– Я ничего не знаю, Евгений Иванович.
– А ведь я всё равно узнаю, Серёжа. Шила в мешке не утаишь.
– Это не я, – твёрдым голосом сказал Дарькин.
– Но ведь ты знаешь кто, – усмехнулся Наздратенко. – Знаешь!
Они помолчали. Дарькин сидел, не поднимая глаз с красно-жёлтого коврового покрытия бункера.
– Ладно, проехали.
Наздратенко глубоко задышал.
– Бауло был положенцем. За ним стояла вся Приморская братва, Серёжа. И если мы проебём губернаторские выборы… Если меня не поддержит братва…
Наздратенко задохнулся. Его лицо покраснело. Он покрутил головой и ослабил галстук.
– Я вас на лоскутки порежу.
Он привстал с дивана и навис над собеседником.
– Но это не я! Не я! – зашептал тот.
Наздратенко сощурился, словно шёл против ветра с пылью.
– Я сказал!
– Я всё сделаю, Евгений Иванович. Мы всё сделаем!
Наздратенко помолчал и спросил:
– Так и, что мне с этим Субботиным делать? Я, так понимаю, что к себе ты его брать не собираешься?
Дарькин брезгливо передёрнул плечами.
– Понятно… А Карпов?
– У него сейчас разборки с Николаевым и Глотовым. Думаю, что и он, и они захотят иметь Субботина на своей стороне. Но… Не думаю, что Абдула встанет на чью-то сторону. Он был под Баулом. Даже не «под», а «вместе» с Баулом. Да, вы знаете, наверное.
– Знаю-знаю, – покивал Наздратенко. – Ладно, пошли, Серёжа.
Руководитель администрации Приморского края тяжело поднялся.
– Как же трудно с вами, молодёжь. По беспределу идёте.
– Да причём тут я, Евгений Иванович! – вдруг вырвалось у Дарькина. – Карпов его… За жену свою. Вы же помните, как Дмитрич материл его, что она лезет не в свои дела. И то, что Карп, общие деньги положил на её счета.
– Ну, – удивился Евгений Иванович.
– Ну и вот…
Дарькин развел руки.
– Вот и заказал.
– Бля-я-я… Вот придурок! Личное поставил выше общественного! Вот, блять, урод! – махнул рукой будущий губернатор. – Из-за жены? Да какая она ему, блять, жена?! Да-а-а…
Он развёл руки в сторону и покачал головой.
– Охуеть! Ну, что за люди?!
* * *
Евгений Иванович вышел из здания банка и сел в свой «Ленд Круизер».
– В администрацию, – хмуро сказал он.
Настроение было испорчено напроч.
– Эх, Игорёк-Игорёк, – проговорил задумчиво губернатор. – Куда ты полез?
– Это ты про кого? – спросил его Клигер, сидевший на переднем сиденье, разворачиваясь всем телом к губернатору.
– Да, про Карпова. Потом расскажу.
– Узнал про Баула? – усмехнулся старик.
Наздратенко округлил от удивления глаза.
– О, блять! Знают все! Один только я не знаю! – возмутился губернатор.
– Ну… Все не знают. Да и я недавно узнал. Сорока на хвосте принесла. За этим, кстати, и приехал. Да, что-то заболтал ты меня вчера и сегодня. А я забыл, зачем приехал. Старею…
– Ладно. Не будем об этом здесь, – сказал мрачно Евгений Иванович. Настроение ещё сильнее испортилось.
– Неправильно это, Сергей Пейлатович. Нельзя так поступать со своими…
– Нельзя, Евгений Иванович.
– Тем более, без спроса старших.
– Совершенно с вами согласен.
– Полагаю, кто-то считает себя положенцем.
– Он сильно ошибается, Евгений Иванович.
– Значит, этого кого-то надо поправить.
– Поправим, – кивнул головой водитель.
– Только не прямо сейчас.
– Понятно. Присмотримся. Поспрошаем.
– Торопиться не надо. У него много денег общих.
– Торопиться не будем.
– Деньги надо выводить.
– Я поговорю с ним.
– И, Пейлатыч… Хватит тебе, наверное, по разработкам мотаться! Может, чем другим займёшься? Тебе уже сколько? Шестьдесят один же? Старательские конторы останутся за тобой, а ты займись чем-нибудь для души. Баскетболом, например.
– Баскетболом? – удивился Клигер. – Да какой тут баскетбол? Зимой «Шахтёр» сыграл кое-как, и всё. Нет денег. С февраля команда практически распалась.
– Это ты мне про деньги говоришь? – усмехнулся Наздратенко. – Денег у нас, Пейлатыч, как грязи. Сам знаешь. Нам, главное, – команду не потерять, тренеров. Поддержи их наплаву, пока я стану губернатором. Потом официально на бюджет возьмём. Или заставим кого-нибудь взять. Вон, Лазарева, например и заставим. Он копытом землю роет у себя на сопке, просит землю для развития. Вот пусть развивается и баскетбол краевой развивает.
– Понял. Нормально придумано. А с Португалией завязываем?
– Да, ну её на хер, Пейлатыч. Срочно выводим оттуда деньги. Слава богу, ещё особо не вложились.
– Ну, как не вложились? – покрутил головой Клигер. – Почти лимон.
– Продайте лицензию и окупится.
– Ты, что-то резко, Евгений Иванович, всё порешал. Людям сказать надо, посоветоваться.
– Люди мне доверили свои деньги. Я за них отвечаю и сам решаю. Прогнозы плохие, Пейлатыч. Говорю тебе… Выводи деньги из Ганы4! И быстро. Чтобы до конца года валюта была здесь. Переводи в банк.
– Приморье?
– Приморье-Приморье. На свой счёт.
– Мне ехать в Африку? Очень не хочется.
– Доверенность заму сделай. Адресную. На определённые действия. Мы всё подготовим. Подпишешь и всё. Сам занимайся баскетболом. На базе «Восхода» пока. Собирай команду. Езди по краю, привлекай. Нам на руку. Всё развалилось. Можешь и дальше скататься. Но за нашим регионом. А то играть не с кем будет.
Наздратенко рассмеялся. Ему самому понравилась его идея, только что его озарившая.
– Это мысль. Поиграем пока с вузовскими командами, потом – через годик – перетянем игроков к себе.
– Года через три выйдете на высшую лигу.
– Да, легко. Если деньги будут.
– Будут, Пейлатыч, будут.
Клигер остановил «Лэнд Круизер» возле штаба флота на корабельной набережной, и они пересели в машину Клигера.
– Машина чистая?
– Чистая. Чужая.
– Хорошо. Хотел тебя попросить, Пейлатыч. Тут парнишка один проявился. Был Бауловский. Абдула кличут. Вроде как позиционировался чистильщиком.
– Помню такого. И что с ним не так?
– После ранения стал гнать, что видит будущее.
Клигер хмыкнул.
– Бывает.
– Гонит, не гонит, хрен знает, но финансовые прогнозы даёт реальные. Потому я и задёргался. Могли бы сильно впухнуть с рублями.
– Так зачем же мы валюту из Африки…
– Потом поясню. Прокрутим её и снова конвертируем.
– Слово то какое, – хмыкнул Клигер.
– Не сбивай! Короче! За парнишкой надо походить, прощупать его, пробить по ментовской линии.
– Я тебе сразу скажу. По ментовской теме он чист. Менты его ненавидят всеми фибрами. Недавно отхерачили. Как только он из больнички вышел. И слух ходит, что он мента завалил. Командира СОБРа. Бывшего кореша, между прочим.
– Я в курсе, Пейлатыч, – скривился Наздратенко. – Случайно он. Сам не свой сейчас ходит. Так что это не аргумент.
– Ну… Аргумент, не аргумент… А у братвы он сейчас в авторитете. Уважают его. Ходят слухи, что даже Джем, им заинтересовался. Вместо Баула думает поставить его над Владивостоком.
– Он же не сидел, – удивился Наздратенко.
– Да, сейчас по херу все понятия, шеф. Спортсмены и беспредельщики рулят. Сколько ставленников уже замочили?! В Уссурийске, здесь… Валят и валят. Валят и валят. Беспредел. Даже воры – воров. Сложное время. От Джема братве пришла малява пощупать Абдулу за вымя. Как только Баула утопили… Буквально через неделю и пришла.
Наздратенко хмыкнул и произнёс усмехаясь:
– Быстро они сориентировались. И что-то выдоили?
– С гэрэушниками он якшается.
– А с кем ему ещё общаться? Он же сам ГРУшник.
– Не с бывшими, а с нынешним начальником ГРУ. Кобелев его фамилия. Знаком?
– Знаком. Что, часто общается?
– Да, раза два за это время встречались.
