Мои пальцы продолжали задумчиво скользить по поверхности кристалла, но ни теплом, ни покалыванием в подушечках осторожные прикосновения теперь не сопровождались. Зато откуда ни возьмись появилось холодное равнодушие, которое невозможно было оправдать усталостью, и меня внезапно осенило, что примерно так действуют на организм мягкие седативные препараты. Сейчас мне было очень неприятно об этом вспоминать, но после расставания с Дамьеном я пару месяцев плотно сидела на успокоительных, и вот эффект от «волшебных пилюль» был один в один таким же. По-хорошему, мне надо было пройти сеанс терапии, но я решила «переломаться» самостоятельно – главным образом потому, что из гордости мне не хотелось делиться с психологом своими тогдашними проблемами. В итоге я еле-еле слезла с чертовых таблеток и пообещала себе больше никогда с ними не связываться, потому что наряду с болью от разбитого вдребезги сердца медикаменты планомерно притупили во мне все прочие эмоции, едва не превратив меня в призрака себя самой. В один прекрасный день я поняла, что у меня вообще нет никаких желаний, и даже некогда любимая работа больше не приносит мне удовольствия. Дальше были полный отказ от лекарств, поступление на Программу подготовки бортовых администраторов, назначение на «Этернум», Шартаронская туманность и… коммандер Рэнд, с которым у меня- таки сложились неуставные отношения…
– Агент Бернович! …вами? …слышите? …Бернович! – ангельский голосок драйды звучал откуда-то издалека, и до меня доносились лишь сумбурные обрывки фраз. Недавняя ясность разума сменилась туманом в голове, а окружающий мир внезапно превратился в монохромную картину, одномоментно утратив яркие краски. Черно-белое пространство обступило меня со всех сторон, и я испуганно вскрикнула, когда в самом сердце резко сгустившихся сумерек возникли размытые очертания, смутно напоминающие щуплое гуманоидное существо.
– Ортан? – непроизвольно вырвалось у меня, но ответа на мой сдавленный возглас так не последовало, а тот, кого я приняла за Звездного Скитальца, медленно двинулся вдоль стены, причем, направлялся он, по всем признакам, прямиком к артефакту. Я инстинктивно отпрянула назад, но Существо будто бы и не заметило моих судорожных метаний, с завидной целеустремленностью продолжая сокращать расстояние, отделяющее его от кристалла. Мое восприятие действительности стало сейчас совершенно иным – поначалу я практически ничего не видела сквозь зыбкую поволоку, однако, вскоре мозг переключился на уровень тонких материй, и моему внутреннему зрению открылась поистине безграничная вселенная, наполненная ранее невиданными чудесами.
Повсюду вспыхивали разноцветные огоньки, пропитанный характерным запахом озона воздух искрился мириадами сверкающих частиц, призрачный свет мягко струился между пальцев, а от неожиданно ожившего кристалла исходило приятное тепло. Ощущение невесомости наверняка было фантомным, но когда мое тело легкой пушинкой взмыло над полом и, подхваченное воздушным потоком отправилось в полет, я почти поверила в реальность происходящего и буквально задохнулась от переизбытка нахлынувших чувств.
–…с вами? …Бернович! …ждите! ….помогу… – кажется, на заднем фоне что-то громко и надрывно кричала драйда, но мне слышался только беспорядочный набор слов, а постепенно звуковая палитра и вовсе сошла на нет. Загадочное Существо поравнялось с артефактом, но я боялась даже толком поднять глаза, чтобы рассмотреть незваного гостя вблизи. Со своей точки обзора я видела лишь серебристый комбинезон и вытянутый череп – все в точности, как у Ортана, и почти не сомневалась, что мы имеем дело с представителем той же расы, но в отличие от Ортана, достаточно четко обозначившего свое присутствие, это безымянное Существо вообще не обращало на меня внимания. Когда я всё же отважилась исподтишка подглядеть за развитием событий, то сразу же отметила для себе по-хозяйски уверенное поведение Звездного Скитальца – складывалось впечатление, что либо он неоднократно имел дело с устройствами такого типа, либо пользовался кристаллом на правах его законного владельца.
Влажные, раскосые глаза, серая кожа, низкий рост – внешне Существо было абсолютным двойником Ортана, и даже одежда на них была одинаковая, но я уже догадалась, что передо мной не Ортан. Это во-первых. А второй вывод поражал воображение еще сильнее: Звездный Скиталец меня не игнорировал, он меня просто не видел, и если так можно выразиться, не чуял. Пришельца интересовал исключительно артефакт, и мне оставалось ли завороженно наблюдать, как возрожденный кристалл снова расцветает в его руках, озаряя всё вокруг синими всполохами. Инопланетное устройство раскалилось докрасна, а по его кромке побежал ручеек энергии, и в этот миг я осознала, что кристалл удивительно похож на имплант адмирала Тер-Шелла – камень Орн из Огненных Пещер Заурии, и если так пойдет и дальше, артефакт вскоре постигнет участь вышеуказанного минерала, и он разлетится на мельчайшие осколки.
Объятый алым пламенем кристалл пылал, как сотня тысяч солнц, нестерпимый жар выжигал остатки воздуха, пол и потолок сливались воедино и с чудовищной скоростью вращались в гигантской воронке. Поневоле вовлеченная в этот безостановочный круговорот, я превратилась в сплошной комок оголенных нервов, по которым, словно по проводам, циркулировала неведомая сила. Я чувствовала себя сверхновой звездой за долю секунды до ядерного взрыва, тогда как чужой, всемогущий разум избрал мое хрупкое человеческое тело на роль священного сосуда, вместилища сакральных знания о далеких мирах и их таинственных обитателях. Цвета в калейдоскопе мелькали, будто на ускоренном воспроизведении, небо падало на голову, а земля уходила из-под ног, и если одна часть меня по-прежнему принадлежала нашему привычному измерению, то другую неумолимо засасывала параллельная вселенная, манящая и притягательная, словно запретный плод.
–…нович! ….чайтесь! …житесь! …– это был безусловно голос драйды, но отныне в нем больше ничего не осталось от нежных переливов. Это был уже не мелодичный перезвон хрустальных колокольчиков, а громогласный набат, таранными ударами пробивающий воздвигнутую моим сознанием стену.
Кристалл разбушевавшимся вулканом извергал ослепительные снопы света, но «Звездный Скиталец», казалось, только и ждал, когда непрерывно растущая температура артефакта достигнет критических параметров, чтобы затем вплотную приникнуть к источнику энергии и бесследно раствориться в ярком до слепоты сиянии. Существо жадно поглощало световые волны, а в его черных глазах отражались волшебные скопления звезд, окутанные мглой туманности, стремительно несущиеся в космосе метеориты и пылающие хвосты огнедышащих комет – галактика распахнула свои врата, и подхваченный вихрем Звездный Скиталец исчез в световом потоке.
Глава XX
– Агент Бернович, вы очнулись! – где-то в иной реальности неподдельно возликовала коммандер Ил’Реми, – с вами всё хорошо?
Мои ресницы слиплись настолько плотно, что мне долго не удавалось открыть глаза, и я до сих пор не понимала, где нахожусь. Да и вообще, я бы с превеликим удовольствием просто полежала в тишине, но настырная драйда упорно не позволяла мне впасть в полузабытье и, пока я снова не провалилась в спасительную темноту, принялась ожесточенно трясти меня за плечи.
– Агент Бернович, придите в себя! – безапелляционным тоном потребовала мой куратор, но я почувствовала в ее голосе искреннюю тревогу, – откройте глаза, я вам приказываю!
Несмотря на службу в Административном Корпусе, где к армейской муштре относились не так строго, как в других подразделениях Космофлота, не подчиниться приказу я не посмела, и резко распахнула налитые свинцом веки.
– Ну, наконец-то! – с облегчением выдохнула Ил’Реми, – я уже испугалась, что вы снова отключитесь. Поверьте, это было жуткое зрелище, когда вы вдруг превратились в сомнамбулу и принялись нарезать круги рядом с артефактом. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, как будто вас что-то постоянно гнало вперед. При этом у вас был совершенно безумный взгляд – пустой, невидящий и в тоже время пронизывающий насквозь.
– Вы тоже его видели? – я со стоном приподнялась на локтях, и жестом отвергла помощь драйды, уже собиравшейся протянуть мне свою костлявую руку. Не знаю, как получилось, что я снова оказалась на полу, и почему у меня мучительно ныла каждая мышца, но подняться на ноги без посторонней помощи было для меня сейчас вопросом принципа. С поставленной задаче я справилась, но не успела я испытать прилив гордости, как у меня так сильно закружилась голова, что я едва не осела по стенке.
– Кого видела? – с таким искренним недоумением уточнила коммандер Ил’Реми, что я даже несколько растерялась от неожиданности.
– Как кого? Это Существо, Звездного Скитальца! – нетерпеливо пояснила я, и старательно избегая неосторожных движений, повернулась в сторону кристалла, после чего испытала второй за минуту приступ изумления. Артефакт был полностью покрыт черной копотью и больше всего походил сейчас на обугленный остов пораженного молнией дерева.
– Не понимаю, о чем вы говорите, агент, – красноречиво пожала плечами драйда – по крайней мере колыхания черного балахона выглядели именно так, а за время вынужденного сотрудничества с Конторой я уже более или менее научилась толковать невербальные знаки, которые регулярно подавала мой куратор.
– Вот черт, – выругалась я, но быстро взяла себя в руки и попыталась перевести зашедший в тупик диалог в конструктивное русло, – ладно, а что вы тогда вообще видели?
– В первую очередь меня напугали вы, агент Бернович,– призналась Ил’Реми, – ваше странное поведение и пляски вокруг кристалла кого угодно повергли бы в ужас – вас будто бы кто-то дергал за ниточки, а вы покорно исполняли волю кукловода. Но это не самое страшное – с каждым мгновением ваше состояние стремительно ухудшалось, дальнейшее пребывание в трансе несло прямую угрозу вашей жизни, но мне упорно не удавалось привести вас в чувство. Казалось, что вы агонизируете и в любой момент можете испустить дух – я не знаю, что вы ощущали на самом деле, но ваш организм явно не справлялся с нагрузками, и рано или поздно это должно было плохо кончиться. Это непросто выразить, но у вас словно произошла рассинхронизация тела и сознания – судя по всему, артефакт транслировал некие сигналы, и ваш разум их успешно считывал, но полученная информация была слишком сложной, и чтобы ее обработать, мозгу пришлось чем-то пожертвовать. В данном случае он прекратил посылать телу соответствующие импульсы, и у вас начались проблемы с ориентацией в пространстве. Не буду скрывать, это было жуткое зрелище – нейронные связи рвались одна за другой, и я боялась, что вы лишитесь рассудка.
– А кристалл? Что с ним происходило? – многозначительно перевела взгляд на безжизненный артефакт я, – неужели вы не видели, как Звездный Скиталец проводил с ним манипуляции, в итоге и вызвавшие взрыв?
– Взрыв? – переспросила драйда, пару секунд помолчала и задумчиво добавила, – ну, можно, наверное, и так сказать, хотя я бы скорее назвала это мощным выбросом энергии. Здесь был настоящий фейерверк, в воздухе летали искры, но, к счастью, до пожара не дошло. Я вас правильно расслышала, агент Бернович – вы утверждаете, что выброс спровоцировало Существо из Четвертой Плотности?
– Клянусь, мэм, я видела его своими глазами, как вижу сейчас вас, – уверенно сообщила я, -Существо находилось буквально на расстоянии вытянутой руки, но почему-то оно не заметило нашего присутствия. Звездного Скитальца интересовал только артефакт, вернее, скрытая в нем энергия. Существо исчезло, как только получило желаемое.
– Это ведь был не Ортан, да? – с легкостью догадалась коммандер Ил’Реми, – иначе вы бы называли его по имени.
– Внешне Существо было братом-близнецом Ортана, но…– так и не смогла четко сформулировать свои мысли я, – простите, мэм, я правда не знаю. С Ортаном у меня уже был телепатический контакт, и я думаю, мы могли бы снова войти в резонанс, но сегодня я ничего такого не почувствовала. Единственное, в чем я уверена – это определенно был Звездный Скиталец, и ему была нужна энергия кристалла, как ранее Ортану нужен был доступ к реактору «Этернума».
– Артефакт выглядит так, будто нашего невидимого гостя обуяла жадность и он чересчур увлекся, – выразила свое мнение драйда, – как вы считаете, устройство еще можно реанимировать, или оно безнадежно вышло из строя?
– Полагаю, второе, – беглый осмотр кристалла не давал мне повода для оптимизма, и я не представляла, на что могут сгодиться эти искореженные останки, – возможно, у шартских инженеров, и есть шанс, но с вами мы тут вряд ли что-то сделаем.
– Тихо! – внезапно перебила меня Ил’Реми, – вы слышите? Откуда доносится этот звук?
Ритмичный, повторяющийся стук исходил от кристалла, вернее, из-под кристалла, как если бы кто-то настойчиво бил молотком по обшивке, постепенно наращивая силу ударов. Обуреваемая нехорошими подозрениями, я максимально высоко задрала голову, и в следующий миг с невероятной для моего разбитого состояния резвостью отпрыгнула вбок прежде, чем потолок натуральным образом рухнул вместе с приросшим к нему артефактом. Драйда также проявила завидную расторопность и на момент обрушения успела занять удачную позицию на безопасном отдалении от непосредственного эпицентра событий. Но даже несмотря на то, что мы обе среагировали достаточно быстро, град из беспрестанно сыплющихся осколков все же задел нас по касательной, причем из нас двоих меньше всего повезло Ил’Реми – острый край зацепил рукав ее балахона, и в черной ткани образовалась внушительная прореха, сквозь которую с анатомической четкостью проступило костлявое предплечье. Я же, к счастью, отделалась легким испугом, но уже в следующее мгновение с ужасом осознала, что всё «веселье» было еще только впереди.
Драйда больно вцепилась в мое запястье, настойчиво оттащила от образовавшего прямо над нами пролома и непривычным свистящим шепотом прошипела в самое ухо:
– Быстрее найдите гравитационный колодец! Нужно срочно убраться отсюда, пока нас не обнаружили. Прошу вас, поторопитесь!
Глава XXI
Я уже вознамерилась доступно объяснить своему куратору, что если уж я до сих пор ничего не нашла, то в условиях жесткого цейтнота на меня тем более не снизойдет озарение, однако, прежде чем с моих губ слетело хоть одно слово, ладонь драйды плотно зажала мне рот.
– Сэр, я поверить не могу! – донесся из провала знакомый голос, принадлежавший никому иному, как шефу Эшби, – не корабль, а какой-то слоеный пирог. Моя жена любит такие печь – несколько коржей, а между ними пропитка из ягодного джема.
– Забавное сравнение, – понимающе хмыкнул капитан Майкрофт, – не знаю, пекут ли шарты пироги и что они предпочитают использовать в качестве прослойки, но очень надеюсь, что между уровнями нас не поджидают сюрпризы. Спускаемся! Я иду первым!
– Это слишком рискованно, сэр, – не оценил рвения капитана коммандер Греймар, – пожалуйста, побудьте здесь, а я спущусь один и произведу разведку. Не возражайте, сэр, это моя работа.
– Что ж, выполняйте, – неохотно согласился с убедительными доводами начбеза Майкрофт, – будьте осторожны, коммандер, неизвестно, что там, внизу.
– Возможно, мне показалось, но я слышал какой-то шум, – заставил меня съежиться вступивший в разговор доктор Маркус.
– Сейчас проверю, – в отличие от других членов группы высадки, рутианин явно чувствовал себя в родной стихии, и просто делал сейчас свою обычную работу, пусть и с определенной поправкой на нестандартные обстоятельства,– оставайтесь на месте и ничего не предпринимайте без моего сигнала.
Было сложно сказать, что стало для меня основным толчком к активным действиям – свесившаяся из пролома нога Греймара, или весьма болезненный тычок под ребра от драйды, но в мозгу что-то перещелкнуло, и мои отчаянные попытки сконцентрироваться на интуитивном поиске ближайшего портала, почти сразу принесли необходимый результат. За какую-то долю секунды я смогла совершить настоящее чудо, и у меня не укладывалось в голове, как за считаное мгновение мне с непринужденной легкостью удалось то, к чему я безуспешно стремилась на протяжении долгого времени. Думаю, моего куратора посетили аналогичные мысли, и даже когда буквально за миг до встречи с Греймаром мы бесследно исчезли в открывшемся портале, Ил’Реми упорно отказывалась поверить в удачу. Спроси меня кто-нибудь, сейчас, как я вообще провернула этот фантастический трюк, да еще и настолько быстро, что драйда ничего толком не успела понять, я бы вряд ли нашлась с вразумительным ответом, но, похоже, в безвыходных ситуациях у меня резко активизировались ранее незадействованные резервы. Причем, включая те, о существовании которых я и не подозревала.
Ощущение было такое, будто в моем теле не осталось ни одной целой кости – меня провернуло через мясорубку, перемололо в мелкую фракцию, а затем с силой вышвырнуло наружу. Переход через гравитационный колодец вытянул из меня большую часть жизненной энергии, и теперь я была, что называется, ни жива, ни мертва. Полное отсутствие тонуса в мышцах роднило меня с бездыханными трупами, но для покойника я уж слишком хорошо соображала, и это странное, пограничное состояние вызывало у меня неуправляемую панику. Удивительно, но поднявшийся из глубины души страх неожиданно привел меня в чувство, и я вынырнула из пучины, жадно хватая ртом воздух.
– Еще одного раза я точно не выдержу, – первым делом предупредила драйду я, как только у меня получилось сфокусировать взгляд на ее черном балахоне, – можете на меня даже не рассчитывать.
– Я вижу, – коммандер Ил’Реми вновь попыталась протянуть мне руку, и я впервые засомневалась, так ли уж пугает меня эта костлявая ладонь, чтобы категорично отвергать предложенную помощь. Я честно попробовала подняться самостоятельно, и у меня это почти получилось, но затем у меня резко потемнело в глазах, и я рефлекторно вцепилась в своего куратора.
– Вам и вправду сегодня досталось,– понимающе вздохнула драйда, – заметили, как отличается наша тактика от той, что использует капитан Майкрофт? Группа высадки применяет грубую силу, а мы полагаемся на гораздо более тонкие методы. Это же чистое варварство, вскрывать обшивку, чтобы переместиться с уровня на уровень.
– А издеваться надо мной – это, по-вашему, не варварство? – огрызнулась я, и сама поразилась, насколько эффективным допингом иногда выступает злость. Кровь забурлила в венах и прилила к лицу, я порывистым жестом отбросила прилипшую ко лбу прядь волос и, дерзко вскинув голову, обратила на драйду преисполненный вызовом взгляд.
– Агент Бернович! – нараспев протянула Ил’Реми таким укоризненным тоном, будто я только что выдала несусветную чушь, которую даже всерьез обсуждать было неприлично, – я понимаю, что вы совсем измучены, но вы теперь не просто офицер Космофлота, вы – часть Спецкорпуса Х, и нынешний статус накладывает на вас определенные обязательства. Успех нашей миссии во многом зависит от вас, и вы должны четко осознавать свою ответственность перед Галактическим Союзом. Эмоции застилают вам глаза, но может быть, вы сначала посмотрите вокруг, а уже потом будет сыпать обвинениями?
Я уже собиралась выдать в ответ что-нибудь нарочито пренебрежительное из серии «мол, чего я здесь не видела», но достаточно мне было бегло оглядеться по сторонам, чтобы в корне изменить свое явно ошибочное мнение и моментально захлопнуть открытый для язвительной отповеди рот. Наверное, при всех моих несомненных достоинствах я всё-таки ни черта не годилась для службы в Спецкорпусе, иначе первым делом оценила бы текущую обстановку, а уже потом выясняла отношения с куратором.
По логике вещей, мне впору было уже более или менее привыкнуть к подстерегающим нас на каждом шагу сюрпризам и постепенно выработать эдакий иммунитет к подобным ситуациям, но гибкость ума у меня безусловно оставляла желать лучшего, поэтому всякий раз я впадала в ступор и непростительно долго из него выходила. Но справедливости ради стоило заметить, что судьба не готовила меня к такому экстриму, и в Академии будущих администраторов учили наводить порядок в документах, а не в мозгах.
– Что это за чертовщина? – резонно рассудив, что в данном случае драйда гораздо компетентнее меня, я не стала упражняться в догадках и сразу же адресовала вопрос коммандеру Ил’Реми. К счастью, драйду ничуть не покоробило отсутствие изящных формулировок, а если ее и возмущало, что в последнее время я чересчур злоупотребляла крепким словцом, то своего негативного отношения к моим лексическим изыскам она внешне не проявляла. Впрочем, я не исключала, что под черной хламидой бушевал шквал негодования, но это уже, как говорится, были не мои проблемы.
– Сама не против узнать, – я надеялась, что драйда в очередной раз поразит меня своей осведомленностью, однако, на этот раз в хрустальном голосе Ил’Реми звучало искреннее недоумение, – на что, по-вашему, похоже это место?
– Я, пожалуй, лучше скажу, на что оно точно не похоже,– криво усмехнулась я, продолжая сантиметр за сантиметром обозревать нашу очередную локацию, разительно отличавшуюся от всего ранее увиденного мною на шартском корабле,– например, на центр управления.
– А что если всё не так очевидно? – проследила за направлением моего взгляда коммандер Ил’Реми, – возможно, мы продолжаем мыслить стереотипами…
В словах моего куратора содержалась большая доля истины, и мне бы нисколько не помешало существенно расширить границы восприятия, но я слишком долго придерживалась шаблонного мышления, чтобы быстро перестроиться на новый лад. На этом уровне всё было по-другому, и если с первых секунд пребывания на инопланетном судне я наблюдала однообразные голые стены в тусклом зеленоватом свете, то сейчас передо мной предстала диаметрально противоположная картина.
Глава XXII
Цветовая температура сменилась на холодную синеву, уже не такую зловещую, но зато вызывающую неприятную резь в глазах за счет повышенной яркости. Пустота заполнилась множеством странных объектов неясного назначения, а бесшовная гладь стен превратилась в художественное полотно, испещренное убористыми линиями не то письменности, не то узоров. А еще здесь больше не было постоянного ощущения замогильной тишины. Кроме монотонного гула, доносившегося из глубин разверстой бездны, в которой я тогда еще не способна была распознать открытый гравитационный колодец, я до сего момента не слышала вокруг ни единого звука, но сейчас мне даже не пришлось особо напрягать свой несовершенный человеческий слух, чтобы свободно уловить и приглушенный рокот, и ненавязчивый фоновый писк, и едва заметные вибрации. По сравнению со всеми предыдущими отсеками (если это, конечно, были отсеки, в чем лично я порядком сомневалась), у этого помещения прослеживалась довольно четкая аналогия с машинным отделением, и я была почти уверена, что мы вплотную подобрались к инженерному сердцу имперского корабля. Оставалось только изложить свои соображения драйде, но, по всей видимости, коммандер Ил’Реми и без моей помощи успешно справилась с головоломкой.
– Допустим, это и вправду то, о чем мы обе думаем, – подвела итог мой куратор, – честно говоря, после всего того, с чем мы недавно столкнулись, я и не ожидала, что в инженерном отсеке всё будет таким…механическим.
– Да, выглядит странновато, – рассеянно кивнула я и медленно двинулась вдоль стены, не решаясь прикоснуться к сложной вязи извилистых линий. Вблизи обнаружилось, что рисунок (или все-таки текст?) трехмерный, и меня так и подмывало дотронуться до его выпуклых изгибов, но без разрешения куратора я ничего не спешила предпринимать. Не то чтобы я боялась лишний раз проявить инициативу, но и вновь становиться объектом для нотаций мне как-то не улыбалось.
– Совсем ничего знакомого? –вполоборота поинтересовалась у драйды я, – вы же сами признавались, что адмирал Тер-Шелл активно занимался сбором разведданных о шартах…
– Увы, – красноречиво вздохнула Ил’Реми, – у нас катастрофически мало информации, а те сведения, что адмиралу удалось получить в ходе сканирования мозга, не относятся к инженерно-техническому обеспечению кораблей и потому в нашем случае они бесполезны.
– Очень жаль, – с явным разочарованием констатировала я, -тогда выходит, что у капитана Майкрофта гораздо больше шансов разобраться, как тут всё работает. Наверняка шеф Эшби быстро сориентируется, что к чему, не зря же он один из лучших инженеров в Космофлоте.
– Я также, как и вы, придерживаюсь высокого мнения о квалификации лейтенанта Эшби, но хотелось бы напомнить вам, агент Бернович, что, во-первых, речь идет об инопланетных технологиях, а во-вторых, в Галактике не существует расы более закрытой, чем шарты. Каким бы гением не был лейтенант Эшби, у него нет и толики вашей интуиции, иначе разве Майкрофт стал бы дырявить обшивку? Это же сущий вандализм в духе ваших любимых таргов!
Оспорить аргументацию драйды я могла только в части моей якобы «любви» к таргоцианским наемникам, но в остальном Ил’Реми была права – идти в буквальном смысле напролом группа высадки была вынуждена далеко не от хорошей жизни. Возможно, капитану стоило взять с собой Колри, хотя какой мог быть толк от присутствия нирманийки, если ее телепатические способности были настроены на другую волну? Вот кто однозначно пригодился бы Майкрофту в команде, так это Рэнд, но судьба ригорца до сих пор была мне неизвестна, и желание ее прояснить, пожалуй, было единственной причиной, по-прежнему заставляющей меня беспрекословно выполнять приказы Ил’Реми.
– Включайтесь, агент Бернович! – мягко, но настойчиво потребовала мой куратор, когда я снова предалась молчаливому созерцанию, – кажется, я догадываюсь, что вас смущает. Я разрешаю вам любые манипуляции, но будьте внимательны и не забывайте тщательно взвешивать каждый шаг. Осторожность и еще раз осторожность! Вам всё понятно?
– Так точно, мэм, – я намеренно не пыталась скрыть саркастичные нотки, но в последнее время драйда на удивление лояльно относилась к откровенному пренебрежению общеустановленными правилами субординации. Складывалось впечатление, что начни я поливать грязью весь Спецкорпус Х во главе с Тер-Шеллом, Ил’Реми и на это закроет глаза, лишь бы я и дальше продолжала делать то, ради чего меня сюда притащили. Ну, что ж, придется постараться и не разочаровать своего куратора. Итак, с чего бы мне начать…
– Может быть, вот с этого, – ангельским голосом подсказала драйда, и я запоздало поняла, что рассуждала вслух. Черный рукав взметнулся в воздух, и затянутая в тонкую перчатку ладонь указующим жестом простерлась к металлическому коробу, напоминающему огромный сейф. Конструкция надежно примыкала к стене и уходила под самый потолок, постепенно расширяясь к верху. Определить навскидку, что бы это могло быть, мне не позволяло отсутствие специальных познаний, а моя хваленая интуиция, уже успевшая стать местной легендой, демонстративно отмалчивалась. Между тем от монолитного короба шли многочисленные трубчатые ответвления различного диаметра, при вдумчивом рассмотрении чем-то похожие на сеть артерий. Мозг сразу ухватился за мимолетно проскользнувшую мысль и автоматически продолжил ассоциативный ряд.
– По этим трубкам циркулирует топливо! –на одном дыхании выпалила и уже приготовилась выслушивать оды своей проницательности, но затем до меня дошло, что моя спонтанно родившаяся теория не выдерживает ни малейшей критики, – нет, это полный бред, что тут может циркулировать, если в космических кораблях используются ядерные реакторы…
– Например, охлаждающий компонент, – предположила мой куратор и одобрительно добавила, – мне нравится ваш ход мыслей, агент Бернович, продолжайте исследования. И помните, что ваше творчество ничем не ограничено, потому что вы по сути первая, кому удалось увидеть шартский корабль изнутри. Думаю, когда адмирал Тер-Шелл об этом узнает, он вам в некоторой мере позавидует – его всегда влекла неизвестность, и в процессе поиска истины он не сбрасывал со счетов даже самые фантастические идеи. И вы не представляете, сколько раз эта тактика помогала ему добиться нужного результата! Не бойтесь ошибаться, коммандер, бойтесь застрять в мертвой точке – так он мне говорил.
– Вижу, вы оказались очень способной ученицей, мэм, – кончиками губ улыбнулась я, – адмирал бы вами гордился.
– Он непременно будет горд нами обеими, агент, – таким уверенным тоном пообещала Ил’Реми, будто бы тот вариант, что Тер-Шелл не доживет до нашего возвращения на «Этернум» не рассматривался ею даже с минимальным процентом вероятности. Я же могла лишь искренне восхититься непоколебимым оптимизмом своего куратора, а заодно и отдать должное Главе Спецкорпуса, взрастившему себе не просто достойную смену, но и фанатично преданного соратника. А еще я упорно не могла отделаться от мысли, что здесь было что-то очень личное, и в других обстоятельствах меня бы это, наверное, даже повеселило, однако, сейчас мне было не до иронии. Если я и вправду нащупала верное направление, успех следовало развивать, но я пока не знала, куда копать дальше.
Глава XXIII
Наощупь трубки были чуть теплыми, и теперь версия драйды показалась мне еще более реалистичной. Ясное дело, что по сравнению со звездолетами Космофлота на корабле у шартов все было устроено иначе, но если взять за аксиому, что просторы вселенной имперские суда бороздили вовсе не силой мысли, то наличие хоть какого-нибудь подобия реактора становилось совершенно очевидным. Другой вопрос, что нам это давало?
Опутывающие практически всё помещение трубки брали начало в металлическом коробе, проходили по специальным желобам, а потом исчезали в стенах, но я только сейчас заметила, что таинственные узоры регулярно повторяются и, по всем признакам, каждая вариация сложной вязи соответствует трубкам определенного размера. То есть это были своего рода пояснительные надписи, и если бы я владела шартским языком, то с легкостью получила бы всю необходимую информацию.
– Мэм, а ваша портативная станция не может это расшифровать? – с надеждой повернулась к Ил’Реми я, – знаете, странно, но я никогда не задумывалась, на каком языке заключались Шартаронские Соглашения. Я так понимаю, что использовался универсальный переводчик, но неужели в базах Галактического Союза вообще нет данных по шартскому языку?
– Это было одним из ключевых условий Империи, – расстроила меня драйда, – шарты сами подготовили текст итогового документа и отправили его на подпись Президенту. Не на согласование, а именно на подпись. И еще одна интересная деталь – в отличие от нас, у шартов на тот момент уже имелись основные языковые пакеты Галактического Союза. Наша разведка первой проиграла свою войну, и Союзное Правительство не решилось вступать в конфронтацию с таким могущественным противником. Прибавьте сюда интердикторы, и вам станет окончательно ясно, почему мы добровольно заточили себя в строгих рамках, вместо того, чтобы расширять границы. Надеюсь, я достаточно полно ответила на вас вопрос, агент Бернович?
– Исчерпывающе, – мрачно хмыкнула я, – ладно, будем считать, что попытка не удалась, и надо искать другой путь.
– Поторопитесь, а то с капитана Майкрофта может статься продолбить еще один «портал», – посоветовала коммандер Ил’Реми, – кстати, вы научились быстро находить гравитационные колодцы?
– А должна была? – неохотно отвлеклась от загадочной письменности я, – сомневаюсь, что это возможно.
– Как-то же вы это делаете,– не отставала драйда,– я уверена, что существует четкий алгоритм, и если вы с ним разберетесь, перемещения по кораблю больше не будут отнимать у вас столько энергии, как сейчас. Я видела, что вы действуете по наитию, но согласитесь, это неправильно. Шарты, конечно, уникальная раса, их логика сильно отличаются от нашей, но вы уже совершили невозможное, и я уверена, что выявить основной принцип функционирования колодцев вам тоже под силу.
– Мне льстят ваши слова, но боюсь, вы предъявляете ко мне чересчур завышенные требования, – не стала кривить душой я, – и простите, мэм, но вы до сих пор не поставили передо мной конкретную задачу. То вы говорите, что нам нужно попасть в Командный Центр, то заставляете изучать инженерные коммуникации корабля, а теперь и вовсе акцентируете мое внимание на гравитационных колодцах. Так в чем состоит настоящая цель нашей миссии? Или вы опять ответите загадками, как до этого отвечали на мои вопросы о Рэнде?
– Всему свое время агент Бернович, – снова отделалась заезженной фразой мой куратор, – а что касается целей, то их очень много, и я непременно проинформирую вас о каждой, но в приоритете у нас по-прежнему Центр Управления, тот самый условный мостик, откуда можно будет получить доступ ко всем бортовым системам. А учитывая, что в этой части наш план в точности совпадает с планом капитана Майкрофта, решающую роль играет скорость. Теперь уже ясно, что артефакт – это нечто большее, чем средство навигации и связи. Я даже подозреваю, что это и есть…
– Реактор! – закончила мысль я и на несколько секунд застыла в неподвижности, глубоко шокированная собственным умозаключением. Коммандер Ил’Реми удовлетворенно наблюдала, как я в неожиданном приливе вдохновения в клочья рву шаблоны, и уже, по всей видимости, вовсю прокручивала в голове основные тезисы триумфального доклада, с которым она собиралась предстать перед светлыми очами адмирала Тер-Шелла.
– То Существо из Четвертой Плотности, остро нуждалось в энергетической подпитке, как тогда Ортан, поэтому Звездного Скитальца и привлек артефакт, – окрыленная внезапным успехом, сбивчиво затараторила я, – Аномалия уже не первый раз выводит из строя двигатели их кораблей, Ортан сам рассказывал нам, что ее дальнейшее распространение представляет серьезную угрозу для Звездных Скитальцев… Но мы с коммандером Рэндом только недавно задумались, что в этом уравнении слишком много неизвестных, и всё может быть далеко не так однозначно, как утверждал Ортан. Мы знаем об Аномалии исключительно со слов Ортана, но о самом Ортане и его расе мы, в свою очередь, знаем еще меньше. Сегодня мы наглядно убедились, что Звездным Скитальцам в общем-то безразлично, из какого источника черпать энергию, для этой цели им одинаково подходят реакторы и шартов, и Космофлота. Видели, как жадно Существо приникло к артефакту? Длительное нахождение в зоне влияния Аномалии губительно не только для кораблей, но и для самих «Звездных Скитальцев», они считают Аномалию своим врагом, но, похоже, никак не могут с ней совладать. Им необходима наша помощь или…
– Наши ресурсы, – мелодичный перезвон хрустального голоса драйды ощутимо диссонировал с ее сухим тоном, каким обычно принято констатировать свершившиеся факты, и этот явный контраст прежде всего означал, что мой куратор серьезно озабочена происходящим, – и я сейчас говорю не о Галактическом Союзе, я имею в виду наше измерение. Шартаронская Империя такой же лакомый кусочек для Звездных Скитальцев» и я даже могу предположить, что «Этернум» стал жертвой эксперимента, и не просто так оказался в Шартаронской Туманности. Но в процессе что-то пошло не так, и Ортану пришлось заключить сделку с Рэндом, чтобы спасти себя и свой корабль. Я начинаю думать, что ваши догадки о разумности Аномалии были не так уж абсурдны…Аномалия дважды столкнула нас с шартами в одних координатах, это явно не совпадение, а знак. Теперь вы понимаете, почему нам нужен доступ к управлению кораблем?
– Можете причислить меня к распоследним тупицам, но нет, – развела руками я, -мне стыдно в этом признаваться, мэм, но я в упор не понимаю, зачем мы так рвемся на шартский мостик и что случится, если мы туда все-таки попадем. И это я еще молчу о том, что вы настойчиво пытаетесь опередить группу высадки, как будто капитан Майкрофт может помешать вашим намерениям. Кстати, в чем они состоят, вы мне тоже не сообщили.
Глава XXIV
– Агент Бернович, вы это слышите? – предупреждающе подняла руку Ил’Реми, и мой взгляд невольно скользнув по разорванному рукаву. Сквозь прореху просвечивали кипенно-белые кости, и в сочетании с черным одеянием и глубоким капюшоном драйда еще больше напоминала воплощение самой смерти. Для полного сходства не хватало только пресловутой косы, но я не исключала, что наряду с портативной станцией и бластером драйда прячет под балахоном еще и остро заточенный серп, просто для кровавой жатвы еще не настал подходящий момент.
– Что слышала? – машинально переспросила я, но затем где-то совсем рядом снова раздался печально знакомый стук, и я поняла, что драйда была права, и при всех своих инженерных талантах шеф Эшби так не сумел изобрести менее разрушительного способа перемещения между уровнями. Я могла лишь догадываться, кому первому пришло на ум это «гениальное решение», но как выяснилось на практике, оно неоднократно доказало свою эффективность. Если учесть, что группа высадки продвигалась с приличной в общем-то скоростью, шартский корабль имел все шансы постепенно превратиться в решето, и я удивлялась, как столь откровенный вандализм до сих пор не привел к серии критических повреждений.
– И что теперь? – воззрилась на коммандера Ил’Реми я, – опять в панике искать колодец и молиться, чтобы нас не выбросило в открытый космос?
