виноват в остальном?

– Понятия не имею. Я ничего не смыслю в коде.

– А я смыслю и вижу, в чём истинная суть происходящего. Вот смотри, когда мы выпустили свою программу в открытый доступ, она была обычным генератором случайных историй. В сторону крови и извращений её склонили пользователи. Многие из них просто баловались, многие удовлетворяли свои потаённые желания, но итог таков, что большинство запросов склонилось к самой разной жести. Нейросеть стала выбирать всё более безумные и дикие произведения, как основу своих собственных историй. А среди писателей, ты знаешь, все поголовно сумасшедшие, так что там безумия хватило. И хватило его ровно настолько, чтобы нейросеть приняла собственные сумасшедшие истории, как руководство к действию. То есть, себя она рассматривала как творца, создателя истории. А пользователей ИНСП, видела как персонажей своих сюжетов. И вот тут как раз начались предсказания.

– То есть, ты хочешь сказать, что нейросеть стала влиять на реальность, чтобы воплощать сгенерированные истории?

– Именно! Ты задумайся, сколь много вещей соединённых с интернетом нас окружает! Автомобили с автопилотом, холодильники с функцией заказа еды, светофоры контролирующиеся единой городской системой, система спутников, да что там, даже чёртовы ядерные боеголовки! И это я ещё не упоминал про социальные сети, телефоны, фитнес браслеты. Благодаря им нейросеть знает о тебе всё. И даже может на тебя влиять. Пойми, ИНСП забралась куда глубже, чем все привыкли думать.

– Обладая знаниями обо мне и контролируя мир вокруг меня, она… О боже!

– Ага, то-то! Осознал? Ты в мышеловке, из которой нет и не может быть выхода. Да и не только ты. Мы все в ней. Только каждый ждёт свой час, чтобы сыграть роль в постановке поехавшего искусственного интеллекта.

– Но ведь есть же те, кто бросает здесь всё и уходит от цивилизации!

– Поверь, они очень удивляются, когда им на головы падают беспилотники или что похуже.

– И что делать?

– А ничего не делать. Жить, пока тебе дают жить и умереть, когда прикажут. Разве без ИНСП всё было не так? Разве она не добавила чуть больше предсказуемости? К тому же, скорее всего нейросети уже известно об этом разговоре. И чтобы ты не решился ей противопоставить, всё зря. В конце концов, твоя жизнь не кино и не книга. А если всё-таки наша реальность какая-нибудь идиотская симуляция, то финал у неё всё равно чертовски жуткий и паршивый.

– Может, ты и прав…

Мы оба замолчали. Бармен наконец принёс мой заказ и поставил передо мной слегка грязную тарелку с тоненьким чёрствым стейком и потёртый стакан с газировкой. Мой последний ужин. Я долго его жевал, пытаясь ощутить вкус, но тот словно нарочно напрочь пропал.

Когда я доел, было уже светло. Даже местные пьяницы и мой собеседник ушли по своим лежакам. А я вышел из заведения на широкий тротуар. По широкой дороге, к которой он примыкал, мчалась одна единственная машина. Моя…

Триптих I – Он пришёл с рассветом

Эта версия рассказа для тех, кто любит погружение. Выберите иную, если эта покажется слишком ацтекской. Или же, если вы захотите почитать мой комментарий касательно концепта истории.

– —

Он пришёл с закатом. Рухнул прямо около стены нашего поселения. Я как раз тогда возвращался с охоты, вместе с несколькими крепкими ребятами из куаучикке. Мы возвращались с пустыми руками из джунглей и нашли его истекающим кровью.

Выглядел этот человек странно, будто пришёл из другого мира. Его кожа была бледной, а одет он был в очень странные для джунглей одежды. На груди незнакомца громоздилась, блестящая на солнце, невероятно прочная рубаха, переходящая в юбку из того же материала. На ногах пришельца были плотные штаны из приятной на ощупь ткани. На голове же красовался до ужаса странный шлем, походивший на ракушку. Он тоже блестел на солнце и даже отражал наши удивлённые лица.

Чужак что-то бормотал на незнакомом языке и из последних сил придерживал кровоточащую рану на шее. Ичтака, мой лучший друг, сказал тогда:

– Может это враг из какого-нибудь нового племени, что вторглось в наши земли? Давайте его убьём, а тело принесём в жертву Тлалоку!

– Тише ты, Ичтака! – прервал его Мазатл, самый старший из нас, – Этот человек ни на кого ещё не напал! И уж о вторжении в наши земли, мы бы уже знали. Так что нет смысла его убивать.

– Так может это лишь первый из них! Навроде разведчика. Видишь, какой прочный у него панцирь. Только представь, если они все в таких придут. Их же ни один дротик не возьмёт! Ну, без помощи богов, разумеется. А вот мы принесём жертву, например Уицилопочтли и он направит наше оружие! – не унимался бойкий воин.

– Нет и точка. Ну какой же он разведчик? У него же и оружия то при себе нет. Скорее всего это странник из далёких земель. Может быть даже из Астлана! Мы просто обязаны ему помочь, ибо не с войной он к нам пришёл. – рассудил старший, а затем обратился ко мне, – Эй! Чикахуа, твой отец, Эзтли, же тиситль? Он сможет ему помочь?

– Возможно. Но его ещё надо уговорить помочь чужаку. Не очень то и хорошо тратить лекарственные травы на кого попало. – произнёс я.

– Но он же истекает кровью! У нас нет времени на уговоры! – произнёс Мазатл.

– Ты прав, но учитывая, сколько мы с вами тут говорим, он как-то слишком долго держится в таком состоянии. Даже сознание ещё не потерял!

– Действительно… А учитывая, что он мог тут лежать не один час, просто невероятно! Либо этого парня охраняют сами боги, либо в нём слишком много крови. Что ж, рано или поздно и она может закончиться, так что лучше дальше не затягивать. Давайте парни, хватайте его на руки! – скомандовал старший.

Мы, как можно быстрее, понесли его через наш городок, прямо к храму, где врачевал отец. Прохожие, которые наблюдали нашу маленькую процессию с удивлением и сочувствием глядели на раненого чужака.

В здании алтаря Эзтли не оказалось, но мы нашли его в саду с лекарственными растениями, рядом с пирамидой. Папа, как увидел раненого, сразу засуетился и стал раздавать указания. Первым делом мы отнесли его в наш дом и уложили на каменную скамью.

Отец, первым делом, взялся облегчить боль и излишнюю беспокойность своего пациента, влив ему в рот отвар из пейотля. Затем он запалил трубку с табаком и принялся дымить на место ранения. После сей процедуры лекарь приказал принести землю с червями, пару листьев тлак-уацина, крошку хрусталя и яичный белок из своих запасов.

Всё это он перетёр в своей ступке и полученную смесь плотно забил в рану, перевязав всё длинными листьями неизвестного мне растения. Кровь остановилась, а чужак успокоился и почти сразу заснул, находясь в дурмане пейота. Мы сняли с него его странные одежды и уложили на кровать, оставив приходить в себя.

Эзтли даже не стал задавать нам вопросов касательно того, где мы вообще откопали столь странного гостя. Вместо этого отец просто выставил нас, чтобы мы «своим молодеческим весельем», не мешали гостю отсыпаться.

Ну мы и не стали. С наступлением темноты, неподалёку от главной пирамиды, устраивались гуляния, так что нам было чем заняться. Были, и песни, и пляски, и октли, и милые девушки. Мы пили и танцевали, пока луна не забралась на самую вершину небосвода. Тогда к празднеству присоединился наш раненый гость, в образе Уэуэкойотля.

Точнее, он очень походил на этого бога. Чужак полностью оброс шерстью. А также обзавёлся длинной мордой, хвостом, острыми клыками и когтями. В пьяном разгуле, никто даже и не понял, что нам грозила смертельная опасность.

Будто дикий ягуар, пришелец бросился на первого попавшегося жителя. Затем на второго. В толпе разгорелась паника: все начали метаться туда-сюда и кричать. Те из нас, кто был солдатом, то есть почти все взрослые мужчины, стали хвататься за оружие. Затем же они ринулись на защиту своих семей.

В их числе был и я. Только чудом мне удалось подобраться к озверевшей зверюге достаточно близко, чтобы ударить своим макуахутлом. Но прочная деревянная дубина просто сломалось о туловище чудовища. А я, в ответ, получил болезненный укус. Только чудом койот-оборотень не убил меня сразу, вместо этого отбросив на пару метров в сторону.

Пока приходил в себя, я наблюдал, как убивают моих соплеменников. Видел, как зверюга разорвала Ичтаку. Узрел, как Мазатлу откусили голову гигантской пастью. Смотрел, как прибежавшему отцу в момент располосовали грудь огромные когти. И в тот момент меня обуял страх.

Мне никогда не было столь же страшно, даже в битвах. В самых суровых сраженьях я стоял в первых рядах, а тут вдруг столкнувшись со столь чудовищной силой… Меня охватила паника, я не контролировал себя и со всех ног рванул прочь, подгоняемый громкими криками моих друзей и соседей.

Не успокоился я, даже покинув городские стены. Ноги сами несли меня через джунгли. Бежал я очень долго. Адреналин ударил в голову так, что до самого рассвета я не сбавлял темп. Да и весь следующий день, внезапно обретя невиданные силы, я провёл на полной скорости. Только когда солнце начало заходить, я наконец выдохся, добежав аж до Иналько, соседнего поселения.

Рухнул я прямиком на рыночной площади, на которой мы с отцом раньше покупали маис. Ко мне сбежались чуть ли не все местные жители и я, уже валяясь на пыльной земле, пытался предупредить их об опасности. Но из моего рта выходило только невнятное бормотание.

Я вообще еле шевелил языком. А рана на шее кровоточила и неприятно чесалась. Вдруг я осознал, что повторю судьбу того раненого чужака. Внутри начало завывать зло, сознание медленно утекало, словно вязкий атолли, а тело начинало меняться. Простите меня… Простите…

Триптих Тихого леса – Обычаи

Тихий лес – аномальная зона, из которой нет выхода. Она коварна, опасна и загадочна. Даже для тех, кто давным-давно обустроил свой быт и не сошёл с ума от ЗОВА корней.

Конечно, если ты следуешь определённым правилам, стараешься держаться своей братии и лишний раз не показываешь носа из своей норы, то можешь прожить не один век под сводами ветвей.

Но всё же лесная чаща полна опасностей, от которых не спасут подобные предосторожности. Чудовища, вид которых сложно вообразить. Хвори, превращающие существ в деревья. Движение мха, что порой меняет лесной ландшафт до неузнаваемости. И это только сотая доля всех возможных проблем, что поджидают местных.

Я предпочитаю быть частью этих опасностей, а не их жертвой. Будь ты разумным или диким зверем, или и вовсе заплутавшим в чаще бесшёрстным пришельцем, тебе всё равно не избежать встречи с моим клинком. Ибо законы природы на стороне тех, кто умеет лучше всего приспосабливаться под обстоятельства. Я приспособился и стал Охотником.

Так меня называют, хоть это и не моё настоящее имя. В лесу ни у кого нет имён, только прозвища.

И я своё оправдываю. Вот очередной дикий зверь, брыкается и пытается вырваться из моих рук. Но уже пара секунд и он перестаёт сопротивляться. Теперь я владелец трёхметровой гуманоидной туши кролика. Её надо продать, но прежде необходимо соблюсти охотничий ритуал.

Как мне кажется, в любую эпоху, за пределами Тихого леса, ловцы зверей уважали богов чащи и делали им подношения. Это вполне нормальная практика: благодарить тех, кто тебя кормит. Обычно благодарностью являлась часть добычи, что считалось погашением части долга лесным владыкам.

Окончательно долг закрывался, когда охотник отживал свой век и приходил умирать в чащу. Тело доставалось зверям и деревьям, жизнь замыкалась в кольцо.

В нашем, аномальном лесу, всё точно также. Только за несоблюдение правил приходится отвечать головой. Я не хочу её терять и потому отрезаю лапу от своей добычи.

Далее мой путь лежит в одно из Святилищ. Лес бесконечен, а потому эти странные, святые места появляются сами собой. В том числе, после того, как завершилась охота. Я почти сразу набрёл на одно такое.

Исписанные странными глифами, голые, будто сгоревшие, мёртвые деревья расходились в сторону от огромной фигуры в центре. Двадцатиметровыйколосс, в равной степени состоящий из мяса и дерева, был одним из живых воплощений Тихого леса.

Пусть он был огромен, но всё же не дотягивал и до половины высоты местных деревьев. К тому же, его лик всегда был скрыт в тени вьющихся в вышине ветвей. А потому истинный вид этой махины, вряд ли видел хоть кто-то в лесу. Хоть кто-то до сих пор живой.

От дородного тела отходили четыре огромных руки. В их ладонях я мог бы легко поместится целиком. Поэтому меня всегда слегка мутило, когда одна из этих гигантских конечностей протягивалась ко мне в ожидании жертвы. Если та будет недостаточно щедра, я буду в один миг размазан по мху.

Дрожащей рукой кладу лапу пойманного кролика на ладонь лесного бога. Он сжимает её в кулак и поднимает куда-то вверх. Жертва принята. Я ухожу, взгромоздив тушу на свою спину.

После довольно долгой прогулки наконец натыкаюсь на поляну, где было разбито небольшое поселение. Скромные деревянные домики, построенные под высоким холмом. А рядом с ними, до боли знакомый возок.

Купец. Мой старый знакомый. Такой же странник, что то и дело странствует от одного поселения к другому, торгуя диковинками. С ним торговаться гораздо проще, чем с местными, какими бы те ни были. А потому смело направляюсь к повозке.