Они плотно занавешены…
Что же там скрывается?
Меня попросили не соваться в правое крыло… Однако “попросили” – это не “приказали”, верно? Но, возможно, не стоит так сразу идти дракону наперекор…
Как же поступить?
Я скольжу взглядом от окна к окну, и вдруг занавеска на третьем этаже дёргается в сторону. За стеклом я отчётливо вижу чьё-то бледное лицо!
Спустя миг тяжёлая штора вновь застывает в неподвижности.
По спине бежит озноб. Внутренний зверь испуганно вскидывает голову. Мне померещилось?! Или там, правда, кто-то был?!
Я не хочу проверять! …но как иначе узнаю правду?!
Встряхнув головой, сжимаю кулаки. А потом ухожу с балкона, уверенно направляясь в сторону таинственного правого крыла.
Пройдя по коридору второго этажа, я проскальзываю под полукруглой аркой и попадаю в тёмный зал. Лампы не зажигаются при моём появлении, а занавески плотно зашторивают окна. Света, падающего из коридора, не хватает… Ничего не видать!
– Есть тут кто?! – шепчу в темноту.
Нос начинает чесаться от запаха затхлости. Я щурюсь, пытаясь привыкнуть к темноте… а потом вдруг вижу, как из мрака проступают бесформенные силуэты существ в серых балахонах!
– Ой! – испуганно пискаю я, отшатываясь и едва не опрокидывая торшер, стоящий на входе. Но существа не торопятся нападать.
Проморгавшись, я начинаю нервно смеяться. Тоже мне, смелая исследовательница! Да это же обычные простыни, накинутые на шкафы и стоящие друг на друге стулья!
Может, лицо в окне мне тоже померещилось? Это всё моя кроличья натура! Только и ищет повод испугаться!
Подойдя к окну, я немного отдёргиваю штору, пуская в зал солнечный свет. В нём тут же начинают кружиться пылинки.
– Ну и разруха! – фыркаю, оглядываясь кругом. Под ногами хрустит каменная крошка, мраморные стены увиты зигзагами трещин, будто по ним били молотком… или даже кувалдой! Из-под простыней торчат сломанные ножки стульев и столов, диван так вообще разбит в щепки.
“Здесь будто бесновался дикий зверь…” – мелькает мысль. Я с опаской прохожусь по длинному залу, подмечая следы когтей на стенах и выпотрошенную обивку кресла, белеющую в углах. Кто-то выплёскивал свою ярость, не жалея ни статуй, ни картин, ни ваз. Кто это был?
“Клоинфарн”, – подсказывает чутьё, и по спине прокатывается озноб. Передёргиваю плечами и опасливо оглядываюсь, словно дракон может вдруг оказаться за моей спиной.
Но зал пуст. Я здесь одна… А тени, что кляксами перемещаются по стенам – просто плод моего воображения! Или мне очень хотелось бы в это верить…
Чувствуя себя забравшимся в дом преступником, я спускаюсь на первый этаж правого крыла. Он ничем не отличается от второго – такой же разбитый и изломанный, будто кто-то пытался вытрясти из стен душу.
Я не трачу на него времени, вместо этого сразу направляясь на третий этаж. Последний в правом крыле… Именно там я видела то лицо. И именно туда совсем не хочется идти. Будто ноги противятся! Приходится шикнуть на них, чтобы перестали своевольничать.
Пока поднимаюсь наверх, ступени зловеще скрипят – отговаривая. Предупреждая. Я касаюсь пальцам облупившихся перилл. В груди рождается странное чувство, словно я поднимаюсь в какой-то другой мир.
Шаг. Шаг… Ступаю на последнюю ступень.
Я стою в начале узкого тёмного коридора, от которого расходятся комнаты. В некоторые двери распахнуты, в другие закрыты на замки. Здесь нет пыли, а мебель и стены в порядке… Но даже так всё выглядит заброшенным и даже мёртвым.
Воздух неподвижный, мебель частично затянута белыми чехлами, занавески зашторены, тени в углах кажутся неправильно густыми, будто поглощающими свет.
Я крадучись захожу в первую комнату… это заброшенная гостиная.
“Ничего особенного”, – думаю я, и уже хочу уйти, но тут замечаю огромную картину, стоящую на полу и отвёрнутую изображением к стене. Рама золотая и высотой почти с меня.
Меня охватывает странное беспокойство, а пальцы начинают зудеть.
“Интересно, что на ней? – мелькает мысль. И следом вторая: – Мне не хочется этого знать!”
Но я всё же подхожу и хватаюсь пальцами за тяжёлый край. Напрягая мышцы, тяну на себя.
Ну и тяжесть! Однако мне удаётся немного отодвинуть картину – этого достаточно, чтобы разглядеть, что ней.
На полотне изображён искусный портрет молодой аристократки со светлыми волосами. Изящные руки надменно скрещены на груди, изысканное зелёное платье украшает крупная алая брошь в виде лилии, губы капризно изогнуты… А вот черты лица не разглядеть из-за странных бурых пятен.
Протянув руку, я касаюсь их подушечкой пальца, скребу ногтем.
Нет, это не краска, больше похоже на засохшую кровь.
“А это что?” – хмурюсь, заметив рваные чёрные линии на шее женщины.
Коснувшись их, отдёргиваю руку. Это порезы! Кто-то испортил полотно! Выглядит так, будто кто-то в ярости бил по картине ножом… Или острыми когтями! Уж слишком неровными выглядят края рваных дыр.
Нда уж…
Придвинув картину на прежнее место, я невольно потираю собственную шею. Кто эта женщина? Что с ней стало? Она хозяйка дома… или пленница, как я? И почему её портрет испорчен и спрятан здесь, на этом неприветливом тёмном этаже?
Догадки, которые приходят в голову – жуткие, от них веет холодом и опасностью.
Мне не хочется продолжать исследование, но я всё-таки заставляю себя пройтись и по другим комнатам.
В дальней обнаруживается подобие детской… Только выглядит так, будто её никогда не использовали. Вот, лежит синий чепчик, вот несколько крохотных ботиночек… Всё новое, чистое. Мёртвое… Будто застывший памятник чему-то не случившемуся.
Из этой комнаты я выскакиваю, будто меня за пятки кусают.
Остальные три двери накрепко закрыты. Я пробую дёргать латунные ручки, заглядываю в замочные скважины… В двух из них вижу лишь темноту, а вот с третьей мне везёт. В ней шторы задёрнуты не так плотно.
Присев на корточки, я очень внимательно изучаю помещение в крохотное отверстие для ключа. Обзор неудобный, удаётся разглядеть только кусочек зелёного женского платья, да чьи-то туфли, небрежно стоящие на полу, будто их сняли совсем недавно. Каблук слишком высокий, чтобы они принадлежали ребёнку или старушке. Они явно для молодой женщины.
Итак… женская комната. Закрытая на ключ.
Чья она?
Может быть, сестры? Или… другой родственницы? Или той девушки с картины? Как будто платье похоже…
Я уже хочу встать и уйти, как вдруг за замочной скважиной мне мерещится движение, а ушей достигает шорох, как если бы кто-то встал с кровати. Следом раздаётся неразборчивый шёпот.
– Кто там?! – встревоженно спрашиваю я, стучась в закрытую дверь.
“ТАМ… ТАМ” – разносится по длинному коридору гулкое эхо.
– Ответьте! Вы заперты?
“ЗАПЕРТЫ… ЗАПЕРТЫ… ТЫ” – повторяет эхо.
Я прикладываю ухо к деревянному полотну. Тишина…
Но меня не покидает ощущение, что в комнате кто-то есть. Возможно, этот кто-то тоже приложил ухо к двери.
Слушает… Ждёт…
И со мной говорить он не желает.
Отстранившись, я кручу круглую латунную ручку вправо и влево. Она так неприятно щёлкает и скрежещет, что начинают ныть зубы.
Дверь не открывается.
Что странно, я чувствую не досаду, а облегчение… будто в глубине души вовсе не желаю знать, кто или что скрыто в таинственной комнате. Будто это знание способно что-то безвозвратно изменить во мне… Изменить меня. И пути назад не будет.
“Надо уйти… уйти”, – испуганно шепчет кроличий инстинкт. Я с ним почти согласна. Здесь, на третьем этаже даже воздух какой-то неправильный… Он царапает лёгкие и душит, вместо того, чтобы помогать дышать.
Но всё же эта запертая дверь не даёт мне покоя.
Она притягивает как магнит. Пугает и манит одновременно.
Я кролик! Но выросла среди волков!
Попробую ещё раз!
– Пожалуйста, ответьте! – громко говорю я. – Вы там? Вам помощь нужна?
“НУЖНА…НУЖНА…” – гулко раскатывается по коридору мой собственный голос. А затем наступает ватная тишина.
– Если вы попали в беду…
“БЕДУ… БЕДУ…”
– Подайте знак!
“ЗНАК… ЗНАК…”
– Если не можете говорить из-за драко…
“Он мой”, – раздаётся вдруг шёпот у самого моего уха. Я так резко отшатываюсь от двери, что падаю, больно ударяясь копчиком об пол. Схватившись за ухо, ошарашенно кручу головой.
Коридор пуст и тёмен.
– Кто здесь?! – кричу в пустоту.
“ЗДЕСЬ… ЗДЕСЬ…”, – издевательски повторяет эхо.
Моё сердце стучит как сумасшедшее, будто желая вырваться из груди. Внутренний зверь дрожит от страха, и я дрожу вместе с ним. Холодная капля пота скатывается по моей шее за воротник блузки.
А в следующий миг я вскакиваю на ноги и бегу к лестнице. И слышу! Уверена, что слышу! Жуткий смех, что несётся в спину!
Схватившись за перила, я перепрыгиваю ступеньки. Бегу и бегу… но они не заканчиваются! Что за чертовщина?! Паника жаром охватывает лёгкие, пружина страха сжимается до предела. Мне мерещится, что за спиной кто-то есть! Что-то кто тянет ко мне руки! Ещё немного, и я закричу от ужаса! Но тут ладонь обжигает болью, а следующий миг лестница, наконец, заканчивается.
Выбежав в просторный зал второго этажа, я резко оборачиваюсь. Никого! Боги… Я торопливо отхожу от зловещей лестницы, пока не упираюсь спиной в стену. Сползаю по ней на пол, пытаясь отдышаться.
В зале отдёрнута штора, свет проникает сквозь окно, освещая разбитые стены, сломанную мебель. Моя грудь ходит ходуном, тело напряжено, будто готово к смертельному бою, кровь стучит в висках.
Мысли носятся и жужжат как потревоженные осы.
Я услышала голос возле уха! Мне точно не показалось!
В доме живут призраки?! Божественный зверь, защити! Или в этом мире нужно молиться иным богам?! Нет уж, добровольно я наверх не пойду ни за что и никогда! Сегодня я поняла – храбрость и отвага – не мои сильные стороны! Не-не, пусть геройства останутся волкам, а я кролик, мне положено на солнышке греться, да шёрстку чистить!
Ну и жуткий же дом! На втором этаже тоже не сказка – разруха! Но хотя бы дышать легче.
Дожила…
Я стираю рукавом блузки выступившую на лбу испарину. Меня до сих пор колотит, но постепенно страх расслабляет тиски. Кругом царит тишина, пыль кружится в потоке света… Лестница, ведущая на третий этаж, выглядит обычной. Даже мирной.
Она словно говорит мне: “Ну и чего ты испугалась, трусиха? Старых скрипучих ступенек и собственного эха?”
Но возвращаться и проверять, кто тут дурак – никакого желания.
Наконец, отдышавшись, я поднимаюсь на ноги. Отряхиваю свою бежевую юбку от налипшей каменной крошки. И снова чувствую боль в ладони, будто иголкой кольнули. Перевернув руку, вижу на коже маленький порез и набухшую бисеринку крови. Колыхнувшись, она скатывается с руки и падает на пол.
Похоже, я поранилась о потрескавшееся дерево перилл. Ранка крохотная, быстро заживёт. Считай, боевая рана! А на сегодня хватит с меня исследований.
Надо скорее убираться из правого крыла, иначе поседею раньше времени.
Но прежде чем уйти, надо скрыть следы своего пребывания.
Поэтому я осторожно затираю пятнышко крови на полу, а потом подхожу к окну, чтобы зашторить занавески. Взявшись за атласную ткань, осторожно выглядываю на улицу. Там всё по-прежнему… Туман обнимает лес плотным серым одеялом. Тис дремлет на лавочке во дворе, закатное солнце подкрашивает его тёмные волосы в алый…
Стоп.
Закатное?!
Но ведь было утро!
Я исследовала крыло не больше часа! Даже если прошла пара часов, но уж никак не пять-шесть! Я бы заметила, если бы здесь небесные светила двигались быстрее. Нет! Длина суток в Эльвитарионе примерно как и в Аштарии! Но тогда, почему прошло так много времени?
А главное…
Клоинфарн обещал вернуться вечером!
