Как убить человечество
Екатерина Колчанова
Рина Ворожея – талантливая певица и гитаристка – вместе со своим братом-близнецом Киром, друзьями Филом Цепешем и Адрианом Зеленовым оказываются в лицее „Шонтер", собирающим самые талантливые музыкальные группы города. Он рассчитан на то, чтобы отправить лучших в консерваторию столицы. Только их пребывание в лицее оказывается более увлекательным, чем то, на что они рассчитывали. Как магия связана с людьми – вот что станет им известно, после чего близнецы Ворожеи пойдут на вс?, чтобы исправить ошибки прошлого, в том числе ошибки и своих предков.Художник обложки: Екатерина Колчанова.
Екатерина Колчанова
Как убить человечество
Пролог
Женщина в тонкой идеально отутюженной бордовой кофте и белой пышной юбке держала за руки двоих детей- близнецов.
Она с легким омерзением оглядывала улицу, слегка поворачивая подбородок и вытягивая шею. Шла на высоких каблуках, пытаясь обойти опадающие красные листья и неглубокие лужи. От резкого запаха полыни, растущей по краям улицы, женщина морщилась, крепче сжимая своими костлявыми руками руки детей. Дети привычно морщились от боли. Солнце падало на медно-рыжие волосы, отливая золотистым свечением. Оба одеты в легкие коричневые брюки, с заправленными в них белыми футболками. Смотря по сторонам, они заметили ещё пару детей в точно такой же одежде.
Когда близнецы шли медленнее, мать тянула их сильнее, что спотыкаясь, чуть не падали,
Они щурились от яркого полуденного света, он мешал им разглядывать прилавки с выпечкой и фруктами, за которым толпились дети, они толкались и болтали, притягивая теплые монетки продавщице.
Рина и Кир засматривались на хрустящие вафельные трубочки с вареной сгущёнкой, сол?ную карамель в банках и цукаты из вишни в пакетиках.
Рядом с площадкой, дети лазили по высокому дубу, с выстроенной вокруг него деревянной лавочкой со спинкой. Она только помогала залезать на него и служила опорой. Ветви дерева были столь тяжёлыми, что метров через пять опускались прямо на землю.
Одна группа девочек с вплет?нными красными лентами в их косички чертила классики разноцветными мелками на асфальте.
Вторая – этими же мелками рисовала красных и оранжевых божьих коровок на розах и ромашках. Одни перебивали друг друга, убеждая, что они лучше смотрелись бы на тюльпанах или в крайнем случае бархатцах, кучами растущих на огороде их бабушек.
Близнецы с матерью шли дальше, проходя мимо их любимых качелей и каруселей, но не пытались попросить мать остаться поиграть там.
Впереди располагалось двухэтажное серое здание, окруж?нное ч?рным забором с клумбами увядающих цветов, неизвестных близнецам.
– Мам, мы же идём… не туда? – усомнилась девочка, указывая на здание свободной левой рукой, переглянувшись с братом- близнецом.
Кир насторожился, сжал правую руку в кулак, вдохнув свежий влажный воздух, к которому примешался запах сигарет.
Женщина молчала. Она всегда делала это, совершенно игнорируя любые неудобные вопросы «спиногрызов». Она лишь закатила глаза, и про себя выстроила длинную тираду, если е? продолжат беспокоить.
Они подходили вс? ближе, вслушиваясь в мелодии скрипки и балалайки,звучащих одновременно, но из разных кабинетов. Звукоизоляция, хотя бы минимальная, поддерживаемая в большинстве приличных музыкальных школ, кажется, здесь отсутствовала.
– Ты обещала, – произн?с тихим недовольным голосом Кир. Он расчихался от запаха сигарет и пытался выд?рнуть руку от хватки матери. Ему не хотелось касаться матери, а хотелось быть ближе к сестре.
У матери на языке крутилось куча язвительных фразочек и об их тупости. Она схватила детей ещё сильнее, оставляя проявляющиеся синяки на тыльной стороне ладони.
В этой музыкальной школе близнецы уже были пару дней назад: их отводили на прослушивание для проверки слуха и голосовых данных, закончившееся для них хорошо – лишь условно.
Мать обещала, что больше они там не появятся.
Они уже видели эти серые стены, слышали громкие неприветливые, даже презрительные голоса учителей, доносившиеся из кабинетов, и чувствовали сильный неприятный запах штукатурки и старой мебели.
При?мная комиссия состояла из тр?х женщин преклонного возраста с сединой, которую каждая из них неудачно закрасила.
Ещё у них были одинаковые прозрачные папки старом столе, которые лежали на старом столе с облупленным лаком и исчерканный синей ручкой.
Та, что сидела посередине, была преподавателем хора, одета в серую рубашку и в такие же брюки, с длинными т?мными волосами и легкой просвечивающей сединой. Е? лицо не выражало насмешку, как это было у двух других женщин, одетых под стать ей.
Справа сидела преподаватель фортепиано, отличающаяся ярко- синим жакетом, что выглядел совсем не дурно. А слева сидела учитель сольфеджио. Она брызгала ядом больше остальных, придираясь к каждому их движению.
Близнецы не понимали как они хорошо они выступили, исполнив песню дуэтом и повторив парочку упражнений за учителями.
Сейчас они вошли в здание, там увидели деревянные лавочки и вахтершу странной внешности.
Близнецы схватились за руки, как только мать отпустила их, стала надевать шуршащие бахилы и отдала вахтерше пять рублей.
Вахтерша что- то сказала матери.
Рина не услышала,что именно сказала вахт?рша,
они с братом переглянулись, понимая, что как бы они не уговаривали мать, вс? равно им придётся учиться здесь.
Их уже отводили в ту хореографическую студию, о которой вспоминала мать, но она вс? же хотела, чтобы е? дети были музыкантами.
Близнецы же боялись, что здесь будет то же самое.
Дети покорно шли, не оглядываясь и не смотря по сторонам, пока их вели на второй этаж в кабинет директрисы. Оборудование в н?м было заметно лучше всего находящегося в этой школе.
Е? дубовый стол был громоздким, под стать ей. На т?мных стеллажах выставлены цветы в горшках и пустые вазы.
Посмотрев на детей, та скривилась, увидев их кудрявые рыжие волосы и глаза цвета аметиста.
«Такие маленькие, а уже линзы носят» – подумала она, собираясь общаться с ними спокойно, но явно не умея сдерживать выражение лица.
Любые необычные отличия во внешности вызывали у не? отвращение, а в такие естественные отличия директора не верила. Бледная россыпь веснушек по всему лицу, округлые губы, заострённые уши, и длинный и узкий нос были абсолютно одинаковыми, а единственным отличием детей были брови: у Рины с изломом, а у Кира – прямые и четкие.
– Сколько им лет? – спросила она, открыв папку и листая е?, записывая туда что- то.
– Одиннадцать, – ответила мать, резко бросив взгляд на детей и обратно.
– Имена и специальность.
– Рина и Кир Ворожеи. Фортепиано у обоих.
– На специальности фортепиано учатся восемь лет, а им уже по одиннадцать. Они бы могли получить возможность обучаться бесплатно, при котором учатся пять лет, но все места заняты, – ответила женщина, ничуть не сочувствуя.
Дети посмотрели на мать, умоляя е? позволить им сделать выбор самим. Они не отводили взгляда от е? карих глаз. Она молчала.
– Гитара и барабаны, – одновременно выдали близнецы, задержав дыхание.
Директриса вопросительно посмотрела на женщину, уверенная в том, что сейчас они получат за своеволие.
Близнецы шли в кабинет слушания музыки и музыкальной литературы, название которой было официальным, и остановившись, были уверены, что слушать музыку они не будут.
Близнецы осмотрели кабинет, заставленный низкими партами и стульями, стоящими в два ряда в каждом по четыре. Там был только один мальчик их возраста. Другим было на вид лет семь- восемь, и они удивл?нно глазели на близнецов.
«Неприлично даже как-то», – подумали они.
Деление на классы в музыкальной школе было по годам обучения, а не по возрасту. Мальчик своими пронзительными голубыми глазами смотрел в затылок учительницы, она писала на доске какие-то символы, непонятные для близнецов.
Рина с Киром сели за этим мальчиком на третью парту. Тот, повернувшись, произн?с:
– Я Фил, – протянул он руку.
Теперь он смотрел прямо в глаза близнецов и улыбался.
Друзья познакомились с Адрианом, наткнувшись на него в кабинете директрисы. Рина, Кир и Фил шумели и смеялись.
«Не похоже, чтобы они расстроились» – подумал Риан, не удивившись.
Собственно, самой директрисы в кабинете не было. Это отчасти оправдывало их громкое поведение.
– А вас за что? – поинтересовался русоволосый мальчик с нежными чертами лица, глядя на них, и перебивая рассказ Фила об одной из их учительниц.
– Прогуляли сольфеджио. – ответила Рина, – А ты?
– Опоздал на пять минут, – усмехнулся тот, проведя рукой по затылку.
– Всего-то? Очень справедливо. Почему мы не видели тебя на занятиях? – спросил Кир.
– Уже четв?ртый год учусь. Я Адриан, можно просто Риан, – протянул он руку.
– То есть тебя пытают этим уже четыре года? Ужас какой, – пожалела его Рина.
– Не то чтобы, я ни разу не прогуливал. Но свободного времени нет от слова “совсем”, – произн?с Риан, глядя на поворачивающуюся дверную ручку.
Глава 1
Поднимая голос на малую терцию выше и заканчивая петь, Рина быстрыми движениями пальцев перебирала струны электрогитары, висящей на её плече, отбивала такт правой ногой, при ч?м игра и пение становились проще, внимательно смотрела на гриф, но пыталась отрывать взгляд в качестве тренировки, хотя это давно перестало быть для неё сложным. Сложным становился факт перебивания их музыки из других кабинетов: музыкальный диктант у младших на сольфеджио, с незатейливой детской песенкой, пение вокалиста, исполнение Чайковского на фортепиано, медленное проигрывание нот на балалайке, табулатуру которых только учили.
Она всегда пыталась выступить на отлично, не допустить неудачи, выдрессировывая и остальных трёх участников группы, хотя они сами оставались в музыкальной школе так долго,что на пальцах перестали образовываться мозоли. Рина, будучи единственной девочкой среди них, была их негласным лидером, добиваясь и отдельного помещения для репетиций, и дополнительных занятий у преподавателя ансамбля, занимающегося также с подобными коллективами, играла решающую роль при решении как и когда выступать и где работать. Остальные ничуть не противились этому, а полностью доверяли подруге. Группа могла подставлять их «любимую директрису» постоянно, но тех настолько часто грозились исключить, что энтузиазм упал.
Рина любила музыку, как и е? друзья, но они четверо разводили руками, не зная, на ч?м будут зарабатывать.
В этап кризиса, музыкальная школа подбирала подходящие кандидатуры на группы, выступающие и защищающие честь школы.
