– Не хочу вам мешать, но вы забыли, – протянул он блокнот.
– Ой! – не ожидала я. – Точно.
Я выпуталась из одеяла, поправила волосы и взяла блокнот в руки.
– Спасибо вам! – поблагодарила я парня.
– Можно на «ты», я не такой уж старый, – отметил он.
– Если честно, мне показалось, что ты маньяк… – призналась я. Как только я произнесла это вслух, поняла, насколько это абсурдно звучит, и сама рассмеялась.
Парень приподнял брови в удивлении и тоже улыбнулся. Он явно не думал произвести такое первое впечатление.
– Куда едешь? В санаторий? – попыталась я сгладить знакомство светским разговором.
– Нет. По личному делу, – сказал парень и присел на соседнее место. – Нужно помочь брату. А ты зачем?
– Пишу статью, – коротко ответила я.
– Интересно… – сказал парень и выжидательно посмотрел.
«Да что у него за любовь к чеховским паузам!» – думала я, не собираясь продолжать разговор. Не хотела распространяться о своих планах перед незнакомцем, пусть даже симпатичным.
Молчание стало неловким.
– Ну, я пойду, – попрощался молодой человек, поняв, что разговор не продолжится.
В этот момент поезд заехал в длинный туннель… Мгновенно стало темно, и зловещий гул наполнил вагоны. Уши заложило, и в этой кромешной темноте прозвучал гнусавый голос из динамиков: «Уважаемые пассажиры, мы прибываем на конечную станцию – Холодный мыс».
«Вот и приехали», – подумала я, и по телу пробежали неприятные мурашки.
Глава 4. Прибытие
Поезд вынырнул из туннеля. В окно ударил яркий свет. Пассажиров встретила пустая станция с длинным перроном и снежными сугробами. Поезд дернулся, качнув людей в вагонах, и остановился. Двери открылись. Свежий горный воздух заполнил тамбур. Я наспех оделась и вышла на улицу.
Первое, что стало очевидным – непривычный для конца октября холод. Он сразу пробрал до костей.
«Брр… Холодный мыс – это не метафора. Тут, наверное, минус пять!» – подумала я, кутаясь в куртку. Моя одежда явно не была рассчитана на минусовую температуру.
Я осмотрела окрестности, засыпанные белым рыхлым снегом. Станция располагалась в низине. Покрытые хвойным лесом горы уходили вверх, создавая волны темно-зеленого цвета. И, словно пена на волнах, на хвойных лапах лежал снег. Местами из этой застывшей хвойной реки выступали серо-рыжие скалы, обнажая пласты древних пород… Низина, где располагалась станция, была окружена горными боками, как амфитеатром, и каждый звук отражался от них, создавая эхо: радостные голоса приехавших, шипящие звуки поезда, крики птиц – все это умножалось и медленно затихало в этом волшебном месте. «Красота такая, что даже не верится», – подумала я.
Сквозь одну из гор пролегал глубокий железнодорожный туннель. Через него составы и попадали на станцию. В конце перрона рельсы обрывались, заканчиваясь красно-белым ограждением. Поезд высадил последних пассажиров, постоял, пыхтя, словно отдыхая после трудного подъема, и, закрыв двери, поехал в обратном направлении.
По посадочной площадке начали разбредаться люди, оставляя запутанную сеть следов. Я решила держаться толпы. Все путешественники поднимались в гору по отсыпанной щебнем обледенелой дороге. От станции в ее сторону направлял желтый металлический указатель в форме стрелки с надписью «Югория».
«Надеюсь, тут есть хотя бы электричество…» – забеспокоилась я, оглядывая окрестности в поисках каких-то признаков цивилизации. Впереди была лишь лесная дорога.
Я шла, проматывая в голове план: «Первым делом надо найти жилье, потом – ненавязчиво опросить очевидцев»…
Вдруг что-то спереди с силой ударило по ноге. Бедро зажгло резкой болью. Не удержавшись, я упала прямо в придорожный сугроб.
– Ай, ай, ай! – Схватилась я за ушибленное место и с обидой посмотрела на камень, который стал причиной падения. Что за несправедливость! Кто притащил этот булыжник на самый центр дороги?! Через пару минут боль утихла и, прихрамывая, я продолжила движение, уже озираясь на заснеженный путь.
Спустя некоторое время вдоль дороги начали появляться признаки жизни: одноэтажные деревенские домики с крышами из шифера, двухэтажные современные коттеджи, а позже и панельные пятиэтажки.
Это был небольшой населенный пункт, что-то вроде поселка городского типа, где одна главная улица с пятиэтажками советской эпохи пересекалась маленькими улочками частной застройки. Во дворах лаяли собаки, где-то вдалеке слышался гусиный гогот.
«Ну и захолустье! И сюда приезжают бизнесмены со всего мира?» – не верилось мне.
Боль в ноге отзывалась с каждым шагом, тело потрясывало от холода, а дорога все не заканчивалась. Я уже думала, что поселок мог бы быть поменьше. Общественного транспорта здесь не оказалось, но по пути я увидела несколько внедорожников. Интересно, как они сюда добрались?
Я шла в своем плохом настроении по центральной улице со светлым и добрым названием – проспект Мира, в поисках нужного адреса.
Увидев пересечение с улицей Сиреневой, свернула направо и по маленькому уютному проулку добралась до двухэтажного деревянного дома с табличкой «Гостиница». У калитки нажала на дверной звонок. Ворота открылись.
Двор был завален дровяными чурками и щепками. Кто-то недавно рубил здесь дрова. Из большого спиленного пня, стоявшего посреди двора, торчал огромный топор. Я аккуратно обошла место расправы над березовыми поленьями и открыла дверь в дом. В крохотном коридоре меня встретила крупная приземистая женщина преклонных лет, слегка квадратная по форме тела и округлая в лице, седая, в кухонном фартуке.
Не успела я ничего сказать, как бабуля запричитала:
– Да ты же замерзла совсем! В такой тоненькой курточке… Так и простудиться недолго! – начала она щупать мою верхнюю одежду на предмет утепления. Видимо, рассчитывая степень вероятности простуды от толщины синтепонового слоя.
Это и была Любовь – женщина, оправдывающая свое имя, и готовая задушить любовью до смерти всех, к ней случайно забредших. Я поздоровалась и объяснила, что хочу снять комнату на неделю.
– Да, конечно, милая, заходи. Я гостям всегда рада. У меня и банька есть, топлю по воскресеньям. Тебе не помешает, околела совсем. Попарю, накормлю, напою и спать уложу…
– Спасибо, я подумаю…– ответила я, вежливо уклоняясь от чрезмерно настойчивой заботы.
Хозяйка подхватила мою сумку и понесла куда-то. Я пошла следом.
– Комнатки маленькие, но я все держу наготове. Вдруг кто приедет, – приговаривала Любовь, поднимаясь по скрипучей лестнице.
– И много людей у вас останавливается?
– Сейчас сезон начался – первая группа. Ребятки заселяются активно. Но все хорошие, ты быстро подружишься…
Длинный коридор на втором этаже был настолько узким, что казалось, идущая впереди Любовь занимает всю его ширину. Тусклая лампочка на потолке покачивалась от ее шагов, и казалось, будто коридор двигался из стороны в сторону. На секунду я ощутила, что все еще нахожусь в вагоне поезда. Такое же тесное сдавливающее пространство. Женщина открыла одну из многочисленных дверей, провернув несколько раз ключ в замочной скважине. Со скрипом рассохшаяся дверь распахнулась. За ней оказалась небольшая уютная комнатка, в светлых тонах, обустроенная на манер гостиничного номера.
В помещении пахло мылом. Кремовые обои в мелкую розочку, добротная кровать с деревянным изголовьем, заправленная пышным одеялом розового цвета, письменный стол, пара тумбочек, старинный телевизор и шкаф у стены – все это будто перенесло в прошлый век, до существования современных технологий.
– Смотри, вот тут – ванная комната. Полотенчики тебе сейчас занесу… – знакомила хозяйка с пространством.
– Хорошо. Любовь, подскажите, а как отсюда попасть в санаторий?
– Да что ты, милая, все меня баб Любой зовут, и ты тоже, не стеснясся… А санаторий тут близехонько! – указала направление рукой женщина. – Пройдешь еще пару улиц вверх по проспекту Мира и налево! Но на этих выходных погружение, и там никого нет, – вспомнила вдруг она. – Собрание для новичков в понедельник. А пока отдохни, погуляй, подыши горным воздухом…
– Что значит – погружение? – уточнила я.
– Еще узнаешь! – улыбнувшись, ответила старушка.
Любовь покинула комнату. Я осталась наедине со своими мыслями: «Колоритное местечко. Хозяйка немного навязчивая, но ничего, главное комната чистая и кровать удобная. Все же, я не отдыхать сюда приехала». Разложив вещи из сумки, я плюхнулась на кровать.
«Какой забавный телевизор!» – увидела я большой ящик с пузатым экраном. Он был накрыт сверху ажурной вязаной салфеткой. «Это, наверное, дедушка моего Гоши»…
– Привет, старичок! – поздоровалась я и попробовала включить, нажав на кнопку. Но та не сработала. Скорее всего, телевизор давно был на пенсии и служил лишь украшением пространства.
Захотелось принять душ после долгой дороги. Я разделась и зашла в ванную. Вода зашумела, согревая замерзшее тело. «Вот то, чего мне не хватало», – подумала я, стоя под теплыми струями воды.
Сквозь шум душа послышался настойчивый стук в дверь. Несколько секунд и звук повторился.
«Да кто там стучится!» – подумала я и, подойдя к двери, начала переговоры.
– Да!
– Я полотенчики принесла! – послышался по ту сторону милый голос хозяйки гостиницы.
– Хорошо, оставьте на кровати! – ответила я, сдерживая раздражение.
– И еще, нашла курточку потеплее, из своих запасов! Померь, вдруг тебе подойдет! – перекрикивая воду, продолжала вещать баб Люба.
Я стояла голышом у замочной скважины и уже начала зябнуть:
– Сейчас не лучшее время для беседы! Давайте поговорим позже?!
– Конечно, конечно! Убегаю. Если что понадобится – я на первом этаже… Там же и чайник есть, если нужен…
Как только баб Люба покинула комнату, я вышла из ванной и закрыла входную дверь на ключ изнутри. «Какая бестактность! Жаль, ее отеля нет в приложениях, я бы написала гневный отзыв!» – Меня просто вывело такое наглое вторжение в личное пространство.
Еще немного повалявшись в номере и отдохнув, я села за планирование:
«Нужно найти того, кто расскажет о местной секте… Ой, нет, похоже, первым делом мне надо поесть…» – поняла я, ощутив, как желудок перебивает недовольным бурчанием.
На розовом покрывале, помимо полотенец, лежал розовый пуховик. «Какое все тут слащавое! И природа, и эта баб Люба со своей гиперзаботой, и этот тотальный розовый! – «Не верю!» – сказал бы Станиславский. Что-то тут не так…» – Я не привыкла смотреть на мир через розовые очки. Но, все же, куртка, принесенная баб Любой, была теплой, и, подумав рационально, я решила временно ввести в свой гардероб этот цвет.
Накинула обновку, вышла из дома и направилась по улице вверх. «На проспекте Мира должно быть кафе или магазинчик», – подсказывала мне логика.
Глава 5. Парад сектантов
Я шла по главной улице и разглядывала местность. Удивительно, здесь были такие знакомые пятиэтажки, как в любом городе России. А вокруг них – великолепные горы и леса, словно в Альпах. Какой забавный контраст!
Но, оказалось, это было не самое удивительное зрелище за день. По пути я встретила странного мужчину. Он гулял по улице с блаженной улыбкой и бурно восхищался всем вокруг.
– Какой белый снег! Великолепно! – говорил он, дотрагиваясь до заснеженных заборов. – И день сегодня просто замечательный! Подумать только! Как я этого раньше не замечал?!
Я осторожно обошла чрезмерно позитивного гражданина и вскоре увидела еще более странную женщину. Она стояла на перекрестке и то ли билась в припадке, то ли делала усердные поклоны. Сначала женщина неподвижно замирала с закрытыми глазами, а потом, резко выдыхая, опускала корпус вперед, повисая головой вниз, и болтала обездвиженными руками, словно тряпочками. Дальше она снова поднимала корпус и повторяла свое действие.
«Жуть! Похоже на обряд изгнания дьявола», – подумала я. Кажется, в фильмах именно так изображают одержимых бесом людей.
Я включила камеру на телефоне и сняла происходящее. Удивительно, но никто вокруг не обращал на странности внимания! Как будто такое здесь – в порядке вещей!
«Ужасно! Они все сошли с ума!» – заключила я, обходя и неадекватную женщину.
Навстречу шла целая колонна людей. Они поднимались вверх по улице парами, держась за руки, и о чем-то беседовали между собой. Когда люди приблизились, стало слышно, о чем они говорят. Женщина лет сорока держала за руку парня, годящегося ей в сыновья, и спрашивала:
– Оля, напомни мне, Вове, – говорила дама, – когда я был по-настоящему счастлив?
– Я не уверена, – отвечал парень басом, – наверное, в детстве.
«Что за ерунда?! – думала я, – Почему женщина называет себя Вовой, а парня – Олей?» Это место все больше напоминало психбольницу… «Что тут такого делают с людьми, если они сходят с ума?!» – ужасная мысль заставила меня вздрогнуть. По телу пробежали холодные мурашки. «Брр… надо зайти куда-то погреться».
Недалеко виднелось заведение с надписью «Старый шмоточник». В нем я решила переждать парад сектантов, двигающихся по главной улице.
Я спустилась в подвальное помещение по узкой лестнице. Зазвенел колокольчик, прикрепленный к входной двери. Внутри была маленькая комнатка со странным химическим запахом, как в секонд-хенде.
Помещение было заполнено костюмами: разнообразными платьями с корсетами и перьями, мужскими шароварами и камзолами. Даже целый стенд бород был представлен.
У прилавка с украшениями стояла одинокая пенсионерка в черном пуховике, который укутывал ее с ног до головы, как одеяло. Низенькая хрупкая женщина примеряла кольца с камнями. Обернувшись, она приветливо поздоровалась и спросила:
– Агат или змеевик?
– Что?
– Какой тебе нравится? – Показала она два ажурных перстня на своих пальцах.
– Извините, я в камнях не разбираюсь.
– Не обязательно быть экспертом. Просто прислушайся к себе.
Я посмотрела на кольца. В одном из них был зеленый камень с темными крапинками, а в другом – голубой, как небо, с кружевным узором из белых прожилок. Он был похож на море с облаками. Я указала на голубой камень.
– Этот приятный, но носить-то вам.
– А я не для себя выбирала, это подарок! – Протянула мне серебряный перстень бабуля.
– Спасибо, не нужно, – смущенно отказалась я.
– Не отказывайся, бери, что дает тебе мир! – еще раз предложила она.
– Это явно дорогое кольцо, вы видели цену? – Сопротивлялась я, считая, что бабуля могла не разглядеть цифры на бирке.
– Важно не то, сколько заплатишь, а сколько получишь радости от покупки.
