Иван Николаевич Степыгин "Тайна Волчьего озера"

Голос Андрея, но это не Андрей. Он смотрел прямо на неё, но машина летела с бешеной скоростью. Они уже выехали за пределы села и мчались по старой грунтовой дороге в сторону Волчьего озера. Снова увидев в этих глазах черноту, Света заплакала.

– Отпустите нас…

Трясущаяся рука гуляла по пассажирской двери. Карман для мелочей… Странная трубочка… Газовый баллончик! Света всегда держала его под рукой, на всякий случай. Но кто мог знать, что «всякий случай» – это её собственный, любящий муж?!

– Папочка, перестань… Мне страшно… – прошептала Маша.

Нечто посмотрело на заднее сидение.

– Я сожру твои маленькие ручки, малышка! Ты нам не нужна, потому что утренняя звезда уже сорвалась в бездну. Нам никто не нужен, только она! Она почти здесь! Она…

Света брызнула едкой струёй из баллончика прямо в лицо Андрея. Он… Оно закричало. Не его голосом… Тысячами… Тысячами голосов, восставших из самых страшных ночных кошмаров чудовищ. А вместе с ним закричала и Маша. Пока нечто в теле её мужа дёргалось и корчилось, Свете удалось дотянуться до кнопки центрального замка.

Машину кидало из стороны в сторону, в любой момент они могли перевернуться. Света посмотрела вперёд и смогла разглядеть черноту Материка вдалеке. Значит, они приближались к берегу Волчьего озера. И приближались быстро… Слишком быстро…

Закрывая голову Света нырнула под руки Андрея и, открыв водительскую дверцу, вытолкнула собственного мужа из машины. Истошно крича, чудовище, поселившееся в теле Андрея, рухнуло на землю и укатилось куда-то в траву. Света резко пересела на водительское кресло, схватилась трясущимися руками за руль…

– Не бойся, маленькая моя, всё будет хорошо… – не своим голосом сказала Света, видя отражение дочки в зеркале заднего вида.

А потом она увидела, как свет фар осветил ствол огромной ивы, растущей прямо на берегу Волчьего озера.

Поздно…

Удар, сильная боль в виске и плече… В груди что-то хрустнуло, рот заполнился кровью… Поворот, всё смазалось, как во время катания на быстрой карусели…

Крик, падение, снова удар…

Вода… Много воды… Темнота… Света почувствовала, что это конец. Для неё всё закончилось. Последнее, что она услышала, был плач… Нет… Агонизирующий крик собственной дочери.

А потом вода заглушила все звуки.

* * *

Что-то ползло по щеке. Андрей стряхнул это вялым движением, таким же, каким пытаются прогнать утреннее солнце, которое надоедливо лезет в глаза. В голове гудело, мир снова был не в фокусе.

«Господи, да когда же это всё закончится? Можно мне просто поспать…»

Света… Маша…

Андрей заставил себя разлепить глаза. В рот попал песок. Он закашлялся и не сразу сообразил, что лежит на холодной земле. А впереди…

– Нет… Нет-нет-нет-нет… НЕТ!!!

Неизвестно, откуда в теле взялись силы. Он резко вскочил и побежал туда, где секунду назад на его глазах машина рухнула в воду. Он уже готов был прыгнуть в воду, но на самом краю берега ноги подкосились, в голове снова помутнело…

Голос… Голоса…

«Зря сопротивляешься, сладкий. Мы ещё вернёмся»

* * *

В горло снова попала вода. Темнота. Он начал захлёбываться.

Свет. Не синий, жёлтый… Ванна?

Андрей резко выскочил из воды. Он снова заснул, теперь уже в ванной и полностью погрузился в воду. Чуть не утонул. Кашель душил, горло горело, по телу побежала дрожь. Опять эти сны… Снова…

Андрей вылез из ванной и, не вытираясь, накинул на себя халат. Махровая ткань тут же промокла, тонкие струйки стекали по ногам на холодный кафель, в лицо лезли мокрые волосы. Андрей еле-еле добрёл до прихожей, оставляя за собой тонкую вереницу мокрых следов и возле комода упал на колени. К воде, стекавшей с волос, добавились слёзы. Он снова плакал. Вот и всё. Всё сначала.

– Ну привет… – сказал Андрей и зарыдал.

Снова этот сон. Как наяву. Но что-то было не так. В реальности он почти ничего не помнил ровно с того момента, как ушёл посреди ночи из дома в сторону Волчьего озера. Только какие-то отрывки, аварию… Он пришёл в себя на следующее утро в доме с осознанием того, что его жена и дочка погибли.

Но этот сон… Волчье озеро, отец, видения, опьянение, ссора со Светой… И эта адская гонка по грунтовке… Всё было таким ярким! Он не просто увидел это. Он это пережил.

Снова.

Снова? Чушь какая-то… И отец…

Отец…

Андрей поднял мокрую голову и увидел краешек белого листа бумаги, что лежал на комоде. На нём чётким почерком, с наклоном влево, были выведены тонкие цифры. Почерк Оли.

Поколебавшись несколько секунд, Андрей встал и направился в комнату за телефоном.

Глава 2

Возвращение

Еле слышное жужжание телефона на тумбочке вырвало Олю из лёгкой дрёмы. Неизвестный номер. Но она и так прекрасно знала, кто ей может звонить в такой поздний час. Она потянула пальцем за зелёную трубочку на дисплее и поднесла телефон к уху.

– Ну что, надумал? – спросила она, не поздоровавшись.

– Рассказывай. – голос Андрея всё ещё был холоден, но хотя бы исчезли нотки той злости, которая буквально сочилась из него во время их стычки в квартире.

– И что же ты хочешь узнать в первую очередь? – Оля встала с кровати, прижала телефон в уху и перешла в другой конец номера, чтобы взять рюкзак.

Андрей сидел в кресле в комнате и смотрел в одну точку. Лунный свет заполнил помещение, окрасив всё скромное убранство в голубоватые тона. Прошла, кажется, целая вечность с того момента, как он решился позвонить по написанному на листке блокнота рукой сестры номеру. Волосы уже давно высохли, но он забыл причесаться, и теперь чёрная шевелюра торчала в разные стороны. Андрей посмотрел на собственную тень на стене и про себя отметил, что вместо головы у него, судя по всему, большой дикобраз.

«Сижу ночью в комнате один, думаю о дикобразах»

«Иду ночью один по лесу, думаю о больших ры…»

Андрей выронил телефон, тот отскочил от ноги и рухнул на пол.

– Алло? Алло? Эй, ты живой там? – от удара включился режим громкой связи, отчего создавалось полное ощущение, что сестра задаёт эти вопросы, сидя под креслом.

– Да, я… Просто… – Андрей осёкся и полез за телефоном. Хотя, в принципе, можно и так поговорить, почему бы и нет?

«Возьми себя в руки, соберись»

Очень трудно было привести мысли в порядок. Слишком много событий за последние сутки, слишком «яркое» возвращение ночных кошмаров.

Андрей снова включил обычный режим, встал с кресла и подошёл к двери, которая вела на лоджию. В комнате было душно, хотелось выйти. Он повернул ручку и потянул дверь на себя.

– С чего ты решила, что он жив?

Пока брат разбирался с упавшим телефонов, Оля уже успела вытряхнуть содержимое своего рюкзака на кровать и начала перелистывать большую папку. В ней она хранила всё, что могло быть каким-то образом связано с исчезновением их отца, Егора Ланевского. Почти десять лет работы, бесконечные попытки всё бросить и начать сначала. Множество материалов, звонков, случайных знакомств…

Оля задумалась, но тут же вернулась в реальность.

– Слушай, я сначала хотела сказать насчёт Светки и Машки… Мне правда…

– Проехали. Что насчёт отца?

Андрею не хотелось обсуждать с сестрой смерть жены и дочери. Ещё не утихли эмоции, вызванные кошмаром. Последние полгода он всё чаще стал задумываться о том, что пора идти дальше, но этот проклятый сон снова вернул его в исходную точку. Счётчик обнулился, казалось, что и не было никаких двух лет. Авария словно случилась сегодня. Вот буквально полчаса назад.

«Ну привет, депрессия, расчехляй свои орудия пыток, настало время страдать и веселиться»

– В общем, я кое-что нарыла… На самом деле много всего, даже чересчур… – говоря всё это Оля так быстро листала содержимое папки, что Андрей слышал шорох страниц. – Но недавно случилось кое-что интересное. Секунду… Ага, есть…

Оля держала в руках ксерокопию третьей полосы газеты «Вестник» – общественно-политического издания Стародвинского района Волгоградской области. В левом нижнем углу тематической полосы «Закон и порядок» гнездилась маленькая заметка – некролог об участковом-уполномоченном, старшине полиции Дмитрии Павловиче Сторчаке, который «погиб при исполнении служебных обязанностей».

– Строкалинский участковый погиб. – вкратце изложила суть материала Оля.

Андрей усмехнулся.

– И это всё? Кто-то умер в Строкалино… Какая редкость! – съехидничал он.

Оля отложила папку и зашагала по номеру.

– О, узнаю этот тон… Старший братик решил поучить младшую сестричку. Гордишься собой, а, Двухминутный?

Андрей ничего не ответил. Дурацкая кличка, которую сестра придумала ему ещё, когда им было лет по семь, означала его возраст: Андрей был старше Ольги на две минуты.

– Дальше будешь слушать, или как? Зная, что ты любишь язвить, я приберегла всё самое вкусное напоследок.

– Да говори уже… – Андрей не смог совладать с раздражением, что очень позабавило сестру.

– То-то же. И не перебивай умных людей.

Оля вернулась к кровати и снова заглянула в ксерокопию газеты.

– То, что умер – это не главное, – продолжила она. – Интересно другое. Он там не один скопытился. Точнее, в общей сложности жертвы две, но один полицейский выжил. Ну как – «выжил»? Лучше бы помер.

– Ты сказала «жертвы»? – Андрей уже стоял на лоджии у распахнутого окна и смотрел, как по продольной мчатся редкие машины. Город даже ночью мирно гудел. Андрей всегда считал себя городским, но за всю жизнь так и не смог привыкнуть к этому постоянному шуму. Одно дело в деревне, где тишь да гладь. Как же хорошо в Строкалино…

«Ты всерьёз сейчас подумал о селе, которое убило твою мать, твоего отца и твоих жену с дочкой, как о чём-то хорошем?»

«Сладкий, ты же сам их убил…»

Андрей зажмурился так сильно, что в висках застучало.

– Да, я сказала «жертвы». А что смутило? – спросила Оля.

– Ну, я имею ввиду… Это было убийство? – Андрей понял, что вопрос звучит глупо, но он пытался понять, что же именно произошло в селе.

– А, ты об этом… Да, я думаю, что это было убийство.

– Дело раскрыто! – воскликнул Андрей, стукнув ладонью по подоконнику. Стёкла лоджии зазвенели. – Детектив Ланевская «думает, что это было убийство». Прошу занести в протокол заседания, Ваша честь, а также довожу до вашего сведения, что…

– Ланевский, либо ты сейчас закроешь свой хавальник, либо мы больше никогда не увидимся! – грубо заявила сестра.

– А мы что, видимся так часто, а? – парировал он.

Оля почувствовала, как гнев заполоняет всё нутро, растёт где-то в груди и вот-вот доберётся до мозга, после чего она точно потеряет над собой контроль. Опять эта помесь злости и ехидства в голосе! Он не хочет узнать правду, ему просто нужно её в чём-то обвинить, очевидно же!

«Не так сильно я тебе врезала, тупой ты дятел»

Ольга сдержалась и заговорила более спокойно.

– Слушай, я сказала, что понимаю тебя… Нет, не понимаю. И не хочу понимать. Я не хочу переживать то, что пережил ты. Но папа… Он нам обоим дорог. Может быть тебе даже больше, чем мне, просто признаваться в этом не хочешь. Или боишься – понятия не имею… Просто спроси у себя, хочешь ли ты попробовать его найти, или же просто давай представим, что я не приезжала и живи дальше, как знаешь, лады?

Андрей молчал. Она знала, что сейчас он погружён в собственные мысли. Колеблется.

– Продолжай.

Уже что-то. Оля неслышно выдохнула.

– В общем, моё, как ты сказал, «заключение об убийстве» не совсем лишь пустое предположение. Ты помнишь «жёлтый дом»?

– Берёзовский интернат? – уточнил Андрей, закрывая окно. В воздухе почему-то запахло машинным маслом, и он решил, что пора вернуться в комнату.

– Да, он самый. – подтвердила Оля.

Речь шла о психоневрологическом интернате, который находился в хуторе Берёзовский всё того же Стародвинского района. Петька из Воронежа вечно рассказывал всякие байки о сбежавших оттуда дебилах, которые все, как один, особо опасные серийные убийцы и страшные маньяки. На самом деле в маленьком интернате содержали либо людей с явными физическими отклонениями, которые влияли на мышление пациента, либо допившихся до белой горячки местных. Людей с той же шизофренией отправляли в более специализированные городские учреждения.

Андрей сел в кресло, то громко скрипнуло.

– Помню, конечно.

– Ну так вот… Неделю назад туда привезли сотрудника местного отделения полиции, который был в составе следственно-оперативной группы, направленной на поиски этого самого погибшего участкового. И не куда-нибудь направили, а именно к Волчьему озеру… Как же его…

Снова шорох страниц. Андрей терпеливо ждал.