Шана Лаут "Сказка для Истинной"

– Хорошо, – холодно ответила ему мать Аниарты. Видеть её лица я не могла, потому что вся их семья стояла в паре метров за моей спиной.

Я её ответ едва различила за стучащим в ушах пульсом. От осознания, что скоро всё случится, меня едва ли не колотило от ужаса и снедающего изнутри странного холода. Но могла лишь смотреть на необезличенную статую и молить её о помощи. Есть тут Боги или нет, я хотела, что хоть кто-то меня услышал.

Когда же у входа в храм стали слышны шаги явно целого десятка людей – и людей ли? – я закричала, что есть мочи:

«Пожалуйста! Помоги мне!» – но это осталось только в моей голове. Меня никто не услышал, никто не спешил помочь.

А шаги становились всё ближе, неумолимо отмеряя оставшееся мне время.

Глава 4.

Свадьба

Рондария, империя драконов, столица Орнор, дом Рэдери

Почти всю ночь никто не спал. Просто не могли уснуть от тревог и мыслей перед грядущим. Лавира заливалась слезами, ища утешения в объятьях мужей и тихо шепча про себя молитвы каждому Богу. Одним о защите семьи, другим о милости к её детям, саму же Великую Мать – прародительницу мира и других Богов – как женщина женщину о снисхождении и прощении.

Мужчины утешали любимую как могли. Объятьями, поцелуями. Но всё делали тихо, молча, горюя о предстоящем не меньше. Всем было тяжело, но особенно сильно эту тяжесть свершённого и ещё только предстоящего чувствовал на себе отец Дариса, из-за сына которого происходил этот ужас.

Не доглядел, недо воспитал. И теперь пострадает либо Арсал, либо Тирелис. Другого не дано. Но обоих он считал своими сыновьями не в меньшей степени, чем родного. Вот только своё всё же ближе. И кровь внутри закипает от осознания вины. Особенно сильно, когда жена льёт слёзы на его груди, когда побратимы смотрят так… так…

В их глазах он видел боль не меньшую, чем чувствовал свою. И в какой-то степени он был им благодарен, что не отвернулись, что не бросили, когда грех его крови пал на всю семью. Когда на порог их дома Арсал на своих руках принёс испещрённое магическими, медленно тлеющими ожогами тело Дариса, а потом и рассказал, что же случилось.

Ещё тогда, понимая последствия, хоть и не конца представляя их, Гаэл самолично хотел добить сына. Не потому, что был так зол. Нет. Хотел прекратить его страдания, ведь Магия всё равно заберёт его, только очень медленно.

Но руку остановил тесть.

Генерал выспросил все детали и с ещё более ярой жёсткостью запретил прикасаться к внуку. Пока он связывался с пострадавшей семьёй, выясняя другие детали, пока искал выходы, решение, поступило письмо от матери убитого мальчишки с этим самым проклятым предложением.

И старик согласился, буквально сразу же оповестив семью и заставив готовится. А на утро трагичного дня лично проконтролировал каждого.

Пока Гаэл и Вирс несли на носилках Дариса, а Ност придерживал жену, за Арсалом присматривал генерал куда внимательнее, готовый в любой момент применить связывающие чары, либо самолично надеть на него магические цепи.

В том, что это подействует, никто не сомневался. Не нашлось ещё в империи дракона сильнее Валиаса, если не считать императора и его сыновей. Но мужья его дочери считали, что всё же равных ему нет: какой ещё дракон смог бы летать в небе и поднимать семью после смерти истинной, ещё и с такой безжалостностью ко всему, что идёт против? Вот именно, что никто. Все, кто терял истинных почти сразу же отправлялись следом.

Поистине сильнейший!

И остальные преклоняются перед ним. Не смея перечить едва ли не инстинктивно.

Семья зашла в открытым им портал, вышла у Храма и начала подъём, даже не думая воспользоваться шансом – старик заходил последним, – чтобы сбежать или диверсировать шествие. Хотя, что греха таить, у Арсала в какой-то момент мелькнула такая мысль. Ему есть что терять, кроме жизни: власть семьи, здоровье, жизнь, да даже любимые, хоть и приевшиеся наложницы, о которых мало кто знает, если не считать деда.

Но он словно кукла идёт на заклание и не думает сопротивляться. Да и зачем, если генерал тут же свяжет или убьёт на месте, а брата всё равно предадут брачному огню вместе с неизвестной девицей. Так он хоть разделит муки Дариса и, может, они оба выживут, избавившись от помехи. Есть даже шанс, что их потом не заставят жениться вновь, ведь вдовцы редко прибегают к такому, не желая осквернять память почившей жены, если, конечно, пара была неистинной.

С этими мыслями он вошёл в Храм и взглядом тут же зацепился за хрупкую фигурку, уже ждущую у алтаря. Под пристальным взглядом генерала Арсал встал рядом с ней по правую руку, без особого желания посмотреть на неодарённую. Да и что он там увидит, кроме слёз, аромат которых различил едва они сравнялись.

И пусть этот самый аромат был каким-то холодным, цепляющим, заставляющим мыслями то и дело к нему возвращаться, Арсал постарался откинуть эти мысли и сосредоточиться на силе внутри себя, на драконе, напряжённом не меньше него самого. Нужно подготовиться к принятию огня, чтобы постараться выжить. Сдаваться он не хотел, да и брата хочет вытащить, учитывая беспомощность оного к предстоящему.

– Начинаем, – скомандовал главный жрец другим, вставшим по обе стороны от «брачующихся».

«Я выживу! Любым путём!» – решил для себя мужчина, а уже в следующее мгновение его решимость поколебалась с первой же вспышкой боли, прокатившейся магической волной от алтаря к троице.

Его словно рвало на части изнутри, разрывая магические потоки в теле, сжигая каждую клеточку медленным тлением. От кончиков пальцев на руках и ногах, до макушки головы и глубин души. Это заставляло сбиваться с мысли. Он не мог ни на чём сосредоточиться, кроме этой ужасной боли. Даже на себе, что уж говорить о брате.

Разве что дикий крик, раздавшийся где-то рядом и одновременно так далеко и резанувший по нервам не хуже жрущего саму его суть пламени. Он будил в нём ответное, которое начало стремится откуда-то из-под сердца. Оно рвалось наружу, стремилось помочь, окутывала собой бешено стучащий орган, чтобы дальше вырваться из тела, но тьма смерти оказалась быстрее.

***

Рондария, империя драконов, столица Орнор, главный Храм Богов

Анита

Голову я не могла повернуть из-за магии Аниарты, но насколько хватало поворота глаз смотрела на происходящее по бокам. С правой стороны рядом со мной встал мужчина в красивом одеянии и длинными волосами цвета платины, и чуть светлее одежд. Сам он тоже был красив, но деталей разглядеть без поворота головы было невозможно. Да и не смотрел он даже на меня, вглядываясь куда-то вперёд.

Это и есть жених? Один? Тогда почему девушка упоминала нескольких драконов? И если этот мужчина дракон есть ли в нём магия или только умение превращаться в огромного летающего ящера, как это описывают в наших книгах? Может ли он остановить это безумие или его тоже магией заставили встать рядом со мной?

Мысли и вопросы бегали в голове слишком быстрым потоком, пока резко не были остановлены глухим стуком слева. Глаза метнулись на звук насколько могли, но сбоку не было никого. Точнее стоящего. А вот к моим ногам что-то положили.

Вот и второй дракон. Он лежал на носилках головой к алтарю, поэтому я смогла немного рассмотреть похожие черты лица. Кажется, мужчины очень похожи, братья всё же, либо мне очень не хватает зрения для нахождения различий. Разве что у лежачего был мертвенно бледный цвет лица, из-за которого слишком ярким пятном проглядывали на коже тлеющие будто уголь ожоги.

В мозге набатом прозвенела мысль, что вот он – главный виновник происходящего, которого пощадила магия этого мира, чтобы получить ещё три жизни к отобранной ранее.

– Всё готово? – спросил мощный грудной голос мужчины, пришедшего в числе «гостей» женихов.

Почему же их всё же двое, а не только сам виновник, я уже знала из подсказок вложенной в меня информации: драконы не женятся по одному, минимум двое, если нет исключающего момента вроде истинности или наличие мужей или женихов других рас у невесты. Многомужество вообще что-то вроде основного правила для этого мира, чтобы защитить детей и самых женщин, более слабых и подверженных проблемам, болезням и уходу магии из тела.

Вот только для меня это сейчас в два раза хуже, если бы жених был бы один. Информация подсказывала, что я, обладай хоть какой-то магией, должна была разделить с ними пламя Единения во время ритуала бракосочетания. И чем больше мужчин, тем большая доля выделяется для невесты.

А у меня нет магии, что автоматически делает из меня смертницу.

– Да, господин, – ответил вопрошавшему один из монахов. – Мы можем начинать, если не возникло причин отказа от ритуала.

«Есть причины! Я не хочу! Услышьте меня! Хоть кто-нибудь!» – прокричала я, но рот так и остался безмолвным. Губы даже не дрогнули, заставляя слёзы политься с новой силой.

Рядом раздалось презрительное «нц» от стоящего жениха. Мне даже показалось, что я почувствовала на каком-то интуитивном уровне силу исходящую от него. И она была такой мощной, что угадывались эмоции: ярость, обречённость, недовольство и готовность стерпеть грядущее.

– Никаких, – подтвердил жрецу, видимо, глава драконьего семейства. Никого из них я тоже не могла видеть. Наверное, встали рядом с семьёй Аниарты и так, чтобы их не задело.

«Гады!» – заключила про себя, усиленно смаргивая слёзы отчаяния. Но их было всё больше.

– Начинаем, – призвал своих «братьев» один из жрецов, и большая часть из присутствующих встала по обе стороны от нас и алтаря.

Они вытянули руки ладонями в нашу сторону и сторону камня. Я видела, как от центра каждой отделился свет и стал словно стена, отделяющая нас с алтарём от всех присутствующих. Такая себе бара-камера. Нутро будущей печи.

Тихие молитвы срывались с губ жрецов, и чем больше слов было произнесено, тем ярче светился булыжник перед нами. В какой-то момент свет и вовсе словно взорвался яркой вспышкой. Она буквально ослепляла, заставляя прищурить глаза. Но я смогла увидеть, как с камень вдруг вспыхнул белым пламенем, а в следующую секунду оно кинулось на нас.

С боку послышался сдавленный хрип. Обоих мужчин явно жгло. Я же первые секунды ничего не чувствовала, только как с меня слетают оковы, удерживавшие до сих пор. И я смогла задышать самостоятельно, оглядеться. Стоявший до этого гордо мужчина скорчился и рухнул на колени с гримасой боли. Лежавший же с другой стороны от меня тоже корчился, метался головой по подушке, но вяло, словно сил у него и так не было.

Но это всё, что я успела. Даже отойти времени не хватило, не то, что убежать.

Следом за сгоревшими магическими оковами начал накаливаться браслет. Он всё набирал температуру, как и охватившее меня вместе с мужчинами пламя. Оно становилось всё горячее и горячее. Пока в какой-то момент резко не перешло в ту самую невыносимую, на грани безумия силу.

Крик ужаса и боли вырвался из меня, но я даже не сразу поняла, что кричу именно я. Мне было больше страшно и обидно за происходящее, за то, как со мной поступили. И всё же боль была ужасной. Казалось, кожа тлеет прямо на руках. Не плавится, а именно медленно тлеет, вырезая словно раскалённым ножом только этому пламени известные узоры.

Особенно сильно страдали руки, которые я старалась прижимать к груди, встряхивать и снова прижимать, но ничего не выходило. Ну и спина – где-то в районе лопаток, от чего то и дело выгибало меня в ней или заставляло сжиматься не хуже корчащегося жениха.

И всё же я не прекращала про себя молиться. Молить либо прикончить меня быстрее, либо спасти.

Кого я молила, я уже не знаю. Мне было всё равно. Но перед мысленным взором стояла та обезличенная статуя, которой явно было всё равно на наши страдания. Для них главное – равновесие, и не важно, что оно достигается невинными жизнями. Ещё и через такие страдания.

«Пожалуйста», – из последних сил проговорила я про себя, а может и прокричала вслух, сжимаясь в калачик и падая на колени, потом и вовсе заваливаясь на бок.

Всего на секунду мне показалось, что огонь отступил, а тело накрыло что-то тёплое, нежное и заботливое. Но, видимо, это была долгожданная Смерть и её милостивые объятья, потому что следом меня поглотила тьма.

Тьма так и не тронувшая моё сознание.

Глава 5.

Бессилие

Эли-Арас, эрфат оазиса Арас где-то в центральной части пустыни Ноишири

Сарим Джури

Ночь была слишком тиха. Даже песок перестал тихо шептаться, замирая и словно прислушиваясь. Даже звуки ночной жизни города как-то резко смолкли, заставляя мужчину невольно напрячься и отложить просматриваемые документы.

Подойдя к террасе, он внимательно осмотрел её, затем свой кабинет, но ничего не заметил. Даже магические следы отсутствовали. Никто не проник к нему, ничто не заглушало уже ставшие такими привычными за годы службы звуки природы и жизни. Голоса людей, торговцев с базара или тех же животных в подворотнях – всё это то, чем наполняется мир вокруг него каждый день, каждый час или минуту.

Откуда же тогда эта зловещая – в этом мужчина сомневался всё меньше – тишина?

Взгляд серых глаз метнулся к лунам на небе. Всё те же на неизменном чистом небосводе. Даже звёзды мерцают по-прежнему ярко. А ощущение, окутывающее джина, было сродни надвигающейся бури, когда она уже виднеется на горизонте и грозит погрести за собой едва ли не весь мир.

Что же происходит? Нападение? Или на него вот-вот выпрыгнет из тени очередной наёмник?

Но чувства молчали. Магия тоже не бесновалась, как обычно бывало перед смертельной схваткой. Лишь неясная тревога, рождённая этой неестественной тишиной.

Сарим уже собирался позвать Коира, своего верного друга и защитника, даже рот открыл. Вот только и звука не вырвалось из напряжённых связок. А уже в следующий момент мужчина рухнул на колени, зажимая уши. Их пронзил такой звон, что перепонки, казалось, вот-вот полопаются. Тело от невыносимости этого звука стало мелко дрожать, а кожа стала нагреваться.

Когда мужчина уже был на грани позорного обморока, в кабинет ворвался друг, почувствовавший неладное. Он сразу рванул к Сариму, окутывая и его, и себя сферообразным барьером, а на друга кинул ещё и магию опознания, чтобы узнать наверняка, что на того навели: заклинание, заклятие, проклятье или всё разом, а там уже можно будет действовать.

Вот только магия ничего не выявила. Даже ран или яда.

Рухнув рядом с другом, он схватил его за плечи и попытался докричаться или привлечь к себе внимание, но ему казалось, что тот не видит и не слышит ничего. Даже крик не срывался с широко открытого рта. Только хрип боли.

– Вот барк, – рыкнул себе под нос Коир, бросаясь обратно к дверям и через одного из стражей дверей кабинета, приказал вызвать целителя. А потом рванул обратно, чтобы силой уложить друга на пол до прихода вызванного целители.

Тот не заставил себя ждать, ворвался почти минуту спустя, подбежал к пациенту и принялся водить над ним кристаллами, руками с начиткой заклинаний, вливать мужчине зелья через силу. Но ничего не брало неизвестную хворь.

– Что же это такое? – хмуро и даже испуганно спросил его Коир.

– Не могу знать, господин, – покачал головой целитель. – Организм фата Джури абсолютно здоров и цел. Ни магического, ни какого-либо иного вмешательства не выявлено. Даже отложенного действия, – заметил он, едва командир стражи решился об этом уточнить.

Их разговор Сарим не слышал. Он вообще ничего не слышал и не видел. Зрение пропало, едва друг оказался рядом. Он его уложил и, видимо, позвал целителя, ведь ему стали что-то вливать в рот. Пить пришлось через силу, тело отказывалось слушаться.

Мужчине казалось, что проходили часы в этой муке, пока в какой-то момент она просто не прекратилась. Так же мгновенно, как и появилась. И всё, что о ней напоминало, – дикая усталость в теле и звон в голове.

С помощью друга и целители он принял сидячее положение и осмотрелся. Найдя же этих двоих взглядом, пробежался им ещё раз по кабинету, и вернул к ним.

– Что это было? – спросил он.

– Это я у тебя хотел спросить? – хмуро отозвался Коир.

– Воирс? – Сарим посмотрел на целителя, но тот только пожал плечами и поджал губы, прежде чем ответить:

– Никакого воздействия, мой господин.

– У меня словно высосали всю силу, – честно признался джин. Кому-кому, а им он мог это поведать. – Звук, казалось, шёл отовсюду.

– Звук? Ничего не было, – опроверг сказанное Коир, но точно видел в глазах друга, что тот не придумывает. Он что-то слышал, настолько громкое или сильное, что оно почти ломало его, ещё и сил лишило. – Что ты слышал?

– Трудно это понять за столь сильным звоном, что накрыл меня с головой. Он словно шёл отовсюду, даже изнутри меня… – рассказывал Сарим, но вдруг замолчал и нахмурился.

Коир не мешал ему обдумывать произошедшее, ведь понимал он едва ли больше того, что увидел, в отличие от самого Сарима. А тот ещё не отошёл от случившегося. Тело то и дело мелко подрагивало, на сиреневой коже блестели крупные капли пота, а всегда уложенные иссиня-чёрные волосы сейчас были в ужасном беспорядке. Они словно стояли дыбом или вились прядями подобно змеям.

Рассматривая последствия, глава безопасности не сразу заметил изменения на лице друга, а когда увидел, то напрягся всем телом. Ведь скорее не увидел, а почувствовал всей своей сутью силу сейчас скорее своего господина и, по совместительству, фата – правителя – этого оазиса, чья сила и власть была неоспорима во всех ближайших барханах.

– Немедленно отправляйся к подземным камерам и проверь источник, – приказал Сарим своему защитнику.

Видимо, это была очередная версия происходящего. И не маловажная. Всё же источник поддерживал жизнь в оазисе, будучи… Коир не совсем понимал природу этого явления. Его до конца никто не понимал, даже род Сарима, правящий в этих песках вот уже не одну сотню лет. Сам же Сарим знал лишь то, что это часть сил самого Мира, вышедшая на поверхность небольшим камнем, источающим силу и благодать вокруг себя.

Его предки нашли его, обустроились а оазисе, защищающим пещеру с чудом, и над самой пещерой, защищали и поклонялись частичке мира. И в каком-то поколении их сила стала частью источника, как источник частью их сути, накрепко связав судьбу друг с другом.

Целый отряд защищал сие священное место. Те, в ком никто и никогда не посмеет сомневаться, ведь они давали клятву жизни самому источнику. Их-то и проверял Коир вместе с ценным сокровищем, чтобы вернуться к правителю и сообщить, что с тем всё хорошо.

– Хорошо? – удивился Сарим, ведь тогда версий происходящего у него совсем не оставалось. И сам, отнекиваясь от помощи, прошёл в заветное место.

В пещере ничего не изменилось. Стены были по-прежнему оплавлены магией источника, а сам он словно на постаменте, созданным самой природой, сиял огромной синей сферой. Сила его была спокойна и нежна. Никаких отклонений. Сарим мог почувствовать даже, как Он пытается исцелить его терзания, как проникает силой всё глубже и глубже в тело, доставая самой души.