Этот случай натолкнул мага на долгие раздумья о своих реальных возможностях помочь в неожиданных случаях. Теперь отряд снова вернулся к тому положению вещей, которое было в начале путешествия к Лесу Демонов. Надежды на него было мало, и люди старались справляться своими силами. Хотя каждый понимал, что опасности для самого Румы частое использование магии теперь не представляло, но приходилось остерегаться непредвиденных скачков заклинаний, которые могли плохо повлиять на самих спутников мага, а то и причинить непоправимый вред. К счастью, пока всё разрешалось силами принца и его людей. Места, где находился небольшой отряд в данный момент, были не особо опасны, но и здесь можно было столкнуться с неприятностями.
Рума надеялся, что его присутствие не расслабит воинов, и при следующих схватках они будут надеяться прежде на самих себя, а не на его магию. Хотя пока случаи указывали на напрасные волнения.
Отойдя от столицы на несколько недель пути, направляясь к Снежному Королевству, отряд среди северных пустошей натолкнулся на крупную стаю оборотней в двадцать особей. Магия в то время ещё слушалась, и он собрался испепелить стаю, но спутники не дали ему закончить заклинание, накинувшись на тварей. Каждый бросался на врагов с остервенением и азартом, засидевшись в родных стенах. Все желали почувствовать пыл схватки, рискнуть жизнью и вырвать победу. Бой не продлился и десяти минут, как с оборотнями было покончено.
То же происходило и позже. Дворяне укрывали мага за спинами, а сами бросались вперед. Он и хотел помочь спутникам, но каждое заклинание принималось с недовольством и обидой. Все понимали, что такие схватки для мага лишь игра, и старались отличиться сами. Когда всё же поджимало: оборотень внезапно набрасывался на коня или великан отбегал прочь и начинал швырять в людей огромные глыбы скал, и Рума вступал в бой, каждое заклятье оценивали с видом знатоков.
Теперь же ему начало казаться, что люди стали действовать осторожнее, никто не бросался на врагов необдуманно, не подставлялся под удар, словно раньше магия спутника вскружила им голову, опьянила, а сейчас они очнулись от наваждения и стали самими собой: воинами, а не зарвавшимися юнцами, впервые отправившимися в поход со старшими и старающимися выделиться.
– О чем задумался? – появился рядом с магом Дюман.
– Да так, – неожиданный вопрос немного смутил.
– Я думал ты опять тренироваться начал, – с другой стороны подъехал Шиммел.
Рума понял, что, если не отвязаться от них, снова начнутся бесконечные расспросы о волшебстве и заклятьях.
– Могу попытаться превратить твоего коня в карету, чтобы дальше все ехали с удобствами.
– Эй! – всполошился дворянин.
– Почему бы и нет? – Эндиус был не прочь посмотреть на реакцию друга.
– Не надо, он потом неделю ныть будет, – ухмыльнулся Стам.
– Не трогай моих коней, – Шиммел старался отойти от мага, но дорогу назад перекрывали Акан и Эндиус.
Его копошение вызвало только больший хохот у компании. Рума улыбался.
Насыпь дороги возвышалась над полями, далеко видимая вперед и назад. Вокруг колосилась высокая трава. Её ярко-зелёное море колыхалось, танцевало, клонилось то в одну, то в другую сторону, кое-где стебли закручивались спиралью и бросались в стороны друг от друга. Плащ ветра окутывал дорогу пылью и песком, надолго застывал на лицах людей. Гривы коней, обычно лежащие ровно, сейчас взвились чёрными и серыми волнами вокруг голов. Глаза мага немного слезились, но он упрямо смотрел вперед, всматриваясь в даль.
Горизонт терялся в серых и зелёно-коричневых красках. Повсюду далеко раскинулись поля. Можно было заметить несколько человек, видимо косарей. Они двигались по полю, равномерно поднимая и опуская косы. Взмах, и трава летит. Взмах, и ветер расшвыривает её во все стороны. Взмах, и в воздухе разносится новая волна свежего, терпкого запаха.
Оживлённые крики спутников продолжали лететь над дорогой, ржание лошадей, чувствующих весёлый настрой хозяев, вторило им. Голоса мешались с лёгким стуком копыт, с клёкотом птиц в синем небе, с хлопаньем плащей на ветру. Все эти звуки сливались в один медленный, тягучий поток, словно маг разучился слушать. Ни один звук не выбивался из общей картины, ничто не выделялось из остального мира.
Так он продолжал ехать около получаса, пока его не догнал Акан, разрушив странное состояние мага.
– Значит, тренироваться ты сегодня уже не будешь? – немного разочарованно спросил он.
– Приключений не хватает? – маг был не против ещё попытать свою магию, но желание спутников подтолкнуть интриговало.
– А если так? – широкая ухмылка принца сказала, что он вполне готов пожертвовать своим плащом ради веселья.
После недолгого раздумья Рума сдался.
– Приказывайте, господин принц.
Такой подлости от него Акан не ожидал. Быть виновником новой порчи имущества кого-либо из друзей совсем не хотелось, особенно если этим кем-либо окажется Эндиус, который от прошлого неудачного колдовства ещё не совсем оправился. Он начал оглядываться по сторонам в надежде, что что-то попадется на глаза и натолкнёт на мысль. Остальные притихли. Услышав разговор мага и принца, все ожидали решения Акана, словно приговора. Но, как заметил про себя тот, никто из них не пришёл ему на помощь и не стал предлагать свои идеи, полностью переложив бремя выбора на его плечи.
Взгляд Акана метался с далёких деревьев на летающих над головой птиц. Вскоре, поняв, что ничего более безопасного не придумает, он решился.
– Может, попробуешь заколдовать траву?
– Поджечь? – задумчиво протянул Рума.
– Только не это! – воскликнул Шиммел. – Опять мне коней ловить по всей округе!
Остальные поддержали его слитным гулом.
– Тогда может, заставить расцвести или иссохнуть? – подал голос Дарин.
– Она уже цветет, – отрезал маг. – А если задену дальние поля, будет не очень хорошо. Там, кажется, пшеница.
– Может быть скосить? – Стам заметил неподалеку косарей.
– Могу зацепить чьи-то ноги.
– Сделай это только с одной стороны, – Акан все ещё надеялся на благоприятный для себя исход.
Рума задумался. Рвать траву (или косить) было делом лёгким, но последствия могли быть самыми разными: от простой порчи урожая, если повезёт, и лишняя магия уйдет дальше в поле, до ранений коней или тех же косарей, если не удастся сдержать распространение магии во все стороны.
– Хорошо. Попробую.
Рума придержал лошадь и слез на землю. Рисковать из-за внезапного испуга Гривы не хотелось.
Все подобрались, готовые, если при малейшем подозрении нестись прочь от мага, и разошлись в стороны. Даже пёс отбежал назад, понимая: когда хозяин замирает и призывает силы обычно не свойственные человеку, а его спутники ведут себя так странно, лучше последовать их примеру.
Маг выпрямился, простерев руки перед собой. Такие зрительные эффекты ничего в заклятиях не давали, но это помогало сосредоточиться, а члены отряда заметно успокаивались. Видимо, по ошибке принимали такие знаки за направление заклинания. Хотя даже сейчас, с такой нестабильной магией, он легко мог направить её, например, в том направлении, куда указывали ладони, или себе за спину или прямо на них. И этого бы никто не понял до самого последнего момента, пока не упал бы без ног. Но сообщать об этом он счёл неразумным, ведь тогда в подобных случаях было бы слишком много паники.
Магия медленно собиралась, откликалась на зов, копила силы. Рума вспомнил, как безумно скучал по этому чувству долгие годы. Невозможность использовать волшебство по сиюминутному порыву угнетала его, ослабляла и так малые на тот момент силы. Маг без магии. Насмешка над природой.
Но сейчас она была снова с ним, кипела, бурлила в глубине тела, пронизывала насквозь. Руки чувствовали тепло, приходящее и вытекающее, но теперь он знал: оно остаётся внутри, возвращается и живёт.
Ладони теплели, магия накапливалась, и что ему теперь загубленное поле или даже пара отсечённых ног? На этой мысли он остановился. Она показалась слишком непривычной и дикой. Крамольной.
Поэтому, сосредоточившись, Рума взял магию под уздцы, задал границу и отпустил. Его глаза сосредоточенно вглядывались в травянистый ковер.
Минуту ничего не происходило. Казалось, весь мир застыл в ожидании. Всё задалось вопросом, что на этот раз совершил маг.
Рума замер, напряженно выискивая первые срезанные стебельки, но везде, куда ложился взгляд, зеленела высокая целая трава. Спутники мага также затаили дыхание. Оставалось надеяться, что сообщить о внезапной потере конечностей они успеют.
Внезапно в нос ударил оглушающий запах скошенной травы, и перед глазами поднялась шевелящаяся зелёная стена. Это травяной ковер, бывший пару моментов назад цельным, разделился на отдельные обрезанные стебельки. Ветер подхватил их и разметал над головами людей. Казалось, будто с неба полился зелёный тёплый дождь. Они кружились, падая на желтую насыпь, танцуя над самой землей. Трава словно не желала умирать. Её стало много больше, чем должно было быть, и Рума обернулся назад. Поле через полосу дороги также встретило его зелёным дождём и уменьшившейся высотой стеблей.
Обернувшись к спутникам, маг понял: всё обошлось благополучно и люди не пострадали. Все они наблюдали за падением травы или выдирали особо цепкие травинки из грив лошадей и собственных волос. Каждый выглядел вполне довольным таким представлением. Рума понял, что снова не обойдётся без шуток.
Он сел на лошадь. Грива добродушно фыркнула. Маг порадовался, что лошадь бессловесное животное. А из глубины полей донеслись непонимающие негодующие выкрики.
– Вот местные обрадуются, – задумчиво обозрел бывшее поле Акан.
Все переглянулись и пустились в галоп.
Ветер сметал последние зелёные штрихи с дороги и с самих всадников. Круживший голову запах остался позади. Впереди лежали новые мили бурой земли и петляющая дорога, уплывающая за горизонт. Лошади неслись, подстегиваемые громкими криками и свистом. Вскоре от небольшого отряда остались только маленькие вихри срезанных стебельков, кружившиеся над дорогой.
Всадники летели над землей, стук копыт сливался в один равномерный гул. Пыль длинной полосой стелилась по следам отряда. Но вскоре коней пришлось притормозить: тракт становился более оживленным. Через несколько дней должен был появиться один из крупнейших городов Кайги – Фикс, и число людей, спешащих туда из других мест, становилось все больше и больше.
Хотя в северной части страны было мало жителей, и основная часть поселений находилось гораздо южнее, здесь имелось несколько купеческих городов. Кайга имела торговые отношения со многими странами: Нагатом, Кушаном, Тайюном и Тейтошем, и постепенно эта часть страны становилась этакой перевалочной базой купеческих караванов. Речные пути проходили на востоке, но и по небольшим речкам иногда сплавлялись судна с товаром. Стоянки караванов постепенно разрастались, люди оседали, заводили собственное хозяйство, основывали небольшие поселения для расположения чужестранцев, и так со временем появились крупнейшие города мира.
Фикс, где рассчитывали остановиться и маг с отрядом, считался одним из них. Рынок его славился своими коврами и посудой, а вещи, приобретённые там, можно было встретить по всему миру. Даже гордящиеся собственным богатством жители Сейдонских островов не гнушались кайгскими поделками.
У впервые попавшего туда человека глаза разбегались от обилия вещей. Такие путешественники могли часами и даже целыми днями бродить из одной рыночной лавки в другую, с улочки на улочку, останавливаясь перед каждым прилавком, дивясь каменьям всех цветов радуги, попадающим туда от гномов Чёрных гор, всем видам ткани, от шерсти снежных яков до невесомых шелков Понты, оружейным выставкам, где можно было встретить любое оружие, какое есть на свете.
Рума помнил, как впервые попал туда, будучи совсем ребёнком. Его тогда поразили огромные магазины, улицы, мощённые камнем, и громадные толпы народа, медленно перемещавшиеся от одной вывески к другой. В своей деревне он видел разве что полунищих обтрёпанных приезжих купцов, которые раскладывали свои товары прямо на телеге и уезжали через несколько часов, ругаясь сквозь зубы на жалкий заработок. Здесь же каждый торговец был исполнен важности и довольства. Они стояли наравне с богатыми дворянами и безжалостно выжимали из тех золотые монеты.
На мага тогда смотрели с удивлением: мелкий тощий мальчишка, лезущий вперед всех к самым ярким вещицам. Кто-то из продавцов благодушно ухмылялся, глядя на него, кто-то бурчал сквозь зубы, а кто-то приказывал отшвырнуть его куда подальше.
Имелись на этом огромном рынке и лавки с магическими амулетами. Вот уж там Рума задерживался надолго, проверяя своей ещё не окрепшей на тот момент магией каждый амулет и снадобье. Встретил он и нескольких магов, которые сначала подозрительно косились на юркого шустрого мальчишку, а потом соглашались что-нибудь рассказать. Много времени он провел, переходя от одного мага к другому, но, когда слухи о нем распространились слишком широко, а кто-то из временных наставников пообещал замолвить слово в Совет, он всегда уходил. Казалось, стоит примкнуть к ним, и потеряешь свободу или даже магию.
Грива звонко заржала, а Рума улыбнулся своим воспоминаниям. Почему-то теперь присоединиться к Магическому Совету Нагата не казалось таким страшным. Возможно, дело было в том, что ему предложили стать не одним из магов, подвластных Главе, а советником самого короля, сделав неподконтрольным им. Правда, свершится это ещё не скоро. Улыбка на его лице растянулась шире. Думать о будущем после всего произошедшего нравилось ему всё больше.
Но и в настоящем было много хорошего. Солнце садилось за горизонт. Небо окрашивалось в яркие оранжево-розовые краски. Ветер стих, и на землю медленно опускалась ночная тишь и прохлада.
Решено было остановиться, не доезжая до города. Шумные кварталы рыночного царства казались всем слишком суетливыми, и путники съехали с дороги, погрузившись в невысокие окрестные холмы, появившиеся по сторонам. Разговоры стали тише и спокойнее. Рума прислушался.
– …но я надеюсь на встречу с ней, – Дюман задумчиво оканчивал фразу.
– С кем? – на мага сразу вытаращилась половина отряда.
– Так наша последняя надежда спит, оказывается! – весело воскликнул Акан, останавливая коня на небольшой поляне.
Со всех сторон послышался смех. Рума непонимающе огляделся. Заметив, как Дюман впереди него шикает на Эндиуса и медленно, но верно заливается краской, он понял, что действительно пропустил что-то интересное.
– Вот уже час, как Дюман говорит о своей ненаглядной, которая посетила его замок вместе с семьёй полгода назад. И которую он безумно хочет увидеть, – начал объяснять Эндиус.
– И которая говорила о том, что живёт здесь, но часто переезжает из одного поместья в другое, а они находятся в разных частях Кайги, – продолжил Шиммел.
– А точный адрес остальных замков, к сожалению, не известен, – вздохнул Дарин.
– И он даже не уверен в том, что девушка его вообще помнит. Хотя мне это кажется неправдоподобным, – отошёл от смеха Акан.
– И тогда я сказал, – снова продолжил Эндиус, – что на крайний случай у нас есть ты. Найдёшь девушку и, если вдруг всё совсем плохо, заставишь её влюбиться.
– А ты спишь, – хором закончили спутники мага, пока тот переваривал всё сказанное.
Все уже стояли на земле, окружив его. Только Дюман возвёл глаза к небу поодаль. Рума переводил взгляд с одного человека на другого, пока, наконец, не решил озвучить свое мнение.
– Не заставлю, – буркнул он.
– Ты о чем? – не понял Шиммел.
– То есть как? – задохнулся от возмущения Эндиус.
Дюман, прищурясь, глядел на мага в надежде найти союзника против безумных идей.
– Никого влюблять я не буду. Прости, Дюман. Человек ты хороший, но это слишком. И про остальных я то же скажу, – Рума обвёл взглядом всех присутствующих.
– И правильно, – кивнул Дюман и отправился за хворостом.
– Так я же не это имел в виду! – воскликнул Эндиус. – Но хотя бы найти её ты ведь сможешь?
– Ну, если будет нужно.
– Отлично, а там он сам разберется, – Стам уже разводил костёр.
– Да, просто отправимся все вместе, и представим его как можно лучше, – согласился Акан.
– Нет. Ты точно к ней не пойдёшь, – всполошился вернувшийся Дюман.
– Почему? – Акан непонятливо замер. – Кто как не принц станет твоим лучшим представителем?
– Вот именно поэтому ты и не пойдёшь.
– Ну ладно, тогда это буду я, – Эндиус не хотел оставаться за бортом.
– Нет! – Дюман упер руки в бока и воззрился на друзей.
– Думаю, моя кандидатура тебя устроит, – решил за всех Шиммел.
– Сомневаюсь, – буркнул несчастный влюбленный, исподлобья глянув на видневшейся на сбруе коня герб.
– Кажется, я понял, в чем причина, – кивнул себе Стам. – Тогда хоть Дарину дай шанс увидеть её.
– Не стоит. Правда, друзья, не стоит. Я лучше как-нибудь один. Можно было бы ещё с Румой, но не с вами.
Оглядев шестёрку своих спутников, маг догадался, от чего Дюман смутился. Происхождение каждого из них было более знатным, а на фоне принца, пусть и не наследующего корону, его положение младшего баронского сына выглядело невпечатляющим. Кроме того, насколько он мог судить, все они были хороши собой, и даже Дарин, не обладающий ни титулом, ни богатством, мог приглянуться многим девушкам крепкой фигурой и приятным лицом. Рума задумался – обижаться на сказанное по отношению к нему или всё же не стоит.
Тем временем люди стояли вокруг, обиженно насупившись. Эндиус вообще казался оскорблённым в лучших чувствах. Наконец, Стам решил объяснить остальным, что делать из этого проблему не стоит.
– Не обижайтесь вы. Всё равно свадьбы не пропустим.
– Да до неё ещё…, – махнул рукой Шиммел.
– Ну так и мы домой нескоро.
– Где это твое поместье? – Акан все же решил уточнить.
– Через несколько дней пути на восток от Фикса.
Костёр уже полыхал, погружая небольшую полянку в трепещущий оранжевый свет. Люди расселись вокруг. Тишина накрыла всех, слышно стало только стук ложек и шелест листвы. Ветер легонько шевелил её и щекотал тёмные тени. Было хорошо и уютно настолько, насколько может быть уютна стоянка под открытым небом. Но все наслаждались моментами тишины, ведь уже завтра они окунутся в атмосферу шумного рыночного города.
