Оксана Малахова "Эмоциональ. 7 измерение"

– Я не знаю, что произойдет, и чем все закончится, но я доверилась вселенной и не могу её подвести, – полушепотом призналась Мирослава, приближаясь к Антону.

Антон и Алина отходили всё дальше от одноклассницы, которая в любой момент была готова нанести удар.

– Мира, ты, наверное, не выспалась, – отвлекала её Алина.

– Верно, не выспалась, – Мира превратила серое облако правды во что-то наподобие палки. – Всё, здесь! – она вытянула вперед левую руку. – Стой на месте, – она подошла к Антону и замахнулась.

Мира закинула руку вверх, резко опустила её вниз, быстрым движением проходя правдой насквозь одноклассника. Антон замер и стал походить на статую. От удара его тело разделилось на две половины, раскрывая между собой полость из оттенков эмоций.

– Что ты делаешь? – закричала Алина.

– Что мне велели, то и делаю, – ответила Мирослава.

– Ты выкидываешь его из обладателей, – продолжала кричать одноклассница, загораживая собой неподвижное тело брата.

– Так должно быть. Вселенная настаивала на этом, – Мира оттолкнула Алину.

– Мира, одумайся! Вселенная не реальна! Она не может настаивать и общаться! Это все обман, – выкрикивала Алина. – Он не сможет вернуться к обладателям, не выкидывай его, – объясняла она на повышенных тонах.

– Я не хочу, Алин, но мне надо это сделать. Я ей верю. Она делает лучше, намного лучше, – Мирослава дрожащими руками сжимала правду в форме дубинки.

– Кому лучше? – спросила Алина.

– Мне, – выкрикнула Мирослава и замахнулась второй раз.

Неожиданно она почувствовала укол от алмазной брошки в области сердца.

– Мира, остановись, – эхом разнесся по холлу строгий голос Павла Геннадьевича, а сам директор появился со стороны лестницы.

– Я должна, – Мира держала руку высоко над головой.

– Не должна, – ответил директор.

– Дядя Паша, я не могу ей отказать, – рука Мирославы от напряжения стала дрожать еще сильнее.

– Ты уже сделала то, что должна была, – Павел Геннадьевич подошел ближе к Антону. – От тебя больше ничего не требуется.

Мирослава удивленно смотрела на директора школы.

– От меня требуется еще один удар, – она резко опустила руку, окончательно разделяя одноклассника на две половины.

Вспышка света заполнила весь холл школы радужными переливами. Свет был настолько ярким, что Мирославе пришлось закрыть глаза. Она не знала, получилось ли Антона вывести из обладателей или нет, но, для себя она совершенно точно решила, что верит вселенной и больше никогда не будет в ней сомневаться.

Мира почувствовала очередной укол от алмазной брошки. Она открыла глаза, наблюдая, как вспышка радужного света погасла и скрылась в Антоне. Странным было наблюдать, как рука Мирославы медленно разделялась на две части: одна впитывала в себя серую дымку правды, а вторая возвращалась в исходное положение, занесенной над головой, при этом при движении соединяя Антона воедино.

– Мира, я же тебя попросил остановиться, почему ты не послушала? – строго спросил Павел Геннадьевич.

– Что происходит? – Мирослава вглядывалась в алые глаза директора школы, не понимая, как они оказались в нулевом измерении.

– Вот ведь досталась мне непослушная крестница, – Павел Геннадьевич цокнул языком.

– Дядя Паша, объясните, что происходит? – Мирослава почувствовала еще один укол в области сердца.

– Я не даю тебе совершить ошибку, – директор школы неподвижно стоял и оценивал состояние Антона.

– Какую ошибку?

– Антон не должен быть исключен из обладателей, – сухо ответил Павел Геннадьевич. – Сейчас не время и не место для этого.

– Но, ведь, вселенная…

– Она сомневалась, что ты ей доверилась, и что способна беспрекословно подчиниться её воле. Она тебя проверяла, – спокойно объяснил дядя Паша. – Лишить права обладания эмоцией сильнейшего обладателя не каждому под силу, особенно, если к нему испытывать нежные и трепетные чувства. Как тебе это удалось? Неужели ты знаешь основную эмоцию Антона?

Мирослава слушала затаив дыхание. Она ощущала учащенные покалывания в области сердца, но никак не могла понять, о чем её предупреждает дух камня.

– Она мне не поверила, – озадачилась Мира.

– Вселенная имеет на это право. Ты несколько раз отказывалась исполнять её волю, – Павел Геннадьевич пожал плечами.

– Она меня проверяла, – расстроилась Мирослава.

– Да. И теперь она знает, что ты доверилась ей, – алые глаза дяди Паши вскользь пробежались по Алине. – Надо же, у Антона все выпытывали основную эмоцию всеми правдами и неправдами, а он доверился тебе, – он перевел взгляд на Мирославу. – Что знает этот мальчик, чего не знаем все мы?

– С чего вы взяли, что он что-то знает? – удивилась Мира.

– Ты, наверное, и сама догадалась, что Антон не обычный обладатель, – описал Павел Геннадьевич. – Как только он с сестрой появился в моей школе, я сразу понял, кто ко мне пришел. Голубев Антон – интуит, сильнейший обладатель и… – помедлил он, – мальчик, способный перевоплощаться в любые образы, стоит ему лишь один раз кого-то увидеть.

– Что? – удивилась Мирослава.

– Да, я так же отреагировал на эту новость, – усмехнулся дядя Паша.

– Он может менять образ?

– Я сам не видел, но, как мне рассказали, да, может, – подтвердил Павел Геннадьевич. – Вся его семья обладает редкими способностями, будь то дар предвидения, способность создания клонов или сила убеждения, – перечислил директор. – Семья Голубевых одарена вселенной, и мне кажется, что это все не просто так.

– И для чего эти дары?

– Для смены главенства кланов.

– Регентовых? – предположила Мирослава.

– Нет, ты меня не поняла, – дядя Паша покачал головой. – Всех кланов.

– Что? Как?

– Мое предположение не разделяет никто из друзей и знакомых обладателей, – признался директор. – Даже твой отец против подобного развития событий, но мне кажется, вселенная рассматривает такой вариант создания родственных глав кланов, чтобы они меньше враждовали между собой.

– Как же действующие главы кланов? С ними что будет? – поинтересовалась Мирослава.

– Станут старейшинами, и будут подсказывать молодому поколению, как надо управлять кланами, – директор пожал плечами.

– Сомнительно, что так будет.

– Думаю, мы скоро это узнаем, – загадочно протянул Павел Геннадьевич. – Смотри, твое время почти полностью вернулось, – директор указал на руку Мирославы, которая почти поднялась над её головой. – Как только алмазная брошка перестанет тебя покалывать, ты проснешься, – предупредил дядя Паша.

– Антон и Алина забудут всё случившееся? – уточнила Мира.

– Вероятнее всего.

– Я тоже забуду?

– Этого я не знаю, – признался Павел Геннадьевич. – Ты бы хотела забыть?

– Я не знаю, – Мира опустила голову. – Всегда сложно выбрать, когда есть из чего выбирать.

– Ты доверилась вселенной, значит, выбор сделала, – подмигнул Павел Геннадьевич.

– Тогда, думаю, об этом стоит помнить, – решила Мирослава.

– Вот и еще один выбор сделан, – улыбнулся дядя Паша. – Мира, завтра тебе весь день будет не по себе, то ли стыдно и грустно, то ли обидно и неприятно, этот день надо будет перетерпеть. Эмоциональный всплеск завершится эмоциональным упадком, поэтому, вечером станет хуже.

– Дядя Паша, зачем вы мне все это рассказываете?

– Чтобы ты была морально готова. Как говорят: предупрежден, значит вооружен.

– Да уж, – Мирослава почувствовала легкость во всем теле.

Антон соединился воедино и стоял с напуганным видом перед одноклассницей, а Алина находилась рядом с братом, с удивленным взглядом.

Алмазная брошка перестала покалывать Мирославу.

– Доброе утро, – послышалось от директора.

Глава 3. Директор

В эту же секунду Мира открыла глаза. Она лежала на диване в своей комнате и у неё очень сильно болела голова. Все события и наставления от дяди Паши она помнила, отчего становилось незначительно легче, но все же не хорошо.

Головная боль прошла со звуком будильника.

«Если так мимолетно будет все болеть, можно и потерпеть», – решила для себя Мирослава и направилась умываться.

Когда она оказалась в ванной, у неё свело ногу. Покалывания были настолько сильными, что хотелось закричать от боли.

– Дядя Паша предупреждал о всплеске эмоций, чего все болит то? – возмущалась Мира. Через пару минут, боль отступила, и она смогла спокойно умыться.

– Доброе утро, – поприветствовала мама, когда Мира показалась на кухне.

– Доброе утро. Привет, – отец и Матвей присоединились к Ирине Валерьевне.

– Доброе, – Мира села за стол, ожидая, что следующее у неё заболит.

Неожиданно вся кухня заполнилась синим цветом.

«О нет!» – подумала Мирослава, понимая, что эмоция проявляется слишком масштабно.

– Что-то не веселое утро, – печально сказал Матвей. – Опять в школу на уроки, потом секция, скучно как-то.

– Соглашусь, грустно, – Ирина Валерьевна поддержала настрой сына.

– Я знаю, как это исправить, – улыбнулся Евгений Викторович.

Мирослава не понимала, почему на отца не повлияла эмоция, но для себя решила, что это действие его личного блокиратора.

– Что предлагаешь? – заинтересовался Матвей.

– Какая идея? – Мирослава следила, как оттенок эмоции постепенно спадал, растворяясь в воздухе.

– Паша давно зовет нас в гости, – намекнул Евгений Викторович.

– Да, давно мы у них не были, а я обещала Даше один рецепт, – вспомнила Ирина Валерьевна.

– Не знаю, будет ли Даша, она вроде уезжала куда-то, – сомневался Евгений Викторович.

– В любом случае, к Паше в гости надо обязательно сходить, – решила Ирина Валерьевна.

– Я зайду в школу и спрошу, свободен ли у него вечер. Так, дети, ускоряемся, – поторопил Евгений Викторович.

– Круто! В гости к директору школы пойдем! – обрадовался Матвей.

– Для обычных школьников эта новость не радостная, – засмеялась Мирослава.

– Мы не обычные школьники, – протянул брат и пошел собираться.

Мирослава почувствовала боль в локте.

«Пусть лучше что-то болит, нежели такие масштабные всплески эмоций испытывать», – думала она.

На удивление всем, директор школы стоял на крыльце и ждал, пока Евгений Викторович припаркует автомобиль и вместе с детьми подойдет к нему.

– Нас встречаешь? – удивился Евгений Викторович.

– Конечно вас, – улыбнулся Павел Геннадьевич. – В гости пригласить хотел.

– Я как раз хотел спросить, не занят ли у тебя вечер, – посмеялся Евгений Викторович. – Как ты умудряешься всегда опережать события?