Екатерина Орлова "Избранная для бастарда"

Избранная для бастарда
Екатерина Орлова

Я стала избранной для сына повелителя. Но он бастард! Тот, кому не положено иметь свою Тиальду. И теперь мне угрожает опасность в лице его братьев, ведь, узнав обо мне, они непременно начнут охоту на избранную для младшего брата. Защитит ли меня Карден? И смогу ли я вообще выжить в междоусобной войне и родить наследника, чтобы отстоять право мужа на трон?

Екатерина Орлова

Избранная для бастарда

Глава 1

Карден

– Я никогда не стану твоей женой! Умру, но не стану!

Обвожу взглядом помещение, пытаясь понять, кто это сказал, но в огромном кабинете я один. Нахмурившись, выглядываю в окно, но здесь слишком высоко, чтобы голоса доносились так четко.

– Надеюсь, ты слышишь меня, Карден, сын Верховного правителя.

Резко поворачиваю голову и мечусь взглядом по помещению. Никого. Выхожу из кабинета и дергаю двери в каждое из смежных помещений, заглядываю в ниши, но повсюду тихо и пусто. В этой части замка вообще мало кто бывает. Пожалуй, кроме стражников сюда никто никогда не заходит, если я сам не вызываю человека. Тогда кого же я слышу?

– Даже не надейся! – снова тот же голос. Надо признать, мне нравится, как он звучит. Мелодичный, нежный, хоть в нем и можно различить нотки ярости.

– Иди к дьяволу, – рычу я, тряхнув головой.

– Господин! – меня окликает Фидон, один из моих советников и распорядитель моего гарема. – Прибыл гонец от Верховного правителя.

– Ты слышишь голос? – спрашиваю его, потому что в ушах все еще звенит недовольством голос незнакомки.

– Какой голос? – непонимающе крутя головой, спрашивает он. – Здесь только мы.

Кошусь на стражников, но те стоят у входа в кабинет, как два изваяния, задрав подбородки и глядя прямо перед собой.

– Я слышу женский голос, – подаюсь вперед, продолжая уже тише: – Она называет меня по имени и ругается, заявляя, что никогда не станет моей женой.

– Дела-а-а, – тянет Фидон, а потом хмурится. – Нам срочно надо к Ораху.

– Чем мне поможет Верховный маг? – удивляюсь я.

– Кажется, это как раз его компетенция. Пойдемте. По дороге прочитаете послание.

– Сначала в подземелье. У нас там одно незавершенное дело.

Он вручает мне свиток со свисающей с него печатью отца и двигается по широкому каменному коридору, а я иду за ним, разворачивая послание.

– Отец пишет, что на Даконии опять неспокойно.

– Островитяне постоянно бунтуют, – дернув плечом, отзывается мой советник. – Может, нам просто перебить их всех?

– Или наконец выслушать их требования, – задумчиво бормочу я, сворачивая письмо.

– Что?

– Они могли бы стать нашими союзниками, если бы жители Дальних земель Пакрайда не пытались все время разворовывать Даконские прииски.

– Думаете, вам удастся с ними договориться?

– Договориться можно со всеми, Фидон. Дело в цене.

– Но зачем нам эта договоренность?

– Затем же, зачем мы укрепляем свои оборонительные сооружения, – отвечаю я, хмурясь. – Неужели ты думаешь, что тот из братьев, кто сядет на престол, оставит меня в живых?

Фидон не отвечает, а только с пониманием кивает на мои слова.

Спустившись в подземелье, советник кивает стражу, чтобы тот открыл дверь в камеру пыток. Он гремит железными завесами и замками, после чего распахивает тяжелую дубовую дверь, укрепленную металлическими вставками.

– Дазонвар, – тянет злую улыбку Фидон, глядя на узника, прикованного цепями к стенам так, что он может стоять лишь на носочках, едва доставая до пола, а его руки растянуты в разные стороны.

Узника едва ли можно узнать, потому что его лицо похоже на кровавое месиво. Длинные волосы слиплись в кровавые сосульки, которые свободно болтаются у лица. Ему с трудом удается удерживать голову, от слабости она постоянно падает. Дазонвар в который раз пытается поднять ее и открыть заплывшие от побоев глаза.

Подхожу ближе к узнику и улыбаюсь.

– Ну что? Много сведений добыл в моей столице для моего брата?

Собрав чуть ли не последние силы, он сплевывает мне под ноги. Я успеваю сделать шаг назад, чтобы кровавые слюни не попали на носки моих начищенных сапог.

– Слози сказал, что он разнюхивал сведения об оборонительных сооружениях, которые мы построили на окраинах ваших земель, господин, – говорит Фидон.

– И много информации успел передать Тиорису?

– Если верить тому, что этот подонок находился в столице всего два дня, думаю, еще ничего не успел.

– Он был здесь не один, – повернув голову к Фидону, говорю я. – Найдите мне сообщника. Даже самый отважный идиот не сунется в мой город в одиночку. Значит, у него есть сообщник.

– Или сообщница, – отвечает мой советник. – Он был замечен в борделе с девкой.

– Найти и допросить.

– Ты все равно не ровня своим братьям, – шипит сипло Дазонвар.

Выхватив из ножен изогнутый кинжал, я без разговоров вонзаю его в брюхо лазутчика и вспарываю до самого горла. Пока он подыхает, принимаю от Фидона белоснежный платок, которым вытираю лезвие, и разворачиваюсь на выход.

– Хороший кинжал, – замечает мой советник.

– Подарок отца, – киваю я.

– Помню, – отзывается Фидон и перед дверью из темницы пропускает меня вперед.

Мы быстро перемещаемся по коридорам. Слуги, завидев нас, испаряются, прячась в нишах и комнатах. Они все боятся меня. Говорят, не зря, хотя я жесток в меру. Наказываю только провинившихся. Но наказываю жестоко, этого не отнять. Тела некоторых из них до сих пор болтаются на виселицах на главной площади в назидание каждому ублюдку, который вздумает предать меня или подставить.

Самая большая ценность в нашем мире – это верность. Если человек предает мое доверие, он никогда уже его не вернет. А если это тот, кто был призван идти со мной рука об руку, но в какой-то момент предал, он может рассчитывать только на мучительную смерть. И я наслаждаюсь процессом, насаживая их кишки на свой кинжал.

Фидон толкает дверь в башню мага, и мы выходим на винтовую лестницу.

– Всегда поражался, как трехсотлетнему старику удается взбираться  по настолько крутым ступенькам, – произносит Фидон, начиная подниматься. – Даже мне это дается тяжело, а я пышу здоровьем.

– Что-то мне подсказывает, что Орах обладает особенными умениями, – хмыкаю я.

Поднявшись на вершину Башни Магии, Фидон открывает тяжелую дверь и пропускает меня внутрь святая святых Верховного мага. Здесь, как всегда, мой затылок покрывается мурашками. Внешне практически ничто не выдает того, кто именно здесь живет и работает. Обычная комната, больше похожая на кабинет. С деревянным столом, который по обыкновению завален свитками и толстыми книгами. По всему периметру комнаты расположены книжные стеллажи, заполненные до отказа. Справа скромная кровать, неподалеку от которой стоит небольшой круглый обеденный стол, а рядом с ним стул. Единственное, что выдает назначение этого места, – дыра в потолке, через которую ночью видно звезды, а под ней тумба с огромным стеклянным куполом. Я ни разу не видел, как Орах его использует, но подозреваю, этот купол нужен ему для связи с богами.

– Господин, – раздается из полумрака, и Орах, словно тень, отделяется от стены и идет к нам, опираясь на безупречно белый посох. На нем длинные светлые одежды, а его черные, как смоль, волосы заплетены в тонкую косу. – Чем могу быть полезен?

– Орах, я слышу женский голос. – Старик склоняет голову набок и внимательно всматривается в мое лицо. На его собственном ни одной эмоции, так что я пока не могу понять, хороший ли знак, что у меня появились галлюцинации.

– Что говорит этот голос?

– Ты как будто не удивлен. Ты, наверное, не понял, старик, – рычу я. – Я слышу этот голос у себя в голове. То есть, рядом никого нет, а я все равно слышу ее. И она обращается ко мне.

– Что говорит голос, Господин? – повторяет он свой вопрос.

– Что умрет, но не выйдет за меня замуж, – выплевываю недовольно.

– Вы уверены, что это не голос девушки из вашего гарема?

– Да как ты смеешь? – повышает голос Фидон, нависая своей огромной фигурой над тщедушным стариком.

– Не злитесь, господин, – также спокойно отзывается маг, ничуть не испугавшись гнева моего советника. – Но мне важно точно знать, что это не ваши наложницы произносят такие слова.

– Да они были бы счастливы выйти за нашего господина, – снова встревает Фидон.

– Не спорю, – отзывается маг, – но…

Договорить он не успевает, как дверь в его башню открывается, и на пороге возникает та, кого я точно не ожидал увидеть: ведьма Дисагра. Опершись на погнутую трость, старуха довольно проворно шагает к нам, прожигая меня взглядом. Останавливается рядом с Фидоном и поворачивается лицом к Ораху.

– Господин услышал Тиальду, – говорит она, а у меня волоски на руках встают дыбом.

– Какого черта? – рычу я и чувствую, как лицо перекашивает от ярости. – Я не могу! – выкрикиваю и сметаю со стола свитки, они разлетаются по комнате.

– Не можете, господин, – кивает она, продолжая сверлить взглядом Ораха. – Ты знал.

– Знал, – кивает он. – Все маги знали.

– И не подготовил его, – с укором говорит Дисагра.

– Да о чем вы вообще?! – взрываюсь я. – У меня не может быть Тиальды! Я даже толком не знаю, что с ней делать! К тому же, она предпочитает умереть, лишь бы не выходить за меня! И к черту все это! Мне не нужна жена!

– Господин, – обращается ко мне Орах, а я едва слышу его сквозь грохот крови в ушах.

Перед глазами пролетает все, что может произойти, если на самом деле боги определили мне избранную. Это означает только одно: война с братьями и, возможно, с отцом. Никогда еще у бастарда не было Тиальды, и вряд ли Верховный правитель допустит такую оплошность богов и магов.

– Господин, – снова зовет Орах. – Вы – Верховный сын. Наследник Верховного правителя. Веками правителем становился тот, кому боги определили Тиальду, и вы не исключение. Так распорядились свыше, вы не можете изменить судьбу и свое предназначение.

– Какое предназначение, Орах?! Мне отдали самые проблемные земли, изгнали из Верховной столицы, определили мое место в жизни! Я не могу…

– У вас нет выбора, господин.

Подняв голову и прикрыв глаза, я делаю тяжелый вдох, чтобы ударом клинка не прервать жизнь трехсотлетнего посланника богов, а потом снова смотрю на мага и стоящую рядом с ним ведьму.

– Что мне делать с Тиальдой? – уже спокойнее спрашиваю я.