– Любой, – с интересом разглядывая аппарат, ответила я.
Никогда им не пользовалась! Обходила стороной, зная, что такую роскошь позволить себе не могла. Каждую копейку берегла. Родители, хоть и помогали мне, но денег было всегда мало.
– Сделаю, как себе, – подруга засунула бумажную купюру в приемник, уверенно нажала на круглые кнопочки.
В ответ аппарат зашумел.
– Карин, наверное, поздно говорить об этом, но до меня только дошло. Как же мы будем общаться с этим Мурадом? Я ж по их не понимаю.
– А, – она улыбнулась. – Так это, он вроде как полиглот. Несколько языков знает, и наш тоже.
– Ладно.
– Держи, – Карина протянула мне стаканчик с кофе.
– Спасибо, – стаканчик согревал мои ледяные пальцы.
Несмотря на то, что на улице было тепло, я мерзла. От волнения, разумеется.
Я поднесла кофе к губам. Крепкий аромат приятно защекотал мне нос.
– За твою новую работу, и пусть она принесет море удовольствия и океан денег! – Каринка приподняла свой стаканчик кофе, словно говорила тост.
– Пусть!
Довольная, я улыбнулась и сделала глоток.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Грудь мою распирало от волнения, когда я, стоя рядом с Кариной, ожидала появление важного гостя.
И, кажется, не одна я нервничала! Судя по лицам других сотрудников, они тоже переживали.
Бах-бах.
Сердце отчаянно барабанило, ладони стали влажными, и казалось, случись какая-то неожиданность, я бы просто свалилась в обморок.
Мысли мои путались. Я переживала за дочку, я нервничала, не зная, как проявлю себя рядом с этим арабом…
– Спокойно, – прошептала Карина, – улыбаемся и машем.
Цитата из мультика вызвала у меня нервную улыбку. Она тотчас погасла, когда я ощутила какое-то оживление.
Взор мой устремился вперед.
За окном замелькала охрана. Через секунды двери открылись, и в гостиницу прошли трое здоровяков в костюмах, все, как на подбор, лысые и бородатые.
Где таких только делают? На одном заводе, что ли, штампуют?
А вот и сам хозяин гостиницы, отец Каринки, Сергей Михайлович. Человек занятой, деловой, скупой. На работу он брал только проверенных, лучших.
Поэтому моя работа здесь – большая удача и испытание. Уж не знаю, на какие там рычаги нажала Карина, но я испытывала к ней благодарность.
Подруга! Настоящая!
Сергей Михайлович несколько раз взволнованно обернулся (что вызвало у меня удивление), а потом засеменил рядом с высоким брюнетом в темно-синем костюме.
При виде последнего у меня засосало под ложечкой.
Разве можно быть столь вызывающе красивым?
Смуглая кожа, черная борода, и ярко-синие, как сапфиры, глаза… Он так отличался от остальных мужчин!
Неужели этот красавец – тот самый Мурад?
Подтверждая мои догадки, Сергей Михайлович громко обратился к нам:
– Это – наш почтенный гость, Мурад аль-Джаза. Особый гость! Любые его просьбы должны быть выполнены! В самый кратчайший срок! Прошу вас, Мурад. Наверное, вы устали с дороги. Ваш президентский номер готов.
Мурад чуть замедлил шаг. Скользнул взглядом по собравшимся, в том числе и по мне.
Наши взоры встретились, и я, ошеломленная пронзительностью его синих глаз, смущенно опустила взор.
Щеки обдало предательским румянцем.
Мне показалось, или Мурад посмотрел на меня как-то странно?
– Спасибо, – протянул он, и восточные нотки наполнили его ответ каким-то особым шармом.
Кажется, я даже ощутила аромат благовоний. Терпкий, глубокий, дорогой.
Я сдавленно сглотнула. Наверное, слишком громко, потому что вновь ощутила на себе пристальный взгляд.
Он прожигал, просачивался сквозь мои тонкие веки…
Я осторожно подняла на мужчину свой взор.
Синий океан в оправе черных ресниц завораживал своей глубиной и красотой.
– Мурад, это ваша помощница, Аня, – раздался голос Сергея Михайловича.
Сердце рухнуло в пятки.
Вот так, не Анна Александровна, а просто Аня.
Короткая фраза, которая разом обрубила надежду на формальные отношения.
– Аня, – гортанно протянул Мурад, и от его тона по спине моей поползли мурашки.
– Идем, Аня, – отец Каринки наигранно улыбнулся мне. – Пора приступать к своим обязанностям.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Я нерешительно стояла у двери, ожидая, пока охрана Мурада проверит весь номер.
Не знаю, как воспринял данные действия Сергей Михайлович, но его мнения никто не спрашивал, это было очевидно.
Мурад держался властно с ним, и отец Каринки на его фоне, казался каким-то карликом. Даже несмотря на то, что у них была незначительная разница в росте.
Но не в положении.
Мурад кивнул охране, и те, не обращая на меня внимания, вышли из номера.
А я, замерев от страха, так и стояла на месте. Казалось, мои ноги просто приросли к полу, и я была не в силах пошевелиться.
– Аня, одежда, – Мурад указал взглядом на внушительного вида чемодан.
Как он тут оказался? Я только сейчас заметила его.
– Хорошо, – сдавленно ответила я, и буквально подбежала к чемодану.
Как же он открывается-то?
Пальцы мои заскользили по гладкой поверхности в поисках ответа на этот вопрос.
Господи, пожалуйста, не дай мне опозориться уже в первые минуты моей работы!
Я опустилась на колени и продолжила поиски той самой кнопки. С каждым новым вздохом я все сильнее волновалась. Кровь ударила мне в голову, я почувствовала жар, и руки, среагировав на это, предательски задрожали.
А я все никак не могла открыть этот чемодан!
Погруженная в свои переживания, я не заметила, как Мурад оказался рядом. Смуглая ладонь скользнула рядом с моей рукой, и на несколько секунд я залюбовалась красотой мужской руки.
В меру широкая, с длинными, неизнеженными пальцами, с синими венами, проступающими под бархатной кожей.
Невольно пришло сравнение руки Мурада с рукой моего бывшего мужа. Белая, узкая… Не умеющая даже гвоздь забить… Козел.
– Тут.
Мурад нажал на кнопку в углублении, и я почувствовала, как слегка приподнялась крышка чемодана.
– Спасибо, – я облегченно улыбнулась. – Прошу прощения.
Он лишь кивнул головой и неспешно двинулся в одну из комнат. А я… Только и рада была этому.
Наше недолгое соседство не на шутку разволновало меня. Впервые в жизни я сталкивалась с таким… Какое же определение дать этому Мураду?
Мужикастым мужчиной, вот. Идеально. Он буквально источал брутальность, и рядом с ним я ощущала себя…
Наверное, впервые в жизни, Женщиной.
Это было странно, потому что Мурад ничего такого особенного не делал.
Наверное, меня постигла участь всех разведенных женщин. Теперь в каждом мужчине я видела объект того самого.
«Не в каждом», – справедливо заметило мое сердце, но я не стала прислушиваться к нему.
Некогда. Не время сейчас.
Пора приниматься за РАБОТУ!
Аккуратно, я начала доставать из чемодана вещи. Надо добавить, что содержимое его источало утонченный, волнующий аромат, от которого моя голова приятно закружилась.
Хотя, может, дело было в том, что мне стоило с утра позавтракать?
Пальцы мои заныли от прикосновения к дорогой костюмной ткани. Мало того, я ощутила разительную разницу. Мои пальцы были сухими, шероховатыми… Я часто стирала вручную, убирала-мыла. Вот и результат. Не поцарапать бы ими одежду важного гостя…
Чувствовала себя нищенкой, попавшей в услужение к королю.
Ничего, напомнила я себе, никакая я не нищенка. Я – мама! И, значит, самое главное сокровище у меня есть! Моя дочь!
Интересно, как она там? Не поднялась ли температура?
Вот бы позвонить маме и спросить… Только как это сделать? Вряд ли Мураду понравится, если я начну болтать по телефону во время работы.
Размышляя над этим, я осторожно достала пиджак и повесила его на плечики. Какие, все-таки, широкие плечи у Мурада! И сам пиджак, похоже, был сшит на заказ.
Я прошлась взглядом по пиджаку, чтобы убедиться, что он не нуждается в глажке.
Вроде не мятый… Или мятый? Достану всё, сравню, и за раз, если надо, поглажу!
Минут 10 я извлекала вещи и развешивала-раскладывала их. На самом дне чемодана я обнаружила мужское белье. Черные трусы. Пять штук.
Интимная вещь, которая вызвала у меня сдавленные чувства.
Всего лишь трусы, а мне было невероятно стыдно.
Покраснев, я быстро достала боксеры и положила их на полку в шкафу, рядом с футболками.
В дверь постучали.
