Алексей Михайлович Левшин "По ту сторону снега"

Который в варежку со снегом комья тьмы

Кладет горстями. Вырастет девчонкой.

Четвертый день. Образы за окном

Булгаков без нас

Пока за призрачным событьем

Спешит растроганный народ,

Привет тебе, столичный житель,

Невзрачных деятель забот.

Глядя на улицу Тверскую.

Мороза ком глотаю я.

Так, значит, Боже, вот такую

Ты землю выдумал, творя?

Пойдешь направо, и цесарку

В дубленке маминой спугнешь.

«Вас всех уволят» ворон гаркнул.

И неизменная кухарка

На всю столицу варит борщ.

Все это, милый мой читатель,

Петлистый коридор Москвы,

В котором я, как вы, петлятель

И наблюдатель, как и вы.

Здесь все всегда на честном слове

И все мучительно всерьез.

У мокрых подворотен, что ли,

Просить подмоги наперед?

Раз все всерьез, так значит крышка.

Москва играет в кошки-мышки

С тем, кто и думает-то слишком,

А после сам себя берет

В охапку и все пишет, пишет.

Чего, никто не разберет.

Кого-то в сон смертельный клонит.

Кому-то очи ест до слез.

Здесь некогда живал писатель,

Он шубы длиной не носил.

Но знал, что надо улыбаться.

Что было сил, что было сил.

И так всю жизнь на этой силе,

По пояс уходя во тьму,

Он выплывал, читатель милый,

И было весело ему!

Дудочка

Продеть бы дудочку

В ушко той улочки

И продудеть на ней всю жизнь,

Обрыскать с нею закоулочки

И тихоходную теплынь.

Сыграть тишком про то, как тризною,

Квартиросъемщики судьбы,

Справляли мы свою непризнанность

И невозбранность, стало быть.

А если нам потом покажется,

Что наша песня невпопад,

Что попадали всюду катыши

Ненужных скомканных бумаг –

Что ж, значит так тому и быть,

Хозяюшка-судьба!

Ведь невозможно песнь сложить,

Не положив себя.

Гейне

Что там за шепот?

За пропасть, за оползень?

Детской простуде скончания нет.

Нет чтобы крикнуть: «немедленно! Воздуху!»

Легких не хватит. Не тот континент.

Что ж ты хотел?

Умирать научись.

В мякише снега

Тонет столица