– Всё с тобой понятно! Крылья опять режутся?!
– Да, ладно, чё, ты?! Я ведь шучу. – Добродушная улыбка во всё лицо, сделала своё дело.
Вероника на миг замерла, и, перезагрузившись, снова уточнила:
– Где будем жить после свадьбы?!
– Так у нас и будем жить! Я же уже сказал, а потом ипотеку возьмём. Да всё будет хорошо, не переживай!
– Ты не представляешь, как мне не хочется оставлять маму одну, – голос её поник. – Ведь у нас квартира тоже просторная. Всем хватит места. Ты знаешь, я думаю – лучше жить у нас, – Вероника вскинула умоляющий взгляд на Егора и добавила: – Дай маме глоток свободы, ведь она заслуживает счастья.
– Ты сейчас о чьей маме говоришь?
– Ну, конечно же, о твоей маме! Ты же знаешь, я далеко не подарок, и ей придётся нелегко, – лукавую улыбку она спрятала в кулак.
– Ник, если честно, мне просто неудобно будет ездить в институт, ведь это почти другой конец города.
– Но тебе осталось учиться всего, ничего. А как же я ездила эти пять лет через весь город?!
– Ну…, ты…, – протянул он, – у нас девушка с характером и с невероятной выдержкой, я по сравнению с тобой, лентяй!
– Да ладно, тебе, «лентяй»! Просто у меня не было выбора. И если бы я не поступила в этот институт, мы бы с тобой никогда не встретились.
– Хорошо, как скажешь, ради тебя, я готов и поездить, так уж и быть, уговорила, – и снова коронная улыбка и сияние его глаз, сделали своё дело. " Что же делает любовь с людьми" – удивилась Вероника, и решила всё же сообщить ему, что у них будет ребёнок.
– Вот мама, не далее как вчера, задала мне вопрос, – начала она издалека. – Почему бы тебе не окончить учёбу, потом и свадьбу сыграть?
– Ну и что ты ей ответила?
– Я ей ответила…, – она вдруг запнулась, вскинув на него не менее интригующий взгляд. – Я сказала, что очень люблю тебя и не хочу больше ждать, а главное, ребёнок ждать не будет.
– Вот и правильно, год – это такая мелочь. А за деньги можешь не переживать, я неплохо подработал в этом году на бирже, – он вдруг резко замолчал. – Так, я не понял, что ты сейчас сказала?! – глаза его округлились.
– Я сказала, что ребёнок ждать не будет, – её смех привлёк внимание посетителей.
Егор резко вскочил и схватил невесту на руки.
– Ну, чертовка! Я тебя за такие проверки накажу! Вспомнив, что она всё же беременна, осторожно поставил обратно. Плутовка сладко облизнулась, и в следующий момент поцеловала Егора в губы, шепнув ему в лицо: как сильно его любит. Люди что были в этот час в кафе, зааплодировали влюбленным.
* * *
После выясненных отношений, настроение Ники взлетело до небес, по дороге домой трещала как заведённая, и только когда машина остановилась у её подъезда, она вдруг закрыла рот.
– Слушай, может это не моё дело, – вдруг заговорил Егор о Татьяне Васильевне. – Но почему твоя мама больше не вышла замуж? Ведь она женщина очень привлекательная, и на затворницу уж точно не похожа?
Вероника нахмурилась, не понимая, что её больше возмутило: интерес к маме – или то, что не похожа на затворницу…
– Похожа, не похожа, а факт вещь упрямая! – огрызнулась она недовольно. Эта тема для её и самой была за семью замками! Всегда, когда Ника заводила с мамой такие разговоры, та находила тысячу отговорок, чтобы не отвечать. – Знаешь Егор, она никогда не говорила со мной об этом. Я думаю, она очень любила папу и не захотела его предавать.
– Ну, это бред! Ведь сохраняя ему верность, она обрекает себя на одиночество. Ты же говорила, что у них разница была – в двадцать лет. И родила она тебя очень рано.
– Так и что?! Ты думаешь, любить могут только молодые? Вообще-то мой отец, всю жизнь на воздухе работал, да и физически он был о-го-го! Раз мама за него пошла в таком возрасте, значит, мужчина был хоть – куда! Жаль только, что так рано ушёл. Мама тогда только окончила ординатуру, а тут такое несчастье. Отца нашли в лесу, с пулей под сердцем. Ника вдруг шмыгнула носом, и в глазах блеснули слёзы.
– И что…, убийцу так и не нашли? – спросил Егор, прижав невесту к себе. – Ну, ну, что, ты? – он легонько похлопал её по плечу.
– Да…, не нашли. Следователь сказал, что папа сам себе выстрелил в сердце.
– Да, ладно?! Так значит у наших отцов один диагноз! Почему ты мне раньше об этом не рассказывала?
– Нет, не один! Папа был совершено здоров. И депрессией точно не страдал. Мама сказала, что он был абсолютно счастлив. Он очень любил маму и меня. Я помню, как он смотрел на неё. Такая любовь только в фильмах. Он словно мотылёк порхал возле мамы.
«Сгорая в слоях её атмосферы» – добавил он мысленно.
– Так что милый, самоубийство в нашем случае – совсем нелогично.
– А Татьяна Васильевна тоже его любила?
– Мама очень любила папу. После похорон, чуть умом не тронулась, на неё больно было смотреть. Ведь мы совсем остались одни. Ни родственников, ни друзей путём. Правда, был один папин друг – Константин Зарубин. Так вот он и помог нам с продажей дома и переездом во Владимир. Они как вроде созваниваются до сих пор, даже видятся. Помню, когда он приезжал, у меня всегда был праздник. Столько конфет, я за всю жизнь не съела, как в период с первого по пятый класс. После похорон он был у нас пару раз, и то, на новом месте.
– Так он такой хороший друг, и не настоял на расследовании, что ли? – удивился Егор.
– Мне кажется, кто убил папу, он своё получил. Я догадывалась, что между ними что-то произошло, буквально за пару лет до папиной гибели.
– Между кем, произошло? Не понял!
– Между моим отцом и этим Константином. Такая дружба была, а потом резко закончилась. Иногда ловлю на себе мамин взгляд, и понимаю, что ей известно намного больше чем мне. Но она молчит, да только я точно знаю, если бы папа не был отомщён, она бы не успокоилась. Я понимаю, что она переживает за меня, поэтому и не хочет, чтобы я знала лишнего, а то есть правду. "А правда она всегда горькая – нежели ложь", – вдруг изменив интонацию, заговорила Ника старческим голосом.
– И что это сейчас было? Ты заговорила, как мудрая старушка!
– Так это и не мои слова, это слова одной сумасшедшей, которая уверяла, что я её родная внучка. Женщина настолько выглядела неопрятно, что я поняла, она увлекается алкоголем.
– Так почему ты стала её выслушивать? – удивился Егор.
– Она окликнула меня по имени, и сказала такую глупость, что я сразу поняла, эта женщина сумасшедшая. Просто где-то услышала моё имя, вот и воспользовалась.
– И что же она такого сказала?
– Она сказала, что моя мама, якобы мне не родная. Полная чушь! – Вероника передёрнула плечами, самой себе, удивляясь, что пересказывает такое… – Я даже на долю секунды ей не поверила. Мне показалось, что эта женщина мамина пациентка. Мама мне роднее родных, не каждая бросит всё к ногам дочери, позабыв про свою личную жизнь. При её внешности, это даже грех быть одной. Но за все годы, я не замечала, чтобы у неё кто-то был. Так что – вот такая любовь была у моих родителей, можно только позавидовать, – она вздохнула и высвободилась из его объятий.
«И всё же, что за нужда была такая, так рано выходить замуж, да ещё с такой разницей»? Подумал он, понимая, что не всё так чисто – в этой истории с неземной любовью.
– Я не хочу думать о том, как мама умудрилась выйти замуж с такой разницей, – проговорила она, как будто прочитав его мысли. – Меня больше заботят наши отношения, а мама, думаю и в своём затворничестве счастлива. Да и потом, – девушка улыбнулась, и, сменив тон, добавила: – теперь она будет с нами, а там внук родится, ну чего ей ещё желать?
– А как же её работа? Ты ведь сама говорила, мама неплохой специалист.
– Так и что? Пусть работает на здоровье! Если честно, она без своих психов и жить не может.
– Фу-фу, какая ты прямолинейная. Для неё, они, скорее всего – любимые пациенты.
– Да…, ещё какие любимые! Она каждую судьбу через себя пропускает, иногда такое творит, в голове не укладывается. Если бы не я, она точно жила бы в своём диспансере. Поэтому, я и хочу, чтобы мы жили вместе, чтобы меньше времени у неё оставалось на «любимых пациентов».
– Слушай, а ведь мой отец раза три лежал у неё в клинике. Это ведь как раз недалеко от вас, по – горьковскому шоссе.
– Не думаю, она ведь раньше принимала в частной клинике в центре города на Юбилейном проезде. А в диспансере пятый год работает.
– Ну да, отец к тому времени, уже того…, – он замолчал, повисла неловкая пауза.
– Если бы мама вела твоего отца, то было бы всё по-другому, – она нежно погладила Егора по плечу и сочувственно вздохнула. – Она действительно хороший специалист.
– Если – бы, да – кабы…, – тяжёлый вздох вырвался у него из груди. – Всё, котёнок, мне пора. Завтра увидимся, – чмокнув её в щёку, он вышел, чтобы открыть ей дверь.
Ника не стала его задерживать, да и тему они затронули не очень приятную…
Глава 2
Через несколько дней состоялось знакомство родителей. Как и задумали молодые, в одном из ресторанов города Владимира, где, по отзывам в интернете, довольно неплохая кухня. Всё прошло довольно гладко, все делали вид, что счастливы, а может – так оно и было, только у Татьяны немного поменялось мнение о родителях Егора, да и знала она их только со слов дочери. А теперь вот лично убедилась, что семья вполне благополучная.
Мама Егора – Марина Андреевна, казалась достаточно искренней и добродушной, и сын был похож именно на неё. По крайней мере; глаза парень позаимствовал у мамы: большие, цвета спелого ореха, достаточно выразительные – с ресницами, как опахало. Аккуратный, прямой нос, в меру полноватые губы, высокие скулы, и привлекательные ямочки на щёках, которые придавали парню особенную изюминку, скорее всего, достались ему от отца.
Марина, держалась достойно, пытаясь говорить только по делу. Женщина находилась в неком напряжении, а вот муж, был наоборот многословен. Он пытался шутить, рассказывал офисные новости, приправляя всё это смешными анекдотами.
Марина не сводила с Татьяны глаз, украдкой наблюдая за женщиной, отметила: «красива, утончена и достаточно молодо выглядит». Татьяна также наблюдала за Мариной; и сделала следующий вывод: «Приятная внешность, сдержана, а ещё, невероятно тактична, или казалось быть такой». Оценив бегло внешность Евгения Валентиновича, Татьяна поняла, что не всё так просто в этом союзе. Мужчина был старше её лет на десять, если не больше, и как в народе говорят: «маленький, плюгавенький, но свой»!
Евгения Валентиновича несло невероятно, он старался всех развеселить, и Марине в какой-то момент показалось, что он тянет внимание на себя. Зачем он это делал, ей и самой стало любопытно. Решив прервать его душераздирающие истории, Марина выставила шлагбаум:
– Жень, ну хватит, ты уже нас достаточно насмешил, уже живот болит.
Евгений Валентинович вскинул на жену укоризненный взгляд и недовольно огрызнулся:
– Да, особенно тебе смешно, больше всех, ты уже слышала все эти анекдоты, просто делаешь вид, что смешно.
– Жень, перестань! – она жеманно улыбнулась, трогательно погладив мужа по плечу. – Ты же знаешь, у меня память как у рыбки, и мне всегда интересно. Но нам действительно пора, наши дети уже сами договорятся, а нас просто поставят перед фактом. Правда, же – дети?
Вероника с Егором переглянулись и отрапортовали в унисон:
– Конечно же, поставим!
– Вас может подвести Татьяна Васильевна? – вдруг предложила Марина, окинув всех милейшим взглядом.
– Да нет, я сама доберусь, да и с детьми хочу ещё посидеть, не обессудьте.
– Да что вы, как можно? – защебетала Марина, обняв Татьяну. – Ну вот, мы тогда поехали, приятно было познакомиться.
– Да поезжайте уже…, – процедил Егор, подталкивая маму ближе к выходу. – Тебя вон муж заждался, а ты всё провожаешься.
– Всё, всё, нас уже нет, – она бегло поцеловала сына в щёку, потом подошла к будущей невестке и шепнула той на ухо: – Я рада за вас, мои хорошие, отдыхайте, а мы с отцом поехали. – В дверях она обернулась, и подбородок её задрожал. "Вероятнее всего она даст волю чувствам, где-то там – по дороге домой", подумал Егор.
– Ну вот, – вздохнул он, – я-то думал, пронесло, а нет, мама в своём репертуаре. Ну, слава богу, теперь можно и расслабится, вот мне уже двадцать три, а я – под её зорким взглядом не могу даже пива себе позволить.
– Это нормально, Егор, – отозвалась Татьяна. – Мне вот тоже, как родителю, неприятно, если дочь будет позволять себе лишнего. Да что там говорить, вы для нас всю жизнь дети.
– Мам, ну – это не всё равно, надо учитывать, что мы уже взрослые дети и вправе решать самостоятельно, что нам делать и как проводить время. Вы себя вспомните в молодости, сильно вы прислушивались к советам родителей? Ты так вообще замуж выскочила в шестнадцать.
Татьяна опешила, создалась неловкая пауза. Раньше дочь не позволяла себе такой фривольности.
– А ты чего наезжаешь на мою прекрасную тёщу?! – вмешался Егор, заметив ступор женщины. – Вы Татьяна Васильевна не обращайте внимания на неё. – Егор зыркнул глазами на невесту и погрозил пальцем.
– Да что ты, Егор, я вовсе не обижаюсь, – лукавила сейчас Татьяна, понимая, прекрасно, что во время беременности, скачут гормоны, и принимать всерьёз её слова – нестоит.
– Да понятно, – он мило улыбнулся будущей тёщи, отметив, что она у него – что надо: «Современная».
Вероника окинула жениха чуть удивлённым взглядом, подметив, что Егор сегодня на удивление весел. «Хотелось бы верить, что его настроение от того, что мы уже помолвлены. Иначе его игривость, наводит на мысль, что просто выпендривается, перед мамой». «Эдакий защитник тёщ» Ей действительно стало неудобно за свою выходку, и теперь она не знала, насколько глубоко задето мамино самолюбие. Раньше она себе такого не позволяла. «Надо бы извиниться», подумала она, и вскинула на маму заискивающий взгляд.
– Будешь возникать, не видать тебе такой тёщи, как своих ушей! – пригрозила Ника в ответ, подмигивая в этот момент матери. Татьяна поддержала дочь добродушной улыбкой, на что Егор тоже улыбнулся, и, обойдя стол, обнял невесту за плечи.
– А если ты будешь возникать, я тебя накажу, – шепнул он ей на ухо. От его горячего дыхания, Ника передёрнулась. Егор сегодня довольно экспрессивный, подумала она. Казалось, он, как и предыдущий оратор, тянул внимание на себя, и далеко – не её.
Егор вернулся на место, и как завсегдатай, махнув рукой, подозвал к себе официанта. Тот, как молодец из сундука – возник у стола.
– Слушай, милейший, принеси бутылочку хорошего, итальянского вина, – обратился он к парню с бабочкой, который лучезарно улыбался его женщинам. Егор обжог официанта суровым взглядом, и указал на его прямые обязанности. Конечно же, ему льстило, что на его женщин засматриваются, и всё же ревность имела место быть, причём по отношению обеих женщин, как бы ни странно это звучало в его голове.
Татьяна не одобрила в глазах зятя вспыхнувший блеск при виде алкоголя. Официант торопливо откупорил вино, и снова завис у стола. Егор обжог бедолагу взглядом, и выхватив бутылку, сам стал разливать красно-бурую жидкость по бокалам. Жадно сделав несколько глотков, он закатил глаза от удовольствия.
– Как же хорошо! – воскликнул он.
На профессиональном уровне, Татьяна могла определить, есть ли у него пристрастия к алкоголю. Буквально с пары наводящих вопросов могла определить, но к будущему зятю решила не применять своих навыков. По крайней мере, сейчас – на этом этапе.
Егор поймал на себе внимательный взгляд Татьяны Васильевны и предложил бокал красного вина на посошок.
– Я больше не хочу, извини, – она обнажила в улыбке безупречно белые зубы, и добавила: – завтра у меня дежурство, хочу быть огурцом. Не хорошо отрицательный пример подавать, ведь большинство моих пациентов алкоголики, – при слове «алкоголики», она звучно щёлкнула пальцами по шее. – Придётся мне ходить в марлевой повязке, и боюсь, они догадаются, в чём дело.
– Понял! – Егор рассмеялся. «Она ещё и юмористка», подумал он. – Ник, ты будешь, или тоже не хочешь? – предложил он чисто из вежливости, прекрасно понимая, что ей уже нельзя.
– Наливай! – решительно велела девушка, чем удивила не только Егора.
Татьяна вскинула на дочь удивленный взгляд.
– Может нестоит, в твоём положении – это уже вредно.
– Ну, мам, успокойся, опять ты за своё, вино то полусухое, мне от глотка ничего и не будет.
– Нет, мама если говорит не надо, то значит не надо! – опять он поддержал ненаглядную тёщу. – А я, так и быть, выпью в гордом одиночестве, чё добру пропадать. Ведь денег стоит, – сказал он, и, с наслаждением допил остатки вина в бокале. Промокнув салфеткой губы, принялся доедать остывшее рагу.
– Хорошо, любимый, как скажешь, – недовольно скривилась Вероника и тоже стала ковыряться вилкой в тарелке, пытаясь насадить на неё креветку из салата «Цезарь».
