Расцвет Рагнарёка
Влад Волков
Анфиса Крэшнер в плену у лорда тьмы Бальтазара, а по его следу уже идёт легендарный герой, решивший вновь спустя столько веков взяться за старое. Диана и атаманша фоморов пробудили древних богов, способных встать на защиту Иггдрасиля. Захотят ли того сами боги? Удастся ли смертным уговорить их помочь им и схлестнуться в решающей битве? Ведь именно этого так жаждет плут Локи, подговоривший и народы, и богов прийти на войну, стравивший все главные силы, все крупные державы, пробудивший чудовищ. Хитрец считает, что знает их каждый следующий шаг. Все отчаянно стараются не плясать под его дудку, но именно в этом и заключается весь его коварный план.
Влад Волков
Расцвет Рагнарёка
Интерлюдия I
Вечер в имперском городе Кимарие выдался по-осеннему прохладным, но звёздным. Без туч, без дождя, без порывистых ветров, хотя народ заметно утеплялся в это время года, особенно после захода солнца. Старик-алхимик, старьёвщик и чародей Гаспар после деловых бесед с купцами, что тайком привозят в город разные диковинки, брёл домой по полупустым улочкам.
Из домов раздавались звуки вечерней молитвы, из трактиров – звон кружек всех тех, кто решил её пропустить. Слышалось курлыканье грифонов, вопли упёртых ослов и голоса редких прохожих, что беседовали между собой. Тощий чародей поправил мутно-зелёную епанчу на плечах, затянул у горла узлы верёвок, опасаясь простудиться, и двигался к своей башне.
Внутри, открыв незапертую дверь, он обнаружил рыжего ванара. Человека-обезьяну в шароварах и жилете на таскарский манер. Тот раскинулся в кресле, положил одну босую ногу на другую, перебирая крупными пальцами, просунул хвост под извилистые узоры подлокотника и осушал тёмно-синюю бутылку элитного вина с позолоченной биркой.
– Что… Что здесь происходит?! – чародей взмахнул пальцами и направил ярко-зелёных светлячков кружить по первому этажу, освещая незваного гостя.
– Явился наконец, где только тебя черти носят, старик, – протирая испачканные губы, проговорил желтоглазый ванар.
– Хануман?! – весьма удивился Гаспар, оглядывая собеседника.
– Я-я, будь уверен, – хлопнул тот лохматой ладонью себя по груди. – Великий герой Хануман почтил тебя своим присутствием. Говорят, к тебе тут странные покупатели обращались. Пришлые, не местные, – поставив пустую бутылку, полюбопытствовал он.
– Артефакты богов разыскивали. Я бы мог здорово пристроить твой посох, – заинтересованно оглядывал позолоченное изделие чародей-старьёвщик.
– Не продаётся, – покрепче схватил своё оружие Хануман.
– Ты подумай. Мой патрон очень важная птица. Денег у него, быть может, даже больше, чем у таскарских эмиров. Выкупишь у них землю, вернёшься домой. Когда-то ты был первым королём Таскарии, пока смуглые люди туда не пришли, – напоминал Гаспар.
– Толку быть королём без своего посоха? – хмыкнул гость.
– Сделаешь новый, делов-то. С теми деньгами, что могут тебе заплатить, – расплылся в улыбке на своём морщинистом лице старьёвщик. – Сколько он у тебя повидал, сколько мог бы поведать и рассказать! Какие силы скрывает, это настоящее непаханое поле для пытливых умов! Многие используют артефакты заточённых богов, но до меня ещё никто не пытался работать с реликвиями тех, кто ещё жив! Что будет, если отделить божество от его артефакта? Пытливый ум всегда будет задавать вопросы, всегда тянуться к исследованию того, что где-то там, за гранью понимания. Сейчас мало кто ценит знания, но однажды они станут ценнее денег. Я хочу выведать все тайны божественных артефактов и звёздной пыли. Твоя помощь была бы неоценима! Именно сейчас мне не хватает какого-нибудь очень сильного легендарного оружия!
– Предложение хорошее, но вынужден отказаться, – икнул собеседник, потянулся за бутылкой, перевернув ту над раскрытым кверху ртом горлышком вниз, но на язык раздосадованного человека-обезьяны не упало ни капли.
– Я берёг эту бутылку на очень особый случай, – цокнул языком Гаспар.
– Старик, – приобнял его пьяный король обезьян, вскочив с элитного кресла-качалки, – у тебя сам Хануман в гостях! Разве может представиться случай достойнее этого?
– Хм… быть может… – нехотя проворчал тот, закатив глаза к потолку. – Не покладая рук тружусь над текстами, переводами, наблюдениями звёзд и небесных явлений. Мне нужны артефакты! Они – ключ, но я не понимаю, какой! Боги не могут применять реликвии друг друга, так как те содержат противоположный их сути заряд. Неминуем взрыв! Понимаешь, как это опасно? Но когда это алхимика Гаспара волновали трудности… – посмеялся старик сам про себя. – Мне б просто побольше времени, чтобы сообразить, догадаться, мне б пытливые умы помощников и единомышленников… О, где ж сейчас такие колдуны, как Громобой. Церковь пленила лучших из нас, а оставшиеся вынуждены вкалывать на неё. И даже с такой судьбой можно пробудить в них интерес к дальнейшим исследованиям, знаешь ли. Не всё для меня потеряно, хе-хе-хе. А ты мог бы помочь, раз уж пришёл, да ещё и с посохом…
– Давай лучше расскажи о своих странных клиентах. Кто такие, чего хотели, чем себя выдали… Пойдём, выкурим по трубочке… – повёл ванар владельца башни вверх по лестнице, чтобы тихо и спокойно посидеть в какой-нибудь из его комнат.
А далеко от Империи, в горах Фуртхёгга, покрытых белыми снежными шапками, тоже высилась одна башня. Из светлого мрамора, сложенного кольцами, столь гладкая и блестящая, словно была постоянно не то покрыта коркой скользкого льда, не то облита маслом.
И самым странным было полное отсутствие дверей внизу. Этим она напоминала отчасти постройки гномов Мимира, у которых имелась разветвлённая сеть подземелий и ряд зданий просто не имел выхода наружу. Но эту строили не гномы, да и никаких других домов или даже храмов не было нигде поблизости.
Лишь остроконечное арочное окно с небольшим выступом наподобие недостроенного балкона или карниза располагалось высоко вверху. Оттуда сейчас в морозный воздух выходили тонкие струйки пара от ароматного чайного напитка. Холодный ветер здесь выл, словно стаи волков, закручивая мелкий снег в воздухе спиралями и полумесяцами.
Обитатель башни был, разумеется, у себя. В этой самой верхней комнате с куполом и вытянутым громоотводом шпиля. Мужчина, гладко выбритый, кудрявый, в красно-золотом дорогом одеянии, очень старинном, давным-давно вышедшим из моды, облегавшем стройное, атлетичное, но не слишком мускулистое тело.
Нос его был с лёгкой горбинкой, брови – густыми, а губы – угловатыми и выразительными. Подбородок слегка раздваивался и казался самую малость выпяченным вперёд, что вкупе с спадающей на лоб чёлкой создавало профиль эдакого полумесяца.
Хозяин башни сидел за аккуратным округлым столиком, чья верхняя часть была сделана из тёмных пород узорчатой древесины, а вот элегантные, примыкающие с трёх симметричных сторон витиеватые ножки – из светлых. Точно так же, словно уменьшенные копии столика, только более вытянутые и высокие, выглядели и табуретки.
С северной стороны трещал камин, поверх дров которого кипел котелок. Позади мужчины располагался книжный шкаф с уймой томиков, а спереди – точно такой же, но наполненный стеклянными, керамическими и каменными сосудами для хранения сушёных листьев заварки. Шкатулки, амфоры, вазы, коробочки… округлые, прямоугольные, с крышечкой-постаментом и ручкой в виде резного дракона – все они содержали в себе разные сорта чая.
– Тук-тук, – раздалось со стороны окна.
Рыжеволосый шут Локи в бело-чёрном гриме и тоже в красно-золотом, только с ромбовидным узором, одеянии парил в воздухе, заглядывая к хозяину башни на огонёк. Тот едва бело-голубую чашку из тонких длинных пальцев не выронил, испугано своими светло-зелёными глазами уставившись на незваного гостя. А в руках у того, висящего в небе снаружи, был скипетр-зигзаг с навершием в виде орла.
– Вот ты куда залез нынче, – склонившись вдвое, плут протиснулся в окно, чтобы пролез его золотой рогатый шлем: сейчас он был без колпака с бубенчиками, что для его персоны в последнее время случалось нечасто.
– Ты? – изумился, вскочив с круглого сидения табуретки, кудрявый мужчина.
– Обычно ко мне обращаются «ваше высочество», ну да ладно. Давно не виделись, Эрмий. Приятно видеть, что тебя не переполошил трубный глас. Верен себе, сидишь тут, читаешь, пьёшь чьи, – оглядел зеленоглазый гость убранство верхнего зала башни.
– Что тебе надо? – скривил брови и губы хозяин башни. – С чего вдруг такому любителю тепла ошиваться средь морозных вершин Фуртхёгга?
– Проведать тебя решил, – уселся Локи за стол. – Ну, как дела? Всё читаешь труды колдунов или уже перешёл на любовные романы?
– Читаю только научные труды мудрецов, – хмыкнул Эрмий, вернувшись за стол с чашкой чая.
– Таскарская розовая кислятина, – вдохнул аромат и заглянул в алое содержимое чашки Локи. – Похожа на кровь, ты так не думаешь?
– Каркадэ – очень полезный чай, – отметил кудрявый мужчина.
– По сути, это не чай, а лепестки… Чай – это листья… Но тебе с твоими научными трудами, – с сарказмом в голосе развёл гость руками, – виднее! Гляжу, там и свитки лежат? А правда, что в стародавние времена не разделяли слова и всё слитно калякали?
– Это так, – кивнул собеседник. – Иной раз и точек не ставили.
– Дикари, – всплеснул Локи руками. – И как ты только это читаешь.
– Богу сакральных знаний положено, – слегка улыбнулся хозяин башни. – Ещё хорошо, если ровной строкой и точку ставили. А то вон твои гномы-то рунами предпочитали писать по спирали.
– Сакральных… Да я тоже, может быть, своего рода магистр всего сакрального нынче, – хмыкнул гость. – Я знаю, что Гефест куёт клинки, что Цербер освобождён, что Габриэль протрубил.
– Как всегда, полный хаос. От тебя иного и не ожидалось. Ты ведь не чай одолжить у меня пришёл сюда, Локи? – наклонив голову, исподлобья взглянул на него Эрмий.
– И уж точно не книжку взять почитать, – расплылся в и без того широкой нарисованной улыбке тот.
– Так какими судьбами? – поставил с подноса сервизом хозяин башни ещё одну чашку, уже рядом с гостем.
– Хмурое небо сегодня, и ты весь какой-то… как туча. Я к Ма-Гу ещё собирался заглянуть, принести тебе от неё веселящей травы? – поинтересовался Локи.
– Трав мне здесь хватает, – левой рукой хозяин башни указал на стеллаж с разнообразной заваркой. – Чего тебе надо?
– Я так предположу, что покрепче ничего нет? – облизнув чёрные губы, произнёс рыжий гость, глядя в чашку собеседнику.
– Алкоголя не держим, – проворчал тот, сделав глоток.
– Дикари… Хоть сладенького-то припас впрок? Печенье? Лакрица? Карамель на палочке? – поинтересовался Локи.
– Сладкое вредит здоровью и зубам, как пишут в книгах, – ответил хозяин башни.
– А ты сразу веришь всему понаписанному… Надо будет тоже книгу какую-нибудь написать. Пьесу о Рагнарёке. Все действующие лица – Локи! – раскрыл гость свой размалёванный рот в самодовольной улыбке, а взор его глаз с зелёных человеческих на мгновение стал рыжим и рептилоидным.
– Не знал, что ты умеешь писать, – отпил немного своего чая собеседник.
– Какой прок печься богу о здоровье? Да и вообще, разве ж это жизнь, если к вину… э-э-э, к чаю нет сладкого?! Смысл от такой долгой жизни без удовольствий! – восклицал Локи. – Умирать всегда лучше счастливым!
– Ты о смерти сюда пришёл поговорить? – недовольно уставился на гостя Эрмий. – Огласи цель визита, пожалуйста, будь добр.
– Не рад гостям, что ли? Будто я просто не могу прилететь и проведать. Ты когда разговаривал с кем-то вообще в последний раз? Хорошо, язык не забыл. Всё, небось, твои книги, – поглядел на многообразие томов длинноволосый мужчина в рогатом шлеме.
– Я знаю множество языков, иначе б не прочёл труды самых великих умов, что когда-либо печатались или переписывались от руки. Но ты уже сказал, что не за книгами или свитками объявился. С чего вдруг желание навестить такого затворника? – всё любопытствовал Эрмий.
– Знаешь, твоя башня издали похожа на член, – увиливал от прямого ответа гость.
– Ох, – закатил Эрмий глаза. – Да что ты… Не на жезл, не на копьё, не на маракас, не на леденец на палочке, даже не на проросший орех… Правда, что ли? А ты похож на циркового клоуна, переборщившую с косметикой даму или на поднятый некромантом труп, всё никак не определюсь. Может, даже всё сразу: на зомби-клоунессу. Но, заметь, я-то к тебе не пристаю с этим.
– Нет, правда, всё летел, только об этом и думал, – наклонился корпусом вперёд к собеседнику с честными глазами Локи. – Торчит гладкий ствол и этот купол головкой. Фаллос всего Иггдрасиля.
– Ты это мне пришёл рассказать? – недовольным тоном, с гневом в глазах, широко раскрывая ноздри от шумного выдоха, произнёс хозяин башни.
– Гермес… – отклонился Локи назад, сев ровно на табуретке, – никто не путешествовал по миру столько, сколько странствовал ты. И теперь сидишь одиночкой в этом месте средь камней и снегов? Здесь даже гномьих тоннелей в горах нет, никакой жизни! Все люди, и те на склонах живут куда ниже, а ты выстроил тут себе жилой фаллос поверх снежных шапок.
– А что, приторговываешь усадьбами? Этим решил вдруг заняться? Пришёл виллу с видом на море мне предложить? – недобро хмыкнул собеседник. – Между прочим, башня – не только самое высокое здание Фуртхёгга, но и вообще во всём Иггдрасиле. Умельцы-низкорослики трудились день и ночь не покладая рук, чтобы всё это собрать и возвести.
– Дикари… Как видишь, отнюдь не самая непреступная крепость, раз уж я заявился, – усмехнулся Локи.
– Ага, от тебя скроешься, – с невесёлой усмешкой произнёс кудрявый мужчина.
– Кстати, о гномах. Поймала как-то одна кошка садового гномика. Загнала в угол и спрашивает с любопытством: ты кто? Он ей: ну, я – гном! Пакостить люблю, вещи порчу, вою ночами, спать не даю, гажу везде… А ты кто? Кошка на миг призадумалась и ответила: я тогда – тоже гном! – рассмеялся гость, а вот хозяин башни в лице не поменялся, не дрогнув ни единой мышцей даже в уголках губ, продолжая всё так же хмуро смотреть изумрудным сверлящим взором. – Баст однажды мне рассказала, ха-ха, – едва не падал он с табуретки.
– Интересное у вас с ней чувство юмора, – отметил Гермес и отпил своего чая.
– Расскажи, что тебе снится? Ущелья Мимира? Пустыни Таскарии? Нид? Острова Игг? Болота Арьеллы? По чему ты тоскуешь, о чём мечтаешь здесь, взаперти? В этой жалкой и бессмысленной добровольной изоляции, – покачал головой, щурясь, Локи.
– А тебе что снится? Апофис, пожирающий Гелиоса? Нашествие змей? Замерзающий мир без солнца, где правят снежные великаны? – вопросом на вопрос ответил хозяин башни.
– О, это в прошлом, – с улыбкой отмахнулся гость, отведя взор. – Как говорил мой приёмный отец: кто старое помянет – тому глаз вон! Ха-ха-ха!
– Не смешно, – отпил маленький глоток чая Гермес.
– Ты никогда не любил шутки и вообще не имел чувства юмора, – улыбался мужчина в рогатом шлеме. – Смотри не лопни тут от своей серьёзности.
– Не лопну, если только ты не заявился сюда с целью проткнуть меня, как пузырь. А ты вот предпочитал сарказм и иронию каждому дельному разговору, отвешивал шутки по каждому поводу, не мог не высмеять собеседника, не начать травить байки, смешные истории… Неужели больше не с кем поговорить стало? – интересовался хозяин башни. – Ну, валяй. Выбирай чай, расскажи о том, что творится в мире, а я послушаю, – предложил он.
– Почитываешь, небось, сейчас нечто непередаваемо скучное, – предположил Локи.
– Тригонометрию, – ответил хозяин башни.
– Тригонометрию… – закатил гость глаза. – Звучит, как какая-то страшная болезнь, заполонившая мир! – подняв указательный палец, заявил он с радостной улыбкой и раскрытыми глазами.
– Это учёная книга, а не цирковая, – потянулся Эрмий за фарфоровым чайником с голубым рисунком плывущего лебедя, наливая себе ещё алой настойки кисленького каркадэ.
– Мне наливать не нужно, – перевернул свою пустую кружку Локи вверх дном. – Я чай не пью, если половину чашки не составляет хотя бы фуртхёггский коньяк… О, смотри-ка, тут дата… Сервиз дайконский?
– Дайконский, – ответил кудрявый мужчина, словно то само собой разумелось.
– Значит, летоисчисление у них по-своему… Дикари… Это ж ему… – перебирал Локи пальцами, размышляя и что-то считая в уме. – Лет триста уже? Мастера, небось, и в живых нет.
– Его гномы делали, – пояснил Гермес.
– Пфф. – Хорошо ещё Локи в рот ничего не брал, а то окатил бы сейчас собеседника не просто брызгами слюны, а настоящим фонтаном. – Шутишь, что ли?!
