Адам оглядывался по сторонам и оглядел всё вокруг, слёзы наворачивались на глаза, а маленький Филипс ещё не понимал, что происходит. Тут же учёный достал из своего компьютера два жёстких диска и записную книжку со стола, после передал дворецкому.
– Послушайте меня, Харди. Простите меня, если я что-то делал вам не так…
– Что вы…
– Не перебивайте. Возьмите вот это и это, – он передал карточку. – Здесь мои работы и доступ ко всем моим счетам, переведите их на своё имя. И самое главное, возьмите с собой Филипса, берегите его, его я доверяю вам, а вас Всевышнему, – буквально вцепившись в руки дворецкого и встав на колени говорил академик. – Только умоляю вас, спасибо его!
Дворецкий со слезами на глазах кивнул. Затем он посмотрел на своё существо, не в силах налюбоваться им, отказываясь понимать, что им уже нужно расстаться. После он резко снял с себя плащ и накинул его на оленёнка. Он крепко обнял его, тяжело дыша, гладя по спине и затылку.
– Что происходит, господин Адам? Почему вы плачете?
– Я не плачу, Филипс, я не плачу. Я верю, что у тебя получиться. Помни мои слова, и создай мою мечту, хорошо?
– Почему вы так говорите? Мы, что расстаёмся?
– Да, но это временно, Филипс, только временно. Скоро мы будем вместе снова, навсегда.
Дворецкий поспешил уйти, взяв Филипса, но тот вскричал:
– Нет, господин Адам! – тут же и на слёзы оленёнка проступили слёзы, понимая, что им нужно расстаться. – А как же вы?
– Мне нужно остаться, – говорил академик, понимая, что этим он дарит безопасность своему созданию. – Но я приду, Филипс, я обязательно приду. Я люблю тебя, сынок…
Оленёнок не успел ничего сказать, тяжело дыша, как дворецкий уже не выдержав поспешил забрать Филипса, когда же академик остался стоять на коленях с вытянутыми в руки и слезами на глазах.
Уже слышался звук разломанных ворот, у которых было огромное столпотворение. Эти ужасные чудовища были готовы крушить всё на своём пути, их предводители ужасно кричали, топтали цветы, разламывали скамьи, беседки, закидывали камнями фонтан, ломали окна и двери.
– Смерть еретику! – кричала толпа. – Смерть вероотступнику!
– Этот Адам еретик, он хотел дать энергию из ничего! Своими монстрами, он хочет лишить нас охоты, лишить нас сладости добычи, сладости тел! Убить его! Убить!
– Люди! Убейте его! Смерть Адаму! Смерть нечестивцу!
Вскоре уже было слышно, как проламывались двери, и они разбивали в дребезги колбы, компьютеры и мониторы, разрывали на кусочки картины и книги, а кто-то из них даже догадался поджечь эти великие труды. Огонь начал охватывать всё, потихоньку начиная пожирать огромное здание. Крики продолжались, а Адам уже встал и вновь принять спокойное выражение лица подошёл к той же террасе, где и стоял. Шум продолжался, и они приближались к его кабинету, но он просто взял в руки скрипку и начал играть, он играл и играл, погружаясь в мелодию, пытаясь полностью забыться. Но вот дверь кабинета не выдержала.
Чудовища забежали в зал, но тут же на них налетела скрипка от академика, но успели они опомниться, как академик уже встал на перила с грустной улыбкой и слезами на глазах. Море уже бушевала, начиналась буря, а Солнце уже почти скрылось. Это ужасное молчание Адама было громче тысячи слов. Они кинулись к нему, но он раскрыл руки и откинулся назад. Никто из людей не успел и чуть было сами не свалились вниз, а академик на встречу пучинам океана…
Чёрный автомобиль стремительно удалялся от этого дома. За рулём сидел переодетый мистер Харди, а сзади со слезами на глазах ехал оленёнок, крепко-крепко прижимаясь к ещё тёплому плащу, от которого так пахло его создателем. Они направлялись в сторону космического корабля. Оленёнок же скучал по господину Адаму, но верил в его слова и еле слышно сказал:
– …я тоже люблю тебя, папа… Я исполню то, что ты хотел и буду ждать. И как ты сказал, мы обязательно… будем вместе…
Бизнес
Самую большую ошибку в жизни люди делают, когда не пытаются зарабатывать на жизнь тем, что им больше всего нравится.
Малкольм Форбс
Овации были готовы взорвать весь зал, как только всеми ожидаемая личность предстала перед сотнями взглядом. Большое количество репортёров не могли решиться выйти поближе, ибо верные охранники не допускали становление прочих ног на красную дорожку. Эти жесты в таком обществе, да и если угодно мире казались настоящей мелочью, однако, они были важной деталью, которая обеспечивала во всём этом процессе безопасность от людей и их интриг, лишь туманящие светлый разум тех, кто благодаря доказательству своей гениальности смогли достигнуть подобных вершин. Хотя большинство из этих людей полностью уверены, что путь сей проложили лишь финансы, априори забывая, что для их наличия или как минимум приобретения, необходимо обладать способностью думать неординарно.
И теперь, уважаемый господин, бренд и стоимость нарядов коего, впрочем, как и тип причёски, очков, часов и прочих деталей, как ту же трость уже активно обсуждали. Не стоило скрывать, что это было приятно, даже для мизантропа-интроверта, который бросал спокойные взгляды в сторону бушующей толпы делаю уверенные шаги и размахивая тростью, а также здороваясь с прибегающими организаторами этого пышного мероприятия – научного бизнес-фестиваля.
– Здравствуйте, господин Джеральд, благодарим вас, что оказали такую честь лично присутствуя на этом мероприятии, – поспешил поздороваться, окружённых большим количеством своих учеников или скорее готовых падать ему в ноги слуг-юношей, довольно тучный министр, очки коего еле как могли налезть тому на голову.
– Взаимно благодарен за приглашение, – на устах вежливо, но выражая всем своим существом, ответил мужчина.
Тут же сыпались самые различные вопросы от журналистов, которые хотели узнать хоть что-либо о достижениях гениального учёного, который в самом рассвете сил и за такие короткие сроки в сравнении смог достигнуть таких больших результатов. Сзади почтенного господина следовали и другие люди, но в основном пожилого возраста, на коих, к сожалению, не обращали внимания. Даже на господина Руми, который хоть не был в столь нарядном виде, но его научные достижения в разы возвышали его относительно прочих «учёных», если их можно было так назвать. Мистер Джеральд только увидев его поспешил подойти и поклониться.
– Какая же радость видеть вновь вас, господин Руми.
– О, так вы прибыли, мой академик. Да, меня кажется тоже пригласили, поэтому я не мог в этом не участвовать.
– Вот и прекрасно, я надеюсь, вы заинтересуетесь некоторыми нашими проектами, ведь во время последней нашей встречи, я не успел вам всё показать, – с улыбкой и поправив свою бороду говорил Джеральд.
– Конечно, с большим удовольствием и могу сказать с уверенностью, что это ещё только начало, многое ещё ждёт вас впереди.
С этими словами они проходили дальше – туда, где свет от вспышек и ярких прожекторов был готов ослеплять, ровно, как и всеобщее великолепие. Одни эти детали высшего общества заставляли восхищаться и лишь изредка те, которые действительно носили эти титулы официально.
Они проходили по большому залу, обсуждая самые различные темы. Наблюдая за большим количеством устройств и изобретений. Для компаний мистера Джеральда, которого вновь встретили с полным восторгом были выделены не просто уголки, а целые коридоры, в которых можно было увидеть самые различные роботизированные устройства, огромные полноценные термоядерные, резонансные и нейтронные реакторы, прямо там выдающие электрическую энергию.
Хорошо, что государство одумалось и дало возможность крупным компаниям, как организации мистера Джеральда продавать электричество прочим фирмам, не пользуясь при этом посредничеством государства.
Когда прибыл мистер Джеральд здесь уже было большое количество людей, которые активно расспрашивали по самым различным его изобретениям, устройствам. Но ему было интересно ознакомиться с прочими устройствами и те, кто прекрасно понимал, наличие у него богатого капитала тут же хорошо объясняли ему свои устройства и идеи, если конечно они у них были и не были украдены.
Интересным было и то, что чаще всего он встречал тех, у кого глаза не горели в эту сторону, даже если идея была хороша. Ведь даже если он направит сюда при желании им необходимые сотни тысяч долларов, но работа будет выполнена не качественно, то и результат будет плачевным. Однако получается и наоборот, когда у юноши идеи горят, хотя это крайняя редкость, но, к сожалению, он или не может его исполнить или его место по причине отсутствия капитала собрано так небрежно. Видя такое, мистер Джеральд тут же подзывает своих учеников и приказывает выделить таким молодым людям места, если нужно за свой счёт.
Современный телефон, используя который мистер Джеральд часто просматривал новые показатели экономических данных
Ведь он понимает, в каком плачевном состоянии находиться современная наука и что её просто необходимо развивать. Кроме того, большое количество людей приходят с идеями по выдаче акций самых разных его проектов, но подобные ходы для мистера Джеральда не совсем интересны, поэтому он осуществлял подобное только в некоторых редких случаях. Наконец, гремят звонки и начинаются выступления, где мероприятие открывает представитель государства, а затем уже организаторы, после чего приглашают выступить самого мистера Джеральда:
– Дамы и господа, вот и прибыл, выдающийся гений нашего времени основатель и директор более 10 научно-исследовательских институтов, автор более сотни проектов, несчётного количества монографий, учебников, учебных пособий и около сотни тысяч научных статей, академик сэр Тамани Джеральд!
Зал вновь разрывается бурными овациями, уже в этот миг успели скупить большое количество его книг, о чём говорят яркие обложки в руках сидящих.
– Я приветствую каждого из вас, господа и рад тому, что подобное мероприятие, в отличие от обычного ажиотажа, который случается довольно часто, смог привлечь ваше внимание к тому же обеспечив вашим присутствием. Мои установки сегодня выдают миллиарды киловатт, а порой и больше электрической энергии каждый час и каждую минуту, мои химические предприятия обеспечивают лечение самых ужасных болезней, мои типографии печатают миллионы копий самых различных моих произведений, наряду с работами моих коллег и учеников.
Большое количество наших институтов уже известно вам благодаря десяткам проектов, созданные с нашей стороны, каждая из них несёт в себе определённую цель – будь это физический, механический, химический, биологический, медицинский, вирусологический, эмпирический, если даже угодно космический или философский проект, каждый из них вносит свой вклад. Большое количество моих коллег – филантропов сегодня направляют большие средства на развитие искусственного интеллекта, новейших автомобилей, футуристический проектов и даже на покорение новых планет со стороны человека, что меня очень даже радует.
Я конечно же, желаю им успеха, но скажу, что скорость эта довольно мала. И надеюсь, что совсем скоро мы сможем достичь ещё больших результатов, что к тому же желаю не только им, но и государству.
Огромный комплекс, где были установлены сотни огромных экранов, с коих гордо произносил эту речь мистер Джеральд, зааплодировал во всю силу, разразивших огромными овациями. Но стоит сказать, что подобная речь вызвала интерес не только у фанатов и обычных людей, которые возможно заинтересовались получше в изучении науки и её перипетий, но и министра.
После этой речи, господин министр вовсе не заставил себя долго ждать, однако на удивление его опередил сам премьер-министр, господин Арии.
– Мистер Джеральд, – подойдя со своей свитой и остановив, спустившегося со сцены учёного, сказал представитель государства.
– Господин Арии, какая честь.
– Ваша речь была прекрасной.
– Всегда готов так выразить свои мысли.
– Сдерживая своё мировоззрение?
– Отнюдь. В этом я должен благодарить вас.
– За предоставление «безопасности».
– Даже для такого мизантропа, как я и вы это знаете.
– Конечно знаю, пройдёмте.
Они последовали вновь по коридорам. Господин Арии был человеком в разы старшим, чем академик и возможно благодаря этому, довольно умным и мудрым, что само собой заставляло Джеральда уважать этого человека, с коим он не раз имел честь беседовать и только с ним так хорошо, когда же с остальными он вовсе не ладил. Хотя прочие и сами были этому только рады.
– Вы говорили о ещё большем ускорении направлений промышленности. Мы уже сегодня принимаем решительные меры, за несколько лет строим высотные здания, вводим в школах робототехнику, открываем университеты и институты для изучения различных областей науки, стараясь там набрать хоть кого-нибудь. Куда ещё можно направиться дальше или ускориться?
– Господин Арии, вы довольно мудры и сами понимаете, что даже когда у меня есть такое большое количество предприятий, которые обеспечивают меня практически всем – от пропитания и мебели до оборудования в моих лабораториях, я не являюсь государством и не владею такой гегемонией как вы.
– Хотя при желании можете таковым стать.
– Ну уж нет, подобные формальности отнюдь не для меня, чтобы завтра я сидел за столом переговоров от имени своего «государства» с вами?
– Такое ваше настроение меня обнадёживает.
Мистер Джеральд, вертя в своих руках дорогую трость предложил присесть господам на удобные кресла в одном из мест для переговоров, что они и сделали, продолжая смотреть друг на друга и не обращая внимание на всеобщее окружение, а также на прессу, которая успела настрочить пару страниц текста.
– Коль так, то я спокоен, что вы не ожидаете от меня революцию с ярым криком «товарищей», хотя я этому симпатизирую.
– В понимании…
– …литературном, философском, историческом или духовном, если хотите.
– В этом наслаждайтесь сколь угодно, но хотя бы ответив на мой вопрос.
– Ах да, я вновь забылся. Так вот, вам известно, что моим организациям, будучи не государством удалось при помощи использования технологии трёхмерной печати создать полноценную электростанцию за 2 дня или, к примеру, движение огромного участка земли, практически района с поднятием на определённый уровень и перенос на другой участок за 17 дней, и за 15 дней параллельно, нам удалось построить полноценную башню по прототипу Николы Тесла со всеми улучшениями, за сутки построить полноценный малый самолёт с ионными двигателями, за 20 дней создать самый огромный корабль на планете, который в 10 раз больше Титаника, а затем за 8 часов полностью превратить его в подводный корабль.
Я понимаю, что это может показаться фантастикой, но вам всем известно, что всё это чистейшая правда. И да, хоть нам и пришлось затратить в разы больше на расходы, приход материалов, использование людей и роботов, ускорение транспорта, да и всей логистики в целом, нам всё же удалось достичь своей цели, при этом извлекая огромную прибыль. Одних только объёмов генерации от одной малой установки в 54 гигаватта достаточно для вычисления прибыли в более чем миллион долларов в час, когда же таких установок у нас для одной станции, созданная за 2 дня 12. То есть время полного закрытия расходов, которые в худшем случае доходили до миллиарда долларов, но почти всегда меньше, составляет 3,5 суток.
Практически тоже самое, я могу составить и о корабле, передачи электричества, вирусологических предприятиях, новых препаратах, даже о книгах с их полными экранизациями. Я вливал много, но получал всегда больше и быстрее, пример тому вы можете видеть даже среди блогеров, законах механических систем, биологических микроклиматах для популяций или хотя бы в финансовых моделях, что вам ближе. И даже при этом ваша статистика утверждает о высокой прибыльности различных веществ, тем самым популяризируя это знание среди народа, когда же научные достижения в несколько раз эффективнее всей этой, оружейной и, если нужно, пищевой промышленности вместе взятых и вы это знаете.
– Гм. Но ведь причину остановки вы знаете и так.
– Повышение заработных плат, коих нет нигде и ни у кого, не действующие на цены продукции не идея?
– Но повышение экспорта…
– Интересно знать, куда направляется вся продукция, которую я произвожу? Миллионы тонн реагентов, сотни тысяч экземпляров установок, миллиарды киловатт электричества, которые не потребляет население, куда оно девается? Я отправляю её за границу составляя не менее половины всего вашего государственного экспорта, когда же до меня оно составляло…
– …4% от ВВП.
– 1,9% от ВВП, мистер Арии. Я прекрасно слежу за цифрами, но при этом ваши действия нисколько не изменили общий ход государственной экономической машины, не так ли? Только мои сотрудники имеют какими-либо финансовыми мощностями, для элементарного хорошего проживания.
– И что же вы можете предложить?
– Как минимум вам необходимо решить те проблемы, которые мы как-то с вами обсуждали – хотя бы обеспечить элементарную честность, но для того чтобы прийти к ней, я использовал любовь к своему делу, хотя какая она может быть у вашего общества, когда в подобном состоянии, – указывая тростью на обветшалые, дряхлые, содержащие в себя самые простейшие идеи о постройке теплиц или домиков из спичечных коробков стенды, – находятся ваши государственные учебные заведения?
– К большому сожалению, вы правы, Джеральд, но не забывайте, что не вы держите всё и до вас всё было…
– …и после меня будет, не стоит учить меня подобным истинам, мистер Арии. Это мне и так прекрасно известно, – резко вставая ответил академик.
– В таком случае, вам также должно быть известно, – говорил собирающемуся уходить учёному премьер-министр, – что это бизнес.
– Нет, господин Арии. Вот, – гордо указывая на коридоры полные его изобретения и показывающие рост его достижений экраны, говорил академик, – это бизнес.
Взросление
Наши дети становятся взрослыми.
Так внезапно и так ожидаемо,
И теперь не идут к нам с вопросами,
Отдаляются осязаемо.
Как они взрослеют решительно,
Не боясь ничего на свете.
Боже! Пусть они будут счастливы
Повзрослевшие наши дети…
Людмила Богатырёва
