Норковая Шуба
Соня Дивицкая
Психологическая драма. Любовная история. Жизненные ситуации. Личный кризис. Женская боль. Мужские обиды. Легкий юмор. Трогательные моменты. До слез. Сборник рассказов на выходные. В данную книгу входят рассказы о современных мужчинах, которые открыли не ту дверь. Попали в кризисную ситуацию, которую сами себе и устроили. Один ограбил наивную женщину.Другой оттяпал бизнес у жены. Священник ушел к любовнице. Верный муж завел ребенка на стороне. Директор музея орет на больную жену. Что происходит с мужчинами? Почему они вдруг начинают беситься? Эта книжка была написана в паре со сборником женских историй «Истеричка» как мужской вариант нервного срыва. При чем тут шуба? А при том… Мужчины бесятся, а страдать после этого приходится женщинам. Как преодолеть все "сюрпризы" судьбы, которые они нам преподносят? Один из вариантов решения тяжелых семейных проблем вы найдете в этой книге.
Соня Дивицкая
Норковая Шуба
И даже когда посуду бьет мужчина, подметать осколки за ним все равно приходится женщине.
Сборник нервных рассказов про мужчин
Как-то раз я написала книжку историй про женскую истерику, она так и называлась – «Истеричка». Некоторые подружки после этого на меня обиделись. «Как будто мы одни орем!» Я и не говорила никогда, что только женщины срываются, мужчины тоже иногда откалывают номера, да так, что мало не покажется.
Кругом сплошные стрессы. И вообще, время у нас очень нервное, нам всем нужно прийти в себя. Как вариант успокоительного предлагаю эту книжку, десять рассказов о том, как бесятся мужчины.
Иногда это очень хорошо помогает – посмотреть на чужое безумие, чтобы увидеть мир трезвым взглядом.
Причем тут шуба? А притом, что с этими истериками частенько получается одна и та же ситуация: даже когда стекла бьет мужчина, подметать за ним все равно приходится женщине.
Десять признаков банкротства
Каждое утро импозантный Вася Натыкач звонил в наш офис и ругался. Повод? Повод ему был не нужен, Вася и без повода любил покричать. Скандалы заменяли ему и зарядку, и завтрак, и секс.
– Натыкач! – я его оглашала, и все менеджеры ставили руки крестом.
– Соедините меня с директором, – на этом Вася обычно настаивал.
А директора нет! Директор занят, поэтому ругаться с Васей приходилось мне.
– Вы сломали нам сделку! – начинал он. – Почему вы не отгружаете мой заказ?
– Предоплата… – напоминала я Васе, – договор…
Вася помнил договор, но с радостью хватался за любую возможность поспорить. Он сразу включал свое «Ага-а-а-а!», как будто завинчивал дрелью резцы.
– Ага-а-а-а! Договор! Да что вы говорите!? Неужели так сложно войти в положение? Мы серьезные люди! Мы имеем право на отсрочку!
– Конечно, – говорю. – Я передам…
– Передай! – он не давал мне слово вставить. – И напомни, пожалуйста, своему занятому мужу, что это мы делаем вам оборот! Нам давно пора увеличить кредитный лимит!
– Согласна, – я всегда соглашалась с Васей, – абсолютно согласна. Все передам.
– Я это слышу целый год! Я не оставлю этот саботаж! Я дойду до ваших акционеров!
«Дойду до ваших акционеров» звучало на особенном подъеме, после этой фразы Вася бросал трубку.
Через пару минут перезванивала его жена, легендарная Люся Натыкач, и продолжала концертную программу.
– Вы за кого нас держите? – кричала она на меня. – Соня! Что ты его прячешь? Где твой муж? Я неделю не могу на него выйти!
Люся была звездой, и к тому же очень темпераментной. Вот она-то как раз и добиралась до наших акционеров. Однажды на большой выставке Люся поймала нашего шефа и повисла на нем как маленький бульдог.
– Отдайте нам южное представительство! Ваши люди не справляются! Поставьте директором меня! Всех увольняйте, а меня поставьте! Я вам организую продажи!
Шеф смотрел с удивленьем на это чудо в смешной енотовой шубе. Где-то на стенде ему вручили рекламную газету, он слушал Люсю и скручивал газету в трубочку, как будто хотел взять и прихлопнуть как муху эту назойливую бабенку, которая машет перед ним красным клатчем.
– Кто эта женщина? – не понял шеф. – Я думал, она меня изнасилует.
Люся Натыкач! В городе ее знали. Вместе с мужем она приехала к нам в Краснодар из Харькова и раскрутила свой собственный бизнес. Начали понемножку – продавали крестьянам шурупчики, гаечки, но уже через пару лет Люся перешла на трактора. И все без копейки денег! Все благодаря таланту. У Люси был талант легко и быстро входить в контакт с людьми. А уж после того как Люся вошла, ее не так-то просто было выгнать.
Вася в этом дуэте жил как лев в прайде. Охотилась Люся, а табличка с золотыми буквами «Директор» висела на двери его кабинета. Он умел произвести хорошее впечатление, хотя, если честно, меня смущали его пиджаки и галстуки. Что-то меня настораживало, возможно, золотые запонки или золотая пряжка на ремне… Но только меня, на русском юге золотишко никого не раздражало. Тем более никто не мог подумать, что семейная фирма супругов Натыкач обанкротится. Несмотря на все свои экспромты, Люся вписалась в южный рынок, там любили таких персонажей.
Веселая, скандальная манера выбивать отсрочки и скидки никому не казалась там странной. Люся была уверена: чем громче – тем лучше. Поэтому она кричала мне в трубку что-то непонятное, но очень бойкое.
– Гоп-гоп-гоп! Чина гоп! – примерно из этого состояли ее аргументы.
И в конце обязательно:
– Соедини меня со своим мужем! Я вам не девочка! У меня клиенты! Мне некогда ждать!
– Люся! Дорогая! – я целовала телефонную трубку. – Ты очень эгоцентричная женщина…
Чета Натыкач любила комплименты. Актерский талант требовал признания, «эгоцентризм» был принят как хороший критический отзыв. Люся ушла в гримерку, трубку снова взял Вася, тональность разговора заметно поменялась.
– Ребята, – он улыбнулся и поправил бабочку. – Мы не хотим с вами ругаться. Мы же все в одной лодке, у нас же с вами одна и та же цель! Вы приехали сюда работать, и мы приехали работать. Вы здесь чужие, и мы тоже стояли в очередь за регистрацией. Нам нужно дружить. Давайте встретимся… Поговорим спокойно, по-семейному. Сходим в какой-нибудь ресторанчик…
– Сходишь с Люсей в ресторанчик? – спросила я мужа.
Ответил он как раз примерно то, что вы подумали. Вот так вот мы и подружились.
Встречу назначили на берегу Азовского моря, от закрытых помещений мой муж сразу отказался. Супруги Натыкач согласились отправиться в дикое место на Азовских лиманах.
А что такого? Тамань мне нравится, здесь просторно. Едешь, едешь станицами, и вдруг за домами, там, где заканчиваются огороды, сверкает море. Я всегда мечтала, чтобы вышел за огород, а у тебя там не речка, не ручеек, а море.
Мы ждали Васю у крестьянского рынка. Я подошла к старухам-казачкам, которые торговали редиской и раками. Черные живые раки копошились в глубоких корзинах, а вареные красные лежали в эмалированных тазах. Большие раки продавались по двадцать рублей, средние по пятнадцать, мелочь по десять. Там, в торговых рядах, я услышала знакомые интонации.
– Ой, женщина, не на-а-адо! Я не собираюсь с вами спорить…
– Мужчина, вы просили, каких побольше-е! Я вам таких и наклала…
– Женщина, откройте глаза! Вашим ракам цена десятка, а вы кладете мне по двадцать!
– Ото ж я не знаю своих раков! Чи большие у меня, чи нет! От подивитесь на него! Стоит и хает моих раков!
– Только тыкать мне не надо! Женщина, я к вам на «вы», а вы тут сели и хамите.
– Нехай он едет лесом! – заверещали торговки. – Хотит больших, а шоб отдай ему по десять!
Этот многоголосый перебрех закрыла женская партия.
– Да подавись ты своими раками!
Это был неподражаемый Люсин фальцет. Люся схватила у Васи пакет и вытрясла всех раков обратно в таз кубанской старухе. С проклятьями Люся с Васей отошли в конец ряда к другой торговке. Тут я их и увидела.
Супруги Натыкач! Он – весь в белом, высокий, презентабельный, нос с горбинкой, стрижечка волной. Она – задиристая крошка, сарафанчик S-очка, панаму отвернула, а глаза у нее лучистые-лучистые.
– Сколько еще нам тащиться? – спросила она моего мужа.
– Тут рядом, – он ответил ей с улыбочкой. – Еще пол сотенки.
Вася протянул руку моему мужу и приобнял меня, к щеке притронулся щекой. От него приятно, как ветерком, пахнуло легким холодным ароматом.
– Вот и встретились… – он улыбнулся. – Друзья, так сказать… конкуренты.
Симпатичный мужчина. Парфюм, опять же, был тонкий, на Кубани такое встречается редко. Сама не пойму, откуда возникло мое подозрение, что с Васей что-то не так. Объективной причины не было, меня испугали белые туфли. Нормальные туфли были у Васи, по сезону, по моде, под брюки. Но как только я их увидела, так сразу и подумала: все ясно – белые туфли.
Мужские туфли молочных оттенков меня всегда смущали, у меня есть негативный опыт с белой обувью. За всю свою жизнь я не встретила ни одного надежного мужика в белых туфлях. Где я шлындала, на какие ботинки смотрела, вспомнить сложно, и тем не менее на моей памяти белые туфли носили альфонсы, аферисты, богемные алкоголики, партийные работники и свингеры. Разумеется, я не собиралась всех мужчин в белой обуви зачислять в группу риска. И вообще, на побережье Вася снял свои туфли, и я про них забыла.
Мы выбирались к морю узкими желтыми дорожками вдоль азовских лиманов. Заболоченные озера и протоки заросли густым высоким камышом, за ним не видно ни человека, ни лодки. Дорога виляет по зеленым лабиринтам каналов – и ни души кругом, только чайки смеются.
Море начинается сразу за лиманами. На берегу стоят маленькие рыбацкие базы с вагончиками вместо домиков, под деревом беседка и мангал, и никаких тебе шезлонгов. Глухомань, зато картинка интересная: море стальное, не синее, а именно стальное, небо голубое, акварельное, а песок там розовый.
Люся поправила шляпу, она берегла лицо от солнца. Вася притих, я полагаю, от восхищенья.
– Да, – он разулся, тревожно оглядываясь. – Надо бы почаще вот так вот… на просторе.
Песок, кстати, был розовым, потому что в нем полно малюсеньких дохлых креветок. Эта смолотая временем мука из мертвых панцирей и дает такой оттенок. В воде и в мокром песке копошилось много маленьких рачков, если присесть, поваляться в прибое, обязательно кто-то к тебе заползет под купальник. Но если немножко поплавать и быстро выйти, никаких креветок в трусах не останется. Я не боялась, но Вася не любил всех этих жучков, червячков, он очень тщательно вытирался, осматривал себя и долго вытряхивал полотенце.
Когда я увидела Васю в одних плавках, он снова показался мне подозрительным. Почему? Не знаю. Стройный мужчина, все у него хорошо, и плечи, и пресс, ноги длинные… Но мне не понравились бедра, они показались мне плоскими.
У меня негативный опыт общения с плоскими бедрами. Все мужчины в моей жизни, у которых была прямая, не рельефная, линия бедра, оказывались слабохарактерными и были склонны к многоженству. Неустойчивость – таких очень легко сбить с панталыку, потому что они легко отвлекаются и многое забывают. Мужику с плоским бедром требуется постоянно все напоминать. «Дорогой, не забудь, тебе к восьми на работу», «Дорогой, ты помнишь, мы эти деньги отложили на мою шубу, не на твою»… Или, например, как говорила мадам Натыкач: «Вася, милый, ты сам обещал оплатить этот счет до десятого, не до двадцать пятого, а до десятого. Ты обещал, не я. Чем ты думал, когда обещал!» И все в таком духе.
Нет-нет, никакой научной основы за моими измышлениями нет. Это всего лишь женское визуальное впечатление – мне кажется, что плоские бедра недостаточно устойчивы. Муть, безусловно, это полная муть. И вообще, Вася поплавал и надел шорты. В воду с ракообразными он больше не полез, а я еще немножко побарахталась.
На берегу никого не было. Только пара джипов устроила ралли на песке, они гонялись по воде, это было очень красиво и весело: сверкающие брызги из-под колес летели фонтаном, парни орали… Люся на всякий случай отнесла подальше свое полотенце. «Наркоманы какие-то», – она немножко всполошилась. Но бояться было нечего, гонщики позабавились и укатили дальше.
Местные мальчишки прибегали ловить креветок. Они стояли по колено в воде, опускали на дно широкие тряпки, потом вытаскивали их, и на растянутом полотне у них оставалось несколько штучек. Баловство, а не креветки. Мальчишки побросали свои ведра и стали играть в мяч. Он у них отлетел случайно, ударил Васю по лодыжке.
– Молодые люди! – развернулся Вася, – вы не одни на этом пляже…
Мальчишки покидали мяч и убежали, из-за них волноваться тоже не стоило. Да, объяснимо, объяснимо это мелкое раздражение: люди устали, много работают, как Люся говорила, «копеечка нервами дается». Слава Богу, к ужину трудоголикам удалось расслабиться.
С рыбалки вернулся мой муж. Фонарь включил, единственный на базе. Луна поднялась полным кругом, тяжелая висела, как медный тазик.
– Гляньте, какая луна! – говорю.
– Я когда работала в собесе, – Люся глянула, – ой, что творилось в полнолунье! Все сумасшедшие сбегались…
– Ты работала в собесе? – мы же не знали, мы думали, Люся сразу родилась звездой.
– Да! Я работала в собесе! В Змиевске! Это мой родной город.
