– Что случилось? – сажусь на кровать, тереблю плечо подруги.
– Ничего. Свали, Мир…
– Ну-ка, – резким движением срываю одеяло, – Леся… господи!
Ошарашенно гляжу на зареванную соседку. Весь правый глаз девушки заплыл, на губе кровь. Она поджимает ноги к подбородку, прячет взгляд, дрожит. Её бёдра покрывают фиолетовые синяки. Боже!
– Это он сделал?! Горкин?!
Она молчит.
– ЛЕСЯ!
– Отстань! – кричит на меня, – пока ты там в трусах бегала, со мной делали страшное! Не только Витька, но и друзья его! Как только он закончил, пришли трое и…
Она заливается слезами.
– Ты должна пойти в полицию, – твёрдо говорю, – Леся, это не шутки! Тебя изнасиловали! Еще и группой.
– Нет… ни за что! Представляешь, что со мной сделают в универе?! Мать и так концы с концами еле сводит… такой позор… нет! НЕТ!
Обнимаю её. Леська немного расслабляется. Я должна ей помочь! Но как?
Сглатываю.
– Ладно, я пока чай сделаю ромашковый, как ты любишь.
Иду к чайнику. Сначала ей нужно немного успокоиться. Потом я что-нибудь придумаю.
– Что за платье? – шепчет подруга.
– Да так, одолжили. Я по лесу в труселях бегала, повезло добрых людей встретить.
Значит, мне ещё повезло? Испытываю жгучую злость. Что этот Ангус со своей сворой себе позволяют?! Думают, раз богатые, то им можно калечить жизни людей?!
– Мира, – тихо говорит подруга, немного успокоившись, – никому не говори, пожалуйста.
Кусаю губы до крови. Знаю, что она должна пойти и заявить. Но понимаю, как Леське страшно. Я и сама вчера была готова на всё, лишь бы забыть и сделать вид, что ничего не случилось. Мда, потусовались.
Леська всегда была смелой. Хоть мы не особо долго знакомы, она быстро взяла меня под крыло. Активная, бойкая, не позволяющая дразнить меня. Я же помогала ей с учёбой.
И теперь должна помочь снова.
– Перекусим? – мне нужно оттянуть время, придумать, как наказать урода Горкина.
Презираю таких, как он. Использующих свою мужскую силу не для защиты, а для принуждения девушек к сексу.
Интересно, если я соглашусь на предложение Пита, они помогут мне отомстить? Ведь одна я не справлюсь…
Весь оставшийся день пытаюсь отвлечь подругу. Болтаю столько, сколько за весь год не говорила. Но она то и дело подвисает, словно не здесь где-то.
Мы включаем фильм на ноутбуке, я бегу за попкорном.
А наутро…
– Блиин, как мне этот дурацкий синяк-то замазать? – Леська будит меня совсем рано.
– Чего… который час? – пытаюсь нащупать мобильный, но вспоминаю, что забыла его в особняке Ангуса.
Блиин!
– Уже шесть! – выпаливает подруга, – хватит дрыхнуть!
– Как ты? – стекаю с постели, беру полотенце, зубную пасту и щётку, – после вчерашнего?
– Норм, – бросает подруга, – в конце концов, я сама виновата. И тебя подвела… прости.
Леська обнимает меня.
– Да ладно, мне-то ничего не сделали.
– Главное, это уродство под глазом как-то замаскировать, – усмехается она, – а что было, то было… просто больше мне в их компашке делать нечего.
Но это всё подозрительно. Ещё вчера подруга была сама не своя. Напуганная до чёртиков. А сейчас она уже в порядке? Такие вещи бесследно не проходят.
После утреннего душа выбираю, что надеть.
Кручу в руках платье, что дал мне Пит. Красивое. Нужно постирать и вернуть. При мысли о мажорах сердце ускоряется. Образ Пита сменяется Рамилем. От его взгляда внутри меня всё трепещет.
– Таак, и кто всё-таки тебе эту красоту дал? Это же бренд, подруга! – Леська возникает сзади, выхватывает наряд.
– Отдай, пожалуйста, – вырываю.
– Да ладно, ладно. Оно крутое! Стоит целое состояние. Напоминает мне одно из лимитированной коллекции какого-то японского дизайнера. Помнишь, Дёмина всё кричала, что хочет такое заказать, но ей не хватило?
– Припоминаю.
– Вот. Надевай его! Если явишься в таком офигенном платье, там все мажорки рухнут в обморок.
– Нет. Мне нужно его вернуть. И кеды тоже.
– Ну ты зануда, Мир, – дуется Леська.
Но я всё равно остаюсь при своём мнении. Надеваю юбку и блузку. Волосы распускаю, расчёсываю. Впрыгиваю в старенькие балетки. Нужно будет попросить у папы денег на новые.
Мы идём в универ.
Леська тараторит, не переставая. Но я даже рада. Она похожа на себя настоящую. Может, зря волнуюсь?
Но когда мы подходим к учебному корпусу, подруга вдруг замирает. Её лицо белеет.
Перед дверьми стоит Витька Горкин, курит. Опирается спиной на свой внедорожник. Выглядит так, будто ждёт кого-то. Вокруг крутятся и хихикают девчонки. А он такой весь гордый. Ууу! Бесит!
– Мир… – хрипит Леська, – давай не пойдем. Пожалуйста…
Блин! Что же делать? А вдруг и Ангус где-то рядом?!
– В другой вход войдем, – тяну её к задней двери корпуса.
Там здороваемся с охранником, который нас знает и даже не спрашивает студенческий.
Поднимаемся на этаж, заходим в аудиторию. Никого. А вот это странно.
– Эм… – прохожу и сажусь на своё место, – видимо, слишком рано мы пришли.
Леська плюхается рядом со мной, раскладывает ручки. И тут дверь распахивается, но входит вовсе не преподаватель…
– Здравствуй, блондиночка, – Ангус собственной персоной вплывает в аудиторию.
Сердце падает в пятки. Мажор закрывает дверь, следом проходит Горкин, сальным взглядом облизывая перепуганную Леську.
Вот же попали.
– Моя милая ботаночка, – он приближается, словно хищник, – наконец-то я тебя нашел!
Пучу глаза, понимая, что мне не сбежать отсюда. Третий этаж, даже через окно не выскочишь. Блин, я реально подумала об этом?!
– Брысь отсюда! – гаркает на Леську, та испуганно собирает вещи и уходит под улюлюканье Горкина.
И вот, я один на один с тем, кто еще вчера опоил меня и хотел сделать страшное. Сглатываю.
Ангус садится рядом, по-хозяйски обнимает меня за плечи. Тело деревенеет. Жуть!
– Зря ты вчера сбежала, Мира.
– Да ты что… – пищу, ругая себя за слабость.
– Я очень расстроился. А когда я расстроен, кому-то может быть плохо, – шепчет он, касаясь губами моего уха, – как там твоя подруга?
Машинально отодвигаюсь.
– Не касайся меня, – мычу, – мне неприятно!
– Да ты что? – его вторая рука ложится на моё бедро, – вчера приятно было.
– Не было! – выпаливаю, – ты накачал меня какой-то дрянью!
– Но мне ты интересна, – он растекается в мерзкой улыбке, – я тебя хочу. И получу.
– Коснешься, и я пойду в полицию! – выпаливаю последний аргумент.
– Правда? Интересно будет посмотреть, – хохочет мажор, – если что, мой отец прокурор. И он оценит очередную попытку бедной шлюхи залезть ко мне в койку. А потом заявить типа я её изнасиловал. Думаешь, ты первая?
– Урод! Отвали от меня! – рычу, – подонок!
Смелость возвращается ко мне. С силой отпихиваю Ангуса, но он до боли стискивает мои руки. Резко дёргает на себя, впечатываюсь в его грудь.
– Ты дашь мне прямо сейчас на этом столе. Иначе видео с твоей голой задницей в моём доме увидят ректор с деканом, а ещё твои нищие родаки.
Леденею. Вот же сволочь! И что мне делать?
Испуганно таращусь на мажора. Неужели нет выхода? Блиин! Помогите…
Внезапно со стороны двери слышится возня. Затем громкий вой Горкина. И звук падающего на пол тела.
– Ну чё там? – продолжая сжимать моё запястье, нехотя отвлекается Гусев.
– Привет, Ангус, – переступив валяющееся в бессознанке тело Витьки, в аудиторию входит Пит, а следом за ним Рамиль. Рам крутит в руках мобильный.
Как же я рада их видеть! Они снова меня спасли!
Мажоры приближаются к нам.
– Отпустил её, быстро! – рычит Рам, сжимая руки в кулаки, – или рожу разукрашу так, что папаша не узнает!
Ангус расцепляет свои зверские объятия, я падаю на скамейку, затем уползаю в другую сторону.
– Вы ради мелкой шлюхи решили на меня нарваться? – встаёт, заглядывает Рамилю в глаза, – Алимов, тебе одного раза мало было?
– Она наша девочка, – вклинивается Пит, – так что забудь о Мире. А лучше заканчивай свои подлые игрульки, Ангус. В одну воду дважды не войти. Можно и утонуть ненароком.
– Хуйня! Свободна она! – бесится Ангус, – и эта тёлка МОЯ!
Хрясь!
Кулак Пита впечатывается в лицо Гусева. Тот визжит, падает на пол. Из его носа течёт кровь.
– Я сказал наша, значит наша. Ещё раз тебя рядом увижу… – он присаживается, – до папули не добежишь.
– Мира, иди сюда, – жестко говорит Алимов, – быстро!
А мне два раза повторять не нужно. Смахиваю ручки и тетрадь в рюкзак и спешу к нему. Встаю за широкую спину брюнета.
– Вы ответите, суки! Горкин, блядь! – Ангус спешит унести ноги, – бесполезный кусок дерьма…
Стою, трясусь, с ужасом гляжу ему вслед.
– Ты как? – Пит резко разворачивает меня, осматривает, – испугалась?
