Этернум 4
Наталья Антарес
Когда Альме Бернович начинает казаться, что она почти вплотную приблизилась к разгадке тайны, вселенная неизменно преподносит бортовому администратору очередной сюрприз. Неизвестные координаты, имперский корабль, инопланетные технологии, запутанные взаимоотношения между членами экипажа и непреходящее ощущение скорой развязки – Альма снова и снова вынуждена искать свое место в изменившемся мире, где вчерашние друзья способны в мгновение ока обернуться врагами.
Наталья Антарес
Этернум 4
Глава I
Ранее я неоднократно слышала из уст окружающих выражение «теперь мой мир больше никогда не будет прежним», и оно неизменно казалось мне типичным образцом банальности, однако, сейчас я вдруг в полной мере осознала, насколько жестокая истина кроется за этой расхожей фразой. Телепорт сработал практически одновременно со взрывом топливного отсека, и промедли Ил’Реми всего лишь на долю секунды, наша судьба была бы предрешена, но, похоже, каждый шаг драйды был тщательно просчитан, и она прекрасно знала, что делает. Чудовищной силы разрушения, спровоцированные мощнейшей взрывной волной, сводили к нулю шансы обнаружить выживших среди пылающих обломков челнока, а вспыхнувший на шаттле пожар не оставлял надежды, что спасательный отряд сможет найти хотя бы фрагменты обугленных тел. Как и подобает настоящему профессионалу, драйда безупречно зачистила следы и тем самым фактически отрезала нам обратный путь на «Этернум». Возвращение на звездолет в планы Ил’Реми явно не входило, и мне еще только предстояло выяснить, в чем заключались ее дальнейшие намерения, но лично я боялась даже краем глаза заглядывать в обозримое будущее. Процесс телепортации занял краткий миг, но за это незримое мгновение я успела испытать совершенно первобытный, леденящий кровь ужас, обуявший меня от одной только мысли о грядущей материализации внутри шартского корабля. Я так плотно зажмурилась, что не сразу смогла разлепить непослушные веки, но легкое прикосновение костлявых пальцев к моей липкой от страха ладони резко вывело меня из ступора. Я инстинктивно дернулась и чуть было на отпрянула в сторону, но цепкая рука драйды в последний момент придержала меня за ворот комбинезона.
– Спокойно, агент Бернович! Всё в порядке! – мелодичным переливом хрустальных колокольчиков прозвенела коммандер Ил’Реми, и, завороженная ее чарующим голосом, я наконец осмелилась приоткрыть глаза. Сложно сказать, что я ожидала увидеть, и до какой степени увиденное совпало с моими представлениями, но достаточно мне было покрутить головой в поисках ригорца, и в следующий момент меня уже не волновало ничего, кроме отсутствия старпома.
– Где Рэнд? – помимо субординации я напрочь позабыла еще и о необходимости соблюдать элементарную осторожность, и в иных обстоятельствах на мой непростительно громкий возглас уже толпой неслись бы шарты, но, судя по мертвой тишине, экипаж корабля и вправду был объят сонным оцепенением.
– Коммандер Рэнд, где он? – несмотря на то, что я запоздало сообразила перейти на приглушенный шепот, тревожного надрыва в моих интонациях ничуть не поубавилось, и драйда была вынуждена вновь прибегнуть к тактильному контакту
– Не волнуйтесь, мы это обязательно выясним, – убежденно заверила меня Ил’Реми, и прежде чем я успела разразиться очередной серией вопросов, безапелляционно добавила, – а сейчас нам надо идти.
– Нет! – я с ненавистью сбросила руку драйды со своего плеча и всем видом продемонстрировала готовность, как вкопанная, стоять на месте, пока мне не будет дан конкретный ответ. Меня терзали смутные подозрения, и если коммандер Ил’Реми воплощала саму невозмутимость, то мне становилось всё труднее сохранять хладнокровие.
– Ваша портативная станция… Сколько биологических объектов она способна телепортировать за раз? –пристально всматриваясь в непроницаемую тьму глубокого капюшона, уточнила я, и вся сжалась в преддверии чего-то неописуемо жуткого, – мэм, почему вы молчите? Вы же не оставили Рэнда на шаттле? Вы сказали, что телепортируете троих, но коммандера Рэнда здесь нет, и это означает…
– Агент Бернович, оставить! – предупреждающе взмахнула черным рукавом драйда, и пусть напрямую она мне не угрожала, ее жест выглядел весьма красноречиво, – я не сомневаюсь, что с коммандером Рэндом всё в порядке, причем, у меня есть целых две версии, где он может находиться, и как только наступит более подходящий момент, мы с вами обо всем подробно поговорим. А пока не забывайте, что мы на вражеской территории, и вести себя должны соответственно. Идемте, надо разведать обстановку. И я настоятельно прошу вас ничего не трогать без моего разрешения. Держитесь рядом со мной и постоянно будьте настороже. Запомните, бдительность и наблюдательность – это наши главные союзники. Вам всё понятно, агент Бернович?
– Так точно, мэм, – издевательски скривилась я и мрачно процедила сквозь зубы, – но учтите, если по вашей вине с коммандером Рэндом что-то случилось, вы за это дорого заплатите.
Ил’Реми никак не отреагировала на мои слова, и ее просторные одеяния даже не шелохнулись. Фигура в черном балахоне молча повернулась ко мне спиной и плавно двинулась вдоль стены, будто бы и не касаясь ногами пола, а я за неимением альтернатив вынуждена была обреченно последовать за своим куратором. Захлестнувшая меня волна эмоций немного схлынула, и отныне я воспринимала объективную реальность через призму критического мышления. Между тем действительность была столь причудливой и странной, что меня упорно не покидало ощущение, будто всё происходящее является плодом воспаленного рассудка.
Замкнутое пространство озарял неяркий, зеленоватый свет, и создавалось впечатление, что я смотрю на мир через прибор ночного видения. Портативная станция опять перешла к драйде, а без коммуникатора у меня не было возможности просканировать помещение, и я чувствовала себя бредущим в кромешном мраке слепцом. Я могла только догадываться, в какой части шартского судна мы очутились, да и откуда мне было знать, применимо ли к инопланетному кораблю классическое деление на палубы и отсеки. Высота потолка, например, была гораздо ниже стандартной – не настолько, конечно, чтобы обладателям двухметрового роста вроде тех же ригорцев пришлось пригибаться, но все-таки отличия были заметны. Идеально гладкие, бесшовные стены казались продолжением матового пола и вместе с закругленным потолком образовывали своеобразный овал, что в совокупности еще больше усиливало пугающее сходство с капсулой. Не было ни запахов, ни звуков – лишь это стерильное безмолвие. Но по крайней мере мы с шартами дышали одним и тем же воздухом, и атмосфера на корабле была пригодна для дыхания без использования фильтров. Безусловно, Ил’Реми было об этом хорошо известно, потому что иначе она заставила бы нас облачиться в скафандры, но Спецкорпус Х в очередной раз восхитил меня удивительной осведомленностью.
Скорость нашего передвижения была минимальной, но если драйда буквально парила над поверхностью черным грозовым облаком, то мне ступать так же бесшумно не позволяли форменные ботинки с грубым протектором на подошве. В глубине души я понимала, что даже начни я топать со всей мочи, погруженный в беспробудный сон экипаж меня все равно не услышит – сегодня аномалия играла за нашу команду, и уверенное поведение Ил’Реми свидетельствовало о том, что руководство снабдило ее четкими инструкциями на случай возникновения подобных ситуаций. После эвакуации с Бирс-Гардем адмирал Тер-Шелл не терял времени даром, он по обыкновению мыслил стратегически, и пока мы наивно полагали, что Глава Спецкорпуса занят плетением интриг и ротацией кадров, драйда успела получить тайные указания, касающиеся в том числе и самых фантастических вариантов развития событий. Практическая осуществимость вышеупомянутых инструкций вызывала массу вопросов, и особого оптимизма по поводу наших ближайших перспектив я не испытывала, а принимая во внимание, что исчезновение Рэнда выбило меня из колеи, моей настрой был далек от боевого. Когда Ил’Реми внезапно замерла на месте, я вся напряглась, и даже сама толком не поняла, что собиралась сделать: броситься в молниеносную атаку или обратиться в паническое бегство.
Глава II
Пару бесконечно долгих минут драйда простояла без единого движения, и мне оставалось лишь терпеливо дожидаться нового приказа. Плотная драпировка многочисленных складок широкого балахона напоминала сейчас даже не черную тучу, а зловещие очертания отвесной скалы, и в зеленых отблесках искусственного освещения коммандер Ил’Реми казалась ожившим воплощением моих ночных кошмаров. Бешеный пульс разрывал мне вены, и я отчетливо слышала отрывистые, яростные удары выпрыгивающего из груди сердца. Когда драйда вдруг остановилась, я машинально задержала дыхание, и теперь мне катастрофически не хватало кислорода – в висках стучала кровь, нарастающий шум в ушах мешал сосредоточиться, но я всё не отваживалась выдохнуть. К счастью, в следующий миг мой куратор дала отмашку, и я получила вожделенную возможность шумно перевести дух.
– Всё чисто, – лаконично проинформировала меня коммандер Ил’Реми, почему-то не посчитав нужным вдаваться в детали, и так же резко продолжила прерванный путь, а еще через мгновение я собственными глазами увидела, что заставило драйду на время превратиться в соляной столб. Я могла только позавидовать психологической подготовке штатных агентов Спецкорпуса, и даже если столь выдающийся уровень владения собой не являлся врожденным качеством и достигался исключительно упорными тренировками, мне до таких высот было еще расти и расти.
– Что это? – остекленевшим взглядом уставилась на представшую передо мной картину я, не в силах подобрать слова, чтобы охарактеризовать это страшное, но при этом невероятно притягательное зрелище.
– Оптическая иллюзия, – буднично сообщила драйда,– просто обойдите ее по касательной и двигайтесь дальше.
Зияющий в полу провал казался порталом, ведущим в самые недра преисподней – огромная черная дыра со спиральными завихрениями в своем бездонном чреве приковывала взор и неумолимо влекла беззащитный разум. Откуда-то из неведомых глубин разверстой бездны доносился едва различимый гул, слабая вибрация, похожая то ли на звук работающего механизма, то ли на мерное сопение чутко дремлющего монстра. Я прижалась к стене и, чувствуя себя пробирающимся по обрыву альпинистом, мелкими шажками обогнула пропасть. Я старалась не смотреть вниз, но тьма неотступно шествовала за мной по пятам, и я кожей ощущала, как меня изучающе сканируют мириады всевидящих очей. Отдалившись от провала на относительно безопасное расстояние, я в изнеможении вытерла со лба липкие капли холодного пота и с неподдельным облегчением констатировала, что мурашки по всему телу у меня больше не бегают, а парализующий волю страх вновь спрятался в потаенном уголке подсознания. Не уверена, что коммандер Ил’Реми могла бы мной гордиться, но по-моему, с первым полевым испытанием я справилась вполне себе достойно. Жаль лишь, что со сгоревшими нервными клетками уже определенно придется попрощаться навсегда…
Мне было бы любопытно узнать, для каких целей предназначалась эта так называемая «оптическая иллюзия», однако, мой куратор почему-то не снизошла до пояснений. Может быть, не хотела отвлекаться от основной задачи, а может быть, всё было куда прозаичней, и достоверных сведений о таинственных шартских технологиях не имелось даже у всемогущей Конторы. Так или иначе, мой немой вопрос драйда проигнорировала, а настаивать я не посмела, поэтому познавательной беседы между нами, увы, не состоялось. Но если вспомнить знаменитое изречение, гласящее, что знания умножают печали, не очень-то я из-за этого и расстроилась, зато моя готовность к разнообразным сюрпризам далеко не самого приятного свойства значительно повысилась – иллюзия не иллюзия, но под ноги смотреть еще никому не помешало.
Я честно старалась сконцентрироваться на текущем моменте, тем более, что от степени моей концентрации во многом зависел успех нашей самоубийственной миссии, но назойливая мысль о коммандере Рэнде ни на секунду не прекращала буравить мне мозг раскаленным сверлом. Драйда явно что-то недоговаривала, но даже с учетом недоброй репутации Спецкорпуса Х я отказывалась верить, что Ил’Реми намеренно бросила ригорца на горящем шаттле. Это было чересчур жестоко даже для подчиненных адмирала Тер-Шелла, и мне не хотелось даже думать, что для Ил’Реми ничего не стоило обречь Рэнда на смерть. Да и зачем ей это? Неужели только потому, что она решила, будто на шартском корабле я принесу ей больше пользы, а старпом был нужен ей, чтобы у капитана Майкрофта не поднялась рука сходу открыть по беглому челноку огонь на поражение?
В стремлении избавиться от наваждения я затрясла головой, и хотя мой куратор шла, не оборачиваясь, она каким-то непостижимым образом уловила мое состояние, и судя по последующим действиям Ил’Реми, данная тенденция ей однозначно не понравилось, если не сказать больше – насторожила.
– Адмирал Тер-Шелл никогда не ошибается, – в никуда произнесла драйда, и ее слова прозвучали скорее как мысли вслух, но я почему-то сразу догадалась, о чем, вернее, о ком шла речь, – вы не задумывались о том, что запрет на неуставные отношения – это вовсе не прихоть Командования? Мы тайно проникли на боевой имперский корабль, у нас нет точных данных о численности живой силы противника, нас повсюду окружает инопланетные технологии военного назначения, которые под влиянием аномалии может повести себя сколь угодно непредсказуемо, но единственное, что вас сейчас заботит – это местонахождение коммандера Рэнда. Признаюсь, я ничуть не удивлена – у адмирала феноменальное чутье на такие вещи, но я бы хотела напомнить вам, агент Бернович, что постоянно отвлекаясь на личные переживания, вы подвергаете нас обоих смертельной опасности и ставите под угрозу секретную операцию Спецкорпуса Х. Я обещала ответить на ваши вопросы, и я это непременно сделаю, но всему свое время. Вам всё ясно? Я очень надеюсь, что впредь мне не придется поднимать эту деликатную тему. Агент Бернович?
–Так точно, мэм, – с крайней неохотой выдавила я, и если мне удалось более или менее правильно интерпретировать колыхания черного балахона, Ил’Реми вроде бы одобрительно качнула головой. Обрушить на меня свою обличительную тираду драйда умудрилась, что называется, на ходу, и при этом даже ни разу не повернулась в мою сторону, но располагающий, почти дружеский тон и милый, ангельский голосок упорно не вязались с содержанием сказанного. Мой куратор явно не собиралась повторять дважды, и чтобы лишний раз не злить драйду, я должна была запастись терпением. Агрессивно наседать на Ил’Реми с настойчивыми требованиями рассказать правду было сейчас не лучшим решением, и я это прекрасно понимала. После публичного разжалования безопасники Греймара изъяли у меня бластер, а драйда по каким-то своим причинам до сих пор не снабдила меня табельным оружием, и моя нынешняя позиция была слишком уязвимой, чтобы выдвигать условия – если коммандер Ил’Реми придет к выводу, что от такой напарницы у нее одни проблемы, избавиться от обузы будет проще простого, и валяться мне с дыркой в груди где-нибудь на нижней палубе шартского корабля. И вот тогда я стопроцентно не узнаю, что случилось с Рэндом, а этот удручающий расклад в мои планы абсолютно не входил.
Глава III
Чем дальше мы продвигались вглубь инопланетного судна, тем более странно выглядело отсутствие членов экипажа, и особенно это бросалось в глаза в сравнении с «Этернумом». На окутанном сонными чарами звездолете я регулярно натыкалась на сослуживцев, и хотя воспоминания об этом травмирующем опыте сложно было назвать приятными, такое положение вещей было вполне естественным. Но здесь же мы с драйдой миновали уже третий поворот, и кроме пресловутой «оптической иллюзии» до сих пор не встретили никаких признаков разумной жизни – не корабль, а дрейфующий в космосе железный саркофаг. Ил’Реми со мной больше не заговаривала, и как бы мне не хотелось узнать мнение драйды касательно окружающей обстановки, после недавней отповеди я откровенно побаивалась лишний раз обращаться к куратору с вопросами. Узкие коридоры сменялись сводчатыми арками, но сколько бы я ни искала на монолитно цельных стенах что-то отдаленное похожее на управляющие консоли, мои глаза неизбежно останавливалась на идеально ровном, металлическом полотне. Зрение постепенно адаптировалось к зеленому свету, но мне так и не удалось установить источник освещения. Неяркие отблески словно сочились из невидимых пор в потолке, обволакивая пространство мягким коконом, и пугающее предчувствие, что найти отсюда выход будет гораздо труднее, чем вход, становилось всё более отчетливым.
Драйда по-прежнему олицетворяла эталонное спокойствие, и я бы многое отдала, чтобы выяснить, действительно ли она так хорошо ориентируется в этом жутком месте, или же ее нарочитая уверенность является типичным психологическим трюком, рассчитанным на неопытных новичков. Но Ил’Реми продолжала скрываться за ниспадающим капюшоном, и мне оставалось лишь следовать за черным облаком, грациозно плывущим впереди. Бесформенная хламида драйды плавно покачивалась в унисон с ее легкой походкой, и меня вдруг осенило, что эта впечатляющая синхронность объясняется тем, что коммандер Ил’Реми по-армейски чеканит строевой шаг. Я не могла точно знать, означал ли сей факт, что адмирал Тер-Шелл переманил драйду в Спецкорпус из боевого подразделения Космофлота, но у меня закрались невольные подозрения на этот счет. В сущности, мое спонтанное открытие сулило сплошные плюсы – теперь я была уверена, что Ил’Реми является высококлассным профессионалом не только в шпионских играх, а принимая во внимание подстерегающую нас на каждом шагу опасность, навыки выживания в экстремальных условиях могли пригодиться в любой момент.
Несмотря на то, что на имперском судне мы провели уже достаточно много времени, в общей сложности мы преодолели небольшое расстояние, так как из соображений осторожности драйда изначально задала медленный темп. Однообразие мне настолько примелькалось, что безнадежно замылившийся взгляд вскоре перестал разграничивать отдельные помещения, и я всерьез засомневалась, что наполненный звенящей тишиной лабиринт когда-нибудь закончится. Периодически меня обуревал соблазн провести ладонью по гладкой поверхности стены и прислушаться к внутреннему голосу, но во-первых, это было бы прямым неподчинением приказу, а во-вторых, моя опрометчивая самодеятельность запросто могла привести к непоправимым последствиям. Я не имела ни малейшего представления, далеко ли нам еще идти, и известен ли вообще моему куратору финальный пункт назначения, но затянувшееся молчание напрягало меня всё заметней. До сегодняшнего дня никому на «Этернуме» не приходило в голову включать бортового администратора в группу высадки, да и в Академии нам лишь бегло объяснили основные правила поведения, не удосужившись даже проверить, усвоили ли курсанты материал, поэтому теперь, когда канцелярская крыса была вынуждена покинуть уютную норку, температура моих закипающих мозгов стремительно приближалась к точке перегрева. А вот к чему приближались мы сами, я старалась пока даже не думать…
Когда Ил’Реми неожиданно ускорилась, мне показалось, будто вдруг налетел шквальный ветер и погнал по небу грозовые тучи – безобидное облако, неторопливо плывущее на горизонте, в мгновение ока превратилось в наэлектризованный сгусток, весь сотканный из огненных молний. Чтобы не отставать от драйды, я тоже перешла практически на бег, честно попыталась держать при этом хотя бы минимальную дистанцию на случай резкой остановки. Неведомая сила подстегивала Ил’Реми, и я едва поспевала за драйдой, но та принципиально не утруждала себя объяснениями и лишь все больше увеличивала и без того приличную скорость. На форсаже мы пронеслись через такой узкий коридор, что еще чуть-чуть, и его можно было смело назвать тоннелем, а затем картина диаметрально поменялась, и я едва не потеряла равновесие – не душевное, от которого у меня уже давным-давно остались лишь жалкие крохи, а самое что ни наиесть физическое. На ровном месте у меня предательски заплелись ноги, я судорожно схватилась руками за воздух, и по чистому везению сумела предотвратить неминуемое падение, но в итоге так, наверное, и вросла бы в пол, натуральным образом остолбенев от изумления. За незримый миг до того, как позади внезапно раздался ужасающий грохот, драйда волоком потащила меня за собой, и только благодаря ее вмешательству, меня не придавило «железным занавесом», внезапно опустившимся аккурат за нашими спинами.
Пару-тройку секунд я боялась даже пошевелиться, а когда шоковое состояние меня слегка отпустило, вопросительно подняла глаза на Ил’Реми – по обыкновению подчеркнуто невозмутимую под своим черным, будто глухая беззвездная ночь, балахоном. Мы стояли посреди огромного зала, многократно превосходящего по площади знаменитый Колонный Холл в Президентском Дворце, где Глава Галактического Союза ежегодно выступал с обращением к членам Сената. Даже если на торжественное собрание приглашалось по одному сенатору от каждой планеты (а зачастую делегатов могло быть и двое, и трое), суммарное число представителей измерялось сотнями разумных существ, и никому не было тесно, но поистине необъятный зал на шартском корабле был сопоставим по размеру разве что с античным амфитеатром из древних земных хроник. Обтекаемая, свободная планировка без углов и выступов только усиливала сходство с культовым архитектурным сооружением из далекого прошлого, но если меня не подводила память, то в амфитеатрах предусматривались скамейки для зрителей, тогда как шарты оставили зал совершенно пустым, и от этого он выглядел еще более грандиозно. Но стоило мне осознать, что сейчас мы, по сути, отрезаны от остальной части корабля, как место восхищения тут же занял поистине животный страх, имеющий все шансы переродиться в полноценный приступ клаустрофобии.
– Все идет по плану, – как ни в чем не бывало, заверила драйда, и от такого заявления у меня разве что глаза на лоб не полезли, – гости с «Этернума» нам не нужны. Или вы думаете, капитан Майкрофт отказался от намерения десантироваться на корабль шартов? Взрыв на челноке немного задержал группы высадки, и это дало нам небольшую фору. Мы воспользуемся преимуществом, и пока Майкрофт будет искать способ разблокировать дверь, продолжим свои исследования. Агент Бернович, мне нужна ваша помощь. Пришло время сделать то, ради чего вы здесь.
Глава IV
– Мэм?! – недоуменно вскинула брови я, – я не совсем вас понимаю…
– Ничего, сейчас поймете,– обнадежила меня коммандер Ил’Реми, и мне сразу стало не по себе от ее многообещающего тона, – внимательно оглядитесь вокруг, но не просто смотрите по сторонам, а задействуйте в первую очередь свое подсознание. Для меня важно не то, что вы увидите, а скорее то, что вы почувствуете. Закройте глаза, вдохните поглубже и попробуйте медленно просканировать пространство. Не торопитесь, продвигайтесь по сантиметру, а когда наткнетесь на что-то необычное, останавливайтесь и прежде, чем сделать следующий шаг, слушайте, что вам подсказывает интуиция. Не волнуйтесь, я буду вас страховать, и при возникновении малейшей угрозы, сразу же приму меры. Вы – наш проводник, агент Бернович, ваша задача – нащупать путеводную нить и больше ни секунду не выпускать ее из рук.
– Простите, мэм, но у меня такое ощущение, будто вы меня с кем-то перепутали, – хмуро заметила я, – возможно, лейтенант Колри или любой другой нирманийский телепат могли бы вам помочь, но передо мной вы поставили заведомо недостижимую цель.
– Адмирал Тер-Шелл никогда не ошибается, – всё с тем же благоговением повторила драйда, и хотя на этот раз ее коронная фраза прозвучала в несколько ином контексте, смысл всё равно остался неизменным, – не подавляйте свою силу, напротив – отпустите ее на волю, позвольте ей управлять вами, и в мире больше не будет таких дверей, которые бы перед вами не открылись. Никому не известно, произошло это случайно или намеренно, но аномалия вас выбрала, она встроилась в вашу ДНК, и, как это обычно и бывает, во всем Галактическом Союзе только один лишь адмирал Тер-Шелл оказался достаточно проницателен, чтобы сделать правильные выводы даже из такой беспрецедентной ситуации. Не бойтесь своих способностей, агент Бернович, они – ключ к разгадке тайны аномалии, и адмирал не сомневался, что их можно использовать во благо.
– И вы считаете, что настал подходящий момент проверить эту спорную гипотезу? – с изрядной долей скепсиса уточнила я, всё еще не до конца улавливая, чего от меня пытается добиться куратор.
– Безусловно, – очень по- человечески кивнула Ил’Реми, и мне даже почудилось, что на краткий миг в недрах черного капюшона ослепительно вспыхнули два желтых огонька, – приступайте, агент, у нас мало времени.
Я хотела было спросить, к чему приступать, но потом резко передумала и решительно захлопнула рот. В словах драйды был определенный резон, и пусть в отличие от Ил’Реми я не страдала фанатичной преданностью Главе Спецкорпуса Х, адмиралу Тер-Шеллу и вправду сложно было отказать в творческом подходе. Интересно, что сказала бы драйда, если бы узнала, каким нетривиальным образом ее кумир поднялся в высшие эшелоны власти, и на какие ухищрения ему пришлось для этого пойти….
По совету куратора я для начала смежила веки и постаралась более или менее выровнять дыхание. Последнее получилось у меня, мягко говоря, средненько, но я и не ждала мгновенного успеха. Самым сложным, пожалуй, было полностью абстрагироваться от реальности и сместить фокус внимания на нематериальную сферу. Объективная действительность с завидной настырностью проникала сквозь тонкую ткань мироздания и жестоко вторгалась в чертоги разума. Тревожные мысли о предназначении этого гигантского зала мешали мне полностью сосредоточиться, и мое взбудораженное сознание хаотично металось в калейдоскопе разрозненных фрагментов, но постепенно буря стихла, а в голове прояснилось. Я всем сердцем ненавидела эти опостылевшие путешествия по астральным просторам, но не исключала, что если так пойдет и дальше, Колри не выдержит конкуренции и со слезами на красных глазах подаст капитану рапорт об отставке. Шутки шутками, а коммандеру Ил’Реми требовались результаты, и как штатный агент Спецкорпуса я обязана была их предоставить.
Я запретила себя думать о Рэнде, но сейчас мне особенно остро не хватало ригорца, и я боялась, что мне суждено вечно блуждать в сумеречной зоне. Даже когда я бывала близка к потере рассудка, Рэнд успевал вытащить меня из пучины безумия, его энергия служила мне маяком, негасимым светочем во мраке, но что я могла в одиночку? Рэнд родился псиоником, природа наделила его удивительными способностями, и там, где ему недоставало опыта, он опирался на голые рефлексы. А что было у меня? Да, контакт с аномалией подарил мне чувствительность к ментальным импульсам, но я совершенно не умела управлять своим новоприобретенным даром, и без Рэнда я будто бы ослепла и оглохла. Что ж, по всей видимости, мне предстояло учиться в процессе, мужественно презрев страх перед неизвестностью, а если верить коммандеру Ил’Реми, то имело смысл еще и поторопиться.
Драйда настолько расплывчато изложила поставленную передо мной задачу, что других формулировок, кроме как «найти то, не зная что», мне даже на ум не приходило. Создавалось впечатление, будто с подачи адмирала Тер-Шелла Ил’Реми рассчитывала, что я играючи подключусь к некой базе данных, скачаю оттуда все необходимые сведения вплоть до инженерных схем шартского корабля, а затем мы возобновим движение, но только уже с багажом сакральных знаний наперевес. Но пока что я взвалила на себя лишь неподъемный груз ответственности, и не стану лукавить, весьма пессимистично оценивала свои мизерные шансы на успех.
– К черту всё! – по-моему, я все-таки утратила контроль над эмоциями и выругалась вслух, но мой куратор предпочла тактично промолчать, чтобы не сбивать мне и без того упаднический настрой. В конце концов, я и сама была ничуть не меньше заинтересована в достижении цели уже только потому, что мне позарез нужно было выяснить судьбу ригорца, а Ил’Реми отказывалась вести со мной конструктивный диалог. Но если я докажу, что Тер-Шелл не зря уповал на мои скрытые таланты, у меня появится пусть не рычаг давления на драйду, то хотя бы возможность поговорить с ней начистоту. Но чтобы Ил’Реми меня зауважала, сначала я должна была выполнить приказ, а с этим у меня буквально в самом начале образовалась принеприятнейшая заминка.
Если описывать постигшую меня неудачу, оперируя сугубо технической терминологией, то можно сказать, что мне не удалось синхронизироваться с информационным полем вселенной. Мое сознание снова и снова билось о невидимое препятствие, но из этих отчаянных попыток ничего не выходило, словно меня что-то упорно не пускало на другую сторону реальности. Взять барьер с наскока мне уже однозначно не светило, и я начала искать бреши в обороне. Драйда называла этот процесс сканированием, но в моей обывательской трактовке я занималась скорее осторожным прощупыванием почвы в надежде, что рано или поздно мои старания принесут плоды. И пусть произошло это, увы, не сразу, беспроигрышная связка терпения и труда сработала четко, как и ожидалось.
Глава V
А вот чего я точно не ожидала, так это в первую очередь того, что переход за грань окажется невероятно болезненным, и ощущение раскаленного штыря, вонзенного в основание черепной коробки, станет моим постоянным спутником. Напрасно я надеялась, что со временем мой разум адаптируется, и перемещения между измерениями, наконец, будут даваться мне относительно легко – я успела сбиться со счета, сколько раз моему сознанию доводилось отделяться от физического тела, а интенсивность боли и не думала снижаться. От страха я тоже полностью не избавилась, но понемногу смирилась с ним, как с неизбежным злом, и худо-бедно научилась укрощать панику. Мне никогда и в кошмарном сне не могло присниться, что однажды я начну воспринимать телепатию в качестве рутины, но жизнь вынуждала меня подстраиваться под бешеную динамику событий, и я всё более философски относилась к регулярной необходимости применять свои пугающие способности на практике. Тем не менее, сегодня привычный паззл очень долго не желал складываться, и меня это порядком настораживало, особенно, если вспомнить, что вызволять мой заплутавший разум из плена безвременья на данный момент было некому. Драйда гарантировала мне защиту от внешнего вмешательства, и я охотно верила, что она сдержит слово, но здесь, далеко за пределами привычной действительности, я была одинока и беспомощна.
Темнота рассеивалась дёргано и резко, а от каждого подобного рывка у меня в затылке со скрежетом проворачивался железный прут. Болевого порога я пока не достигла, но первый звоночек уже прозвучал, и если в мои планы не входило замертво рухнуть от перенапряжения, пора было что-то срочно предпринимать. Учитывая, что и материальный мир оставался полон угроз, а имперский корабль представлял собой сплошную загадку, степень опасности сложно было преувеличить. Ил’Реми не сказала об этом напрямую, но, похоже, мы добрались до той самой после точки, после которой даже для всеведущего Спецкорпуса Х начиналась настоящая «terra incognita», и если отбросить ложную скромность, от меня одной зависело, во что выльется авантюрная затея моего куратора.
Теперь, когда непроницаемый мрак превратился в туманную мглу, ориентироваться в пространстве стало чуть проще, и я увидела, что серую, неоднородную дымку равномерно пронизывает сверкающая сеть. Линии искрились и подрагивали, и я небезосновательно опасалась, что стоит мне задеть одну из них, как силовое поле тут же ответит мощным ударом, после которого я могу не сразу и оправиться. Такой расклад меня абсолютно не вдохновлял, и я без надобности решила не искушать судьбу. Мое сознание извивалось змейкой и осторожно перетекало из ячейки в ячейку, не касаясь фосфоресцирующих линий, и как только я определилась с тактикой, то рискнула слегка ускориться. Лавирование между соединительными элементами этой странной сети требовало ловкости, но я с удивительной быстротой приноровилась юрко проскальзывать в отверстия и аккуратно подныривать под окутанные серебряным свечением нити. Маневрировать мне пришлось довольно долго, но затем мои усилия были вознаграждены сполна – впереди я заметила скопление мерцающих точек, и устремилась навстречу таинственной пульсации.
Я не находила рационального объяснения представшему перед моими глазами явлению, но шестое чувство подсказывало, что я нахожусь на правильном пути, и мне не следует с него сворачивать. Огоньки были совсем близко, я потянулась к ним разумом, и в этот миг паутина сияющих нитей внезапно завибрировала. Вибрация моментально передалась каждой клетке моего астрального тела, и меня закружило в водовороте незнакомых ощущений. Вращение не останавливалось, и подхваченная вихревым потоком, я погружалась в глубокую воронку, но вот только никакими «оптическими иллюзиями» здесь и не пахло – меня увлекало на дно, в лицо бил плотный, сгустившийся воздух, обманчиво мирные огоньки вдруг ощетинились десятками шипов и живым венком опутали мою голову. Я отчаянно барахталась в бурном потоке, но вырваться из удушающих объятий неведомой силы так и не сумела – в какой-то момент я окончательно запуталась в геометрии пространства и перестала отличать верх от низа. Складывалось впечатление, что на корабле разом выключилась гравитация, и я отныне свободно парила в невесомости, в точности как в тот день, когда коммандер Рэнд поручил мне спуститься в инженерный отсек «Этернума» и вручную произвести перезагрузку системы.
Неуправляемый полет всё продолжался, меня подкидывало, как на крутых ухабах, а вокруг головы сжималось огненное кольцо, распространяющее нестерпимый жар. Мутная поволока трепетала и вздыбливалась, отовсюду поднимались столбы черного дыма, я вся как будто покрылась копотью и не могла нормально дышать, а отвратительный запах паленых волос, ранее казавшийся мне чем-то из области галлюцинаций, стал настолько явственным, что его было невозможно игнорировать. Искаженная до неузнаваемости реальность по-прежнему не позволяла понять, падаю я или взлетаю, но для меня было очевидно, что пришло время сворачивать с кривой дорожки. Неровен час, от моего сознания останется лишь выжженная пустыня, и вопреки своим ожиданиям коммандер Ил’Реми получит в напарники неспособный к членораздельной речи овощ, а амбициозные планы Спецкорпуса дружно покатятся в тартарары.
Я не знала, чего мне недоставало в большей степени – опыта или таланта, однако, мои достижения на телепатическом поприще были слишком скромными даже просто для того, чтобы считать их успехом. Без Рэнда и его чуткого руководства я блуждала наощупь, и если верить интуиции, снова забрела в какие-то дебри. Но вместе с тем я не могла избавиться от парадоксального чувства, что мне нужно стиснуть зубы и еще немного поднажать, как бы тяжело мне ни давался каждый вздох. И потом, не стоило забывать, что в этой параллельной вселенной всё было, скажем так, не совсем настоящим, и даже если меня всюду окружала черная сажа, а запах гари будто бы когтями царапал носоглотку, относиться к этим «мелким неудобствам» следовало примерно как к фантомным болям – не обращать внимания.
Подхваченная мощными завихрениями, я волчком завертелась вокруг своей оси, однако, колоссальным усилием разума мне удалось замедлить вращение, и я не поверила своими глазам, когда неестественно искривленное пространство понемногу начало возвращаться к своем исходному состоянию. Опоясавший голову огненный венец рассыпался серым пеплом, а после того, как пол и потолок приняли статичное положение, пришло блаженное избавление от жжения в груди и застрявшей в горле тошноты. С глаз спала красная пелена, острота внутреннего зрения приблизилась к максимальному значению, и только теперь, пройдя сквозь череду испытаний, я смогла приступить к выполнению своей непосредственной задачи, носившей преимущественно разведывательный характер.
Глава VI
Если честно, у меня имелось крайне смутное представление, что происходит с бренным телом, пока освобожденное сознание открывает для себя новые горизонты, но никаких подозрительных сигналов из внешнего мира, свидетельствовавших бы о наличии проблем с физической оболочкой, я пока, к счастью, не получала. Я уже давно заметила, что время в разных измерениях тоже текло по- разному, и порой разрывы в континууме измерялись даже не часами, а целыми сутками, хотя по субъективным ощущениям путешествие разума среди тонких материй длилось считаные минуты. Я надеялась, что в случае резкого ухудшения обстановки драйда найдет способ выдернуть меня в реальность, и если до сего момента мой куратор этого не сделала, следовательно, прямых предпосылок для сворачивания операции не наблюдалось. Но мне уже и самой надоели эти безрезультатные старания и потраченные всуе нервы – я чувствовала себя разорванной надвое, и по всем признакам, душа и тело уже давно жаждали воссоединения.
Я осторожно двинулась вперед, на ходу рассекая ребром ладони гнетущую тишину, и внезапно поймала себя на мысли, что отчетливо слышу звуки шагов – как вскоре выяснилось, не своих. Тишина перестала быть абсолютной, мало-помалу она заполнялась шорохом и гулом, словно в герметичном сосуде образовалась трещина, сквозь которую в изолированный уголок пространства проникали посторонние шумы. Первым моим порывом было застыть в оцепенении, но я не позволила страху одержать надо собой верх, и наоборот ускорила движение. Звуковая волна нагнала меня почти мгновенно, и я едва не захлебнулась от хлынувших в мой разум голосов.
Сначала я вообще ничего не могла разобрать и уже усомнилась, что это были именно голоса, а не фоновые помехи, однако, мне потребовалась всего пара секунд, чтобы убедиться в обратном. Я была уверена, что мой слух вычленяет отдельные слова из потока бессвязной речи, и эти слова мне хорошо знакомы. Настолько хорошо, что я до сих пор рефлекторно вздрагиваю от ужаса, когда они произносятся в моем присутствии.
– «Четвертая Плотность»!
– «Клеточная дезинтеграция»!
– «Электромагнитное поле»!
– «Аварийное торможение»!
– «Наноботы-ассемблеры»!
– «Углеводородные корды»!
Каждая фраза взрывалась у меня в мозгу, как взрываются на поле боя выпущенные по цели снаряды, и под этой непрерывной атакой мое сознание лихорадочно металось в поисках укрытия. Голос Ортана звучал всё ближе и отчетливее, но если это были галлюцинации, то они почему-то затрагивали только органы слуха. Отсутствие визуальной составляющей выглядело достаточно странно, и я всё ждала, когда из клубящегося тумана выплывет щуплая фигура в сером комбинезоне, и на меня в упор посмотрят раскосые, будто бы состоящие из одних зрачков глаза, но таинственное инопланетное существо в пределах прямой видимости так и не появилось, да и фрагменты слов вскоре унесло эхо.
Наваждение развеялось столь же внезапно, как возникло, но я была уверена, что воспоминания о встрече со «Звездным Скитальцем» посетили меня вовсе неспроста, и мне нужно быть готовой к логическому продолжению краткого экскурса в прошлое. К сожалению, на общем уровне понимания происходящего мои пугающие видения практически не отразились, и я была глубоко разочарована откровенно неутешительными и во многом даже обидными итогами.
Я не успела толком упорядочить царящий в мыслях хаос, как нестабильное пространство снова пришло в движение. Я кожей чувствовала чье-то дыхание за спиной, но до смерти боялась обернуться – мои мышцы одеревенели, ноги стали ватными, а сердце сжималось так сильно, что пропускало удар за ударом. Здесь однозначно был кто-то еще, но то ли наши разумы никак не могли настроиться на одну волну, то ли мой незримый спутник намеренно не подпускал меня к себе. Но для чего тогда меня вернули на «Этернум» и заставили во второй раз пережить жуткий опыт? Неужели некая загадочная сущность настойчиво пыталась донести до меня нечто очень важное, но в силу собственной ограниченности я не могла расшифровать активно транслируемые мне намеки?
– Агент Бернович! – в тревожных интонациях не было и тени привычной напевности, но я откуда-то точно знала, что этот чужой, взволнованный голос принадлежит коммандеру Ил’Реми. Правда, сразу откликнуться на зов у меня не получилось – губы мне не повиновались, а считывать ментальные импульсы драйда, похоже, не умела.
– Агент Бернович, вы меня слышите? – ощущение было такое, будто мне с размаху отвесили тяжелую оплеуху, и до меня начало доходить, что это драйда яростно хлещет меня по щекам, принудительно вытаскивая из параллельной вселенной. Судя по всему, мой куратор отчаялась привести меня в чувство и решила прибегнуть к довольно болезненному способу, который оказался на удивление действенным даже в таких сложных условиях. Медленно, но верно я выкарабкивалась из вязкой топи и со стиснутыми до скрежета зубами ступала над бездной по шаткому веревочному мосту, а позади угрожающе гудел и завывал холодный ветер. В этой сплошной какофонии уже нельзя было ничего разобрать, но мне вслед доносился неразборчивый шепот, и перед тем, как сделать финальный рывок и окончательно сбросить груз оков, до меня вдруг долетели далекие обрывки отдельных слов. Но все они, как одно, содержали в себе даже не призыв, а в большей степени страстную мольбу о помощи.
– «Остановить»!
– «Предотвратить»!
– «Задержать»!
