Даниил Филатов "Aeternitas"

– Ты начинаешь меня терять, – девушка улыбнулась снова, – возвращай диалог на уровень пониже.

Лорд был готов перефразировать, сказать более простыми словами, но Ландерс покачала головой:

– Я вижу, что ты решил попробовать совершить невозможное. Это очень похвально, – её рука приобрела его, – но может, стоит попробовать претворить в жизнь что- то более реальное, как думаешь?

Челюсти сжались самопроизвольно. Алиса пытается смягчить угол, это понятно. Но смысл её слов – вот он, практически застыл в воздухе.

– Всё реально, – покачал лорд головой, – нужно лишь приложить чуть больше усилий.

Усталый вздох Ландерс был красноречивее любого прочего заявления.

– И как твои успехи сейчас? – этот вопрос не был исполнен интереса, нет. В нем даже не было привычного для леди сарказма, хуже.

Он был актом вежливости.

И разговор сразу потерял смысл.

– Когда как, – коротко ответил Адам, прежде чем перевести тему, – знаешь, приятно, что ты решила заглянуть в гости.

Может, небольшая пауза позволит переключиться?

– Ты пропал на целую неделю. Приличный срок, – девушка, пройдясь по комнате, нашла диван и поспешила в нем устроиться, одним только взглядом приглашая лорда присоединиться, – и я решила действовать.

Он пересек помещение и сел рядом с Ландерс. Леди поправила рукой воротник его красной рубашки и как бы невзначай расстегнула верхнюю пуговицу.

– А как вообще прошла эта неделя? – спокойно спросил де Мар, – мог ли я что- то важное пропустить?

– Важное? Ты бы об этом знал, – изящные пальцы расстегнули еще одну его пуговицу.

Он рассеянно положил ладонь на талию Алисы. Там, где половинки шелкового платья соединялись воедино, где тело девушки – горячее, раскрасневшееся – подрагивало в ожидании прикосновений.

Вторая рука леди коснулась шнуровки. Пальцы погладили золотой эглет и чуть потянули. Вся нить, стягивающая части одежды вместе, быстро распустилась. Ландерс проводила взглядом половину платья, медленно сползающую по её телу.

Шелк струился, как темная вода, как блестящая ртуть.

– Тело женщины – лучший ландшафт на земле, – промурлыкала Ландерс, взглянув на Адама из- под тяжелых век.

Едва слышные шаги неожиданно отвлекли внимание лорда. Обернувшись, он увидел служанку с подносом в руках. На подносе стояли сверкающая бутылка вина, два хрустальных бокала да блюдо, полное закусок.

– Как вы желали, госпожа, – это девушка сказала Алисе, которая в ответ мгновенно нахмурилась:

– Ты думаешь, сейчас подходящий момент для этого? – в карих глазах загорелось недоброе пламя, – что ты принесла?

– Я… не знаю, – прозвучал робкий ответ на вопрос леди, – Вэлери всё выбирала. Она сказала, что вы любите.

– Да? – Ландерс чуть приподнялась на диване. Платье продолжало сползать с неё, но никакого стеснения в карих глазах заметно не было.

Алиса любила своё тело, и каждый элемент её одежды всегда подчеркивал это. Может, леди не выглядела идеально, но огненная уверенность в самой себе довершала притягательный образ.

– Ладно, тебе повезло, – она взмахнула тонкой рукой, – вашей Вэлери я верю.

Небрежный жест был одновременно и приказанием наливать, и девушка поспешила его выполнить. Адам чувствовал – ощущал прямо в воздухе – как та трясется от страха, боясь что- то сделать не так.

Жизни рабов в Легионах были расходным материалом, разменной монетой, и если сам де Мар привязался к своей прислуге настолько, что лично подбирал весь штат, то для Ландерс покончить с тем, кто был недостаточно услужлив, не составляло никаких проблем.

И все слуги это знали.

Вот и сейчас Алиса насмешливо наблюдала, как девушка разливает вино по бокалам, стараясь сделать все идеально.

– Что- то еще, госпожа? – закончив, она склонилась перед Ландерс.

Обе не обращали внимания на Адама, сидящего рядом. А ему это было лишь на руку: лорд чувствовал какую- то отрешенность от происходящего.

– Приглуши свет, – сладко проговорила леди, – и помоги мне снять эти туфли.

Служанка справилась с обеими задачами и, еще раз поклонившись, поспешила удалиться.

– Рождается человек свободным, но всю жизнь проводит в чьих- то оковах, – продекламировала Алиса, – и у нас это заметно лучше, чем где- то еще.

Легионер не ответил. Он хорошо видел свою леди, слышал каждое её слово, даже каждый её вздох, но при этом был словно в трансе.

– Всё в порядке? – это прозвучало требовательно. Ландерс, не привыкшая, что ей не уделяют должного внимания, прильнула к Адаму, продолжая расстегивать его рубашку. От одного движения шелк окончательно сполз на пол, обнажив тело девушки.

Вся фигура Алисы отливала бронзовым загаром. Не считая дорогих украшений, блестящих в тусклом свете золотом, единственной деталью одежды на ней остались черные кружева, притягательно обхватившие стройные бедра.

Тело девушки, как и почти всегда, мерцало ароматическими маслами, и оттого казалось еще прекраснее.

– Ты настолько погружен в свои исследования? – уточнила леди, – хорошо, давай я скажу серьезнее. Все эти фантомы, эти призрачные идеи, просто не стоят твоего внимания. Я ведь понимаю, как много ты уже вложил в Легионы, и как много еще вложишь. Я очень это уважаю.

Алиса прильнула к его губам своими, обжигающими, почти раскаленными. Затем продолжила:

– Оставь мечты юности, и займись чем- то более вещественным. Вот увидишь, это принесет плоды, – девушка улыбнулась и сделала глоток вина.

Адам не знал, что ответить. Ландерс умела говорить красиво, умела быть убедительной. Умела найти нужные точки и надавить на них.

Но разве это сейчас нужно лорду?

– Спасибо, – а что еще он мог сказать. Во всяком случае, Алиса была честна. Ни слова её не содержало лжи, – я понимаю.

– Вот, уже лучше, – девушка победила последнюю пуговицу и сорвала с лорда рубашку. Тут же последовал новый поцелуй, долгий и страстный.

Тела соприкоснулись: каждый раз температура кожи Ландерс поражала и даже немного пугала.

Дар, смертоносный и разрушительный, что прятался в этой хрупкой девушке, приносил свои побочные эффекты, раскалял её кожу куда сильнее, чем полагалось обычному человеку.

Они упали на диван. Стройные ноги Алисы, нежные и бархатистые на ощупь, обхватили Адама. Пальцы девушки впились в его спину.

Легионер сорвал с Ландерс всё, что на ней ещё оставалось, и приник к девушке вплотную.

Тело в тело, движение за движением, они дарили друг другу эмоции, обменивались кипящим наслаждением. Алиса, откинув голову назад, начинала стонать от удовольствия, время от времени возобновляя поцелуи своими горящими губами.

Адам провалился в эти глаза, не сводящие с него взора. Частое дыхание леди, биение её сердца сейчас затмило всё, что было вокруг.

Но при этом лорд не мог не отдать себе отчета в другом: разумом он сейчас был совсем не здесь.

* * *

Тишина.

Ни звука. Ветер за окном улегся еще ночью, дождь больше не стучал по стеклу.

Адам распахнул глаза: сонливость слетела с него, словно по команде.

А вокруг – до сих пор тишина. Всё призывает, чтобы лорд вмешался и нарушил царящее спокойствие. Приступил уже к какому- то делу! Пусть даже еще раннее утро.

Когда в арсенале имеешь регенерацию, сон воспринимается как отдых уже не для организма, а для сознания.

Де Мар пошевелился. Нужно продолжать работу.

«Работу». Как же он не любил это слово. Любое увлечение, любая идея, владеющая его мыслями, сразу начинала восприниматься как серая рутина, стоило только окрестить её работой.

Алиса, мирно лежащая рядом, тут же отреагировала на шевеление легионера и недовольно перевернулась на другой бок. Во сне, без этого насмешливого выражения и постоянных острот, девушка казалась почти ангелом.

Адам засмотрелся на тонкие черты, больше не украшенные слоем косметики, на изящное тело, прикрытое лишь невесомым покрывалом, и провел ладонью по горячему бедру спящей девушки. Та что- то сонно пробормотала и прижалась к легионеру спиной.

Тот вздохнул и поискал глазами недопитое вино. Вот и он, бокал, наполовину опустошенный. Взгляд по дороге зацепился за рабочий стол, за демонстрационную доску, и желание немедленно продолжить свой проект вмиг победило все остальное.

Алиса осталась под покрывалом одна. Адам пригладил её волосы, растрепавшиеся по подушке, и поспешил привести себя в порядок.

Лорд накинул заботливо приготовленный служанкой халат (когда только успела снова зайти?) и проследовал по огромному особняку.

Среди пары десятков комнат вот таких «рабочих», или ставших таковыми, насчитывалось не меньше четырех. Помещения задумывались, как обычные гостиные, выполненные каждая в своем стиле, но именно эти стили время от времени наталкивали его на мысли, дарили неожиданное вдохновение.

Так вот и сейчас оно было где- то рядом. Буквально зависло над головой!

Проблема точно была в органических соединениях. Точно- точно.

Уже появлялись мысли, какую из формул стоило переписать.

– Господин, доброе утро, – поклонилась служанка, идущая по длинному коридору навстречу.

Легионер поймал себя на мысли, что совершенно упустил из внимания: она была вечером, или же это уже другая. Пришлось тряхнуть головой: будто это помогло привести мысли в порядок, – что желаете на завтрак?

– Что я желаю на завтрак… – к такому вопросу он не готовился, – какао заварите с чем- нибудь сладким.

– А госпожа Ландерс? – с опаской спросила девушка.

Не сразу Адам ответил. Пронеслась мысль, что Алиса каждый раз берет на завтрак что- то новое, и ему еще ни разу не удавалось идеально предугадать её желания.

– Фрукты. Пусть нарубят ассорти, – так точно не прогадать.

– Будет сделано, – очередной поклон, – Вэлери тоже передает вам пожелания доброго утра.

– Да, ей того же, – легионер пошел дальше, пытаясь сосредоточиться на формуле. Та появилась перед мысленным взором, неуловимая, со смутными и зыбкими очертаниями.

В том же виде, в котором была вчера. В неправильном. Что- то здесь должно быть исправлено!

Миновав огромный холл, Адам добрался до одной из уборных. Приведя себя в порядок после сна, лорд почувствовал, что сегодня непокорная формула точно сдастся на милость победителя.

Но сейчас вместо этого от размышлений оторвал саундтрек телефона.

Меня не существует, ударила первая мысль. Неделю не существовало, и еще сутки как- нибудь пройдут.

Но беглый взгляд на экран дал понять: этот номер в числе тех, которые Адам не игнорирует.

– Илларион? – поприветствовал он звонящего, не дав тому первому начать диалог, – что- то случилось?

– Доброго нового дня, лорд, – сдержанно ответили с той стороны, – нет, не совсем. Держава в порядке. Я просто хотел бы напомнить про эдикт, который ждет рассмотрения. Вы собирались подписать до конца недели.

Да. Точно. Вчера же вышел срок.

– Спасибо. Я, наверно, наберу в секретариат, пусть подождут еще пару дней, – Адам сжал зубы. Ничего не успевает.

Но ничего. Тут закончить остались пустяки. Во всяком случае, так легионер старался себя убедить.

– Что- то еще? – спросил он, надеясь на отрицательный ответ. И в этом канцлер не разочаровал:

– Пожалуй, нет. Я в большей степени сообщаю, что все в порядке, да интересуюсь, как вы.

Не надо за мной присматривать, едва не сказал легионер. Не надо пропадать на неделю без единой вести, ждал бы логичный ответ. Может быть, даже мысленный. Так?

Приятно, что Легионы без него не пропадают. Немного колет, конечно, но в то же время дает свободу действий.

– Я в порядке. Скоро буду, – произнес Адам в итоге, – составь пока список тех, кто… – он поискал нужное слово, – злоупотребил моим доверием. Когда вернусь, сразу к ним.

– Конечно, – даже по голосу лорд почувствовал, как Илларион улыбается. Одна из тех обязанностей, которые же Мар ни за что бы не отдал ни канцлеру, ни кому- то еще: наблюдать за реакцией подчиненных, к которым через портал заходит лидер Легионов Совершенных, было отдельным удовольствием.

Адам уточнил еще пару текущих вопросов, но, как и следовало ожидать, дела двигались и без первого лица державы. Илларион обрисовал ближайшие перспективы развития, ход значимых проектов, которые интересовали лорда более всего остального.

На этом разговор и окончился.

Почувствовав себя бодрее, Адам решил вернуться в комнату, где он оставил наработки.

И Алису, конечно же, напомнил легионер сам себе.

По дороге на глаза попалось громадное окно – самое большое в поместье. Во дворе продолжало светлеть. Солнце еще скрывалось за серым пологом туч, а роскошный сад перед домом сверкал мокрыми после ночного дождя цветами и листьями.

Сад прямо- таки дышал свежестью.