Владимир Геннадьевич Поселягин "Малыш-Маг. Книга первая"

Малыш-Маг. Книга первая
Владимир Геннадьевич Поселягин

Наш современник, студент университета, несостоявшийся инженер, погибает и его душа оказывается в теле шестилетнего ребёнка в каком-то неизвестном мире, где царит средневековье. Но оказывается в теле не простого ребёнка, а одарённого. Мир меча и магии, вот что ждёт попаданца и всё в его руках.

Владимир Поселягин

Малыш-Маг. Книга первая

Пролог.

Закашлявшись, я всё же пытался встать, опираясь на ещё целую руку, вторую сломанную прижимал к животу, но следующий футбольный удар в грудь, снова по руке попали гады, отшвырнул меня в огромную лужу, рядом с которой и происходила эта драка. Снова закашлявшись, пуская пузыри, сил встать у меня уже не хватило, напоследок, перед тем как я ушёл во тьму, успел подумать:

«Как глупо, утонул в простой луже».

После этой мысли, прежде чем окончательно уйти из этой жизни я с мстительной радостью расслышал грохот сработавшей мины. Так я и умер, зажимая в ладони сломанной руки предохранительное кольцо от детонатора гранаты «РГД-5». Месть, она так сладка. Главное чтобы случайные люди не пострадали, а этих бритоголовых ублюдков не жалко.

Очнулся я не сразу, но всё же какое-то неудобство вывело меня в сознание. Открыв глаза, верее один, второй видимо поврежденный в драке не открывался, я посмотрел на небо, с которого вниз лился самый настоящий дождь. Сознание у меня плавало, соображать ещё нормально я не начал, да и ломило всё тело как после долгой болезни, однако удивиться смог. Я находился в самом обычном на вид хвойном лесу, лежал в трёх метрах от толстого ствола старой сосны и через качающиеся ветви разглядывал хмурое свинцовое небо. Пролетевшая мимо самая обычная на вид ворона меня немного отрезвила. Я жив, и это главное.

Как я оказался в лесу, если драка происходила в районе гаражей в центре Москвы? Меня вывезли и посчитав мёртвым бросили тут? Странно, я же слышал взрыв своей самодельной мины, которую спрятал в небольшой наплечной сумке. Если кто там и остался жив, то единицы, уж я-то в минах очень хорошо разбираюсь, два года отслужил в инженерно-сапёрной роте. Сколько таких самоделок снимал на горных дорогах Кавказа. Да и вообще ситуация была странной, со мной что-то было не так, но что именно я пока не понимал.

Отбросив мысли о своей тропе мести, которая привела меня в этот лес, я попробовал взять своё тело под контроль.

«А моё ли оно?» – ошарашенно подумал я, разглядывая руку которая по моим приказам, хоть и с запозданием, выполняла все команды, показывая что ею управляю всё же я.

Испугало меня не то, что тело слушалось плохо, ощупывая себя и своё лицо, я с ужасом начал понимать, что оказался в теле ребёнка, очень и очень маленького ребёнка, примерно лет четырёх, может даже вообще трёх. Мне было двадцать семь, и учился я на последнем курсе университета, то есть знал куда стремиться и строил планы, а тут снова в теле ребёнка. Шанс на новую жизнь? Хм, пожалуй. Благодаря деду и бабушке, которых я любил больше всех на свете и считал самыми родными людьми, характер у меня был закалён, на рефлексии я особо время не тратил и сразу стал прикидывать все плюсы и минусы этого переселения.

Придя к таким мыслям, я успокоился и задышал менее шумно. Как бы то ни было, нужно было выбираться из леса, погода явно не летняя, ранняя весна похоже, заболеть, как нечего делать, да и состояние своего нового тела мне не нравилось. Выберусь в люди, там и можно порефлексировать, хотя это состояние и в не моём характере. Нащупав на голове кровавую подсохшую коросту, я дёрнулся от вспышки боли, похоже на голове была рубленая рана. Именно кровь своей клейкой массой и заклеила мне правый глаз. Пальцами, очистив веки, я смог открыть и правый глаз. Ясность взора меня порадовала, хотя и в прошлом теле я неплохо видел, однако встать я всё же не смог, хотя ощупал все ноги и позвоночник. Чувствительность была везде, я щипал своё новое тело вовремя ощупывания, да и ноги двигались, однако не держали меня, и я раз за разом падал на прелую прошлогоднюю хвою. Несмотря на все попытки, встать я так и не смог. Причём чем больше я напрягался, тем быстрее уходили силы. Как-то даже подозрительно быстро.

Кроме этого я ещё и осмотрелся. Видимость в ельнике была так себе метров на пятьдесят, дальше стеной стоял кустарник, да сумрак из-за густых ветвей был приличный, но звуки я слышал хорошо. Обычные звуки леса, скрип стволов, что покачивались под дуновением ветра, шорох иголок хвои на ветвях, крики птиц преимущественно ворон, но из-за стены кустарника я слушал разговор. Плохо и не разборчиво, но это точно была человеческая речь.

– Помогхите, – пытался я позвать на помощь, но из горла вырвался только невнятный хрип.

В данный момент я сидел привалившись к стволу ели, до которой смог доползти и устроиться. За время ощупывания и продвижения я примерно определил возраст тела, от трёх до пяти лет, где-то так. Может больше может меньше, не знаю, поэтому точно не скажу. Одет я был несколько странно, но добротно. Простые серые штаны, коричневые полусапожки у которых были спереди завязки как шнуровка у берцев. Только шнурки тоже были кожаными и немного грубоватыми. Рубаха, на ней кожаная жилетка, которая задралась на спину, когда я привалился к дереву. Был ещё пояс, пустой. Кроме небольших ножен, тоже, кстати, пустых, больше ничего, ни карманов, ни кошелька. Ещё завязка была на штанах странная, нормальной ширинки тоже не имелось. Мне, вернее этому телу, да что телу, мне, раз я в нём оно моё и точка. В общем, мне хотелось по маленькому и чтобы не напрудить в штаны, держась на последней капле сил, мучился с завязками. Развязал с трудом, из-за непослушных пальцев. Но всё же сделал это, потом лёжа на боку освободил мочевой пузырь. Так что, добравшись до ствола ели, я сидел и тяжело дыша, отдыхал, изредка рукавом рубахи смахивая капли пота со лба. Похоже тело мне досталось сильно поврежденным и больным. Нужно было что-то делать. Если я останусь тут, на месте, то загнусь, поэтому единственный шанс был в тех людях, которых я время от времени слышал.

Наклонившись вперёд, я принял вес тела на руки и на четвереньках пополз через ельник в сторону голосов. Первый бросок, в двадцать метров я совершил достаточно быстро, успел немного отдохнуть и набраться сил, чтобы совершить следующий бросок. Потом отдохнул минуты две, торопился, чтобы неизвестные не ушли и двинул дальше. Первая неожиданность меня встретила у кустарника. Я там приметил просвет и держал курс к нему, однако сблизившись, рассмотрел морду убитой лошади, даже обломки стрел у неё в боку. Я слишком устал чтобы удивляться или ещё как проявлять эмоции, поэтому боком привалился к стволу очередного хвойного дерева, и тяжело дыша, тупо смотрел на труп копытного. Одно я отметил с отчётливой уверенность. Это не Земля. Похоже, я попал в другой мир. В какой пока не знаю, оставлю это на будущее. Да и мир не такой безопасный, раз тут убитые впервые же минуты встречаются. Да-да, я не оговорился, левее лошади я рассмотрел и человеческий труп. Тот был раздет да исподнего, но серьёзные раны и отрубленную руку рассмотрел отчётливо. Похоже, его топором или мечом покромсали. Я конечно не специалист в этом, но вывод по виду ран напрашивался сам собой.

Медлить я всё же не стал и пополз дальше, не знаю, кто там подавал голос минут пять назад, сейчас была пугающая меня тишина, но всё равно нужно было поторопиться. Бандиты там или нет, я естественно был не в курсе, но в любом случае другого шанса у меня не было, если мне не окажут помощь, я просто умру, неосознанно я чувствовал это. Всё же кустарник был не такой плотный, и я смог преодолеть его, осматриваясь с другой стороны. Рассмотреть мне удалось много чего. Тут был тракт или что-то подобное. Похоже на лесной дороге торговый караван попал в засаду и был весь перебит. Предположу что ребёнок, в тело которого я вселился, ехал именно с этим караваном и раненым убежал насколько смог в лес, пока я не попал в его тело. Везде виднелись людские трупы, немногочисленные повозки, брошенные из-за повреждений. Трупы лошадей так же присутствовали. Вот в стороне стояла крепкая такая телега, куда был запряжён битюг. В телеге сидела женщина, что прижимала к себе трёх малышей моих лет, двое были близнецами, ещё у разгромленного каравана ходили люди. Здоровый мужик с курчавой окладистой бородой до середины груди, с могучей грудной клеткой и хорошо развитыми мышцами рук, в простой, но добротной одежде. В руках у него была булава. Так же было четверо подростков, трое пареньков и девица. По виду все они были одной семьёй из зажиточных крестьян. В средневековье попал, точно говорю.

Меня первой увидела девочка что держала на руках женщина, по-видимому её мать. Наверное засекла краем глаза движение в лесу. Она же на меня и указала. Так что когда всё обернулись на предупреждающий крик женщины я только и смог из последних сил протянуть в их сторону левую руку, потом подогнулась правая, и я упал лицом на прелую листву, потеряв сознание. На этом было всё, что я помнил с момента переселения в новое тело. В следующий раз очнулся я уже в другом месте.

***

Придерживая висевшую на боку небольшую котомку, я бежал по лесной дороге в сторону ближайшей деревни. Бежал я легко, радуясь свободе, молодости ну и, конечно же, своему новому умению, магическому Дару. Да, я был в мире меча и магии и являлся одарённым. Правда, слабеньким. Есть чему радоваться не так ли?

Добежав до родника, он был левее, метрах в тридцати от тропинки, я попил воды и, устроившись на стволе упавшего дерева, достал из котомки съестное, что дала мне в дорогу мама Гила, как я её называл. В этом мире я уже три года и два месяца. Обедая, я мыслями углубился в прошлое, воспоминая по какой причине оказался в этом мире и в этом теле, ну и конечно что последовало дальше. Воспоминания картинками мелькали у меня перед глазами, а я сопереживал, как будто всё это происходило вот-вот только что, а не три года назад.

В том мире моя жизнь вполне сложилась. Я бы даже сказал, была обычной. Воспитывали меня дед с бабкой, но всё же дед. Он был ветераном, лётчиком с семнадцатью сбитыми на счету, о чём ясно намекала медаль Героя. Родители мои погибли на Севере, когда я был маленьким, как именно до сих пор не знаю. Дед в подробности не вдавался, лишь сказал, что заблудились в пургу и замёрзли. Так вот, был детсад, потом школа, два курса медицинского и я сорвался в армию. Из-за драки, виноватым не был, но ясно пытались всё свалить на меня, так что или на нары или в армии, выбрал последнее. Попал в мотострелки, в инженерно-сапёрную роту. Чистили дороги перед конвоями в разных республиках. В Чечне больше всего работать приходилось. После двух лет службы демобилизовался в звании старшины, замкомвзвода. В Мед я не вернулся, не хотел идти по стопам бабушки, она была терапевтом в нашей районной больнице, а как и хотел до этого поступил в МГТУ. На четвёртом курсе у меня случилась очередная любовь. Как и та история в Меде всё из-за женщины, из-за которой моя судьба так резко сменила свою линию. Мне всегда нравились восточные женщины, к славянкам я как-то был прохладен, потому служба на Кавказе мне всегда нравилась, три романа там закрутил с молодыми вдовами, не смотря на довольно жёсткие нравы и обычаи. Тут же на четвёртом курсе мне повстречалась армянка. У нас всё было хорошо, мы дружили, были парнем и девушкой, даже подумывали как снять квартиру на двоих, когда произошёл тот случай. Обычно бритоголовые отморозки, когда устраивают свои рейды на рынки, женщин не трогают, если только толкнуть, а тут я узнал что Карина в больнице, изнасилована и изуродована. Я тогда сорвался, забросил учёбу и стал искать отморозков. Отлавливал по одному бритоголовых и достаточно жёстко допрашивал их, многие пальцев лишились, которые я смахнул своим охотничьим ножом, пока меня не вывели на ту группу, которой командовал полный отморозок по кличке Мороз, в миру Олег Морозов.

Армейская заначка у меня была спрятана на даче деда, они с бабушкой в основном там и жили, квартира отошла второму ребёнку деда, моей тётке. Они там с мужем и четырьмя детьми жили, пока те не повзрослели и не завели свои семьи, разъехавшись. Двое тоже стали дедами и бабушками. Сам я проживал в университетской общаге, поэтому своей крыши над головой не имел и был прописан на даче, в двухэтажном особняке.

Ничего серьёзного из армии я не привёз, так пяток детонаторов да три списанные мной же шашки. Из них я сделал мину, а как поражающий элемент, нарезал гвоздей и использовал запас подшипников. После этого я направился к месту встречи, туда, где Мороз должен был встретиться со своими остальными подельниками. Видимо меня вычислили, ещё бы трое из их стаи исчезли и вместо пяти нужных мне бритоголовых, их там оказалось семнадцать с битами в руках, арматуринами и цепями. Мне сразу отрезали путь, но уходить я и не собирался, сразу всё решив. Карину забрали родственники и увезли в Армению, меня там чуть не прибили в больнице, что я не смог её защитить, как будто я сам не страдал и не болел от этого. Так что я собирался поставить жирную точку в этом деле. У человека всегда найдётся место для личного подвига, а я считал, что тогда иду именно на подвиг. Да и сейчас так же считаю. В общем, я успел выдернуть кольцо и когда меня забивали и отбросили ударом ноги в лужу, с мстительной радостью расслышал взрыв, потом темнота. Почти все бритоголовые были рядом со мной, так что вряд ли кто там не пострадал, мину я делал со знанием дела и в этом был неплохим профессионалом. Полтора кило тратила, плюс поражающий элемент. Без шансов.

После того взрыва, захлебнулся ли я в луже или меня достал осколок, не знаю, но очнулся я как позже выяснилось в теле трёхлетнего ребёнка. Когда я очнулся, то не сразу понял, где оказался и в каком теле, долго выбирался из ельника на тракт, где звучали голоса, пока меня не заметили. Мне тогда повезло, семья кузнеца с ним самим возвращалась из ближайшего города с покупками, и обнаружили уничтоженный торговый караван. Так-то они вместе с караваном крестьян ехали, но те ранее свернули к своей деревне, и семья поехала к своему подворью в одиночестве. Кузнец расположился не в деревне, а на тракте и не доехал до своей кузни всего пять километров.

Чтобы пояснить более подробно, немного поясню, что это за мир и где я оказался. Так вот, мир назывался Неол, находились мы в баронстве Кренол, на границе с дикими степями где жили дикие кочующие племена. Именно оттуда в основном и совершались набеги. Само баронство густо заросло лесами, оно раскинулось на восемьдесят километров в одну сторону и на сотню в другую. Так вот на краю леса у границы с дикими землями было три деревушки и рядом, но не через них, проходил торговый тракт, уходя через соседние баронства дальше в королевства, герцогства и империю. Всего на этом континенте было около тридцати государств, от мелких до крупных, но было ещё шесть материков, не считая островов. Все земли планеты были известны и на всех были люди. Так вот, шестнадцать лет назад на тракте построил себе кузню и дом кузнец Дракуна, что откочевал из одного из королевств и кроме тракта стал обслуживать так же три ближайшие деревни, кузнец был только в селе, а до него километров тридцать. Не наездишься. Раньше был свой кузнец в самой крупной деревне Кукишки, но тот умер от старости не оставив наследника, а помощник умением не отличался и запустил кузню. Так что Дракун осел где надо и быстро обзавёлся клиентами.

Так вот, мир этот был магический и маги в нём были достаточно большой редкостью и их ценили практически на вес золота. Не знаю, почему в Кукишке осел лекарь, до сих пор выяснить это не удалось, но деревенские были только счастливы от этого и всячески оберегали своего лекаря. Тот был в возрасте, очень старым и практически балансирующим на грани маразма, однако лечил как надо и вполне был доволен судьбой. За прошедшее время я выяснил, что лекарем-то он как раз оказался слабеньким, восьмой ранг самый низший в ранге лекарей, там по силе Дара замеряется, но зато опытный. Сорок лет прослужил в армейском госпитале, потом ещё около тридцати наёмничал. Сейчас ему было сто шестьдесят и он ещё был вполне ничего. То есть, не смотря на слабый Дар, он вполне ещё жил, лекари даже такие слабые способны поддерживать жизнь в одряхлевшем теле, однако всё же и они не долговечны. Поэтому он сюда лет двадцать назад и перебрался, просто доживал своё время.

Когда я вывалился из кустов, и мама Гила предупредила криком мужа, то меня быстро осмотрели и, развернув повозку, погнали к лекарю. Живых в разгромленном караване больше не было. Через пару километров им встретился разъезд из солдат барона и те направились к каравану, рассчитывая встать на след лесных бандитов. Ну а телега свернула к деревне. Привезли меня минута в минуту. Ещё бы час и меня бы было не спасти. Лекарь когда сообразил что я одарённый и мой Дар случайно пробудили каким-то заклинанием, и я умираю из-за того что мана стремительно покидает моё тело, вот почему у меня была слабость и озноб, забегал в отчаянье. Даже слабый одарённый это большая ценность и их берегли. Конечно, в бою боевых магов убивали, в основном на них и вели охоту, но вот так каждый одарённый очень ценился. Не во всех городах они были, что уж про сёла или деревни говорить, а тут будущий одарённый умирает и лекарь ничего не мог поделать. Мне ещё повезло, что тот оказался вполне головастым и нашёл выход.

Естественно кузнец и его семья о Даре не знали, они думали, что я умирал от раны на голове. Лекарь велел кузнецу оставить меня ему, и езжать домой, мол, он обо мне позаботиться, но тут вмешалась мама Гила, которая сообщила, что они меня хотят взять к себе в семью приёмышем. С учётом того что у них было только двое своих детей, остальные такие же приёмыши, в этом не было ничего удивительного. Из-за недостатка времени на споры, лекарь согласился и велел им приезжать не раньше чем через месяц, мол, хворь очень серьезная и он не знает, сможет меня спасти или нет. Те собрались и отправились домой, световой день ещё не закончился, а лекарь, его кстати звали Сезан Де Онж, а так как он учился в своё время в магической академии, то имел звание подмастерье. Выше ему было с его восьмым уровнем Дара не подняться.

Так вот, первым делом тот вывел меня в сознание, так как я с того момента у дороги так и пребывал в забытые, и попытался поговорить, но я его не понимал. Моё время стремительно уходило, что-то то плетение, которые пробудило мой Дар, сделало с моей аурой, и мана буквально вытекала в пространство. Это как у человека больного гемофилией, он мог истечь кровью от любой раны. Так и я, у меня мана, когда источник был пуст, должна была остановиться вытекать, но из-за этого заклинания, мана бралась из ауры, то есть из моего жизненного резерва и я умирал.

В общем, я старика не понимал, да и не понимал, где я нахожусь, и тому пришлось принять очень серьёзное решение. Применить очень серьёзный и дорогой амулет, который достался Ди Онжу трофеем в пору его наёмничества. Он был дорогой, но одноразовый и создан был для обучения языкам. Пять штук в нём было, включая письменности и сложения. Именно поэтому, из-за того что у меня не оставалось времени, в отчаянье он его и применил. Не знаю, почему мне не сожгло мозг, но я усвоил знания. Ничего такого не было, как пишут в фильмах, маханий руками и выкрикиваний бессвязных слов, магия она немного по-другому применяться. Тот коснулся амулетом моего лба, и я от боли потерял сознание, а когда очнулся, обнаружил, что старик в комнате собрал какую-то пентаграмму из проволочек и камней. Тот отнёс меня на руках и положил в пентаграмму.

– Ты меня понимаешь? – спросил тот меня на незнакомом мне ранее языке, и я с изумлением понял, что понимаю его. Всего минут десять после применения амулета и его бормотание приобрело смысл.

– Да, – неуверенно прохрипел я ещё не привычными мне связками.

– Теперь слушай внимательно, что я буду тебе говорить. Если ты не выполнишь то, что я говорю, ты умрёшь, тебе очень мало осталось. Минуты.

– Я сделаю, – слабым голосом ответил я, понимая, что старик мне не врёт. Он реально беспокоился обо мне и делал всё, чтобы вытащить меня из-за кромки.

Тот надел мне на голову странные окуляры и сказал:

– Пока у тебя не заработало истинное зрение без магических очков никуда. Теперь смотри на мои пальцы и гляди, как я из них вытягиваю магические линии. У тебя они должны получится. Это умение сразу проявляется… Видишь? Теперь попробуй сам, тут я не смогу помочь, ты должен сплести её сам.

Через двадцать минут испытывая сильную слабость, я сплёл сетку, пока она не удовлетворила старика, и набросил её на себя. Та сама облепила меня со всех сторон, и я… почувствовал некоторое облегчение. Вот как-то сам понял, что теперь всё будет хорошо. Только тогда старик убедившись что ситуация взята под контроль, ворча начал меня лечить. Ворчание недослушал, снова потерял сознание и очнулся только к обеду следующего дня, но уже с неплохим самочувствием и с полным отсутствием раны на голове. Так и началось моё вживление в новую жизнь.

Во время ужина следующего дня, у старика была приходящая кухарка, она же домработница, лекарь пытался прощупать меня, сразу же поймав на лжи. Маги видят, когда им врут, по ауре. Я лишь пытался сделать вид, что ничего не помню, тот меня и подловил на этом, после чего быстро вытянул историю с перемещением душ. К моему удивлению та его не особо заинтересовала, были уже такие случаи, редкость конечно, но были. Вот после этого тот и ввёл меня в курс дела, что и как. Кстати, старик сразу раскусил меня, ещё когда я сетку плёл, слишком по взрослому я ему отвечал, трехлетние дети так себя не ведут и не разговаривают. Вот так вот. Палюсь на всём, но к счастью старик пообещал немного подучить меня как себя вести и сказать семье кузнеца, что рана на голове даёт о себе знать, и не нужно обращать внимания на некоторые мои закидоны и копирования разговора и мимики взрослых. Для такой раны, это ещё хорошо всё закончилось.

Так вот, он не мог меня у себя оставить, кузнец уже предъявил на меня свои права, а лекарь категорически не советовал кому-либо говорить, что у меня имеется Дар и я будущий маг. Правда слабый, восьмой уровень всего лишь, но зато магические нити, из которых я сплёл сетку, у меня очень и очень тонкие, так что мне прямая дорога в артефакторы. У самого лекаря в детстве был Дар десятого уровня и за это время тренировками он поднял его до восьмого, но всё равно оставался слабосилком, у меня же есть шанс поднять его до шестого, а то и пятого, и стать вполне неплохим магом.

Думаю, стоит пояснить, почему старик так пёкся о том, чтобы никто не узнал что я одарённый. Дело не в том, что в баронстве создана специальная служба и она ищет одарённых детей, берёт их на службу барону и отправляет учиться в магические учебные заведения за счёт барона. За это позже должна была последовать отработка, а я не хотел горбатиться на какого-то дядю сорок лет. Мне старик очень подробно пояснил, что меня ждёт, сразу резко и навсегда вызвав антипатию к разным главам государств и таким хитрозадым сеньорам как местный барон. Причём ладно бы я был обычным одарённым, так нет, во мне была частица тьмы, а это такая беда для одарённого в этом мире, что просто держись. Дело тут не в том, что даже слабосильный маг, если вызовет в себя тьму, может потягаться в силе с архимагом, а в том, что согласно эдикту восемьсотлетней давности все одарённые у кого в душе имеется частичка тьмы, подлежат немедленному уничтожению. Ликвидации любыми способами. Совет Магов прикроет любое дело, даже если придётся уничтожить целый город, в котором среди горожан находится такой маг.

Старик по идее тоже должен был меня уничтожить, но он не стал этого делать. Волей судьбы лет шестьдесят назад его спас одарённый, тоже маг с частичкой тьмы. Вытащил он его тогда из-за кромки. Они потом ещё лет тридцать дружили, часто встречались и общались, пока тот маг не исчез. Так вот, за то спасение маг взял со старика обещание, что если ему встретится на пути одарённый с частичкой тьмы, то он не тронет его, а если тот попадёт в беду, поможет. Старик был ещё тем хитрозадым субъектом, но обещание он сдержал. Более того, выдал из своих запасов очень ценный и редкий амулет, который накладывал на мою ауру ложную. Защиты от сканирования магами у меня никакой не было, поэтому любой мог определить, что во мне есть частичка тьмы, а тут ложная аура обычного ребёнка, амулет подстроился под меня. Именно поэтому он и не стал забирать меня у семьи кузнецов, прикрытие идеальное, лишь сообщил им, что потратил на меня такие средства, что я несколько лет лично буду отрабатывать их. Причём в домашней работе. Уборка двора, по дому и всё такое. То есть обычный принеси-подай. Так что следующие три года и два месяца, пять дней в неделю я проводил у старика и два дня у своей новой семьи. Разницы никакой не было, что там, что у старика, я занимался домашними заботами, что у семьи. Разве что у старика куда меньше и для виду, а в основном тот меня учил. Я даже тренироваться в магии не мог при людях, поэтому раз в неделю мы с моим учителем уходили в лес, якобы за нужными растениями, старик был отличным алхимиком и меня этому учил так же, вот в лесу я и тренировался. Там уже всё по серьёзному было.

За эти три года я видел поисковиков, тех, кто ищет одарённых, одиннадцать раз, и все эти одиннадцать раз благополучно проходил сканирование. Меня, как и остальных детей проверяли как сканирующими амулетами, так и маги. К счастью выше в ранге мага там никого не было, а со слов старика взломать мою защиту мог не меньше чем магистр, коих в баронстве не было никогда. Вот у барона личный маг в ранге мастера магии, тот ещё силач.

Поясню на счёт той частички тьмы, что есть во мне. Не стоит от меня шарахаться как от чумного, по моему мнению, это скорее дар, чем проклятие. Дело в том, что и простые маги-одарённые могут обращаться к тьме, но в отличие от меня это будет их последнее желание. Они просто сгорят, тьма поглотит их. Без шансов. Я же могу без особых проблем для себя вызвать тьму и пользоваться ею. Это умение конечно нужно развивать, старик только в последние два месяца начал учить меня этому и лишь научил входить в это состоянии, когда Сила идущая от тьмы так и пёрла из меня, ну и отключать. А так в принципе разницы никакой не было, просто у меня была прибавка сил, и я мог вливать в плетения заклинаний куда больше сил, ну или заряжать накопители. Вот и всё, поэтому я ни тогда не понимал, почему на таких как я устроили охоту, ни сейчас не понимаю. Возможно, таких одарённых как я очень сложно убить, да и по Силе мы во время призыва тьмы, становимся на уровень архимага. Может поэтому, таких уникумов убивают в детстве, пока они не набрали Силу? Да и какая Сила, я тьму удерживаю в себе не больше минуты, после чего лежу пластом, пока старик меня не поднимает на ноги, вырубает напрочь. Тренироваться надо, тренироваться.

Как видите я пояснил, почему старик навёл столько тайны вокруг моего Дара, и даже согласился меня учить. Не сразу конечно же, но всё же я смог его уговорить. Так вот, вернёмся к тому дню, на второй, когда я переместился в это тело.

Помню я долго, до самого вечера выпытывал у лекаря всё об этом мире и о магии. Когда тот рассказал о своём старом друге, и о том, что у меня такой же редкий Дар, пояснив, почему он мне помог, я, подумав, попросил взять меня в ученики, на что тот рассмеялся. Свой смех он пояснил чуть позже. Свои учителя есть только у высших дворян, которым повезло родиться с Даром, а таких очень и очень мало. Так вот, остальных учат только в соответствующих учебных заведениях, и тех, кто получил некоторые знания на стороне, называют дикими. Их никогда не принимают в магические обучающие заведения, так как от них одни проблемы, поэтому таких диких мало, хотя всё же они есть. Моё же решение было осознанным, я не собирался ждать до четырнадцати лет, чтобы поступить в какую-нибудь Академию или Школу, я хотел получить знания сейчас и сразу.

В общем, я нудел и нудел, даже намекнул, что должен отработать тот амулет по обучению языкам, да и про амулет защиты который я уже повесил на шею на длинной медной цепочке забывать не стоит, всё же это была собственность лекаря. А как я это сделаю, если ничего не знаю? Тот думал долго, почти две недели из месяца, что я у него прожил, и как раз к тому моменту, когда у меня активировалось магическое зрение, он и дал ответ. Положительный.

Дальше понятно, жизнь и учёба, перемешанная с вживлением в местное общество. Судя по тому, что старик меня хвалил, все три дела я делал блестяще. Более того, он сказал, что ещё год и закончит меня обучать, так как всё что необходимо в начальном образовании он мне дал, дальше я смог совершенствоваться только со своим опытом. Вот этот год, он спланировал перейти к боевой магии. Сам он в ней был не очень, слабосилков этому мало учили, только основные заклинания, которые они потянут. Их он мне уже дал, и я их вполне освоил, даже научился использовать на автомате, долгими тренировками в лесу. Однако сам старик после Академии тоже клювом не щёлкал и продолжал совершенствоваться, так что у него были в запасе те боевые заклинания, которые он мне ещё не давал из-за не достатка теоретического и практического опыта. Сейчас уже было можно, я вполне развился как одарённый, конечно у меня были в основном лекарские знания, немного бытовых, боевых и погодных заклинаний, да и то слабых, но всё же база у меня была.

У семьи кузнеца, где я так же вполне прижился, добрая семья, хорошо меня приняла, тоже было нормально. Я со всеми был дружен, старался не выделяться, поэтому меня считали спокойным и тихим мальчишкой, который так и не восстановил память кто он и откуда. Ах да, по легенде лекарь не смог восстановить мне память. По той же легенде мне её отшибло топором. Рану что мне нанесли вскользь, была он топора, старик это сразу определил. Ну ещё бы с его-то опытом.

Доев свой обед, он был из куска мяса дикого кабана, отец со старшим братом добыли в прошлую охоту, они были большими любителями охоты, даже меня пристрастили к этому, но я больше по силкам специализировался. Зайцы, мелкая птица и куропатки это моя добыча. Вон, в эти два дня что я пробыл с семьёй притащил крупного зайца и двух глухарей. Ценная добыча. Да и как тут не охотиться? Отбежал вглубь леса километра на два, ближе я уже всё подчистил, ну и поставил силки, да занимайся своими делами до вечера. А вечером перед темнотой проверяй. Так что я ещё и добытчиком был. Силки меня учил ставить кузнец, папа Дракуна, как его звали, но я звал его Дракулой. Тот меня в первое время поправлял, но потом махнул рукой, особой разницы не было. Так вот, мне кажется он во всех делах был специалистом, за что не брался дело буквально горело в его руках. Так и с силками, за полгода он из меня сделал первоклассного добытчика. В своей прошлой жизни я с дедом частенько ходил на охоту, у меня была старенькая курковая двустволка пятьдесят четвёртого года выпуска, а тут силки, так что умение, на мой взгляд, было очень полезным.

Вот и сегодня я направлялся к старику после двух дней жизни в семье, теперь у меня было пять дней на учёбу, ну и на работу по дому и двору лекаря. Всё же я старался не отходить от своей легенды, судя по поведению крестьян деревушки, всё я делал правильно. За эти два дня были интересные моменты, я видел целого герцога живьем. Да-да, по тракту проезжала целая процессия из шести карет, восьми повозок и двух сотен конников. Они остановились на поляне рядом с подворьем нашей семьи. Двум лошадям потребовалась помощь кузнеца, нужно было их перековать, да и ось одной из повозок скрипела. Тогда я и рассмотрел герцога, всю его семью и личного придворного мага, кстати, мастера магии. Не зря, кстати, я дичь принёс, мама Гила её слугам герцога продала, чтобы те его семью дичью порадовали. Три медяшки, но всё же и это деньги.

Достав из котомки небольшую жестяную фляжку, подарок отца мне на шестилетие, сам сковал, я сделал несколько глотков, попив и прополоскав рот после еды. Морсом это конечно не очень удобно, я размешал воду с вареньем, но хоть полость рта будет чистая. Сегодня мама Гила дала мне с собой кусок прожаренного мяса кабана, две лепёшки, луковицу и перья зелёного лука. Так что, поев, я сложил то, что недоел обратно в котомку, мама Гила всегда даёт в два раза больше чем мне нужно, но я за раз столько просто не съем, и побултыхав босыми ногами в воздухе спрыгнул со ствола дерева и, умывшись в ручье, побежал к тропинке. По ней уже я направился дальше к деревне, где и проживал старик. Этой тропой я бегаю в любое время года, лишь зимой, когда пурга, могу задержаться, а так провожу время в пути. К счастью по прямой от подворья семьи до деревни было всего восемь километров, так что часа за три добирался. Тем более большую часть пути я просто пробегал. Кстати, этой тропинкой не я один пользовался, если что нужно было перековать лёгкое, деревенские тут ходили, а если что тяжёлое, то на телеге в объезд, а это восемнадцать километров, нужно стороной на тракт выезжать, потому уже по нему. Можно было дорогу по прямой проложить, но на пути два глубоких оврага, да ещё и мосты делать, чтобы просто до кузнеца добраться. В общем, крестьяне посчитали, что овчинка выделки не стоит. Вот поэтому я и бежал по этой хорошо натоптанной тропинке, шлёпая босыми ногами.

Кстати, когда меня нашли, в той одежде, в которой я ранее был, то старик сразу определил что у меня была крепкая походная одежда. В такой часто дети дворян или зажиточных горожан путешествовали, так что кто я по происхождению так выяснить и не удалось. По крайней мере не дворянин точно, соответствующей метки в моей ауре не было, а всем дворянским детям после рождения её ставят. Это чтобы маги в драке случайно дворянина не побили, ну и для опознавания, конечно же.

Поиск грабителей напавших на караван так ничем и закончился, никого не нашли. Ну а я влился в местное общество, стараясь не отличаться от крестьянских детишек, поэтому на мне были чёрные домотканые и очень добротные брюки, донашиваю за старшими братьями, и серая рубаха навыпуск. Штаны были на завязках, а вот поверх рубахи у меня был крепкий ремень, подарок старика. На нём небольшие ножны, те самые что были у меня сначала. Нож не нашёлся, там мне отец по размеру отковал, я его обеденным сделал, ну и так удобно когда под рукой есть клинок с десятисантиметровым лезвием и заточкой с двух сторон. Ну ещё котомка была на длинной верёвке, заменяющей ремень. В ней узелок с недоеденным обедом, фляга, кресало, ну и небольшая книжица. Это конечно не Книга Мага, как у старика, но тоже многое я туда вписал. Причём письменность выбрал на языке «орхов», государства находящегося на соседнем континенте. Эту письменность тут никто не знал. Можно сказать это такой шифр. Правда если бы кто умудрился её открыть, он увидел бы рисунки с схемы плетений, что тоже не хорошо, но её ещё открыть надо. Старик многому научил меня, включая то, как создавать подобные книги. Наложенные мной лично плетения заклинаний на обложки не дадут чужакам её открыть. Никак и никогда. Даже если будут долго пытаться, то перед тем как закончится заряд накопителя, всё что есть внутри, уничтожится. Книга просто вспыхнет в руках вора ярким огнём, самоуничтожившись. Вот такие дела. В общем, жизнь у меня за эти три года промелькнула ярким калейдоскопом. Мне понравилось. Больше всего конечно обучение магии. Вот эти знания я впитывал как губка.

Вспоминать я не закончил, даже когда пообедал, поэтому и на бегу пребывал в задумчивости, можно сказать, пребывая в воспоминаниях. Однако, не смотря на это, осторожности я не терял, поэтому когда заметил впереди мелькнувшие среди деревьев силуэты, мгновенно нырнул в лес и затаился за одним из деревьев, накинув на себя защиту пятого уровня, самую простенькую, но другую я делать не умел. Старик впрочем, тоже, он в основном пользовался амулетами и артефактами что создали другие маги. Для него создать подобное магическое оборудование непосильная задача, невозможная я бы сказал. Большая часть его запасов амулетов и артефактов, были трофейными приобретениями, он в бытность своей молодости редко тратил свои средства на покупки. Да и к чему если можно добыть в бою или за гроши выкупить у солдат? Кстати, он учил меня пользоваться этими амулетами и артефактами. Были среди них и серьёзные, аж первого уровня. Такие магистры могут создавать или архимаги. Только накопители были пусты, старик в своё время изрядно ими попользовался. Сам он их со своим слабым источником зарядить не мог, да на другие дела мана была нужна, как никак к нему крестьяне трёх деревень лечиться ходили, поэтому, когда появился я, тот радовался как ребёнок. Именно зарядкой накопителей этих артефактов я и занимался, раз за разом опустошая свой источник. По крайней мере результат был, за три года я накачал свой Дар до седьмого уровня, старик это точно подтвердил, да и я чувствовал, что возможностей у меня прибавилось, дольше ману использую, пока не опустошаю свой источник, ну и полностью зарядил один амулет. Два следующих я зарядил за два последних месяца, в тот момент, когда старик учил меня призывать тьму. Как только я чувствовал в себе небывалую мощь, мана буквально клокотала в моей ауре, готовая вот-вот вырваться на свободу, тот подсовывал мне амулеты, и я их заряжал. Правда, как я уже говорил, держать в себе тьму я мог пока не больше минуты, поэтому и потребовалось на зарядку порядка семи недель. Прогресс тут тоже был. В первый свой призыв тьмы я держал это состояние сорок секунд, пока меня не вырубило, но чем больше тренировался, тем дольше мог держать её. В последний раз было минута двадцать две секунды. Друг старика до часу её мог держать, но у того и опыта больше, а я всего несколько часов тренируюсь, если в сумме всё время взять. Ничего, у меня тоже вся жизнь впереди.

Тряхнув головой, что-то меня всё время на воспоминание уводит, я присмотрелся. Когда из-за поворота выехал всадник на низкорослой лохматой лошадке, с такой примечательной внешностью, я только выругался. К счастью про себя, иначе тот бы меня мог услышать. Двадцать метров для них не расстояние, слух у этого кочующего по степям народа изумительный. Да-да, я видел перед собой яркий образчик кочевника. Прищурившись, я внимательно его разглядывал, мрачнея всё больше и больше. Не то чтобы я раньше их не видел, часто они в деревне появлялись, что-то купить, что-то продать, тем более небольшой рынок там да был, ну и про старика забывать не стоит. В основном к нему и направлялись, даже пару ханов было. Кстати, ханов в степи много, десяток юрт, пяток воинов и уже хан.

Мрачнел я оттого, что у воина, а это явно был разведчик передового дозора, всё оружие было на виду, но главное он держал лук с натянутой тетивой, с наложенной стрелой, а наконечник у неё был боевой, широкий, против неодоспешенного воина ну или крестьянина. Те, что появлялись в окрестностях деревни ранее, всегда имели охотничьи наконечники, к тому же и луки они держали в колчанах без натянутой тетивы, тут же всё было наоборот. Это означало одно – набег.

Набеги на баронства и соседние анклавы не случались давно. Лет тридцать назад было собрано объединённое войско и степи на многие сотни километров вглубь великой степи были очищены от кочевьев, и за это время больше набегов не было, но видимо за это время взросло новое поколение и те жаждали битвы. Это плохо, это очень плохо.

Осторожно на руках перебравшись за ствол широкого дуба, я только скрипнул зубами. Это явно отряды, выполняющие задачи кордонов. То есть они должны были перекрыть путь возможным беглецам и посыльным к барону или его людям. А злой я был от того, что наверняка в деревне ещё не знали о том, что тут кочевники, основные силы не вступят в бой пока вот такие маленькие отряды не уйдут к нам в тыл. Рабы у кочевников были всегда в цене, и они стараются никого не упускать. Вот и получается мне нужно или бежать к семье, или в деревню, нужно было предупредить, не чужие всё же люди. И туда и обратно расстояние одинаковое, но к семье тропинка эта раздваивалась в трёх местах, и отряд вполне возможно мог уйти куда-нибудь в сторону. В деревню же тропа вела только эта, возможно я мог наткнуться на кого-нибудь из кочевников, да и разведчики должны быть выставлены по краю леса, но попытаемся. Семья Дракуны конечно спасла меня от неминуемой смерти, однако старик был как-то ближе, роднее, и о нём я тоже беспокоился.

Вот так лёжа за стволом дерева, я и размышлял пока по тропе мимо меня проходили лошади и всадники, и пока они проходили я их ещё и пересчитывал. Полусотня шла. Старик ведь не только магии меня обучал, но и делился своим жизненным опытом, он как раз был участником того похода в степи в составе отряда наёмников и многое мне рассказывал о боях и о самих кочевниках. Сам старик вырос в лесах, да и большую часть жизни провёл в них, открытые пространства его пугали, поэтому особо о жизни кочевников он не вдавался, о культуре рассказал, о быте, что видел своими глазами, но не более.

Как только прошёл последний кочевник, я приподнялся и выглянул из-за ствола, разглядывая широкую спину замыкающего в колонне воина. Тот был в полной кожаной сбруе, так что я не ошибся, они были в походе. Как только тот скрылся за поворотом тропы, я вскочил на ноги и побежал прямо через лес в сторону деревни. Бежать по тропе я не идиот, ускоглазые могли пустить следом за основной группой несколько воинов, которые бы отлавливали таких как я. Нет, лес для меня стал за эти годы родным.

– Твою мать, – прохрипел я, наткнувшись на очередной бурелом. Один такой я уже преодолел, на что мне понадобилось двадцать минут и порванный рукав рубахи, повторять свой подвиг не хотелось, и я побежал параллельно бурелому к тропе.

Выбежав на тропу, я уже рванул по ней, времени и так не оставалось, я ещё планировал вернуться к семье, предупредить её, поэтому нёсся как ветер. На очередном изгибе тропинке я вылетел на тройку кочевников, те тоже не ожидали наткнуться на меня, но действовали быстро. Крайний воин, что стоял у своей лошадки, они, оказалось, остановились и осматривали одну из лошадей, поэтому засекли меня сразу, взял копьё наизготовку, ширина тропы это позволяла, и злорадно усмехнулся глядя на меня. Остальные тоже усмехнулись, видимо посчитав, что к ним в лапы попал первый раб. Ну или очередной.

Вот я в отличие от них поначалу растерялся, старик так заср*л мой мозг, что нужно вести себя как можно незаметнее и не выдавать себя, что я остановился, обдумывая, что мне делать, бежать или атаковать магией. За меня решили кочевники, тот, что с копьём, с ухмылкой ткнул им меня в живот, слабо, явно решив напугать, однако листовидное остриё ткнулось в защиту, которую я пока не снимал и меня слегка оттолкнула назад, отчего я сделал шаг назад. Среагировал я сразу, первым делом запустил в них ментальный щуп, тот проверял всех трёх воинов на магическую защиту, да и вообще на всё магическое, ничего этого у них не оказалось, что странно. Обычно в походы даже рядовые воины с ног до головы были увешены разными амулетами и артефактами что клепают их шаманы, слабыми в основном, но встречались и серьёзные. Мне об этом старик рассказывал. У этих ничего не было, странно.

Сформировав перед собой три плетения «ледяного копья», причём так чтобы острия смотрели каждый на своего воина, у них не было системы наведения, после чего активировал плетения, потратив половину своего запаса маны. Однако сделал я это не зря, льдышки оказались мощными и крепкими, они легко пробили кожаную броню, у одного были бронзовые чешуйки нашиты на груди, а также тела всех трёх воинов. Те даже понять ничего не успели. Вот к ним в руки выбежал простой рыжеволосый паренёк лет шести, на вид явно испуганный, один из них его попугал, отчего мальчишка на пару секунд замер и вдруг перед ним материализовалось три ледяных стрелы, что пронзили всех трёх бравых воинов насквозь. Они даже мама сказать не успели.

Так всё и было, только выбор именно такого энергозатратного оружия был в том, что как раз это плетение у меня получалось не только лучше всего, но и быстрее. Я умел формировать плетения одновременно сразу четырёх «копий», но по счастью кочевников было всего трое, так что повезло. Два «копья» пробили сердца двух воинов, а вот третий пытался уйти с траектории полёта, и то пробило ему грудину и разворотило лопатку, уйдя дальше и пронзив один из стволов деревьев. Говорил же с маной перестарался, слишком много влил из-за неожиданности встречи, ну и адреналина тоже.

Быстро осмотревшись, рядом никого не было, я подскочил к раненому. Тот хрипел лёгкими, в дыре были видны розовые пузырьки, и своим обеденным ножом вскрыл ему аорту на шее, успев отскочить в сторону до того как брызнула кровь. Как лекарь я знал, куда нужно бить, чтобы легко умертвить человека. Можно и магией, но ножом проще и ману тратить не нужно. Меня так старик учил, нужно всегда экономить ману, она может понадобиться в любой момент, мало ли как судьба моей линии жизни повернётся и сплетётся.

– Собаке собачья смерть, – проворчал я, вытирая нож и убирая его в ножны.

Обыскивать тела я не стал, тут не современная Земля, карманов ни у кого не было, всё на поясе носили, поэтому отстегнув три пояса с ножнами, у каждого были по одной неплохой сабле, видно шаман заговаривал металл при ковке, по кинжалу и ножи, но у каждого было своё количество. Кошели я сразу снял и убрал в котомку, первые трофеи как-никак. Лошади не испугались крови, приученные были, поэтому привязав поводья к их высоким сёдлам, я повёл их по тропе дальше. Отвёл метров на сорок, и встал, задумчиво рассматривая как лошадей, так и сёдла.

Сами лошадки были вполне смирные, та которую я вёл на поводу, вообще с интересом разглядывала меня, не проявляя никакой агрессии. На лошади естественно я доберусь быстрее, но тут две проблемы. Я ни в той, ни в этой жизни никогда не ездил на лошадях, да ещё верхом. Второе, чтобы забраться, нужен ствол упавшего дерева, только с него я смогу перебраться в седло, по-другому никак, маленький я ещё. Хотя цепкий, цепляясь, смогу подняться, но ездить от этого не научусь. Можно договориться с лошадьми, благо я это умею, но это время, которого у меня не было.

– Если не умею, то нечего и начинать, – вздохнул я и сошёл с тропы.

Мне хватило углубиться метров на сто в лес, чтобы лошадей стало не видно и не слышно с тропинки, поэтому оставив их там, привязав на длинном поводу, чтобы они могли пощипать травку, я побежал дальше.

Всё же как я не торопился, но опоздал. Выбежав к опушке, я рассмотрел стоявший над деревней дым, а открытые настежь ворота тына и убитые крестьяне у них, кому вышла очередь дежурить, ясно давали понять, как кочевники попали в деревню. Вырезали охрану и держали ворота пока основные силы не подошли. Ну а дальше понятно, началось их любимое дело, грабежи и насилие.

Вот со стариком всё прошло не так гладко. Тот жил не в самой деревне, а отдельно на холме, где ему крестьяне поставили крепкий дом, окружённый высоким забором, сейчас ничего этого не было, сгорело, однако взлетев на ветку дерева, я оттуда рассмотрел шесть шаманов кочевников, что стояли над телом старика-лекаря, его как раз осматривал один из них. Судя по четырём трупам, что лежали в стороне, тот не сдался без боя и хорошо так повоевал со своими коллегами в магическом искусстве. В этом бою простые кочевники явно не участвовали, их тел вблизи я не заметил.

– Старик, – простонал я в отчаянье.

Похоже, бой начался в тот момент, когда я рассмотрел ту первую группу кочевников на тропинке, так что как бы я не торопился, всё равно бы не успел, но всё равно меня терзала ярость, обида и отчаянье. Как бы то ни было, мне пора было бежать назад, старику я ничего помочь не смогу, тем более все его запасы амулетов и артефактов сгорели вместе с домом, вряд ли всё, часть наверняка достались трофеями шаманам, поэтому нужно спешить к семье. Однако слезать с ветки я не спешил. На холме среди тлеющих развалин я рассмотрел четырёх кочевников, что забавлялись, тыкая остриями своих пик в крупного лохматого пса, нанося ему мелкие раны. Тот бился в исступлении, бросаясь то на одного, то на другого воина, насколько хватало длины верёвки, чем их изрядно забавлял, но мне эта игра жутко не понравилась. Пёс этот был для меня другом, так как он, как и я попал к старику три года назад ещё щенком. Старик сюда пришёл жить не один, а в сопровождении старого пса. Тот дал помёт, и старик взял себе кобелька, с которым жил семнадцать лет, лекарь мог поддерживать жизнь у собак, но не бесконечно, от того был ещё приплод, вот щенок и получил имя Трест. Старик так назвал, не знаю почему.

Естественно с псом мы дружили, он нас сопровождал в прогулках по лесу, ну и жил в доме у старика. К тому же именно я за ним ухаживал, расчёсывал и убирал. Терять друга не хотелось, поэтому сунув два пальца в рот, я громко с переливами свистнул. Так свистеть в деревне мог только я, что Трест знал как никто другой. Дальнейшее для кочевников было неожиданность, пёс бросился в сторону, верёвка лопнула, и он рванул к лесу, точно ко мне. Похоже, по звуку определил, к тому же я ещё пару раз просвистел, чтобы тот навёлся на меня. Кочевники стреляли в него из луков, но промахнулись, пёс бежал рывками из стороны в сторону, как учили, так что когда я скатился с дерева вниз, то пёс боднул меня лобастой головой в грудь и облизал лицо, пользуясь тем, что я упал на спину.