Алексей Михайлович Левшин "По ту сторону снега"

И упряжь по вожжи в росе.

Не вспомнить мне всех околесиц,

Что листья вразбивку несли,

Как в сердце ударился месяц,

Как реки изнемогли

Меня дожидаться и прятать

Свою про запас синеву.

Меня им хотелось сосватать

К одной сероглазой. Погибшей лет семь как, в такую же точно весну.

День третий. Первые воспоминания.

Новгородская

За окном голосок.

Руки как будто бы только что убраны с шеи.

Шея – с креста. У нас дома всегда хотели,

Чтобы вышел из мальчика толк,

Блеск и щелк.

Только в наши две комнаты, перегородкой

Превращенные в три, никогда не входил Христос,

Ноги босые, в грязи и в осоке,

Как будто бы шел по болоту.

И вырос, пока дошел.

Моя Новгородская

Моя Новгородская улица!

Моя новогорклая, моя новогодняя,

С упряжкой колонн на углу.

Колонны да слезы.

С верхов капители, с низов – канители.

Трамвай, так похожий на вехи речного обоза,

Плывущий во мглу

И из мглы выплывавший – к утру.

Моя Новгородская улица!

Моя половодница, моя полоумница!

Кормилица образов, крепнущих в звонкой сумятице,

В сутолке, смятке и чечевице дней.

Окно потеплело: я вижу любимые лица,

Прабабушки Маленькой вечный обед,

И стирку, и добрые руки,

И тех, кто без нас с тобой, мама, однажды

На тот отправился свет.

Нет, в мире моем ничего нет чудесного,

Разве что вспомнившийся разговор.

Нет, в мире моем ничего нет особенного:

Потери да междуусобицы.

В семье это как-то безумно заметно.

На свалке качается рыжая дверца:

Вот все, что осталось от шкафа,

От взбалмошной нашей, громоздкой

Насупленной  Новгородской.

А сердце дрожит ползунком,

То наверх, то как-то

Неосторожно, куда-то…

Омск

Здесь, в дебрях низенькой провинции,

Где люди ласковы, а, кажется, грубы,

Заимствуем, мой друг единственный,

Вовсю заимствуем любви.

Не разыскать мне пальцы в варежке,

Замерзших губ не разлепить!

А этот вот простор икающий

Мы будем санками лечить.

Я эту вот сметану снежную

Марал и комкал, Бог простит!

Из этой вот я вырос нежности.

А новой так и не достиг…

Ты подарил мне ослепительный,

В поправках белых и слепых,

В отеках памяти пронзительной,

Омытый Омкой мой родной язык.

ххххх

Ну, как избыть мне реквием зимы

С растерянным в ее нутре ребенком,