– Поправка, – так же легкомысленно отозвался парень. – Убила бы, если б узнала. Сегодня в ночной удачная смена. Один из них мне сильно должен. Я смогу убедить никому не рассказывать. Да и потом, губу особо не раскатывай, к Дыре я тебя не подпущу. Поглядишь издалека просто. Вдруг и впрямь это сможет спровоцировать раскрытие твоих способностей.
Я помолчала, переваривая. Очень чесался язык спросить, чем же ему обязан тот истребитель, но опасалась, что это что-то неприличное. Мало ли. Я видела, как в Академии девчонки вешались на Кристофера. Не сказать, что тот совсем был неразборчив в связях, скорее наоборот, очень разборчив. Но в удовольствии себе явно не отказывал.
Решила сказать другое:
– Спасибо.
Кивнул.
– Я в этом тоже заинтересован, Ясмина. Пока мы с тобой в Единице, мы заодно.
Благодарность ещё шире затопила мой организм.
– Можешь звать меня Яся.
И тут же он всё испортил:
– Я бы предпочёл называть тебя Огонёк. Уж очень метко придумал Седрик.
Фыркнула, раздражённо заправила выбившуюся из-под капюшона прядь за ухо и резко бросила:
– Попробуй. И больше заодно мы не будем.
Отвернулся, но мне показалось, что он улыбался.
Немного проехали молча, но мне так было сложно, и я прервала тишину:
– А у тебя есть прозвище?
– Было. – Он усмехнулся как-то мечтательно. – Я же на Первой очень давно. Ещё мальчишкой-помощником магистра был, бегал по поручениям, как сейчас Алиска. Тогда у меня было прозвище. А потом вырос – и оно перестало подходить.
– И что было за прозвище?
– Не скажу.
– Ладно, сама узнаю!
– Это вряд ли. Никто тебе не скажет.
– А если всё же узнаю?
– Можешь просить у меня любое желание. Видишь, я совсем не боюсь, потому что знаю, что это останется тайной.
– Идёт.
Он протянул мне руку, и я по ней хлопнула, скрепляя договор.
Впереди замаячил город.
Я сглотнула и уже не могла оторвать от него взгляд. Он чем-то походил на заставу, и в то же время сильно от неё отличался. Высокие стены из крупных камней, скреплённых раствором, ворота с огромным арочным пролётом. Но здесь не было ни одного здания, которое бы превышало по высоте ограду, и издалека возникало ощущение, что это просто одна стена, в углы которой врезались полукруглые башни. Крыша на башнях раньше была деревянной, но с тех пор как город умер, подновлять её стало некому, и она провалилась, кое-где щетинясь острыми останками.
Ко входу вёл широкий полуразвалившийся каменный мост, поэтому лошадей мы оставили ещё раньше.
– Держись правее, слева мост не такой прочный, – посоветовал Крис.
Сам вход когда-то состоял из двух арочных проёмов: большого – для конных, и малого – для пеших посетителей. Маленькая арка сейчас была полностью завалена камнями. А большая пугала торчащим сверху зубцами опускаемых ворот. Но ещё больше – сочащимся из города туманом.
Так и умирал город: появлялся туман и выгонял с улиц всё живое. А потом приходили они. Твари.
– Боишься? – снова подал голос Кристофер.
– Ещё чего! – Я с вызовом задрала подбородок.
– А стоило бы, – с лёгким укором заметил он. – То, что у тебя есть призванное оружие, ещё ничего не значит. Ты не встречала ни одну тварь и не можешь точно быть уверена, что твоя коса действует как надо. Не исключено, что её сила так же не пробудилась, как твои дар и проклятие.
Я смотрела на него во все глаза и даже забыла обидеться. Такая мысль ни разу мне в голову не приходила. Я считала, что раз коса призвана, то она помогает против тварей, которых обычное оружие убить не могло. А если он прав?
– Мне срочно нужна тварь, – прошептала я. – Нужно проверить.
– Ну уж нет! Без подстраховки – ни за что. Кира с меня живого шкуру спустит. Сегодня только смотрим. Пошли.
Мы с двух сторон обошли стоящий посередине арки предел – большой старинный фонарь, в котором была заключена сила, удерживающая тварей внутри города. Сейчас, когда стражи отлавливали монстров прямо на выходе из Дыры, в них не было такой необходимости. Но всё же их всегда ставили и меняли, когда те разряжались.
Туман был густым, очень влажным, но совершенно ничем не пах.
Я прямо почувствовала, как мои волосы стали завиваться в пружины от этой влаги. Через пару минут я превращусь в рыжего барана. Я натянула поглубже капюшон, но Крис иначе расценил мой жест.
– Не бойся, я рядом.
Я закатила глаза. Тоже мне, дамский защитник. Очень хотелось сказать ему, что я, вообще-то, тоже истребитель и с дипломом, но вовремя вспомнила, что истребитель я неполноценный, да и диплом мой с ограничениями.
Улицы города состояли из лабиринта плотно придвинутых друг к другу домов. По сути, это были стены, в которых то тут, то там были вставлены двери и окна. Максимум двухэтажные постройки кое-где прямо через проход соединялись арочными мостами. А может, это были балконы? Из-за тумана плохо видно.
– Здесь улицы тремя кругами, – тихо пояснял Кристофер. – Фиолетовый – скучный город, и всегда был. Тварям здесь особо деться некуда, его зачищали обычно быстрее всех. Сейчас – как все. Дыра не больше и не меньше, чем в других. Ты ведь знала, что от размера Дыры зависит, какой величины твари могут из неё выйти?
Я кивнула – разумеется, нам это рассказывали.
– Однажды огромная тварь пыталась пролезть к нам, растянуть вход.
Я навострила уши. А вот об этом нам не говорили.
– И?
– Сначала казалось, что она справится. Но потом… Она сдохла. Её убили до того, как она смогла протиснуться. Она торчала сюда одной лапой и башкой, но, похоже, зад у неё был не меньше, чем плечи.
– Ты говоришь, словно сам это видел. – Я повернула к нему голову, стараясь не упустить ни слова.
– Так и есть. – Он поднял руку к лицу. – Именно она поставила мне это украшение.
По тому, как он замолчал, я поняла, что подробностей больше не будет. Но всё же попыталась:
– Кто убил эту тварь?
Я думала, так дальше и будет молчать. Но он заговорил:
– Ясмина, мы прошли больше сорока шагов. Всё это время ты таращишься на меня. Будь тут твари, они бы тебя уже схарчили.
Уж лучше бы молчал! Я спрятала раздражение под капюшоном, но мой спутник остановился.
– Почти пришли. Попробуй повесить на себя свёрнутый полог.
Всё ещё пряча глаза, я начала плести. Это была обязанность и главное умение Щитов – обеспечить себя и своего Меча защитой. Простой полог вешать умели все начиная с первого курса. Сворачивать учились много позже, но виртуозности достигали уже после определения специализации.
У меня вполне выходили свёрнутые пологи, но не всегда. Сейчас как раз было то самое «не всегда». Раздался звук, как у разбиваемого стекла. Я коротко выругалась.
Крис скривился и поднял руки.
– Не смей! – приглушённо рыкнула я, и он послушался.
Со второго раза полог свернулся целым, я его повесила себе на бедро. Накинула один раскрытый на парня, вторым завесила себя. Похоже, стоило признать, что в нашей Единице мне предоставлена должность Щита.
Крис тоже свернул себе полог и закинул за плечо. Ловко у него выходило, в глазах аж потемнело от зависти. Подавила это гадкое чувство собственным заклинанием «я смогу-смогу-смогу».
Мы подошли к невысокому входу. Двери на нём уже не было, но висевшие на правом косяке петли говорили о том, что раньше было иначе. Кто-то здесь жил, здоровался с соседями, посылал младших за хлебом в ближайшую лавку. Сейчас же только туман в каждом уголке некогда жилого помещения.
Вниз вела лестница, довольно новая. Её наверняка построили истребители для собственного удобства, чтобы не ломать ноги при крутом спуске.
– Жером! – крикнул парень. – Это я, Крис Борн.
– Крис? – в голосе снизу чувствовалось удивление. – Что-то стряслось?
Разумеется, после вчерашнего объявления магистра все были на взводе. М-да, не лучшее мы время выбрали для незаконных операций.
– Ничего, всё как обычно. Сейчас спущусь ненадолго, объясню.
Он пошёл первым, я следом.
Помещение было небольшим, но две Единицы расположились там довольно свободно. Привыкший анализировать обстановку взгляд выхватил двоих, что сидели у стены на лавке. Перед ними был чурбан, с которого те спешно убрали карты. Ещё одна Единица стояла с обнажённым призванным оружием рядом с Ней. И вот она захватила всё моё внимание. Дыра не была просто отверстием. Она словно была затянута чёрной едва шевелящейся массой, напряжённые волны завивались, стягиваясь к центру. Она не производила никаких звуков, но словно притягивала к себе шаманской песней.
Я шагнула вперёд.
– Стоять! – резко осадил Кристофер. – Ни шагу, поняла?
И пошёл к тем двоим, что сидели на лавке. Они встали, пожали друг другу руки. Несущим стражу у Дыры парень только кивнул – возможно, чтобы не отвлекать. Перекинулся с одним из отдыхающих истребителей парой тихих фраз.
– Во что ты нас хочешь втянуть? – это прозвучало чуть громче, и я повернула к ним голову. Жером (вероятно, это был именно он) был в явном негодовании. Его тощая фигура выражала крайнюю степень раздражения. Он был нескладным, с короткой стрижкой и весь в шрамах. Особенно много их было на шее и руках. Ох и досталось же ему!
– Жером, я тебя прошу не говорить Кире. Мы сейчас уйдём, нам нужна только пара ударов сердца!
Жером скрипнул зубами:
– Ты же знаешь, что я не могу тебе отказать, и нагло этим пользуешься! Но водить девиц в Мёртвый город – это перебор даже для тебя.
Я прямо услышала, как схлопнулись мои внутренние ставни:
– Девиц?!
Кристофер метнулся ко мне и сжал мою руку:
– Ясь, спокойно! Жером, помолчи! Если у тебя проблема с запоминанием лиц, то тебе стоит тренировать память. Это Ясмина, мой Щит. Ей нужно разбудить дар, мы хотели попробовать сделать это здесь.
– Не шуми, Крис, – отозвался один из истребителей у Дыры. – Смотрите, кто ж против? Девочке нужно нюхнуть тумана, может, и впрямь разблокируете.
На «девочку» я только стиснула кулаки. Он сильно старше, этот истребитель с седыми висками и совсем тёмными усами, может, ему и стоит позволить называть меня так. Яростная пелена с глаз постепенно спадала, в этот раз обошлось. Выдернула руку из ладони Криса.
– Но огребём мы от Киры, если она узнает, – беззлобно усмехнулся Меч Жерома. Странно, совсем молодой парень, как они вдвоём оказались в Единице? Вернее, как Жером потерял своего первого Меча? И связаны ли с этим шрамы, так щедро украшающие мужчину.
Крис отступил на шаг и снова повернулся ко мне:
– Ну, Ясмина, пробуй. Призывай оружие.
Коса привычно легла в руку. Усатый удивлённо крякнул, остальные воздержались. Я смотрела, не отрываясь, на тёмные вихри в Дыре и представляла, как оттуда вываливается тварь, а моя коса рубит её с одного удара. Выдохнула медленно, прислушалась к себе. Ничего. По рассказам, пробуждение дара ощущается как волнение, переходящее головокружение. Вроде как влюблённость, когда бабочки в животе, только сильнее. Словно взмываешь вверх на гигантских качелях. Некоторые даже в обмороки падают, сама видела в академии.
Вдохнула снова, выдохнула – ничего. Внимание пяти пар глаз отвлекало и нервировало.
– Может, мне ближе подойти?
– Ещё чего, – Крис был категоричен, почти резок. – Ты не готова. Высунется из Дыры лапа, снесёт тебе голову, а ты и не заметишь.
Зато я заметила, как содрогнулся Жером. Едва удержалась, чтобы не посмотреть в его сторону.
Так мы и ушли ни с чем. Сочувственные взгляды прожигали между лопаток, поэтому я распрямилась аж до хруста. Крис сказал что-то ободряющее, но я даже не услышала. Терпеть не могу, когда меня жалеют.
Когда вышли из города, мелькнула мысль пробраться сюда ночью и самой попробовать пробудить дар. С башней призыва же это сработало. Но идею временно пришлось отмести. Пробраться не проблема, и в городе, как я поняла, сейчас не особо опасно. Но к Дыре я не подойду, там всё время стражи. А такого истребителя, кто был бы мне сильно должен, у меня нет. Пока, во всяком случае.
Тут либо оказать кому-то невероятно ценную услугу, либо придумывать что-то ещё. С детства я знала, что влиять на людей можно по-разному. Действенный метод – шантаж, по необходимости к нему иногда прибегала, но не особо любила. Я хоть и приютская, но понятия о чести всё же имею.
На мужиков ещё хорошо действует любовная привязка. Правда, истребители на это дело крепки, они семьи заводили очень поздно, если вообще решались. А романы предпочитали крутить на стороне. Кира не зря сказала, что в Единице это не приветствуется. Парни на заставах, как я слышала, предпочитали кого-то из-за стены: селянок, горожанок. Да и истребительницы не брезговали простыми работягами, если приглянулся. Внутри заставы кого-то охмурить – дело непростое. Тем более, такой, как я.
Навыки флирта никак мне не давались, да и внешность у меня была сильно на любителя. За все наши побеги из академии на сельские танцы, мне лишь несколько раз удавалось отхватить кавалера. Вот Люси – лицедейка. Я хоть и знала, как она дробит мишени своим боевым цепом, каждый раз покупалась на робкий румянец и опущенные в смущении глаза при виде потенциального поклонника. Как же мне хотелось хоть раз увидеть лицо её избранника в момент, когда его нежная газель вдруг превращалась в боевого слона.
– О чём задумалась так крепко? – прервал затянувшееся молчание Кристофер.
Оказывается, мы уже подъезжали: спереди расступались дома поселения, обхватывающего заставу со всех сторон.
– Мне надо убить тварь, – неожиданно сама для себя озвучила последнюю мысль вслух.
